Модель ракеты

Хэнк продержал его в лаборатории даже не до утра следующего дня. До обеда. И хоть бы толк был, но нет — упрямый как стадо ослов Пим к своей формуле Говарда близко не подпускал, проект костюма показал лишь мельком, а предложенный кофе можно было легко принять за суррогатный яд. Картер заглянула с какими бумагами к ним в 10.30, будто бы невзначай оброняя, что звонила Мария. Не Джарвис, Мария лично. Черт. Всю дорогу до дома Говард старательно выдумывал оправдания, но ничего, кроме «мы спасали мир, дорогая, прости, что опоздал к ужину», на ум не приходило. Старк провалился в тревожную дрему на полчаса, убаюканный шуршанием запыленного асфальта под колесами автомобиля. Ему снилась пока еще только планируемая выставка Старк-экспо. Ту, что состоялась в семьдесят четвертом, хотелось перещеголять, но Хэнк Пим слал его к чертовой бабушке каждый раз. Впрочем, удивляться нечему, их едва ли можно было назвать партнерами. — …будут бойкотировать. The Washington Post утверждает это так, будто события, ожидающие мир через три года, им уже известны. Впрочем, у газеты юбилейный год. Сто лет, сэр, срок не малый, но позволять себе такое… Джарвис всегда умел подобрать нейтральную тему или малоинтересную для Говарда новость, чтобы вывести того из транса. Привычным жестом разгладив короткие усы, Старк поправил галстук и покрепче ухватился за купленный по пути букет. Банальное извинение, да и розы у продавца закончились весьма некстати, но являться с пустыми руками не хотелось совсем. — Ваза стоит рядом с роялем. И только попробуй не остаться на обед. Мария улыбалась тепло, но с легким укором в глазах. Она понимала все без слов, хоть и в режиме постоянно нарушаемых обещаний быть дома вовремя прошло без малого двадцать лет. Все дурацкие оправдания и дежурные фразы вышибло из головы, а с губ Говарда сорвалось короткое, но искреннее: — Прости. Жена легонько прижалась к его щеке губами и, дернув головой в сторону огромного панорамного окна гостиной, сказала: — Он не ложился до двух, мне и Джарвису пришлось пустить в ход все самые хитрые хитрости. И молочный коктейль. Два коктейля. Черт. — Черт. — Не выражайся, Говард! Это не прилично. Дурацкий букет, который почти завял от жары, совершенно не вписывался в антураж светлой гостиной, но Марии было как будто бы плевать. Старые часы на стене показывали половину третьего, а гудящий вентилятор мало спасал от липкой духоты. Они должны были бы провести на Великих озерах еще пару дней, но присланные Пэгги Картер нисколько не улыбчивые офицеры внесли в их отпуск значительные коррективы. Мария не жаловалась, никогда не жаловалась, но сегодня даже она была расстроена чуть больше обычного. Черт. Он ведь обещал Тони помочь с моделью ракеты — вчера. — Да, дорогая, прости, — тугой узел в груди нисколько не ослаб, но Старк сумел выдавить улыбку. — Что угодно за чашку кофе, и я весь ваш на три, нет, на два, нет — на три дня! На микросекунду жена ему даже поверила. — Разумеется. Принести туда или вы оба соизволите явиться в столовую? — В столовую, конечно. Мы же джентльмены, а не какие-нибудь пещерные люди! Говард фыркнул, скидывая с усталых плеч пиджак и удаляясь вглубь дома. Мария подождала, пока хлопнет дверь черного входа, и только после этого обернулась к Джарвису. — Кофе, два чизбургера и что-нибудь из приличной еды, чтобы моя совесть была чиста. Дворецкий кивнул и не без улыбки в голосе спросил: — А вам? Мария бросила взгляд на старые часы и усмехнулась. — Для мартини рановато, так что буду спасаться чаем. Про мартини она почти пошутила, поправила принесенный мужем букет, и решила дочитать написанную им на коленке статью для вестника MIT. Говард умудрялся ляпать совершенно идиотские орфографические ошибки и лепил запятые то тут, то там. Удивительное пренебрежение для такого педанта, но кто не без греха? Энтони, может быть. Когда-нибудь в будущем. Или нет. Скользнув глазами по полке с фотографиями немного угрюмого малыша, Мария поспешила на кухню вслед за Джарвисом. *** Из открытых настежь дверей гаража доносилась «Lust for Life», и Говард недовольно поморщился. По его нескромному мнению Игги Поп и Дэвид Боуи были не самыми лучшими ролевыми моделями для семилетнего мальчика. И чем Тони так нравилась эта излишне громкая музыка? О словах в песне вообще было лучше не думать. — Зачем ты убавил звук? Утерев измазанный мазутом нос, Тони недовольно поджал губы, взирая на отца снизу вверх. Говард критически осмотрел почти собранную модель, уделив внимание той части, что должна была быть двигателем. Именно эту конструкцию он обещал сыну вчера. — Меня отвлекает этот шум, — старший Старк закатал рукава белоснежной рубашки, присаживаясь рядом и безвозвратно пачкая дорогущие брюки. — Как ты можешь сосредоточиться под это? — Не знаю. Думается легче. Малыш пожал худыми плечиками и почти демонстративно отвернулся, принимаясь за прерванное занятие по затягиванию болтов. — Доброе ут… день, пап, — буркнул Тони и слегка покраснел. — Я