Тысяча осеней

Глава 21: «Какое отношение имеет ко мне твоя жизнь или смерть?» У каждого мастера боевых искусств была хотя бы элементарная манера поведения независимо от того, дорожили ли они своей репутацией или просто не хотели расставаться с гордостью. Люди с высоким статусом обычно не хотели бы использовать другого человека в качестве козла отпущения, потому что они все еще заботились о своем лице. Только такой человек, как Янь Уши, который без зазрения совести разрушил «Стратегию Багрового Ян», мог совершить столь возмутительный поступок. Неудивительно, что Юй Ай был так взбешен, даже Шэнь Цяо потерял дар речи. Янь Уши спустил его с горы. Они прошли через город Сюаньду и прибыли на перевалочную точку ​​в сельской местности, где они останавливались перед тем, как впервые войти в город. Там располагался редкий лес, который выглядел как довольно просторное место. Он поставил Шэнь Цяо на землю. Шэнь Цяо сложил руки в жесте благодарности: — Спасибо! Во время боя Юй Ай ранил его: вся кровь застоялась, Ци была неустойчивой. Спустя долгое время он наконец начал ощущать, как тепло медленно разливается по его телу, и он снова почувствовал конечности. Янь Уши сразу же иронично усмехнулся: — Так какой же был смысл в поездке на гору Сюаньду? Это лишь подтвердило, что сказанное мной на днях оказалось чистой правдой: человеческое сердце бесполезно, когда затрагиваются чьи-либо интересы. Твои боевые братья могут предать тебя без колебаний ради своих целей. Чтобы стать главой клана, они позволят тебе упасть со скалы, закрывая на это глаза. Ци Фэнге хвастался своей клановой праведностью и моральной честностью, но поведение его учеников сопоставимо даже с людьми из наших демонических кланов. Как же это забавно! Он прекрасно знал, что после того как Шэнь Цяо упал со скалы, адепты горы Сюаньду беспробудно искали его. Однако в то время он уже спас Шэнь Цяо и забрал его с собой. Поэтому, естественно, они вернулись с пустыми руками. Но у Янь Уши не было необходимости говорить от их имени; он был более чем счастлив увидеть, как Шэнь Цяо впадает в отчаяние и начинает превращается из беззаботного лидера клана в человека, полного ненависти ко всем людям в этом мире. Но Шэнь Цяо не продолжил разговор. Он нащупал руками большой камень рядом с ним и медленно сел на него. Юй Ай немного упрям ​​и очень прагматичен. С самого детства он верил, что должен быть лучшим во всем, что делал. Если бы он не вырос на горе Сюаньду, трудно сказать, стал бы он еще одним Янь Уши. Но за эти годы он действительно вложил свое сердце и душу в гору Сюаньду. Он ничего не оставлял лишь для себя, и все ученики были крепко связаны братскими узами. Какой бы черствостью он ни отличался, этого бы хватило, чтобы растопить его сердце. Более того, Юй Ай — не Янь Уши, в конце концов; следовательно, даже если бы их учитель Ци Фэнге восстал из мертвых, он бы никак не ожидал такого поворота событий, не говоря уже о Шэнь Цяо. Он подстроил поражение Шэнь Цяо в борьбе с Кунье и заставил его проиграть человеку из Туцзюэ на глазах тысячи свидетелей. Поскольку его репутация была полностью уничтожена, Юй Ай, естественно, стал преемником. Никто не посчитает его непригодным возглавить клан. Отличный способ сделать это раз и навсегда, поскольку даже если бы Шэнь Цяо выжил, ему было бы совестно оставаться на посту главы горы Сюаньду. Все это звучало довольно правдоподобно, но, учитывая то, как взволнованно Юй Ай клялся, что у него имелись более серьезные трудности, которые он не мог предать огласке, и делал это потому, что хочет поставить гору Сюаньду во главе всех кланов мира, этот случай казался немного странным. Если у Юй Ая были некие трудности и причины всему этому, тогда он определенно имел в виду не только тайный сговор с людьми из Туцзюэ ради падения Шэнь Цяо со скалы. Должно быть, он сотрудничал с людьми из Туцзюэ и в других, более серьезных делах. Шэнь Цяо нахмурился. В голове раздалась колющая боль из-за множественных попыток разгадать мысли Юй Ая, но он все еще оставался озадаченным. С тех пор как династия Цзинь сместилась на юг, у племени пяти варваров вспыхнуло множество беспорядков. Несмотря на то, что режимы каждого государства часто менялись в течение последних лет, власть таких стран, как Чжоу и Ци, которым принадлежали территории чрезвычайно богатых западных культур, постепенно объединялась из-за наследования ханьских систем. Люди могли принять