***
На следующий день Сону просыпается все таким же уставшим, но удовлетворенным и возбужденным ближайшим выходным. К слову, у него есть возможность поспать еще часов пять, однако он не хочет тратить бесценное свободное время на отлёживание всех лежал. Он вытягивается на кровати, словно струна, и тихо стонет от удовольствия, когда чувствует как растягиваются мышцы. Вчерашний день оказывается напряженным не только морально, но и физически. — Тук-тук, спящая красавица! Услышав это, Сону удивленно моргает несколько раз и пялится в сторону двери. Минхен приветствует его с широкой улыбкой и подносом с едой. Его глаза из-за улыбки складываются в милые полумесяцы, а сам парень напоминает сияющее солнышко, которое своими лучами сейчас сожжет Сону ебало. — Какого— — Просто захотелось побаловать тебя и принести завтрак в постель! Хван приближается к его кровати и усаживается рядом, укладывая на чужие колени поднос с едой. Запахи, исходящие от блюд, просто невероятные, и от одной только мысли о том, какие вкусы окажутся на кончике его языка, текут слюнки. Так что Сону быстро благодарит друга и принимается за еду. Минхен остается сидеть рядом. Он с милой улыбкой наблюдает за тем, как Сону поглощает приготовленные им овощи с рисом и тихо хихикает чему-то себе под нос. Для Она эта картина выглядит никак иначе как сцена из ужастика, но кто он такой, чтобы предъявлять претензии? В конце концов, ему приготовили и принесли еду, что еще нужно для счастья? Сону человек простой — если его рот полон, он не будет задавать лишних вопросов. — У тебя тут что-то, — улыбка внезапно исчезает с лица Хвана, а сам он тянется к чужому лицу и убирает с щеки рисинку. Сону в шоке замирает на месте, медленно моргая, а затем и вовсе давится воздухом, когда Хван без тени сомнения слизывает рисинку со своего пальца, смотря другу прямо в глаза. Сладкая улыбка вновь касается губ Хвана, в то время как Винда Сону летит по полной программе. Какого хуя только что произошло? — Почему не ешь, милый? Милый? Кажется, Сону внезапно мутит, ибо какого хрена. Он отодвигает от себя еду и говорит: — Я— я больше не голоден. — Что? Но ты едва ли съел половину! Я приготовил все это с любовью, — Минхен снова смущенно хихикает, а затем берет ложку и решает накормить Сону самостоятельно. Он подносит ложку, полную еды к его рту и широко улыбается. — Открывай рот, поезд любви приближается! Чу-чух! Минхен ведет ложкой вперед, ожидая, что Сону послушно откроет рот, но когда этого не происходит, поезд любви врезается в губы Она. Последний морщится от неприятного чувства, но сдерживается от возмущений. — Извини, но мне… мне в туалет нужно! В этот момент Сону буквально слетает с кровати и на всех парах мчится в ванную, игнорируя Минхена, который вслед кричит ему вернуться и попробовать его любовь другим способом. Уже в ванной Сону резко захлопывает дверь и прижимается к ней спиной. Пальцами он зарывается в свои густые волосы и слабо сжимает их на затылке, абсолютно не понимая что происходит с Минхеном. Не секрет, что Минхен известен всем своей любвеобильностью и слабостью перед объятиями и чмоками, но это уже слишком. Внезапно Сону щипает себя за руку, но тут же открывает рот в немом стоне от боли. Он еще до конца не уверен, сон это или нет, но в любом случае, боль чувствуется. Или все рассказы о том, что во сне нет боли — враки? Или он щипает себя в реальной жизни, пока спит? Подойдя к умывальнику с зеркалом и плеснув себе в лицо холодной водой, Сону решает принять полноценный душ, чтобы расслабиться и немного подумать. Так что избавившись от белья, Он уверенно ступает под прохладные струи, которые, наконец, дают ему проснуться окончательно. Однако долго под холодной водой Сону стоять не может, а потому старается сделать ее немного теплее. — Ох, теплее, теплее, — сам себе бормочет парень. — Я согрею тебя, — раздается томно у него над ухом, пока чужие руки обхватывают его талию. — КАКОГО ХУЯ?! — кажется, сегодня высоте его голоса может позавидовать даже всем известный