почти все доделал. Я сам могу. — Можешь, — согласился Говард, аккуратно перебирая пару деталей и покручивая в руках ключ на двенадцать. — Ты довольно быстро разобрался с моими чертежами. — Там. — Тони крепче ухватился за один конец небольшого коленного вала. — Все. — Напрягся, подтаскивая железяку к себе. — Просто. — Бросил на отца тот самый взгляд, который странным образом сочетал в себе раздражение и просьбу о помощи. Старший Старк поспешил отнять тяжелую деталь у сына и хмыкнул: — Вот бы мои инженеры все были такими смышлеными. В глазах мальчишки зажглось любопытство напополам с безумной надеждой. — Ты возьмешь меня к себе на работу? Покажешь мне корабль пришельцев? Говард едва не закатил глаза. — Тони, сколько раз тебе говорить: я не конструирую, не разбираю, не изучаю корабль пришельцев. У нас такого нет. «И почившего в ледяных водах суперсолдата у нас тоже нет. И Тессеракта тоже. И энтузиаста, способного уменьшится до размеров букашки, тоже. Ну да, конечно.» — Да. Точно. — Мальчишка почесал нос и с небывалым для ребенка сарказмом в голосе произнес: — Если бы был, ты бы вообще жил на работе. — Крупно вздрогнул, немного боязливо покосившись на вздернувшего бровь отца, и добавил: — Так мама говорит. Говард рассмеялся искренне и совершенно беззлобно. Малыш Тони захихикал в ответ. Кофе и горячие булочки с сочной котлетой в тот день пришлись как нельзя кстати. Возможно, запускать модель ракеты с вполне себе работающим двигателем и реальным топливом, честно стащенным с базы, было не самой разумной идеей, но Тони был далеко не единственным, кому было интересно: а до соседнего поля долетит? Брюки — точно на выброс. Бывшую еще утром белоснежной рубашку — лучше не показывать Марии и сжечь где-нибудь в баке на заднем дворе. Футболка Тони с изображением знаменитого вибраниумного щита безбожно перемазана в мазуте и масле. И пусть одно выполненное с опозданием обещание не покрывало десятки невыполненных, градус настроения в заваленном железом гараже был более чем положительным. — Пап, а тебя дед мастерить научил? Судя по алым щекам, закусанной губе и блеску в глазах этот вопрос Тони терзал уже давно. — Ну, почти. — Вздохнул Говард, пристраивая то, что имитировало обшивку ракеты. — Хотя, в сороковых он предпочел бы видеть меня в форме, нежели в деловом костюме. Мальчишка склонил голову набок и прищурился в точности, как его мать. — А что ты хочешь: чтобы я носил костюм или форму? Броню — захотелось вдруг ляпнуть. Глупости всякие лезут в голову на этой чертовой жаре. — Идем-ка проинспектируем полигон для испытания ракеты. Мария грозилась устроить обоим «взбучку», если они подожгут поле. Так что пришлось еще раз перепроверить расчеты. Тони порывался помочь с вычислениями, а Говард старался не замечать уже в третий раз подходящего Джарвиса с тем самым выражением лица «сэр, срочный звонок от госпожи Картер». За ужином Мария слушала рассказ сына о том, какую отличную модель они собрали. Говард ухмылялся, пряча усатую физиономию за вечерней газетой, а по радио надрывался Дэвид Боуи. —…это, должно быть, семейное! Неужели и мои внуки будут вечно пропадать в гараже? Мария смеялась, шутила, а Джарвис едва сдерживался, чтобы не закатить глаза. — Пап, а если вдруг у меня будет дочь? — Тони с абсолютно серьезным видом повернулся к отцу. — А что если она не захочет мастерить ракеты? Говард бросил взгляд на жену, но та с победной улыбкой отправила в рот кусок курицы и дернула подбородком, мол, вперед — отвечай. — Гхым, Тони, тебе еще рановато думать о… ты сам еще совсем ребе… — Но если дочь? — не унимался мальчишка. — Что вообще делать с девочками? Старший Старк отложил газету и недовольно поморщился. — В таком случае, когда моя будущая внучка соберется замуж, удостоверься, что ее жених в состоянии за ночь перебрать движок у Harley-Davidson. — А если он будет ездить на Yamaha? Мария закусила губу, чтобы не засмеяться в голос, Говард аж покраснел. — Никаких японцев у меня, то есть у тебя, то есть у Старков в гараже! Тони пожал плечами и отхлебнул минералки из трубочки. — Мне все равно больше нравятся машины, — поразмыслил немного, накручивая на вилку макароны и добавил: — а когда вырасту, хочу летать. — На самолете? — Сам. Как ракета. Что-то больно кольнуло сердце, словно предчувствие, но практичный Говард отогнал наваждение прочь. — Тогда, сын, тебе обязательно нужно будет решить проблему обледенения. — Зачем-то сказал старший Старк, крепче хватаясь за нож и вилку. — Обледенения? – переспросил Тони, хмуря брови. — Именно. Чем выше взлетишь, тем холоднее. — Прикусил язык на секунду, но все-таки не удержался: — И падать больнее. — А я не упаду! — вздернул нос Тони Старк. — Никогда не упаду. Говард обещал сыну, что они опробуют ракету завтра же на рассвете. В пять утра Пэгги Картер прислала за ним машину и дежурного офицера базы. Расчеты отца Тони скорректировал самостоятельно. Поле в итоге не спалил, а ракета успешно взлетела. Над проблемой обледенения он подумает позже.