Научи меня дышать

      Я никогда не задумывался о серьёзных отношениях. Мне казалось это чем-то сомнительным.       В юношестве я, конечно, часто ухаживал за девушками, говорил им, насколько они красивы и заигрывал с ними. Но это больше походило на детскую забаву, нежели на попытки завоевать трепетное девичье сердце.       Встав на тёмный путь, я и вовсе забыл о том, как можно назвать кого-то красивым или милым. Для меня идеалом красоты стали мертвецы: их тело, что не чувствует боли; их разум, что подвластен моим приказам; их сила, которую не сдерживал инстинкт самосохранения. Это возбуждало, от этого дрожали колени. И мне претила мысль о любви к кому-то ещё, кроме моих созданий.       Но среди всего хаоса, в котором проходила моя прошлая жизнь, я всегда выделял одно светлое пятно, что вечно мелькало перед глазами.       Лань Ванцзи появлялся всегда там, где творился хаос. Он неотрывно следовал за мной, мешая и пытаясь остановить. Его «траурные» одежды мозолили глаза. Его спокойное выражение лица выводило из себя. Его «Вэй Ин, давай вернёмся в Облачные Глубины» заставляло мои внутренности сжиматься от ярости.       Мне не до тебя!       Уйди с дороги!       Прочь! — В Пристани Лотоса совсем недавно проходил фестиваль. Они поставили длинные столы на улице и заставили их различной едой. Было много блюд из корня лотоса. Ты же любишь их? А вечером они запустили фейерверк, освещая небо всеми возможными цветами…       Прочь. — Учитель Лань Цижэнь добавил на стену ещё сто пятнадцать правил. Места с каждым разом остаётся всё меньше и меньше…       Прочь… — В ордене Гусу Лань есть особый ритуал для адептов, которым после будет позволено свободно играть на гуцине. Перед началом игры он должен совершить омовение и переодеться. Потом зажечь фимиам и сидеть, поджав под себя ноги, положив гуцинь на ноги или на стол. Только после исполнения этого обряда можно было начать игру. Я тоже проходил его…       ПРОЧЬ!

***

      Вэй Ин резко распахнул глаза, с шумом втягивая в себя воздух. На лбу выступила испарина и сердце колотилось в бешеном ритме, не желая униматься ни на мгновение. Юноша сморгнул пару раз и наконец-то увидел перед глазами деревянный потолок. В комнате было темно, лишь немного лунного света попадало внутрь через распахнутое окно и освещало помещение.       «Это не пещера»       Он чувствовал, как в глазах быстро скапливались горячие слёзы, во рту появилась непроглатываемая горечь, а сердце с болью защемило. Он откинул одеяло в сторону и быстро подошел к окну. Вэй Ин делал частые жадные глотки холодного ночного воздуха, стараясь успокоиться, но предательский всхлип всё равно сорвался с его губ. А после их было уже невозможно остановить. Вэй Ин зажал рот руками и с шумом осел на пол, прижимая к себе колени, пряча в них своё лицо, закрываясь от всего. — Вэй Ин, — тревожный голос позвал его. Тело моментально вздрогнуло, будто на него вылили ведро ледяной воды.       Он быстро замотал головой и зашаркал ногами, желая отодвинуться от источника этого бархатного голоса, желая вжаться в стену, слиться с ней и стать одним единым, стать прозрачным, чтобы не причинять ещё больше беспокойства, чтобы его не посчитали проблемным или же слабаком. Вэй Ин сжался так сильно, насколько мог, вцепился в свои собственные плечи до побелевших костяшек, закрыл лицо коленями настолько сильно, что было сложно сделать даже один вдох. Лишь бы его не видели в таком жалком состоянии. — Вэй Ин, посмотри на меня, — источник голоса оказался ближе. Кажется, он сидел рядом и не знал, что нужно делать в такой ситуации, как лучше поступить.       Ещё несколько громких всхлипов раздалось в тишине дома. Нескончаемые слёзы нещадно стекали вниз и впитывались в тёмную ночную рубашку. Даже сжимаясь так сильно, юноша всё равно не мог заглушить эти постыдные звуки. И то, что муж сейчас видел его в таком состоянии, не прибавляло радости.       