Танго на краю вселенной

Где проходит граница между добром и злом? Может ли кто-то однозначно ответить на этот вопрос? Зачастую мы думаем, что точно понимаем оттенок того или иного поступка, но стоит только изменить угол зрения, и сразу же возникают другие тени и полутона. Азирафаэль думает, что раньше было проще — раньше граница была чёткой. Кроули думает, что этой границы никогда не существовало. А если она и была, то уже шесть тысяч лет назад была значительно подправлена встречей двух сверхъестественных существ, таких разных и одновременно таких похожих. Прошедший день, казалось, стер все границы окончательно. Может, не для всех, но для ангела и демона — точно. Почему-то сейчас их дальнейшее существование казалось таким неопределённым. Не из-за ожидания наказания сверху или снизу, а из-за того, что непонятно, что теперь. Продолжать так же направлять людей к свету и склонять их к тьме, условно соперничая друг с другом? Почему теперь это кажется лишённым всякого смысла? Всегда ли борьба между адом и раем была такой бессмысленной? Армагеддона не случилось. А точно ли? Они стояли на крыше высотки. Плечом к плечу, влюблённые в этот мир и слишком неправильные (если смысл не в том, чтобы быть «неправильным»). Будущее казалось расплывчатым, но в душе появилось странное чувство безразличия. Сейчас хотелось только стоять здесь на крыше, смотреть на мир, который ещё пару часов назад готовился стать пеплом, чувствовать знакомую ауру и вдыхать этот свежий воздух нового начала. Бодрящий ветерок прошёлся по телу Кроули, развевая его волосы. Демон впервые чувствовал такую свободу. Свободу от обязательств, от подчинения, от преисподней, от всего. Неважно, что с ним сделают завтра или послезавтра, или через несколько часов. Сейчас он здесь с Азирафаэлем стоит на крыше и слушает дыхание Лондона. Совсем недавно город чуть не был уничтожен, но здесь как будто ничего не изменилось. Всё те же люди со своими пороками и добродетелями, всё те же уютные ресторанчики, всё те же утки в Сент-Джеймс парке, всё та же кипящая жизнь. Словно в подтверждение мыслей демона где-то внизу заиграла музыка. Легкая ненавязчивая мелодия, дарящая ощущение лёгкости и приятной грусти. Кроули глубоко вдохнул вечерний воздух, повернулся к Азирафаэлю, одарил его лёгкой улыбкой и протянул руку. Ненавязчиво, но приглашающе. Ангел удивлённо приподнял бровь, но всё же вложил свою ладонь в ладонь Кроули и позволил притянуть себя немного ближе. А впрочем, что остаётся делать после так и не случившегося Армагеддона, когда тебе протягивает руку тот, кто протягивал её на протяжении шести тысяч лет? Ладонь Кроули была тёплой, Азирафаэль чувствовал его взгляд на себе и непроизвольно улыбался. Он не любил парные танцы, у ангела было время попробовать и понять, что это не его. Он всегда ощущал себя неуютно, никогда не понимал, что от него хочет партнёр, не чувствовал его. Кроули резко притянул ангела к себе и склонился к нему, обдавая тёплым дыханием, почти касаясь губами шеи Азирафаэля. — Ты слишком скован, — прошептал демон. — Я просто не умею танцевать, — скулы ангела покрыл лёгкий румянец. — Умеешь, ангел. Просто расслабься. — Искушаешь? — Расслабься, — ещё раз прошептал демон, но уже мягче. Кроули сделал несколько резких шагов к краю крыши, останавливаясь лишь на самом её кончике, заставляя Азирафаэля непроизвольно втянуть воздух от неожиданности. Демон слегка улыбнулся уголком губ и притянул ангела к себе. — Ты бы поверил, что я могу столкнуть тебя с крыши? — тихо спросил он и словно в опровержение своих слов положил руку ангелу на талию. — Ты бы не сделал этого, — просто ответил Азирафаэль. — Почему ты так уверен? Я демон, в конце концов. Азирафаэль лишь улыбнулся и положил подбородок на плечо Кроули, покачиваясь в неспешном ритме. Доверие — вещь