Тысяча осеней

Глава 2: «Не идиот, а слепец». Конечно же, Янь Уши никоим образом не будет нести раненого, умирающего человека на своей спине, даже если он был главой горы Сюаньду. Под рукой у него был ученик для грязной работы. Таким образом, эта задача легла на плечи Юй Шенъяня. У клана Хуаньюэ имелось свободное поместье в округе Фунин рядом с Пиком Полушага. Было нелегко идти с кем-то вроде Шэнь Цяо на спине, так как практически все его кости были сломаны. Прежде всего, тот, кто его нес, должен быть осторожен и не прикладывать слишком много сил, чтобы не ухудшить состояние Шэнь Цяо. Хоть молниеносная техника поступи[1] и работа ног Юй Шэнъяня была на высшем уровне, дорога до особняка заняла два часа. Янь Уши ушел вперед и уже непринужденно пил чай в особняке. — Учитель, вы правда спасете Шэнь Цяо? — после того как Юй Шэнъянь уложил раненого, он пришел с докладом. — А мне не стоит? Янь Уши спросил в ответ. — Почти все его меридианы[2] разрушены. Многие кости тоже раздроблены. Правда он сохранил немного внутренней Ци[3], но даже если мы можем спасти его жизнь, останется лишь малая надежда на то, что он вернет свои боевые способности. К тому же, его затылок тоже разбит от удара после падения. Он может проснуться идиотом. Янь Уши слегка улыбнулся, хотя в этой улыбке не было и толики тепла, и сказал: — Ученик Ци Фэнге. Глава клана горы Сюаньду. Лидер ортодоксальных[4] кланов. Однажды Шэнь Цяо купался в бесконечной славе, но лишь одно поражение и он закончил хуже чем никчемыш. Даже если он вернется на гору Сюаньду, то никогда не сможет быть главой клана снова. Как только он проснется и поймет, в какой ситуации находится, интересно, что он почувствует? Юй Шэнъянь вздохнул. — Это правда. Даже обычный человек не сможет принять такой исход, не говоря уже о таком человеке, как Шэнь Цяо, который всегда был любимчиком небес. Чем выше стоишь, тем больнее падать! Но затем он засомневался: — Но все же, раз уж Шэнь Цяо был учеником Ци Фэнге и главой горы Сюаньду, один из десятки лучших мастеров, его боевые искусства должны быть выдающимися. Даже если Кунье смог его победить, как он смог разгромить его подчистую? Может ли быть, что навыки Кунье даже лучше, чем у прошлого Хулугу? Янь Уши снова улыбнулся и ответил: — Если Шэнь Цяо, проснувшись, не станет идиотом, ты сам можешь спросить его об этом. У Юй Шэнъяня было чувство, что его учитель пребывал в очень хорошем расположении духа с тех пор как они подобрали Шень Цяо, даже количество его улыбок увеличилось по сравнению с прошлым. Но это не давало повода для неверного впечатления о том, что его учитель был слишком мягок к Шэнь Цяо, к кому-то, кого он впервые встретил и чье лицо даже не мог разглядеть. Он неуверенно спросил: — Учитель решил спасти Шэнь Цяо, чтобы сделать гору Сюаньду нашим должником? Янь Уши объяснил с некоторым удовольствием. — Если бы он умер после поражения, это могло бы положить конец его будущим неприятностям. Но что случится, когда он проснется и узнает, что не только остался жив, но и потерял все, что имел? С серьезными повреждениями тела и разрушенными связями меридианов его боевые навыки теперь ничто — что он почувствует? Чем больше сил и власти он когда-то имел, тем труднее будет принять такой удар. Его разум точно сломается. Если я возьму его себе в ученики, постепенно превращая лицемерного, добросердечного главу горы Сюаньду в ученика демонического клана, который не ведает моральных устоев в глазах других людей, не будет ли это интересно? Юй Шэнъянь был ошеломлен, слушая. — … Что если он станет идиотом? Янь Уши ответил, словно это была мелочь. — Тогда похорони его заживо где захочешь. Юй Шэнъянь сомневался. — Учитель, статус Шэнь Цяо довольно особенный. Почему бы не продать его горе Сюаньду за услугу? Ради защиты своей репутации они не оставят своего главу снаружи, верно? Янь