Бро

Всякий раз, как Регулус седлал метлу и поднимался в воздух, он чувствовал себя счастливым. Полёт означал свободу, возможность подняться так высоко, как захочется, и увидеть бескрайний мир настолько, насколько хватит глаз. От осознания, что за зелёными холмами начнётся лес, тёмный и густой, а за лесом — поля с золотыми колосьями, а за горным хребтом, чья вершина теряется в белёсых облаках, тоже будут холмы, покрытые лесом, а за ними — ещё что-нибудь, Регулусу становилось так вольготно, что он улыбался, сам того не замечая. Всё оттого, что первые одиннадцать лет он был заперт в стенах дома номер двенадцать на площади Гриммо. Он видел в книжках и на фотографиях, что дома бывают разные, высокие и низкие, просторные и тесные. Родной дом был тесным. Был сам по себе, вжатый в ряд похожих тесных магловских домов. А когда maman и Сириус ругались, он становился ещё теснее. В такие минуты Регулусу казалось, будто для него уже нет места в той комнате, где происходила ссора, и если была возможность незаметно ускользнуть, не навлекая гнева матери, он ускользал. Отец улыбался, когда Регулус спрашивал, действительно ли maman ненавидит Сириуса, а он её, но глаза Ориона Блэка были полны грусти. — Так бывает, Регулус. Иногда люди в пылу ссоры говорят страшные вещи, но вовсе не подразумевают их. Если бы случилась беда с maman, Сириус бы безумно горевал, а она не оставила бы в живых никого, кто посмел поставить тебя или брата под настоящую угрозу. Они выпустят эмоции и помирятся. Они любят друг друга на самом деле. Но время шло, а они не мирились. Сириус попал в Гриффиндор, и maman не прекращала ругать его и наказала Регулусу не общаться с ним. Регулус слушался. Ему было тяжко без родительской любви. Хотя без любви Сириуса было тоже несладко. Но ведь они всё равно останутся братьями, верно? Ведь если Регулус не завёл себе близких друзей, почти братьев на Слизерине, где, по словам maman и papa, лучшие из лучших, то разве может Сириус отыскать ему замену среди гриффиндорцев? То-то и оно, что не может. Его друзья — всего лишь друзья. Хотя личности нехорошие, и связываться с ними он не будет. … — Регулус Блэк — новый ловец сборной Слизерина, интрига сегодняшней игры, — раздаётся снизу голос комментатора. Регулус парит над полем выше всех, на его уровне лишь ловец Гриффиндора, остальные игроки внизу. Мадам Трюк выходит на поле. Розыгрыш квоффла. — Квоффл оказывается в руках Джеймса Поттера из Гриффиндора. Отличный пас Алексу Вуду, опасный момент, Слизерин ведёт грубую игру. Но им не удаётся перехватить мяч — он снова у Поттера. «Не связываться с компанией Сириуса!» Регулус и сам не понимает, почему он должен старательно избегать Поттера. То ли потому, что он — не самая приятная персона (но разве всех таких обойдёшь за милю?), то ли потому, что Сириус будет недоволен, если его брат и его друг не поладят (а почему он должен беспокоиться о мнении Сириуса, который даже не здоровается, если они сталкиваются в коридоре?)… Ну, уж точно он не будет подыгрывать Поттеру, потому что Поттер никогда и ни за что ему не подыграет. Они не враги на всю жизнь, но и не друзья. Выпущен снитч. Регулус перехватывает древко метлы и устремляется вниз, туда, где куча мала. Да, капитан не раз бурчал под нос про «богатых кошельков, которые не умеют держать метлу в руках», но Регулус не такой, он тренировался, он хотел стать лучше их всех, кто летал с детства и не был заперт в тесном доме. Он чувствовал себя уверенно и свободно каждый раз, когда взлетал, начиная с первого урока полётов, когда метла по первому велению прыгнула ему в руку. Ну и что, что придётся маневрировать в толпе. Он всё равно свободен и… — Поттер едва не сбивает Блэка с метлы, квоффл прошёл в опасной близости от ловца Слизерина и угодил в кольцо. Гриффиндор открывает счёт. Снитч всё равно упущен. Можно притормозить и бросить взгляд на этого наглеца. Чёрные вихры треплет ветер, тонкие черты узкого лица кажутся особенно острыми, колющими, в карих глазах за стёклами очков — злое озорство. — Тем временем ловец Гриффиндора заметил снитч! Краем глаза Регулус видит, как фигурка в алом несётся за золотым снитчем, и в голове рождается простой план. — Гриффиндурок! — кричит он и с не меньшим нахальством проносится мимо Поттера, заставив того увернуться. Поттер принимает вызов и мчится за Регулусом, пока загонщики Гриффиндора решают направить оба бладжера в сторону Блэка. Что ж, грязная игра так грязная игра. Два-три ложных поворота — и Регулус молнией мчится к снитчу. Так они думают. Бладжеры близко, ловец Гриффиндора их не замечает, а Поттер слишком самонадеян. Тем лучше. Финт, ещё один — и Блэк уходит под прикрытие слизеринских загонщиков, которые отбивают бладжеры аккурат во вражеских охотника и ловца. Тем временем Слизерин сравнивает счёт, трибуны орут, половина — от радости, другая — от огорчения. Кажется, ловца удалось вывести из строя. А вот Поттер цел, хотя и помят. — Ситуация накаляется. Шансы Слизерина на победу возрастают многократно, ведь теперь их ловцу не с кем конкурировать за снитч. Но только посмотрите, как Поттер перехватывает квоффл и… Мне одному кажется, что теперь он метит не столько в ворота, сколько в Блэка? Да. После получаса игры Регулус ненавидит Поттера. Ненавидит его злое лицо, вечно кривящийся в ухмылке рот, узкие скулы и чёрные лохмы. Неплохо было бы сорвать с него очки, но они, кажется, защищены заклятьями. Регулус и очки ненавидит. Снитч в который раз притягательно близок. Поттер в который раз под боком, помогая команде забивать квоффл за квоффлом и мешая Регулусу. «Вы только посмотрите, что творит Джеймс Поттер! Вы только на это посмотрите!» Нет, Поттер не будет всеобщим любимчиком сегодня, не будет, не будет. Снитч слишком близко. Когда Поттер направляет очередной квоффл на руку Регулуса, она уже сжимает золотой крылатый мячик…