не из безопасных. Доверие между ангелом и демоном — вещь вообще нереальная. Но оно было всегда. Конечно, они поступали подло друг с другом: наносили удары в спину, разрушали чужие планы самыми нечестными и изощрёнными способами. Но со временем это уже переросло в игру под названием «Я убью тебя, а другие пусть только попробуют прикоснуться», а затем желание причинять вред друг другу и вовсе пропало. Действительно, ведь можно сидеть в уютном ресторанчике, вместо того, чтобы сражаться непонятно за что. А потом было соглашение, и доверие между ангелом и демоном стало неукоснительным. Это было так странно, но ощущалось невероятно правильно. Кроули понимал, в случае чего магазинчик ангела — единственное место, где он будет в безопасности. Азирафаэль, в свою очередь, знал, что во всей вселенной есть лишь одно существо, которое по-настоящему предано ему. Кроули резко оттолкнул Азирафаэля от себя и тут же притянул обратно, наклоняя почти параллельно полу. Кудряшки ангела забавно подпрыгнули, когда Кроули вернул его в прежнее положение, а сам он встретился взглядом с янтарными пылающими глазами. Музыка замедлилась, но они, кажется, перестали её слышать совсем. Глаза в глаза они кружились по крыше, не думая, что они делают, не отрывая взгляда от партнёра и с сердцами, бьющимися в одном ритме. Кроули задержал дыхание. Небесно-голубые глаза смотрели так доверчиво, так чувственно, так, будто на этом свете не существовало больше никого, кроме рыжеволосого демона, сейчас кружащего в танце своего ангела. Кроули мог бы многое отдать за то, чтобы Азирафаэль продолжал так смотреть ему в глаза, продолжал быть для него той точкой на карте, в которой всегда можно быть уверенным (обычно, такую точку называют домом). Кажется, в танце всё же главное — партнёр, сейчас Азирафаэль понял это. Даже совсем не умея двигаться, но имея чувства и абсолютное доверие к партнёру, вы создаёте идеальный тандем. Люди зачастую недооценивают интимность танца, а ведь он может быть даже сокровеннее физической близости. Танец между двумя неравнодушными друг к другу людьми — это всегда что-то очень личное, едва ощутимо парящее в воздухе. Вы на несколько минут выпадаете из реальности, оставаясь в своём собственном пространстве, наполненном только звуками музыки, ритмичными шагами, ощущением чужих рук на своей талии и дыхания на щеке. Вы становитесь единым целым, повинуясь лишь мелодии, что уверенно ведёт вас, вы не думаете о движениях, не думаете, что можете сделать что-то не так, например, наступить на ноги партнёру. Вы не думаете, вы просто танцуете. Как последний раз. Словно в мире больше не осталось ничего и никого, только вы вдвоём танцуете на краю вселенной. Азирафаэль нежно улыбнулся и увлёк Кроули в объятие, обвивая руками его талию. — Что теперь? — задал ангел вопрос, который интересовал их обоих. Демон устроил голову на плече у ангела. — Кто знает… Полагаю, вечность. Жизнь. — Зачастую, это совершенно противоположные вещи. — Думаю, в нашем случае это не так, — Кроули буквально почувствовал улыбку ангела. Существование становится жизнью, когда есть с кем разделить вечность, не правда ли? Они плавно покачивались, стоя на крыше и чувствуя странный запах неизвестности, однако, вопреки здравому смыслу, он казался иррационально приятным. Сейчас неважно, каким будет будущее. В настоящий момент есть только крыша высокого здания, легкая музыка, звучащая не столько в головах, сколько в сердце, небо, уже окрасившееся в нежно-розовый (не в кроваво-красный не в угольно-чёрный, как могло быть ещё пару часов назад, а в живой розовый, дарящий надежду) и ощущение тепла, исходящего от существа, которого любишь до потери памяти, даже если всё ещё не до конца можешь себе в этом признаться. И этого достаточно, чтобы понять, всё, определённо, было не зря.