Уши усмехнулся. Если бы здесь сейчас находился Бань Яньмэй, его старший ученик, он бы точно не задал настолько наивный и смешной вопрос. Юй Шэнъянь был все еще слишком зеленым. Но его настроение было довольно хорошим сегодня, так что он объяснил детальнее: — Ты также знаешь, что Шэнь Цяо является одним из десятки лучших на сегодня. Пусть он и живет в уединении, только несколько человек видели его навыки, с тех пор как он взял на себя мантию[5] Ци Фэнге; насколько плох он может быть? Все же Кунье это не Хулугу, который достиг царства мастеров Сяньтянь. Даже если Шэнь Цяо проиграл Кунье, для него не было бы проблемой безопасно отступить. Почему же он закончил вот так? Юй Шэнъянь был не так глуп. После услышанного он моментально продолжил мысль. — Должно быть, произошло что-то непредвиденное. Предположим, что это случилось еще на горе Сюаньду, и даже если мы вернем им Шэнь Цяо, то они, скорее всего, не примут его. К тому времени, мы не только не сделаем из них должников, но еще и выкопаем себе яму. «По крайнем мере он не безнадежен», — подумав так, Янь Уши искоса взглянул на своего ученика. — Пока я здесь, клану Хуаньюэ не нужно будет слушать чье-либо мнение и никогда не нужно будет с кем-либо торговаться. Это правда, что статус Шэнь Цяо был достаточно особым, но для Янь Уши он ничем не отличался от редкой новой игрушки. То, что он сказал, звучало чрезвычайно высокомерно, но Янь Уши действительно был достаточно компетентным для таких выражений. Десять лет назад, когда он был побежден и серьезно ранен в сражении с Цуй Юваном, главой демонического клана, его противник также не ушел невредимым. Более того, в то время навыки Цуй Ювана уже были невероятны и практически на одном уровне с Ци Фэнге, которому было тяжело найти хоть одного равного противника в этом мире. Десять лет спустя Цуй Юван и Ци Фэнге уже были мертвы, а Янь Уши достиг новых вершин благодаря девятому уровню «Базовые записи Феникса-Цилинь». И если его прогресс в боевых искусствах еще требовалось проверить, то он точно не был слабее, чем в прошлом. Сейчас лишь несколько человек знали, что он вернулся в мир боевых искусств, иначе такая новость вызвала бы немалую шумиху. Возможно, рейтинг лучшей десятки также нуждается в обновлении. Придя к таким выводам, Юй Шэнъянь почувствовал, как кровь кипит в его жилах, и стал слегка возбужденным. — Пока вы были в медитации, клан Хэхуань постоянно устраивал нам неприятности. Я сражался с Сан Цзинсин однажды и был ранен, отступая как можно дальше, это было одной из причин тому, что я бродил по округе много лет. К счастью, вы снова вернулись... Термин «демонический клан», который многие используют, на самом деле был лишь прозвищем. Изначально наименование «демонический клан» относилось к клану Жиюэ[6] на горе Солнца и Луны острова Феникса-Цилинь. Позже клан Жиюэ раскололся на три небольших: клан Хуаньюэ, клан Хэхуань и клан Фацзин[7]. Даже если три из них принадлежали к демоническим и оставались с виду в дружеских отношениях, на самом деле они никогда не переставали сражаться как в открытую, так и скрытно. После того как Янь Уши вошел в медитацию уединения, клан Хэхуань хотел поглотить клан Хуаньюэ, увидев, что он остался без своего лидера. Ученики клана Хуаньюэ не проигрывали в числе, они разделились, и клану Хэхуань было сложно уследить за их передвижениями в разных местах одновременно. Старший ученик, Бянь Яньмэй, умел сдержанно решать вопросы, успевая тайно подстраивать неприятности врагам. Противники отчаянно сражались, сводя усилия друг друга на нет. В итоге клан Хэхуань не получил никакого преимущества. Оставался лишь Юй Шэнъянь; поскольку он недавно вступил в секту и был слишком мал, то он потерпел достаточное количество поражений. Когда Янь Уши вернулся, люди клана Хуаньюэ были словно потерянные дети, которые наконец-то