Смертный приговор, О Сехун

— Смотри и запоминай, чтобы провести вскрытие, нужно положить тело ровно на спину, перед этим выпрямив конечности, — произнес Сехун, аккуратно разгибая руку мужчины, — для этого нужно приложить определенное усилие, надавив на сустав, чтобы разрушить химические связи между молекулами актина и миозина в клетках. Чимин нервно сглотнул и прикрыл лицо тетрадкой, Сехун лишь ехидно хмыкнул, опуская руку мужчины плашмя на стол. — Нам повезло, парень был молодым и щуплым, не пришлось звать медсестер, — сам себе пробормотал Сехун, осматривая тело, — что написано в документах осмотра места преступления? — На месте преступления обнаружен кухонный нож, детективы предполагают, что именно он был орудием убийства, пять ножевых ранений, что привело к большой потере крови и несовместимым с жизнью ранам, — промямлил Чимин, закапываясь в ворохах документов. Сехун возвел глаза кверху. — Я посмотрю на тебя, если тебя пять раз ножом пырнут….Ты вообще что-то можешь? Я спрашиваю про температуру окружающей среды, были ли открыты окна или включен обогреватель? — раздраженно бросил Сехун, беря в руки скальпель. Чимин побледнел. — Я…Я…Простите, но здесь не написано, — проверив еще раз записи, спокойно прошептал Чимин, не решаясь посмотреть в глаза эксперту. — Так и знал, что нужно было самому ехать, эти салаги ничего сделать нормально не могут, — процедил Сехун, поправляя очки, — пиши, только быстро, времени мало. Первое, ушиб 3 мм в диаметре прямо под боковым краем левой брови, возможно, получен в следствии удара о бордюр. Второе, на теле имеются механические повреждения — в 8 см от серединного шва, примерно 21 см от воротника, третье — 12 см справа от серединного шва, приблизительно 21 см от воротника…       Чтобы описать все повреждения на теле, понадобилось три бланка и час работы, что явно не способствовало улучшению настроения Сехуна. — Так, вскрываем, Чимин, подойди ближе, — блондин нахмурив брови, борясь с тошнотой и подступающей к горлу паникой, медленно приблизился к столу. — Помещаем скальпель в яремную ямку, у основания шеи между ключицами, делаем серединный надрез, надавливаем сильнее и ведем прямо до лобковой кости, — проговаривая каждое свое действие, Сехун проводил вскрытие. Бум. Тело Чимина повалилось на пол. Если бы Сехун мог, он бы пробил себе лоб рукой. — Нунг, давай, отложим вскрытие, у нас тут практикант в обморок грохнулся, зашивай, — скомандовал Сехун, подбегающей к нему девушке. Медленно подойдя к парню, на ходу стянув резиновые перчатки, Сехун похлопал его по щекам. — Эй, поднимайся, а то я могу тебя с пациентом спутать, будешь тут у меня синенький на столе валяться, — пробормотал Сехун, смотря на приходящего в себя Чимина и тут же, хватая его бездыханное тело за шею. — Ну и слабак, как собрался судмедэкспертом работать, идиот? — задал риторический вопрос Сехун, поднимая парня на руки. Тихая комнатка для родных погибших была маленькая, но довольно уютная, конечно, по меркам морга. — Ну, как? Пришел в себя? — участливо спросил Сехун, протягивая стакан с холодной водой, сидящему на диване, блондину. — Да, спасибо… — принимая стакан, пробормотал Чимин, делая большой глоток. — Вот ты мне скажи, ты что на моих лекциях делал? Я же там подробно все рассказывал и даже показывал. Что за саботаж, с чего вдруг в обморок рухнуть решил? — серьезно спросил брюнет, смотря прямо в глаза Чимину. Он вообще-то был его лучшим учеником в группе. Блондин ужасно покраснел, пряча лицо за большим стаканом с водой. — Я, просто, не ожидал, — вскинув бровь, Сехун сел на кресло, стоящее рядом и, закинув ногу на ногу, уставился прямо на практиканта. — А