это, хоть и неохотно, если бы они были теми, кто властвует над миром. Но что касается такой нации, как Туцзюйский каганат, чей народ до сих пор живет на пастбищах, такой варварской нации, которая время от времени вторгается на Центральную равнину, их никак нельзя назвать мудрыми правителями. Неустойчивый и жестокий образ жизни народа Туцзюэ уже оставил глубокие впечатления в сердцах людей. Невозможно, чтобы Юй Ай действовал пред лицом всеобщего осуждения без весомых преимуществ. В таком случае, что он, в конце концов, замышляет? Что народ Туцзюэ мог пообещать ему? И какую пользу они могут принести горе Сюаньду? Шэнь Цяо не мог обсудить это с Янь Уши. Хоть их отношения и стали глубже в последние дни, они все еще не были друзьями. К тому же из-за капризности другого человека Шэнь Цяо тем более не мог попросить сердечного совета у такого простого знакомого, как он. Шэнь Цяо не оставалось иного выбора, кроме как прокрутить все эти мысли туда-сюда в своей голове. Вот только сколько бы он ни думал об этом, казалось, словно он смотрит на все сквозь тонкий слой оконной бумаги и не может дотянуться до истины. Янь Уши вдруг спросил: — Ты достаточно отдохнул? В недоумении Шэнь Цяо поднял голову. Поскольку он все еще думал о других вещах, его лицо выглядело немного невинно и рассеянно. — Если да, то давай драться. Шэнь Цяо: — … Он горько улыбнулся: — Глава клана Янь, как я могу быть вашим соперником? Разве вы уже не пробовали в прошлый раз? Янь Уши счел это странным: — Тогда, как ты думаешь, зачем я тебя вывел? Какое отношение имеет ко мне твоя жизнь или смерть? Если бы мне была нужна оставшаяся книга «Стратегия Багрового Ян», я мог просто напрямую отправиться на ее поиск на гору Сюаньду. Зачем мне таскать с собой неприятности в виде тебя? Прямо сейчас ты содержишь в себе знания двух книг «Стратегия Багрового Ян». Восстановление твоих боевых искусств лишь вопрос времени, но не всем так везет, как тебе. Я долго искал человека, который бы освоил «Стратегии Багрового Ян», чтобы изучить технику боевых искусств Тао Хунцзина через него. Но я не могу сражаться с самим собой, и я не могу тренироваться с тем лысым ослом Сюэтином. Разве ты не идеальный кандидат? Рот Шэнь Цяо дернулся. Он не знал, что сказать. Долгое время спустя он ответил: — Во мне осталось лишь тридцать процентов боевой силы, и я получил травму, когда сражался с Юй Аем. Боюсь, вы просите большего, чем может предложить мое тело. — Вот почему я проявил такую ​​великую милость — позволил тебе немного посидеть здесь. Шэнь Цяо беспомощно сказал: — Теперь я внезапно почувствовал, что остаться на горе Сюаньду по принуждению было не таким уж плохим выбором. Янь Уши сказал: — Теперь ты восстановил свою память, а значит, ты вспомнил часть из «Стратегии Багрового Ян», что изучил ранее, и можешь свободно владеть ею. В дополнение к части, которую ты слышал в монастыре «Чуюнь» той ночью, ее должно быть достаточно, чтобы ты как следует разобрался и перенес свое развитие на следующий уровень. Шэнь Цяо задумался на секунду, и искренне кивнул: — Это действительно так. С этой точки зрения, хоть мотивы Янь Уши не были чистыми, и он часто намеревался воспользоваться Шэнь Цяо или насладиться его страданиями, Шэнь Цяо все еще был ему благодарен. Шэнь Цяо сказал: — Я не поблагодарил главу клана Янь должным образом, с тех пор как покинул особняк. Если бы не вы, я бы уже, скорее всего, присоединился к ряду умерших душ у подножия Пика Полушага. Янь Уши ответил: — Тебе скорее следует благодарить внутреннюю Ци из «Стратегии Багрового Ян» внутри тебя. Я бы не стал тебя спасать, если бы не она. Шэнь Цяо попытался успокоить себя: — … Хорошо. Я подожгу несколько ароматических палочек для учителя и поблагодарю его за то, что он передал мне «Стратегии Багрового Ян». Янь Уши сказал: — Когда я боролся с Юй Аем, я не обнаружил в нем внутренней Ци, исходящей из «Стратегии Багрового Ян». Предположительно, Ци Фэнге передал ее только тебе. Шэнь Цяо кивнул: — Все верно. В тот день учитель передал книгу «Странствующие духи» лишь мне. Он приказал мне запомнить все устно и запретил мне записывать содержимое. Хоть все и говорят, что на горе Сюаньду спрятана одна из книг «Стратегия Багрового Ян», но я по сей день не знаю, там ли эта книга или уже нет. Янь Уши находил это очень интересным: — Ци Фэнге не хотел, чтобы гора Сюаньду передала ее последующим поколениям, или он не хотел, чтобы все его