дельфиний визг Уджина. Он поворачивается к психу, забравшемуся к нему в душ, чтобы набить тому рожу, но замирает на месте, встретившись лицом к лицу с улыбающимся Сонуном. Ну привет, уродец. — Какого черта ты тут забыл?! Слыша грубости в свой адрес, Ха дует губы, и Сону полагает, что старший выглядел бы очень мило, не обнимай бы он его со спины за талию. Голый. В гребаном душе. Черт возьми, только не говорите, что это его член упирается мне в бедро— Он резко скидывает чужие руки со своего тела и отступает назад настолько, насколько это возможно — а именно, на одну пятую нормального шага. — Просто подумал, что лучше принять душ вместе, чтобы не тратить время впустую, как думаешь? — со смехом говорит старший и двигается в сторону темноволосого. — Если хочешь, можем и холодную воду оставить, у меня много идей касательно того, как нам не замерзнуть. Ха игриво подмигивает Сону, а последний буквально заставляет себя сдержаться, чтобы не побить свой собственный рекорд по децибелам крика. — Любовь намного горячее воды, ты же знаешь? Сону хочет сбежать прямо сейчас, что он и пытается сделать, но неудачно ступив на мокрую поверхность, запинается и падает на колени. — Малыш, ты не ушибся? Сону поворачивается, чтобы сказать, что все хорошо и чтобы противный старший не приближался, однако все слова канут в лету, когда Сону глаза в глаза, если можно так выразиться, встречается с полувозбужденным органом своего хёна. Очевидно, что на этот раз сдержать крик у младшего не выходит, а потому он быстро поднимается и, натягивая боксеры на влажное тело, выбегает из ванной будто из туалета на заправке и с усилием игнорирует крики Сонуна о горячее воде и даже более горячей любви. Он забегает в гостиную в полном шоке от только начавшегося утра. Что не так с этими двумя? — Сону, все в порядке? Почему ты выглядишь так, словно увидел привидение? Младший издает нервный смешок, а затем облегченно выдыхает, когда перед ним появляется Джисон, который с беспокойством рассматривает младшего с головы до ног. — Ты… мокрый? Почему бы тебе не высушиться? — Не могу. Все полотенца у меня в комнате или в ванной, но я, — здесь его голос срывается на очередное нервное хи-хи, а рука устало трет переносицу, — в общем, я не могу туда пойти. Джисон хмурится, но ничего не спрашивает, лишь просит Сону подождать в зале, пока он сам сходит и принесе ему полотенце. И это именно то, что Сону так ценит в их лидере. Он никогда не оказывает давления и не спрашивает многого, особенно когда видит, что его собеседник не горит желанием что-то рассказывать кому-либо. Старший возвращается с огромным полотенцем, и когда Сону уже протягивает руки, чтобы взять принесенное, Джисон игнорирует это и сам укутывает младшего в махровый кусок ткани, начиная сушить его самостоятельно. Младший ненадолго замирает на месте, но после просто думает, что это всего-навсего натура «мамочки» их лидера. К слову, Сону даже приятно ощущать его заботу, даже если он и сам вполне бы мог протереть свой зад от воды. — Да, ну и бардак ты тут развел, — причитает Сон, но по выражению его лица Сону прекрасно понимает, что лидер вовсе не злится. Однако Он все же виновато опускает глаза в пол и говорит: — Мне жаль. — Все в порядке. Тебе повезло, что ты милашка. На секунду Сону хмурит брови и напрягает плечи, но буквально через секунду расслабляется. Джисон уже делал ему комплименты и звал милым до этого. Ничего необычного. И пока Сону терялся в догадках, Юн уже сушил полотенцем его волосы и напевал какую-то песенку, название которой Он никак не мог вспомнить. Лидер делает небольшой шаг вперед, чтобы под лучшим углом продолжить промакивать чужие волосы, когда Сону вдруг поднимает глаза и почти вплотную сталкивается лицами со старшим. И расстояния между ними действительно очень-очень мало. Слишком мало, чтобы быть правдой. Есть что-то необычное в глазах Джисона; что-то необыкновенно нежное и трепещущее. Его взгляд становится мягче с каждой секундой, а затем спускается ниже и останавливается на