***

— Ты просто молодец, — говорит капитан команды, когда Регулус выходит из больничного крыла. Много времени на то, чтобы вылечить перелом, у мадам Помфри не ушло, но команду всё равно не пускали внутрь. — Горжусь тобой. — Мы все гордимся! — восклицает Барти Крауч, а за ним несколько девчонок, и они аплодируют Регулусу, пока команда обнимает его, а после залеченную руку пожимают все, кого мадам Помфри не успела отогнать от входа в больничное крыло. Почему-то Регулус чувствует, как к радости примешивается какое-то нехорошее чувство. Горечь непонятно отчего. — Ты здорово показал этому Поттеру, — улыбается Северус Снейп. Именно с его слов Регулус знает о похождениях брата и его компании. Снейп — их заклятый враг. — Стоило его проучить, — сдержанно кивает Регулус. Ему вовсе не хотелось общаться с Поттером, даже враждуя. Это Снейп раз за разом влипал в истории, а Регулус всегда помнил, что надо держаться подальше, потому что… потому что Сириус… «Потому что Сириус не станет дружить одновременно с гриффиндорцами и со слизеринцем. Он должен будет выбрать… но разве правильно будет лишать его общества однокурсников?» — Будет знать, как зазнаваться, — Северус невероятно доволен. — Я могу помочь с домашней работой, если что. Можешь отдыхать все выходные и не заботиться о… — Спасибо, Северус, это лишнее, я не собираюсь лоботрясничать, — Регулусу вовсе не хочется общества Снейпа. Ему хочется другого общества. По которому он так соскучился. Которого надо спросить, не захочет ли он разделить с ним эту радость? Ведь всё же они семья, они любят друг друга. Вдвоём с Северусом они поворачивают за угол и видят Поттера, в одиночестве сидящего на подоконнике. Голова его опущена, вихры торчат во все стороны, как иглы дикобраза, лицо закрыто руками, а очки лежат рядом. Северус открывает рот, чтобы что-то сказать, но Регулус жестом останавливает его. Второй год Поттера в сборной и первое его поражение. С другого конца коридора подходит Сириус. Он не смотрит на слизеринцев. Он смотрит на Поттера. Подходит, садится на корточки так, чтобы смотреть в глаза друга, если бы тот опустил руки. Регулус делает несколько шагов навстречу брату и останавливается. Да, надо дать утешить, но потом… потом ведь они… ? — Да ладно, Джим. Всякое бывает в жизни. В следующий раз разотрём их в порошок. Хочешь, завтра мы Снейпу… Северус нарочно кашляет. Прежде, чем Сириус поднимает голову, Регулус спиной закрывает Снейпа и движением одного только пальца велит тому уйти. Сегодня не будет глупых драк и розыгрышей. Сегодня он выиграл. Он как победитель имеет право на то, чтобы Снейп повиновался и ушёл, а брат остался с ним и поговорил бы. Как брат. Не как гриффиндурок. Взгляды Сириуса и Регулуса встречаются. «Давай, скажи Поттеру, что он, тем не менее, не должен был меня сбивать, что ты обо мне…» — Всё в порядке, Джим, — Сириус вновь поворачивается к Поттеру. — Давай. Пошли к нам. Там наши хотят тебя чествовать. Полчаса мучил их всех. Наши. Их всех. «Меня что же, не существует? Я твой брат, а он кто?» — хочется кричать Регулусу. Но он молчит, потому что не хочет кричать на брата, как это