Крепкие руки схватили вздрагивающее тело за плечи и с силой прижали к себе. Вэй Ин услышал своими ушами и почувствовал своей ладонью, как гулко бьётся о рёбра чужое сердце. Мягкие успокаивающие поглаживания ощущались на спине. Вэй Ин не мог отнять головы от груди мужчины, поэтому прижался лишь сильнее, не позволяя тому видеть своё заплаканное лицо и опухшие глаза. — Что произошло? — раздался бархатный шепот около уха, а потом сухие губы прижались к его виску, даруя поцелуй, полный волнения и заботы.       Вэй Ин задрожал лишь больше. Он обхватил шею мужа руками, небрежно проник пальцами в волосы и судорожно прижался ближе: живот к животу, грудь к груди, щека к щеке, сердце к сердцу. Приложив немало усилий, он смог разлепить глаза, которые жгло от слёз, и взять себя в руки, хрипло начиная рассказывать: — Мне приснился кошмар, — выдохнул он. — О прошлой жизни.       Лань Чжань крепче сжал объятия, показывая, что сейчас он не один и с ним есть рядом человек, на которого Вэй Ин может положиться и рассказать всё, что гложет.       Но Вэй больше не сказал ни слова. Он, задумавшись, с силой кусал губы и сжимал челюсть, чтобы не проронить больше ни одного всхлипа. Юноша перебирал пальцами длинные тёмные волосы, то накручивая их, то потягивая. Лань Ванцзи ждал, но пауза затянулась более, чем на пять минут. — Вэй Ин, той жизни больше нет, — он провёл рукой вдоль позвоночника и поцеловал плечо через одежду. — Её нет у меня, но… — поддавшись захлестнувшим его эмоциям, он оторвался от плеча и посмотрел в грустные золотые глаза. — Но ты… Ты, Лань Чжань… Ты же всё помнишь.       Сердце обвили тонкой струной и с силой её затягивали. Лань Ванцзи почувствовал, как собственные пальцы задрожали, когда он увидел замученное лицо супруга. Оказывается, того тяготила огромная вина, которую он не мог отпустить. Лань Чжань уже не первый раз видел, как иногда грустно смотрел на него юноша по утрам, как закусывал зубами нижнюю губу, и как после натягивал на себя неправдоподобную вымученную улыбку, стараясь скрыть свои чувства глубоко внутри и запереть их там на крепкий замок.       Лань Ванцзи ощутил, как защипали собственные глаза, и ему пришлось постараться взять себя в руки, чтобы не позволить даже одной слезе появиться наружу. Вэй Ину бы от этого стало ещё тяжелее. — Всё в прошлом, — голос оказался немного сиплым. — Сейчас я более чем счастлив. — Лань Чжань, — мужчина зажмурился, замотав головой, и ещё несколько капель упали на тёмные одежды, скатившись по раскрасневшимся щекам. — Мне приснились воспоминания, которые я утерял, когда перестал себя контролировать. Они были во сне, но… Но они были такими настоящими! Словно я вернулся в прошлое. — Это всего лишь кошмар, — Лань Ванцзи перехватил правую руку, зажал её в своей ладони и преподнёс к своим губам, целуя каждый палец. — Лань Чжань, я столько раз прогонял тебя, — тише шепота произнёс Вэй Ин, касаясь другой дрожащей рукой лица мужчины. — Я грубо прогонял тебя, не зная о твоих чувствах. Я думал только о себе, прости. Прости меня, Лань Ванцзи. Мне так больно думать о том, как ты себя чувствовал в то время, какими мучительными для тебя были те мои слова, какой была твоя жизнь после моей смерти. Мне так больно, Лань Чжань, — он медленно проник рукой под белые одежды и накрыл ладонью шрам на груди. — Но когда я думаю, каково было тебе, моя боль кажется незначительной и никчёмной. Если бы сейчас… — он на мгновения замялся и начал снова кусать губу, из которой тоненькой струйкой уже начала сочиться кровь. — Я бы перестал существовать, если бы у меня сейчас тебя забрали, Лань Ванцзи.       