чужих губах. Медленно, корпусом старший поддается вперед на Сону… …который накрывает рукой губы лидера, тем самым спасая свои собственные. — Да вы заебали. С этими словами он снова сбегает. На этот раз в свою комнату, надеясь, что Минхена там уже нет, и о Боги, удача ему улыбается. Он быстро натягивает на себя первые попавшиеся вещи и решает свалить из этого амурова гнезда куда-нибудь подальше, пусть даже это будет один из тренировочных залов, главное, не это место. И когда он уже готов закрыть за собой двери, он слышит как кто-то окликает его. Молясь Будде, Аллаху и Иисусу одновременно, он надеется, что это не Минхен, не Джисон, и, тем более, не Сонун. На этот раз можно выдохнуть с облегчением. — Эй, Уджин. — Эй, Он. Куда идешь? — Во второй тренировочный. Хочу вытанцевать весь стресс, как говорится. — Неплохо. Не против компании? Сону внимательно проходится взглядом по младшему раз двадцать. Уджин кажется слишком возбужденным, но в конце концов, они ведь говорят о танцах. Его глаза всегда будут сиять нездоровым блеском страсти при таких темах. Однако он не выглядит влюбленным или что-то вроде этого, а Сону обычно очень нравится с ним танцевать. — Никак нет. Всю дорогу до ближайшего зала одногруппники болтают обо всем насвете, обо всем приличном и нормальном, так что Сону искренне радуется, что хотя бы Уджин не ведет себя с ним по-другому. Для начала они просто разогреваются, включая совершенно разные песни и быстро подстраиваясь под их биты. Слова в этот момент не нужны, ведь их тела общаются за них, на другом, личном языке. Они вновь и вновь делают совместные связки, пробуют новые движения и комбинации, меняют темп и степень агрессии в танце, и по ощущениям все это так классно, что Сону и вовсе забывает о тех казусах, что случаются раньше. До тех пор, пока— — В оригинальной хоряге было немного по-другому. Лучше двигать бедрами так, — с этими словами младший укладывает руки на бедра своего хёна. У которого снова сжимается очко. Уджин оказывается близко, настолько, что нервная система Она вот-вот полетит, и ситуация отнюдь не становится лучше, когда Пак ведет рукой к его плечу, а затем обратно к бедру. — Верно, вот так. Внезапно, музыка тоже решает его подставить. — Время танго, сладкий, — со страстью шепчет Уджин, а Сону не без паники отмечает, что эмоции в его глазах меняются. Неожиданно Он оказывается в самой стандартной позе для танго, а когда Уджин вертит его и кружит в воздухе, как куклу, Сону думает, где в жизни он мог так проебаться. Он даже хочет спросить об этом Уджина, но тот опережает его. — Ты же тоже чувствуешь эту страсть, концентрирующуюся в одном определен— — Нет! Господи, нет-нет-нет-нет! — буквально орет Сону и тут же отбегает на расстояние пятидесяти метров (и что, что зал три на четыре), собирая свои манатки. — Точно нет. Абсолютно. Стопроцентно НЕТ. — Но ты же даже не знаешь, что я хотел сказать. — Смею поспорить. Так что просто, — Он вдруг вздрагивает, — нет. Увидимся, когда ты снова будешь отвратительным ребенком, а не охотником за моим задом. Выбегая из здания, Сону, в досаде, зарывается пальцами в свои волосы. Сначала Минхен, затем Сонун с Джисоном, а теперь и Уджин? Что вообще происходит? Неужели это что-то типа гипноза от того странного ведущего? Телефон в его кармане вибрирует, оповещая о сообщении. На экране высвечивается сообщение от Джихуна, предлагающего поесть. Желудок Сону тут же дает о себе знать, а потому у его обладателя нет никаких причин отвергать обед с другом. Верно, просто дружеский обед. И в конце концов, это же Джихун, его друган Джихун, который вечно лупасит его и угрожает, когда они остаются наедине. Уж он-то точно не захочет ничего романтического. Пак старший [1:34 PM] Пообедаем?Онг [1:35 PM]
Окей, да
Пак старший [1:35 PM] Тогда только ты и я <3Онг [1:36 PM]
Окей, нет