нашли свою мать, и пребывали в необычайном восторге. Янь Уши сказал: — Обычные слуги не смогут справиться с ранами Шэнь Цяо. Ты останешься здесь и позаботишься о нем несколько дней, а когда он проснется, вернись на Пик Полушага и убедись в постижении пятой ступени «Базовых записей Феникса-Цилинь». Юй Шэнъянь ответил с почтением: — Как прикажете. ... Ранения Шэнь Цяо были серьезными, но большая часть ран на лице была лишь царапинами, что появились вследствие падения. После того как вся кровь была смыта, его истинная внешность раскрылась. Даже со всеми ранами на его лице и марлевой полоской, повязанной на голове, его красота ничуть не пострадала. Будь то изогнутая переносица или губы, плотно прижатые друг к другу, все черты придавали ему довольно сдержанный вид, полностью соответствующий впечатлениям, которые люди имели о даосских монахах горы Сюаньду, — не запятнанные грязью человеческого мира. Нетрудно было представить, какую красоту эта пара глаз добавит его нынешнему великолепию, когда они откроются. Юй Шэнъянь определенно не был уродливым, раз его принял в ученики Янь Уши. Он путешествовал по всему миру и сам видел немало выдающихся красивых лиц. Несмотря на то, что лицо Шэнь Цяо было покрыто ранами, Юй Шэнъянь ненадолго засмотрелся на него перед тем, как взял в руки мазь и нанес ее, внутренне сочувствуя Шэнь Цяо. Сломанные кости могут срастись, разрушенные меридианы возможно повторно связать, но тяжелые повреждения внутренних органов было не так легко вылечить. Более того, его уровень совершенствования[8] значительно снизился, и он, вероятно, окажется даже слабее, чем любой другой обычный человек до конца своей жизни. Юй Шэнъяню было страшно представить, и еще тяжелее принять тот факт, что человек мог утратить все свое мастерство лишь за одну ночь. Он поставил себя на его место и ужаснулся: конфликты, которые испытывал Шэнь Цяо, выходили за грань воображения. «Какая жалость», — Юй Шэнъянь сказал самому себе, глядя на бледное лицо Шэнь Цяо. Янь Уши решил спасти его лишь по причине минутного импульса. После того, как спасенный был принесен сюда, ответственность за него легла на плечи Юй Шэнъяня, а Янь Уши ни разу и не спросил о нем. Округ Фунин был довольно небольшим. Обычно только несколько путешественников остановились бы в такой глуши. Но поединок на Пике Полушага был такой сенсацией, что многие прибывшие мастера боевых искусств решили остаться в гостинице округа Фунин по дороге домой. Юй Шэнъянь услышал немало новостей во время своих вылазок наружу. Например, о том, что битва между Шэнь Цяо и Кунье была великолепной. Но все же, Шэнь Цяо был не Ци Фэнге, и его уровень был далек от навыков учителя. С другой стороны, учитывая то, что Кунье был не так хорош, как его наставник Хулугу, он был удивительно талантлив. Настолько, что всеми почитаемый даосский мастер Шэнь не смог конкурировать с Кунье и упал с обрыва под воздействием его атак. Даже его останки до сих пор не были найдены! До этого услышав, что Великий Кунье[9] посылает письмо с вызовом на поединок Шэнь Цяо, многие люди были наполнены праведным гневом, стремясь пойти и подавить высокомерие людей Туцзюэ. Однако после боя, видя, что даже глава клана горы Сюаньду понес такое поражение, все те, кто когда-то поддерживал Шэнь Цяо, внезапно отступили и впредь не осмеливались поливать Кунье грязью. После поединка репутация Кунье возросла во много раз, и он занял место Шэнь Цяо в десятке лучших. Ходили слухи, что во время его путешествия по Центральным равнинам он хотел бросить вызов мастерам по порядку; судя по всему следующей целью будет Мастер Цзэнь Сюэтин из Чжоу. Когда народ Цзинь переселился на юг, разгорелось восстание пяти варваров, земли были разрознены и тонули в распрях. Каждый занимал обширную территорию около границы: на севере были Чжоу и Ци, на юге — Чэнь, вместе с