Мужчина переместил свою руку на заднюю часть шеи и медленно притянул к себе лицо Вэй Ина. Он секунду смотрел в глаза, утопая в океане страдания, а потом поцеловал искусанные и припухшие губы, слизывая с них кровь и впуская в свой рот чужой язык. Юноша целовал его медленно и осторожно, касаясь другого языка, зубов и дёсен. Он успокаивался и прижимался ближе, убеждая себя в том, что он до сих пор жив, что его любимый рядом с ним, что с Лань Чжанем ничего не случилось. Поток слёз постепенно закончился, оставляя на щеках лишь высохшие солёные дорожки, которые, минуту погодя, начал слизывать Ванцзи. Он сцеловал все оставшиеся капельки с глаз, мазнул губами по скуле, мягко укусил мочку уха, заставляя юношу вздрогнуть в его руках. — Я бы вытерпел ещё раз столько же боли, если знал, что в конце концов ты вернёшься ко мне и будешь со мной, Вэй Ин, — мужчина крепко обнял расслабившееся тело и поднялся с пола, держа супруга на руках. — Нет, Лань Чжань, не говори так… — Но это правда, — Лань Ванцзи сел на кровать и посадил юношу к себе на бёдра, всё также придерживая того за поясницу. — Жизнь без тебя была бы намного хуже, — мужчина заставляет его опрокинуть назад голову, задирая своими пальцами чужой подбородок, и целует в нескольких местах шею, оставляя мокрые следы от языка и прихватывая губами вздутую венку. — Лань Чжань, я задыхаюсь в этих чувствах… — Отпусти их. — Люби меня, пожалуйста, всегда… — Люблю. — Всегда… — Всегда. — Научи меня дышать заново… — прошептал Вэй Ин и, опуская голову, посмотрел в глаза мужа.       Просьба прозвучала странно, но шла она из самой глубины сердца Вэй Усяня. Этот человек задыхался своей болью каждую ночь, когда ему снились эти кошмары. Он винил себя во всём: в том, что не слушался старших и постоянно нарушал правила; в том, что встал на тёмный путь заклинателя; в том, что не заметил взгляда, каким на него смотрел Лань Ванцзи, не заметил чувств, которые плескались в его глазах, не заметил тона голоса, каким он просил его уйти вместе с ним, вернуться к началу, попробовать заново! Он винил себя в том, что так грубо прогонял Лань Чжаня, кричал, чтобы тот убирался прочь, забыл сюда дорогу, забыл о его существовании, не мешался, не путался под ногами и не лез в его планы! Он до сих пор дышал тем смогом, которым была покрыта гора Луаньцзан и, просыпаясь каждое утро в холодном поту, едва ли мог сделать хоть один полноценный вдох. Он по-настоящему задыхался, поэтому Лань Ванцзи коротко кивнул, притянул к себе его лицо и тихо проговорил в приоткрытые губы, не сводя взгляда с затуманенных серых глаз: — Дыши вместе со мной.       И его губы завлекли другие в долгий поцелуй. Руки медленно блуждали по телу, аккуратно освобождали его от одежд, а после касались только там, где больше никто не мог так касаться. Вэй Ин запутался рукой в длинных прядях мужа и делил с ним один вздох на двоих, когда кислорода из-за поцелуя в лёгких становилось меньше. Его бёдра толкнулись навстречу ласковой руке, а с губ слетел первый тихий стон. Губы Вэй Ина коснулись шеи мужа и нежно прихватили кожу, оставляя розоватый засос. Потом он спустился дорожкой поцелуев ниже, обводя языком неприглядный шрам и касаясь его на прощание губами. Он развязал пояс и распахнул одежды, освобождая себе больше пространства. Его губы исследовали каждый кубик пресса, которые невольно напрягались от этих нехитрых ласк. Юноша медленно отстранился от супруга и спустился на пол, становясь на колени между разведённых ног. Вэй Ин подался вперёд и обхватил губами покрасневшую головку возбуждённого члена. Сверху послышался вздох, обозначающий, что Лань Чжаню приятно, и юноша почувствовал больше уверенности в своих движениях.       Он медленно вобрал в себя, а после так же отпустил. Он провёл кончиком языка по уретре, слизнув небольшую белую каплю. Он оставил мимолётные поцелуи вдоль всей длины, спускаясь ниже, и широким мазком лизнул поджавшиеся яички. Вэй Ин поставил засос на внутренней стороне бедра, выхватывая тем самым второй приглушенный сладостный стон. Он вернулся к головке члена, вбирая в рот только её, посасывая, смакуя и обводя языком по кругу. Через минуту он наконец-то полностью расслабил горло и вобрал в себя до основания, стараясь унять естественные рефлексы и проступившие слёзы. Вэй Ин почувствовал руку на своей голове и то, как Лань Чжань мягко царапал кожу, чуть оттягивая волосы назад или наоборот — надавливая.       