Желание разбить телефон о ближайшую стену резко возрастает. И Хун туда же? В итоге, ноги сами приводят парня в ближайшее кафе, где он заказывает сок и зубоуничтожающе сладкую пироженку, чтобы успокоиться. К черту диеты, ему нужно хоть что-то положительное сегодня. Рядом с собой Он вдруг замечает слащаво-сопливую парочку и искренне хочет швырнуть в них своей едой и попросить прекратить этот ебучий флирт. Отвратительно. Однако удача съесть такую вкусность подворачивается не каждый день, а потому это маленькое произведение искусства точно попадет в его желудок полностью. Хотя он не до конца уверен, что там оно и останется, если эта парочка не прекратит свои непристойности. Во избежание плохих последствий, Сону быстро доедает и валит из этого пропитанного любовью помещения к черту. Но куда ни посмотри — везде эти парочки. Воркующие о чем-то блевотно-милом, обнимающие друг друга как две слипшиеся жвачки и все остальное, что обычно делают эти существа. В общем, сегодня все напоминает Сону о его странных одногруппниках. Их внезапная перемена раздражает, особенно когда им дали несколько выходных, а все, что Ону придется делать в эти дни — убегать. В очередной раз проверяя свой телефон, темноволосый с облегчением понимает, что никто ему больше не пишет. Возможно ли, что гипноз отступает и его друзья снова становятся нормальными, отвратительными парнями без каких-либо чувств? Потому что если нет, то они пытались бы с ним связаться. Сону не знает, куда себя деть, а еще видит несколько девочек, неотрывно наблюдающих за ним и возможно думающих, черт возьми, а не Он Сону ли это. Поэтому парень решает сбежать до того, как они все поймут и спрятаться в общаге. Он точно знает, что у ребяток из ММО расписание до позднего вечера, а потому можно запереться в комнате и… все. Да, идея суперская. Классная. Нереальная. Быстро дойдя до общаги, Он бесшумно открывает двери, смотря, не хочет ли никто резко выпрыгнуть и добить его. К счастью, никого слышно не было. Однако когда Сону заходит к себе, он не замечает, как сзади внезапно появляется человек. Если это можно назвать таковым. — Где был? — Твою мать! — Он резко разворачивается на сто восемьдесят градусов, чтобы наблюдать Джэхвана, смеющегося своим странным смехом. — Тебе вообще моя жизнь не дорога? — Я не виноват, что ты трусишка. — Это не так, но ты просто появился из неоткуда! — заявляют Сону, прежде чем устало и разочарованно растонать. Хван хмурится и поджимает губы, обеспокоенно рассматривая товарища по группе. — Ты в порядке? — Нет. Черт возьми, нет! — ноет Он и вновь запускает пальцы в волосы, создавая на голове отнюдь не художественный беспорядок. Но видя неподдельное беспокойство на лице друга, Он продолжает: — Думаю, я просто слишком устал. Или сошел с ума. — Отстой, чувак. Джэхван мягко похлопывает Она по плечу, совсем как друг, без каких-либо намеков, и Сону позволяет себе расслабиться. — Не хочешь отвлечься? Я работаю над песней и был бы рад мнению со стороны. Глаза старшего в нетерпении загораются, а довольная улыбка касается его губ. Ему нужно отвлечение, а музыкальное еще больше. К тому же, все, что до этого дает ему послушать Ким — очень крутые песни. — Всегда «за»! Следуя за Хваном в его комнату, Он не без радости отмечает, что она пустует. Парни падают на кровать, а Джэ тянет к себе гитару. Первые несколько нот он перебирает просто так, разогревая пальцы, но и они имеют свое мистическое влияние на Сону. Он расслабляется окончательно, к собственному счастью отмечая, что он все же сможет провести остаток дня без лишней паники. Мелодия, которую вдруг начинает играть Ким кажется светлой и очень мягкой. Любовная песня? А когда Хван улыбается ему, Сону тоже не может сдержать уголки своих губ от полета вверх. Кажется, мир замер Перед моими глазами только твой вид сзади Твой вид сзади, как Ferrari Вырубил телефон, чтобы не набирали Я от всех занят Сону усмехается на первые строки. И давно Джэхван пишет подобное? Кому там что обещал — похер, С тобою хорошо, без тебя плохо Друг от друга так мажет, Но мы никому об этом не скажем Старший с каким-то непонятным даже ему волнением ожидает бриджа и припева; пока все звучит неплохо. Твои волосы — черные полосы