Kavabanga & Depo & Kolibri – Заключительный Аккорд
«...На заключительных аккордах Мой космос падает на Землю, станет чужой игрой. Давай на миг предположим, что рано или поздно Полнота чувств - станет пустотой...»
Фильм «Образование Фридерика Фицелла» набирал популярность. Актеров приглашают на различные интервью и мероприятия. Дилан О'Брайен был приглашен на конференцию по этому фильму, где фанаты будут задавать ему интересующие их вопросы. Актер решил приехать на собственной машине. Зайдя в здание, он увидел сцену и дорожку, ведущую к ней, с обеих сторон которой толпились кричащие от восторга фанаты. Дилан улыбнулся и пошёл вперёд, иногда специально прикасаясь к людям, тянущим к нему руки. Ему нравилось радовать своих фанатов, потому что он не раз видел это счастье в глазах тех, кто его встретит и даже получит от него автограф. На сцене сидел ведущий, который его любезно поприветствовал и указал на небольшое кресло рядом с ним, чтобы О'Брайен туда сел. Все шло хорошо – Дилан отвечал на вопросы, улыбался и даже обнялся с одной девочкой, которая разрыдалась от счастья. Все было отлично, пока не задал вопрос один парень: — Дилан, вы с Томасом Броди-Сангстером сейчас не общаетесь? Дилан, да и все находящиеся в зале совершенно не ожидали такого вопроса, потому что задан он был совсем не по теме. Но, тем не менее, никто не сказал ни слова, все только сидели в гробовом молчании где-то с минуту. Видимо, всем фанатам интересно, что же у них с Томасом произошло. После последнего интервью по «Бегущему в лабиринте» они ни разу не встречались. Может быть, их просто не замечали папарацци, и они всего лишь не фотографировались, но в это верить никто не собирался. С Тайлером Поузи Дилан уже не раз встретился, с Максом – коллега О'Брайена по фильму «Кадры» – он вообще тусуется целыми днями. Все уже порядком успели отчаяться, потерять надежду на то, что Томас и Дилан встретятся, хотя бы просто в небольшом ресторане, хотя бы ненадолго. Ну, конечно же, все надеялись также на то, что их при этом заметят папарацци, а иначе как бы фанаты узнали то, что Дилан наконец увиделся с Томасом. Актер просто резко ответил «да», кажется, надеясь, что эту тему больше никто не затронет. Очевидно ведь, что так и будет, потому что конференция проводится отнюдь не из-за их с Сангстером отношений. Дилан больше не может выдавить из себя улыбку для фанатов, даже после такого, казалось бы, безобидного вопроса. Актер снова начинает чувствовать ту пустоту внутри, то саднящее чувство тоски по другому человеку – чувство, которое он всем сердцем ненавидит. В такие моменты ему так сильно хочется избавиться от своего сердца, чтобы не болело больше, чтобы не ускоряло свой ритм только из-за одного имени, отдаваясь болью во всей груди. Дилан сейчас просто сидит и смотрит в пол, но внутри у него мелкими шажками снова разбивается сердце. — Ну что ж, до конца конференции еще целых двадцать минут, думаю, отойти от нашей главной темы, собственно, из-за чего мы все здесь собрались, и услышать ещё пару таких вопросов нам совершенно не помешает. — В беседу включился ведущий, замечая, как у многих девочек, сидящих в зале, в глазах сверкнула искра надежды. Дилан, сам того не замечая, начинает кусать губы. Он смотрит на зал фанатов, пытаясь предсказать, кто же собирается спросить следующим. Многие тянут руку, и ведущий, наконец, спрашивает девушку, которой на вид лет шестнадцать. Встав со своего места, она не сказала своего имени, не назвала свой город и даже не призналась, как сильно любит Дилана, как это делают все. Девочка, кажется, поставила себе только одну цель – как можно убедительнее задать вопрос и, конечно, услышать ответ. — Дилан, извини меня за это, но я хочу тебя спросить о ваших отношениях с Томасом. У тебя были чувства к нему? Сейчас ведь нет смысла уже что-то скрывать, просто ответь, пожалуйста. После этих слов у Дилана предательски задрожал голос. О'Брайен так и хотел выкрикнуть: «Да! Я любил его! Я скучаю по нему, ясно? Вы добьете меня своими вопросами, потому