Вэй Ин взял медленный темп, старался доставить максимум удовольствия. На какое-то время он забыл о своём собственном возбуждении, желая подарить мужу незабываемую ласку. Юноша постоянно менял глубину проникновения или же вообще переходил на поверхностные касания, обводя кончиком языка сеть вздутых венок, оставляя поцелуи и обдавая струёй прохладного воздуха. В какой-то момент Лань Чжань перехватил его руки и потянул на себя, заставляя подняться обратно на семейное ложе и отползти ближе к стене. И он полз за ним, извращённо и нарочито-медленно, словно подкрадывался, ни на секунду не отводя взгляда от лица мужа.       На тонких губах появилась еле заметная улыбка, когда Вэй Ин оседлал бёдра мужа и обвил своими руками его шею. Возбуждённый орган оказался аккурат между ягодицами юноши и тот тихо простонал, сделав несколько движений вверх вниз. Придерживая бёдра супруга, Лань Ванцзи направил свой член внутрь разгоряченного тела. Они занимались сексом всего несколько часов назад, перед тем, как лечь спать, поэтому сейчас Вэй Ин был готов принять его даже без растяжки. Он испустил протяжный стон, когда почувствовал заполненность. Воздух застыл в лёгких — не вдохнуть, не выдохнуть. Он с силой вцепился в крепкие плечи и немного качнулся, желая быстрее найти приятную точку. — Дыши, — прошептал Лань Ванцзи и сладко поцеловал его, овладевая инициативой и с глубокой нежностью проводя своим языком по припухшим губам, на котором ещё чувствовался собственный вкус, и по внутренней части горячего рта, очерчивая каждую линию и каждый изгиб.       Лань Ванцзи подхватил его за ягодицы, массируя и сжимая в ладонях, и задал медленный темп, выходя полностью и заполняя обратно до основания. Каждый толчок получался максимально глубоким, поэтому Вэй Ин не переставал тихо постанывать, параллельно отвечая такой же тягучестью на поцелуй.       Вэй Ин заёрзал, желая получить больше внимания. Мучительно-медленные ласки сводили с ума, выбрасывали из головы все мысли и не позволяли думать ни о чём другом, кроме своего партнёра. Юноша концентрировал своё внимание на всём, за что можно было зацепиться: насколько сильно его распирал изнутри член Ванцзи; как он иногда шлёпал и щипал его за ягодицы, заставляя простонать погромче; каким мягким и спокойным был на этот раз поцелуй. Вэй Ин забыл всё, что волновало его до этого момента. Его руки свободно путешествовали по любимому телу, очерчивая тонкими пальчиками мышцы, заправляли за ухо мешающие пряди и впутывались в волосы на затылке, чуть сжимая в ладони, притягивая ближе лишь для того, чтобы углубить поцелуй сильнее.       Томительно. Сладко. Долго.       Это было невероятное чувство, которое они не испытывали до этого.       Торопиться совершенно не хотелось, поэтому только спустя какое-то длительное время, Лань Чжань перевернул их тела, меняя позу, нависая над раскрасневшимся Вэй Ином, у которого сильно вздымалась грудь из-за непрекращаемых поцелуев. Мужчина пошире развёл ноги и вышел из столь желанного тела, отстраняясь. Он замер, разглядывая разметавшиеся волосы, подернутые дымкой возбуждения глаза, алые губы и несколько точечных засосов на мраморно-белой коже. Он любовался, впитывал в себя каждую частичку, оставляя в памяти картинку. Он приблизился к так сильно манящей его шее и провёл по ней носом, вдыхая любимый запах, а после поцеловал за ухом — месте, где запах ему казался более сильным и концентрированным.       