на афтерпати После вечеринки моего концерта Улыбка почему-то внезапно угасает на лице Она. Я смотрел сзади, слева, справа Ты очень классный на все 100%. — Господи Иисусе, только не— Онг, я хочу тебя на 360° Все остальные на проводе повисят! Сону, я хочу тебя на 360 ° Все остальные на проводе повисят! В этот момент Сону яростно выхватывает гитару у одногруппника и начинает размахивать ей во все стороны как ненормальных, а Хван из-за угрозы здоровью и жизни начинает вопить даже громче, чем на Викинге во время Zero Base. — Бэби донт херт ми! Донт херт ми! Ноу мор! Или хотя бы не гитарой, она заслуживает лучшего! — ДА ЧТО НЕ ТАК СО ВСЕМИ ВАМИ?! После этого Сону швыряет в друга(?) гитарой и выбегает из его комнаты. Оказавшись в гостинной, он устало падает в кресло, абсолютно растерянный и шокированный тем, что внезапно становится объектом обожания, буквально, всех вокруг. — Что-то случилось? Кажется, я слышал крики? И там уродец Джэхван плачет и обнимается с гитарой, — говорит, опять-таки, непонятно откуда взявшийся Дэхви. А вместе с ним и другие из макнэ-лайн — Линь и Бэджин. — Последний раз я видел его таким грустным, когда во время Продьюса он прославился как «Всхлипывающий Наяна-бой» — Старые добрые времена, — хихикает Линь, но тут же умолкает, замечая, как странно на него все смотрят. — Расскажи нам, что случилось? — просит Джинен, а старший смотрит на всех троих и вздыхает. Эти трое — просто дети, у них огромная разница в возрасте, так что от них никаких чувств быть не должно. Сону для них как старший брат. — Честно говоря, я и сам без понятия, — снова вздох. С одной стороны его плечо мягко сжимает Линь, а с другой его мягко приобнимает Бэ. Дэхви опускается перед ним на колени и сжимает ладошками его руку, и все трое выглядят так обеспокоенно, что Сону вдруг становится стыдно, что он заставляет детей волноваться из-за таких абсурдных мелочей. Однако в окружении макнэ-лайн Сону, наконец, успокаивается и расслабляется. — Так что произошло? — спрашивает Нен. — Я и сам не знаю. Я просто проснулся, все было как обычно, а потом резко… Минхен со своим любовным поездом… и Сонун, Господи, его чле— то есть, черт, неважно, в общем, он будет сниться мне в кошмарах. Джисон, Уджин, Джихун и даже Джэхван! Они мне сниться не будут, слава Богу, но они тоже вели себя очень странно. Как-будто они все, — на этих словах Он немного запинается, — будто все они хотят откусить от меня кусок. — Ну, это неудивительно, — внезапно говорит Дэхви. — Что— — Я должен признаться. Мои чувства к тебе тоже поменялись за последние пару недель, — шепчет Дэхви, не смея поднять взгляд, — пожалуйста, хён, прими мои чувства! Сону резко одергивает руки от Дэхви и неверяще смотрит на него. Он уже готовится открыть рот и высказать все, что он думает, как его перебивает Джинен: — Я тоже. Признаться, в последнее время я думаю о тебе больше, чем мне следовало бы. В который раз Сону давится воздухом за этот чертов день. Он уже пытается выбраться из объятий Бэ, когда Линь внезапно обхватывает его лицо широкими ладонями и заставляет обратить на себя внимание. — Не обращай на них внимания. Я хочу быть с тобой больше всех. Разве я не был идеальным донсэном все это время? Очередной взрыв децибелов, основателем которого является Он, образуется где-то между тремя малолеками, и это, естественно, сбивает их с толку, что позволяет Сону улизнуть. Он быстро забегает к себе и запирает двери, прижимаясь к ним. — Что происходит? Старший нервно подпрыгивает на месте и резко разворачивается, чтобы увидеть Даниэля, спокойно лежащего на своей кровати. — Ты что тут забыл? — Я… тут живу? — Нет, в смысле… почему ты так рано? Кажется, ты должен был закончить очень поздно. — Я закончил раньше, так что меня отправили отдыхать. А что? Не хочешь моей компании? Держась на расстоянии, Сону плетется к кровати Джисона и быстро забирается на нее с ногами, чтобы Даниэль всегда был в поле его зрения. Устало потерев глаза, Он глубоко вздыхает. По сути, все, что он сегодня делает — орет как ненормальный и вздыхает. — Вовсе нет. Просто сегодня был ужасный день. — Хочешь поговорить? Ты же помнишь, что я всегда выслушаю тебя? Ты же мой лучший друг. Старший только вновь запускает пальцы в волосы и разочарованно стонет. — С ними всеми что-то не так, Ниэль, — говорит Сону и поднимается с кровати, начиная расхаживать по комнате взад и вперед. — Не знаю, что с ними произошло, но это сводит меня с ума. Точно, я сейчас просто свихнусь. После этого Он закрывает лицо руками и снова озадаченно стонет, не зная, что еще предположить. Даниэль лишь подходит ближе и убирает его руки. — Так что все-таки случилось? Старший поднимает на Даниэля глаза, готовый в любой момент запрыгнуть под одеяло и сидеть там ближайшую вечность. Подумает ли Ниэль, что Сону псих? — Все… влюблены в меня? Они все признались мне или как-то намекнули об этом. Черт, нет. Это не они. Всем вдруг захотелось провести со мной время или еще что-то, что я так и не понял! Что прикажешь делать, Ниэль? Даниэль хмурится, а затем спрашивает: — Все каким-то образом признавались тебе? — Да! — Ты принял чьи-либо чувства? — Чт— нет! Конечно, нет! Лицо Даниэля вдруг становится более расслабленным, а после парень делает шаг вперед. Сону по инерции отступает и упирается спиной в лестницу на их двухъярусной кровати, не имея больше возможности избежать пристального взгляда Кана. — Правильно, ведь ты мой, — после этой фразы Даниэль наклоняется для поцелуя, очевидно, но Сону снова блокирует внезапный порыв страсти. Он зажмуривает глаза и кричит так громко, что его голосовые связки говорят «Гудбай!», а высота его голоса пробивает стратосферу. Он едва ли помнит как пинками выгоняет Даниэля из комнаты и бежит к кровати, чтобы спрятаться под одеялом, именно так, как он хочет весь день. Очередной крик тонет где-то в перьях подушки, а длинные ноги безжалостно пинают ни в чем неповинный матрас. Чувства усталости и досады смешиваются в его теле, а потому Сону просто решает закрыть глаза и попытаться избежать этот дурдом хотя бы во сне.***
На следующее утро Сону просыпается в своей постели, абсолютно дезориентированный, зато со слюнями на подушке. Воспоминания о вчерашнем дне резко всплывают в его памяти, заставляя его резко сесть в постели и удариться головой об потолок. Он кривится, чувствуя тупую боль, и прижимает руки к ноющему затылку. — Эм… ты в норме? Даниэль, стоявший напротив его кровати, не оставляет Сону выбора. Последний хватает одну из своих многочисленных плюшевых игрушек и выставляет перед собой, стараясь скрыться от Кана и его губ. — Ни шагу с места, губососальщик! — Что?.. — Я знаю, что у тебя в голове, так что знай! Я пахну как корзина с мусором! Имей это ввиду и не лезь со своими поцелуями? Брови Ниэля от удивления летят вверх; он хочет подойти к Сону ближе, чтобы убрать плюшевое оружие из его рук и измерить температуру старшего, но пока решает остаться на месте. — Что за чушь? Я не хочу тебя целовать. Рука Сону, с игрушкой в ней, медленно опускается. — Не хочешь? — Боже, с чего бы? Мы же друзья. Сону глубоко вздыхает и запускает пятерню в растрепанные волосы. — Что по времени? — Около семи. Я скоро ухожу, а ты спи еще, ты всю ночь ворочался. Кошмар, видимо, снился. Старший растерянно кивает, но потом и вовсе перестает воспринимать смысл слов младшего. Последний быстро прощается перед уходом и оставляет Сону наедине с его слишком громкими мыслями. Что— Когда Сону выбегает из своей комнаты, Даниэль с Джисоном уже уходят по делам. Черт возьми, неужели все это сон? Пранк его собственного сознания? Проверив телефон, Сону замечает, что число то же. Так это был сон… или нет? Все ощущалось так реально. Внезапно из своей комнаты выходит напевающий себе что-то под нос Джэхван. Сону буквально несется к нему и чуть ли не сбивает ничего не подозревающего одногруппника с ног. — Джэхван, Джэхван, Джэхван! — Что? Что? ЧТО? — Почему ты кричишь? — хмурясь спрашивает Сону. В удивлении лицо Хвана вытягивается. — Вообще-то это ты выкрикивал мое имя. Почти