что я невыносимо по нему скучаю!». А потом просто расплакаться перед всеми. Плевать, что камеры снимают, на все уже плевать. Но вместо этого, он просто попытался что-то ответить. Руки мелко затряслись. Он пытается унять сдавливающее ощущение в груди, будто на сердце скребут тысяча кошек. Ему хочется избавиться от него, но он не может. Чем он раньше только ни пытался заглушить это чёртово чувство: и алкоголем, и девушкой, и причинением боли себе. Больше всего помогало последнее. Это началось месяц назад. Дилан остался один дома. Джулия — сестра Дилана — уехала к своей подруге, а мама поехала по каким-то своим делам. В тот день О'Брайен приехал навестить свою семью и остался у них на ночь. Сначала все было замечательно – Дилан созвонился с Тайлером, и они просто битый час разговаривали ни о чем. Но потом Дилан решил зайти в Твиттер и, листая ленту, он увидел запись о том, что у Томаса Сангстера появилась девушка. К записи была прикреплена видеозапись. Кусая свои губы, он всё-таки нажал на «плэй» и тут же услышал смех Томаса и его новой девушки. Злость и отчаяние захлестнуло Дилана. Он прокусил губу до крови и пошёл в ванную. Подойдя к раковине, он включил холодную воду и подставил голову под струю воды – не помогает. Ничего не помогает. Он все так же любит Томаса. Дилан думал о том, что больше не может называть его «Томми», а ведь блондину так нравилось это. О'Брайен тяжело дышал, стоя над раковиной и сжимая ее края. Дилан больше не мог сдерживать свои эмоции. Он с силой ударил по зеркалу, висевшему прямо перед ним, – в голову закралась ещё одна мысль. Взяв один осколок себе в руки, он резанул по запястью, из которого тут же плеснула кровь, но Дилан почувствовал, что стало легче. Порез был глубоким, но и боль, заполняющая Дилана, уже выливалась из краев. Чем глубже порез, тем больнее, но чем больнее тебе изнутри, тем глубже порез, который даст тебе намного больше боли физической. В тот день Дилану стало легче и после этого он ещё не раз брал лезвие в руки и наносил на свою кожу глубокие порезы. Актёрское мастерство больше не помогает Дилану. – Он был...да, чувства были... однозначно. — Дилан кладет микрофон рядом с собой и трёт глаза большим и указательным пальцами правой руки. Ему тяжело вспоминать это. Он ведь так долго пытался забыть Томаса, а теперь всё как по новой. Дилан не хочет снова чувствовать это. Он не слышит возгласы фанатов, не слышит, как ведущий снова что-то говорит. Как в тумане, он, поняв, что мероприятие закончилось, идёт к своей машине, садится в неё и едет домой. Безумно хочется заплакать. Но он устал. Устал от всего этого. Дилан чувствует, как в горле снова встал ком. Он думает о том, как же сильно ненавидит Томаса. Слезы всё-таки потекли из глаз, обжигая щёки и переходя на шею. Почему так больно? Перед глазами все расплывчато, дорогу Дилан видит частично, лишь когда моргает. Его машина едет с бешеной скоростью по мосту. О'Брайен не слышит, как ему сигналят машины. Рот Дилана застыл в немом крике, в груди неимоверно сдавливает. Он больше не хочет это чувствовать. Слишком больно. Дилан жмёт на газ со всей дури, сжимает руль до побеления пальцев и костяшек. Сердце колотится в бешеном ритме. Удар – машина разбивается. Дилан в крови лежит в дымящемся салоне. Голова начинает кружиться, но он не обращает на это внимания. Он думает лишь об одном. Дилан достает из кармана телефон и печатает такое важное для него сообщение, такому важному человеку: «Ты ведь больше не любишь меня. А я люблю тебя.» Всё будто в тумане: крики людей, узревших эту картину, дым, не дающий нормально дышать, сирена скорой помощи, мчащаяся к месту автокатастрофы, в надежде успеть. Но не успевает – на весь мост отчётливо слышится взрыв. За ним следует ещё один. Все кончено. Чувства отключены, как Дилан и хотел. Он больше не сможет чувствовать всю боль, больше не увидит улыбку своей мамы. И сообщение, которое навсегда останется без ответа, он тоже никогда больше не увидит. «Я тоже всё ещё люблю тебя» – отправлено, не прочитано.