Со вздохом было произнесено его имя и от этого по коже Ванцзи пробежали мурашки. Он напоследок ещё раз поверхностно поцеловал любимые губы и начал спускаться вниз. Ладони быстро прошлись по телу, заставляя дрожать, а потом одна рука накрыла возбуждённый орган, делая несколько фрикций. Мужчина сразу же спустился ниже, захватывая в плен губ сочащуюся смазкой головку, облизывая её и проглатывая собранный мускусный вкус. Вэй Ин издал громкий стон и сразу же накрыл своей рукой макушку мужа, подталкивая того ниже, прося и умоляя взять глубже. И Лань Ванцзи подчинился, расслабил горло и проделал несколько похожих движений, которые делал с ним недавно юноша. Он убрал свои руки с бёдер и позволил Вэй Ину самому задавать темп. Вэй Ин упёрся пятками в мягкие простыни и оторвал поясницу от кровати, проникая глубже, задевая головкой члена нёбо. Плавные движения сводили с ума, будоражили кровь, заставляли сердце трепетать от нахлынувших чувств. Вэй Ин томно дышал, пребывая на границе сознания. Впервые не хотелось быстро. Впервые нравилось так, как есть сейчас.       Лань Чжань отстранился, выпустив член изо рта с характерным звуком, и поцеловал выпирающую бедренную косточку, даже чуть прихватив кожу зубами, но потом мягко зализывая оставленную метку. Мужчина выпрямился на кровати, садясь на собственные пятки, и притянул к себе Вэй Ина, снова медленно проникая внутрь податливого тела. Юноша крупно вздрогнул, но, поудобнее уперевшись пятками в постель, сделал движение навстречу. Его руки цеплялись за простыни и сминали их. Приятное чувство стягивалось внутри живота, распределялось по всему телу, выливалось за края, топя в себе все лишние мысли. Лань Чжань входил медленно, каждый раз меняя глубину, чем доводил Вэй Ина до исступления. Разлепив свои глаза, он увидел лёгкую блаженную улыбку, играющую на губах Лань Чжаня, такого обычно холодного, безэмоционального, с отстранённым выражением лица. Вэй Ин невольно залюбовался этим явлением дольше, чем следовало бы и на эмоциях выпалил: — Люблю тебя, Лань Чжань, — и тоже улыбнулся, почувствовав приятную пульсацию внутри и то, как сильнее затвердел член Ванцзи.       Рука мужчины переместилась на возбуждённый орган и начала делать поступательные движения в такт собственному ритму. Он склонился и прижался губами сначала ко лбу, потом к прикрывшемуся от наслаждения веку, а после завлёк сладкие губы в новый поцелуй, переплетаясь языками между лицами и деля на двоих одно дыхание. — Я тебя тоже.       В эту ночь больше никто из них не заснул. Они сплетались между собой, медленно двигаясь навстречу друг другу, оставляя короткие поцелуи везде, где только можно было дотянуться, проводя руками по чужому, но такому родному и любимому телу, узнавая новые приятные места, отдаваясь друг другу полностью, без остатка.       В эту ночь они аккуратно сшивали свои души красными нитями, чтобы даже после смерти, переродившись в новых телах, они нашли друг друга и снова были вместе, снова ощутили ту любовь, которая была между ними. Чтобы снова взяться за руки и противостоять вдвоём всему миру. Чтобы жить вместе, делить счастье и горе на двоих, чтобы не было между ними никаких секретов и недомолвок. Любить только друг друга. До замирания сердца, до боли в мышцах, до белых вспышек перед глазами.       Делить на двоих одно дыхание.       Дышать вместе одной жизнью.       Оргазм накрыл с головой только под утро, когда терпеть больше не было возможным, когда мышцы затвердели до предела, а потом расслабились, получая долгожданную сладкую истому. Они тяжело дышали, лёжа рядом друг с другом, и обнимались. Волосы облепили их мокрую кожу, постельное бельё под напором смялось и где-то в середине было отброшено на пол, но всё это совсем не заслуживало внимания.       Глаза Вэй Ина сонно слипались, когда его лицо всё с такой же нежностью целовал Лань Чжань, который так и не захотел покидать тёплое любимое тело, доставляя тем самым блаженное удовольствие. Вэй Ин улыбался спокойно, когда заснул на плече. А Лань Чжань ещё некоторое время перебирал его волосы и поглаживал спину, прежде чем уснул, произнеся тихое «люблю».