заставил меня думать, что я что-то натворил, хотя это точно не так. — внезапно он смотрит в другую сторону, — Или нет? Покачав головой, Он нервно сглатывает и хватает друга за плечи, слабо тряся и, скорее всего, смотрясь как безумец, которого выпустили из психушки. — Ты бы написал мне любовную песню? — Для тебя? В смысле ты влюблен и тебе нужна песня? У-ху, Сону! Кто это? Стремный смех Кима в свете последних обстоятельств в ушах Сону звучит как ангельская арфа и церковный хор. — Я имею ввиду, посвятил бы ты мне одну из своих любовных баллад? — С чего бы мне тратить свое время и талант на написание песни, посвященной самовлюбленному уродцу? От счастья Сону не может сдержать довольного смеха и непонятно чему посвященных аплодисментов. Он притягивает Хвана к себе и оставляет на его щеке крепкий и смачный чмок. — Фу, держись от меня на расстоянии, ты отвратителен! — И слава Богу! — смеясь кричит Сону и с разбегу врывается в ванную. — КАКОГО ЧЕРТА, СОНУ, Я В ДУШЕ! Сону с ухмылкой рассматривает Сонуна. — Не вижу ничего нового. В шоке Ха отворачивается к стене и смущенно думает, когда это Сону, черт его дери, уже видел его голым да и что вообще творится с ним с утра пораньше. После чистки зубов, Он появляется на кухне с самой широкой улыбкой из своего арсенала и щипает сонного Бэ за щеку, из-за чего тот начинает громко ныть и жаловаться Минхену, который уже поглощает завтрак. — Минхен-и! Накорми меня! — тянет Он и открывает рот. — Како— Ладно? — стараясь подавить непонимание в глазах, Минхен делает то, о чем его просит Сону. К слову, остальные кажутся не в меньшем удивлении. — Ребята, — громко заявлсяет Сону с набитым ртом, из которого то и дело сыпется рис, — я так сильно вас люблю! В основном, парни просто что-то сонно мычат и продолжают есть. — Сону, ты в порядке? — В полном, Джихун-а. Я просто рад, что вы такие, какие вы есть на самом деле! Остальные просто улыбаются в ответ, и Сону еле-еле сдерживает внутреннюю радость и счастье. С такой же широченной улыбкой он тоже принимается за еду. И все становится абсолютно правильным. Таким, каким должно быть на самом деле.***
— Думаете, он заметил что-нибудь? — Не-а, Уджин-а. Он и правда уверен, что это был сон, — со смехом шепчет лидер. — Джисон прав. Он даже не заметил, что мы ему календарь подкрутили, — говорит Ниэль. — До сих пор не верится, что пранк удался, — Дэхви смотрит на Джинена, и оба парня начинают хохотать. — Иногда он такие ебала кукурузил, что я еле мог сдержать смех. — Зато я увидел новую его сторону. Он всегда казался мне хилым, но в итоге он чуть не прибил меня моей же гитарой! Смеясь Джихун тоже решает вставить комментарий: — Он будет хейтить нас всю жизнь за это. Тем более, перед Днем его Рождения. — Да нет, к тому времени он уже отойдет. Ну и в любом случае, мы уже сделали это, так что поздняк метаться, — говорит Ким. Вечером следующего дня, оставив Сону спать в его комнате, остальные участники собираются в гостиной и тихо перешептываются о содеянном. — Не знаю насчет ваших выходов, но я точно мог обойтись без обнажения. — Иди ты, Сонун, все мы знаем, что ты на самом деле не-очень-то-анонимный-эксгибиционист. Сонун кидает на Хвана убийственный взгляд, однако тот лишь безразлично пожимает плечами. — Но что если Сону-хён и правда будет в ярости? — тихо интересуется Линь. — Тогда, — улыбается Минхен, — Джэхвану лучше спрятать гитару. — Что ж, давайте лучше надеяться, что Сону продолжит думать, что это сон и никогда не узнает, что мы сговорились и дружно наебали его. — Вы, ребятки, сделали что. Буквально каждый участник скрытой камеры давится кислородом и переводит взгляд на стоящего в дверях спальни Сону, вид которого явно не располагает к хи-хи. — Это идея Джэхвана! — О, куски говна, спасибо, что толкнули меня на смерть! — КИМ ДЖЭХВАН! — Думаю, это самое подходящее время, чтобы спрятать гитару, — шепчет ему Минхен. Главный вокалист в ужасе сглатывает и неподвижно наблюдает за Сону, разминающим руки, чтобы свернуть ему шею. — Пизда котенку.