Победительница

Дождь только-только закончился. Ещё не успокоившийся ветер быстро уносил тучи куда-то на север, выпуская боязливо спрятавшееся солнце. Воздух полнился не только запахами вновь открывающихся цветов и мокрой земли, но и звуками многочисленных птичьих голосов. Они сидели напротив и напряжённо смотрели друг на друга. Хотя кого она обманывает. Смотрела только она, Шэнь Цинцю же была полностью поглощена горячим чаем в маленькой чашечке. Девушка сделала ещё глоток и довольно улыбнулась, тем самым будто согревая всю комнату. Лю Цингэ быстро отвела взгляд. Она совершенно не понимала, как вообще согласилась сюда прийти. Начался дождь, она собиралась пойти к себе или переждать под ближайшим деревом, но, когда заметившая это Шэнь Цинцю немного нахмурилась, сразу приняла приглашение на чай. И вот она здесь, даже не знает, куда деть глаза или деться самой. Лю Цингэ никогда не умела поддерживать лёгкую, ни к чему не обязывающую беседу, обсуждать погоду или долго рассуждать об искусстве, но вот обсудить мечи, сабли или же просто новые приемы всегда была не против. Шэнь Цинцю понимала это и всегда выслушивала ее с неподдельным вниманием, но Лю Цингэ знала, что вряд ли ей такое интересно. Поэтому они часто сидели в тишине, как, например, сейчас. Лю Цингэ не выдержала тупого рассматривания уже сотню раз досконально изученной обстановки и снова посмотрела на Шэнь Цинцю. Та в свою очередь внимательно смотрела в окно, словно пыталась рассмотреть что-то за порослью бамбука. Шэнь Цинцю прекрасная и нежная. Высокая, примерно одного роста с ней самой, но куда более изящная, словно тоненькая, но невероятно прочная нефритовая статуэтка. Волосы, что сейчас ниспадают до самого пола, блестящие и даже на вид шелковистые. У неё прекрасные глаза, яркие, смотрящие на мир с добротой и участием. И губы тоже замечательные, чувственные и наверняка мягкие. Вот бы их поцеловать. Уууу... Лю Цингэ чуть не взвыла в голос. О чём, вот о чём она сейчас подумала? Как ей такое вообще в голову пришло?! И это уже не в первый раз! В последнее время такое происходит постоянно: стоит ей только увидеть Шэнь Цинцю, как та сидит с книгой где-то под деревом, или ругает непослушных учеников, или просто гуляет, как Лю Цингэ чувствует, что стремительно краснеет, а сердце чуть ли не выпрыгивает из груди. И так немногословная, тогда она не может выдавить из себя ни единого звука. И сейчас она опять краснеет, и сердце колотится, и руки дрожат, и глаза деть некуда. Зря она сюда пришла, промокла бы под дождем, ничего бы с ней не случилось. Но Шэнь Цинцю бы расстроилась. – Сестра Лю, с тобой всё хорошо? Этот нежный голос вывел Лю Цингэ из оцепенения. Хорошо ли? Совершенно точно нет. Вот бы уйти, да побыстрее. На её руку ложится чужая: маленькая и изящная – как и её хозяйка. Легко поглаживает кисть, поднимается выше, к запястью, а от него к предплечью. От этого прикосновения её словно молнией прошибает. Лю Цингэ сидит и боится не то что шевелиться, даже дышать забыла. Останавливаться на достигнутом Шэнь Цинцю явно ненамерена. Она быстро пересела поближе. Её рука, так и не убранная, заскользила выше, уже по плечу, а от него перебралась к незащищённой одеждой шее. Молний становится всё больше, Лю Цингэ едва может усидеть на месте, но двинуться, спугнуть момент, она боится явно больше. – Если тебе неприятно, просто скажи. Я остановлюсь в ту же секунду. Говорить сил у неё нет, она только качает головой. – Тогда хорошо, - Шэнь Цинцю улыбается, а Лю Цингэ чувствует, что может умереть за эту улыбку. Рука Шэнь Цинцю с шеи переползает на затылок и мягко его массирует: видимо хочет успокоить, но делает только хуже. Вторая же рука ложится на её лицо, пальцы поглаживают скулу. Стоящая на коленях Шэнь Цинцю выше сидящей Лю Цингэ, она немного склоняется и целует её в лоб, в скулу, в кончик носа, в подбородок. А потом медленно, будто давая шанс передумать, склоняется к чужим губам. Целует она аккуратно, едва касаясь губ партнёрши, но быстро углубляет поцелуй. Лю Цингэ чувствует чужой язык и не выдерживает: тихонько стонет в приоткрытые губы. Шэнь Цинцю лишь слегка усмехается и усиливает напор, да так, что они падают на пол. Шэнь Цинцю последний раз проводит языком по чужим губам и отстраняется. Она слегка раскраснелась, но это делает её ещё более прекрасной, а эта довольная улыбка победительницы способна довести до обморока своей красотой. Лю Цингэ, Богиня войны, чувствует себя абсолютно проигравшей. А ещё совершенно счастливой.