Туцзюэ и Туюйхунь на востоке и западе соответственно. Все семьи и кланы служили своему мастеру, а конфуцианство, буддизм и даосизм были сформированы как отдельные фракции, что проводило четкую границу между школами. Как лидер всех даосских кланов, гора Сюаньду придерживалась нейтральных позиций, так как Ци Фэнге держался подальше от любых конфликтов за власть. Теперь, поскольку Шэнь Цяо был побежден Кунье и его жизнь или смерть была не определена, никто не знал, кто превзойдет его и станет главой Горы Сюаньду, и будет ли новый глава придерживаться точки зрения предшественников. Однако Шэнь Цяо — главный герой в этом хаосе — до сих пор лежал в постели. Юй Шэнъянь и слуги особняка приходили каждый день, чтобы сменить повязки и нанести лекарства. Без сознания и пока неспособный ничего ощущать - ни горя, ни радости - он совершенно не знал, что творилось вокруг. Только спустя полмесяца он наконец впервые шевельнулся. Юй Шэнъянь, которого спешно привели слуги, наблюдал, как Шэнь Цяо постепенно открывает глаза. — Ты серьезно ранен. Сломанные кости еще не зажили, так что тебе лучше не двигаться. Лежащий слегка нахмурился. Его губы приоткрылись в попытке что-то сказать, но спустя мгновение взгляд изменился и стал рассеянным. «Только не говорите мне, что он действительно стал идиотом после падения?» Юй Шэнъянь подумал и спросил: — Ты все еще помнишь свое имя? Тот медленно моргнул и покачал головой. Столь слабый жест было легко и не заметить. Амнезия? Впрочем, весьма логично после столь тяжелой травмы, что он перенес. Юй Шэнъянь все еще помнил, что в тот день, когда он нес его на спине, рана на затылке была настолько глубокой и длинной, что можно было даже разглядеть черепную кость. — Этот брат... Казалось, ему было очень больно говорить. Юй Шэнъянь подошел ближе, чтобы расслышать. — Так как я вижу лишь темноту перед собой, похоже, я потерял способность видеть... Юй Шэнъянь был в шоке. «Так он не стал идиотом, но вместо этого ослеп?» Примечания переводчика: [1] Навыки легкости/молниеносная техника поступи (qinggong, цингун): способность двигаться с большой скоростью и ловкостью. Практикующие с этим навыком могут бегать по воде, прыгать по верхушкам деревьев или даже скользить по воздуху. [2] Меридианы ( 经脉 jingmai): сеть сосудов/каналов в теле, через которые протекает ци. Похоже на кровеносные сосуды, но только тут ци вместо крови. [3] Внутренняя ци: используется вместо Внутреннего Дыхания ( 息 息 neixi), которое также называют Внутренней Силой ( 内力neili). Это основа того, сколько сил можно развить и увеличить, развивая внутреннее искусство. [4] Ортодоксальные: кланы «правильного пути», противоположны кланам демонического, «неправильного пути». [5] Мантия (衣钵 Yibo): буддистский термин , который часто используется , чтобы изобразить передачу своего статуса и знаний. [6] Жиюэ (日月 rìyuè): солнце и луна. [7] Хуаньюэ (浣月 huàn yuè): 1) очищающая луна; 2) второй иероглиф также означает женскую силу инь (ассоциируется с женой, царицей, министром, вассалом, подданным); Хэхуань (合欢 héhuān): гармония, общая радость; Фацзин (法镜 fǎ jìng): первый иероглиф - закон, истина, дхарма; второй - зеркало. Можно перевести как зеркало дхармы (совокупность норм, правил). [8] Уровень совершенствования: это не жанр Сянься, но тут весьма развитая Уся, которая заимствует много терминов из Сянься. Совершенствование относится к совершенствованию в боевых искусствах. Прим. Сянься - более высокое китайское фэнтези, там могут быть и демоны, и боги, и бессмертные, и куча магии, и придумать можно почти что угодно. Уся - более реалистичный жанр фэнтези, герои не бессмертны, здесь вас могут больно ударить жестокие реалии жизни :') основа уся - боевые искусства, основа сянься - Даосизм. [9] Великий (Лама): начальник или первосвященник. Это звание учителя Дхармы в Тибетском буддизме.