делала maman. Он любит maman, но он не такой, как она. — Пойдём, — Сириус медленно тянет за собой Поттера. «Ладно, ладно, я был бы расстроен не меньше, но хотя бы взглянуть ещё раз ты на меня можешь?» Сириус и Поттер медленно идут прочь. Рука Сириуса на плече Поттера. А когда-то так обнимали его… — Пойдём, бро. «Бро?» Уши Регулуса обжигает изнутри. Это его так называли, его. Он — бро, он, а не какой-то Поттер! Неужели Сириус всё забыл? Про дерево на гобелене, про игры, про то, как они дружили? Невозможно поверить, что Поттер займёт его место. Нет, нет, он — не его семья! Он только друг, а это меньше, чем брат! Он же только видится с ним каждый день, когда Регулус… Когда Регулус отдалился настолько, что не проронил ни фразы за этот год. Теперь Сириус счастлив без него? Теперь Поттер выхватил у него его брата? Лучше бы снитч выхватил, честное слово. Он даже не ловец, это не принесло бы ему победы. А даже если и принесло, какой снитч может быть дороже семьи? Maman и papa твердили: «Семья — это святое», святое, слышите? «Ты бы пришёл утешать меня, если бы я проиграл?» Сириус не оборачивается. Они почти у конца коридора. Они не обернутся. Регулус скрывается за поворотом прежде, чем Джеймс вспоминает про очки, оставленные на подоконнике. Сириус мчится их забирать, а остановившись у подоконника, смотрит в противоположную сторону. Там был Регулус. Он хотел ему что-то сказать. Но что? Не так уж и сильно хотел, наверное. И Сириус, подавляя в себе горечь, которая противным холодком съёжилась в груди, бегом возвращается к другу и идёт рядом с ним, понимая, что что-то не так. Но сегодня надо скрывать это ото всех. Тоски и так хватает. Джиму нужно веселье. Джиму нужен Сириус. А Регулуса искупают в любви слизеринцы. И это вовсе не всхлипы долетают из того конца коридора. Это, наверное, призраки беседуют.

***

«Не надо было подходить к Поттеру… Не надо было вообще подходить к ним… Не надо было тешить себя надеждой, что Сириус изменится… Он другой. Он с другими. Он сам так выбрал. Ты не можешь изменить его выбор. И нельзя делать так, чтобы он влиял на твои. Ты — не бро. Нет, нет, нет. Ты не будешь подыгрывать Поттеру. Это не вернёт тебе Сириуса. Ты будешь играть ради своей игры. Ради команды, ради… … ради того ощущения счастья, которое всегда в небе. Как же здорово в небе… А сейчас так паршиво на душе… Как идти в таком состоянии на праздник? Никого видеть не хочется. Вот бы полетать. (Нельзя, чтобы после этого я лишился радости полёта... последней радости в жизни.) Прямо сейчас взять метлу и взлететь так высоко, чтобы… Нет, нельзя. Правила. Надо не нарушать правила. Надо быть таким, каким хочет видеть сына maman. Её любовь ещё можно удержать, в отличие от Сириуса. Подземелья значит подземелья. Плеск воды успокаивает. Можно представить, как в детстве, что это игра. Поиск сокровищ в подземной пещере. Важная миссия, за которую тебя похвалит Сам-Знаешь-Кто. Какая разница, что тебе вовсе не хочется идти под землю, под воду, а хочется отправиться в небеса… Ведь там, в небесах, всегда сияет Регулус. Даже если его не видно. Звезда, которая приносит счастье…»