ученики были столь выдающимися? Почему он передал книгу «Странствующие духи» только тебе? Шэнь Цяо медленно объяснил: — Я также спрашивал учителя об этом ранее, но он ничего не ответил. Мастер и Бессмертный Тао были старыми друзьями при жизни. Я слышал, что Бессмертный Тао однажды сожалел о создании «Стратегии Багрового Ян», после того как он закончил ее. Он чувствовал, что если книга выйдет в свет, это затянет людей всего мира в бесконечную войну. Поэтому, возможно, учитель в некоторой степени чувствовал то же самое. С одной стороны он хотел, чтобы плоды кропотливых усилий всей жизни его друга были переданы последующим поколениям, но с другой стороны он не хотел, чтобы учение распространилось слишком широко до такой степени, чтобы из-за него боролись. Вот почему он принял такое противоречивое решение. Янь Уши презрительно фыркнул: — Какая мелочная доброта! Все прямо как и тогда, когда он сражался с Хулугу, он был таким же! Не убивая Хулугу, он оставил скрытые опасности для последующего поколения! Состояние его боевых искусств было бесподобным, но оно бесполезно, потому что его ум ничем не отличался от ума нерешительной женщины! Если так, то зачем он вообще позволял ученикам горы Сюаньду заниматься боевыми искусствами? Не было бы лучше, преврати он гору Сюаньду в обычный даосский храм? Если он хотел мира без войны, то почему не начал с себя? Эти слова прозвучали горько и саркастично до мозга костей, но они не были необоснованными. Между Шэнь Цяо и его учителем имелось нечто общее — оба обладали добрыми, нежными сердцами, всегда были внимательны к другим людям, но между ними также была разница. Путешествуя снаружи, Шэнь Цяо стал свидетелем нищеты и голода, страданий простых людей и жизнь богатых и влиятельных в мире тех, кто вовлечен в эту игру. Его образ мышления постепенно изменился. Он осознал, что, пока гора Сюаньду находится в этом смертном мире, невозможно отстраниться от всего и оставаться вне мира. Рано или поздно они бы тоже неизбежно вступили в эту игру. К сожалению, прежде чем он смог внести какие-либо изменения в Сюаньду, Юй Ай уже не мог дождаться, чтобы сместить и заменить его, полностью ведя гору Сюаньду за собой в неизвестном направлении. Он слегка опустил голову и погрузился в размышления. С другой стороны палец Янь Уши уже молча указывал в его направлении без какого-либо предупреждения. С тех пор как Шэнь Цяо потерял зрение, он намеренно тренировал уши. Услышав странный звук, он поспешно толкнул камень и подпрыгнул, быстро отступив. Техника легкого шага Сюаньду в этом мире была бесподобна. Как только Радужная тень [1] была проведена, положение Шэнь Цяо сразу изменилось. Словно цветок лотоса, который нежно покачивался на ветру, или пруд с приятной голубой водой, или разворачивающаяся ветвь ивы, — он двигался с плавной элегантностью, которую трудно описать. Можно было смутно представить, каков он был на пике своего развития. Вот только сейчас боевая мощь Шэнь Цяо все еще не восстановилась. Скорость Янь Уши была намного выше его. Он отставал всего лишь на полшага, но камень, на котором он сидел минуту назад, уже громко разбился на куски. Щебень разлетелся во всех направлениях и обрушился на Шэнь Цяо. К счастью, он смог использовать свою внутреннюю Ци как раз вовремя, чтобы его лицо могло избежать удара. Лишь половина его рукава была изрезана острыми камнями. Камни даже задели его запястье и кровь сразу же потекла по его светлой коже. — «Нежная волна родниковой воды жалеет об отражении в водной глади, когда безрассудное увлечение превращается в пыль». Эта техника действительно заслуживает такого сравнения! Шэнь Цяо не обращал внимания на рану на запястье; вместо этого он сосредоточился на том, чтобы слушать движения другого человека. В соответствии с поступками Янь Уши, после нападения он ни в коем случае не станет щадить своего противника. Проведя с ним несколько дней, Шэнь Цяо прекрасно это понимал. Ради сегодняшней битвы он должен сражаться, пока другой человек не будет полностью удовлетворен; в противном случае он лишь умрет напрасно. Примечания: [1] Радужная тень (天 阔 虹影 Tian Kuo Hong Ying): название навыка легкости горы Сюаньду (вид боевых искусств). Буквально означает «Радуга широкого неба» (или «Изображение радуги на широком небе»). Автору есть, что сказать: Шэнь Цяо: Может, мне все же вернуться домой? Юй Ай: Шисюн, тебя приветствует темная комната (づ ￣3￣) づ ╭ ～ Шэнь Цяо: ...