если серьезно? — глаза сквозь очки с круглой оправой, смотрели в самую суть парня. «Не звезди мне тут» — на лбу написано. — Знаете, вы такой доверчивый, — осипшим голосом вдруг процедил Чимин, резко срываясь с места и, в мгновение ока, оказываясь рядом с профессором, грубо вдавливая его в кресло, не давая шанса сбежать. — Что ты делаешь? — нахмурившись, пробормотал Сехун, пытаясь вырваться. Чимин сильнее надавил на плечи мужчины, садясь к нему на колени. — Вы хотели знать, что я делал на ваших лекциях? Верно? — прошептал Чимин на ухо Сехуну, нагло ерзая, — я смотрел на Вас, профессор, Вам так идет белый халат. — Напомни, почему я не выгнал тебя с первого курса? — протянул Сехун, смотря ему прямо в глаза.  — Потому что я невероятно талантлив, — рука парня медленно пробиралась под форму мужчины, касаясь чувствительной кожи. — Я не зачту тебе практику, — снова попробовал Сехун, хватаясь за плечи блондина. — А я все равно перевожусь в убойный, — промурлыкал Чимин, касаясь языком шеи мужчины. Сехун нервно вздрогнул. То ли дети офигели, то ли он чего-то не понимает. — Я тебя на семь лет старше, плюс, с добрым утром, конечно, но я твой профессор, поэтому сойди с моих коленей, пожалуйста, и мы об этом забудем, — Чимин неторопливо выцеловывал шею, поднимаясь все выше к лицу. Сехун мысленно прощался со своей карьерой. — Ну, как же тааак, Вы ведь меня совратили, Вам не стыдно? — возмущения Сехуна утонули в поцелуе. Чимин целует глубоко, растягивая удовольствие, проходясь языком по губам мужчины, словно пытаясь распробовать его на вкус. Крыша Сехуна неспешно съезжает ко всем чертям. — Господин О? — послышалось с той стороны двери, — к вам приехали родственники погибшего, хотят что-то уточнить. Сехун не знал, как на это реагировать, вроде и «спасибо господи», а вроде и «какого черта»? — Слезь, потом поговорим, — приказал Сехун, сбрасывая со своих колен блондина. Чимин зло прищурился, такой момент обломали, где он теперь его ловить будет?       Сехун уличив момент, ретировался к людям, оставив Чимин наедине со своими размышлениями. Хотя по правде, он не помнит, что говорил убитым горем людям, потому что все его мысли были заняты одним мелким и наглым ребенком.       В 28 лет Сехун слыл самым молодым и талантливым судмедэкспертом, который провел уже более тридцати вскрытий и присутствовал на 15 заседаниях в суде. Как ни обидно, но не все верят в его профессионализм, приходится доказывать лично.       Заполнив последний бланк о вскрытии, Сехун пошел переодеваться. Все работники морга уже давным — давно разошлись по домам, один он остался, как сыч, корпеть над тоннами бумаг. Выключив везде свет и закрыв морг, Сехун двинулся прямиком к машине, на ходу доставая ключи от машины. Вдруг, справа промелькнула тень и кто-то грубо прижал его к машине. Ключи, сумка и душа Сехуна упали на землю. — Профессор, я ждал вас, — улыбнулся Чимин, обнимая мужчину за талию. — Скажи честно, ты маньяк? — пробормотал Сехун, пытаясь оттолкнуть парня, но лишь сильнее прижал его к себе. Неловко. Чимин и так не славился особым терпением, а тут прям зеленый свет дали, поэтому он незамедлительно впился поцелуем в губы мужчины. Если учесть, что на улице темень, хоть глаз выколи, то Сехуну даже понравилось. Со стороны, наверно, это выглядело даже мило, слегка неординарная, но все-таки пара. Сехун мысленно прописал себе леща. Руки блондина во всю шастали под свитером мужчины, стараясь как можно больше мест коснуться, пометить своим запахом. Мой. Поцелуй перерастал в более страстный, напористый и дикий. — Профессор, у вас есть тридцать секунд на решение: к вам или ко мне? — отрываясь, прошептал Чимин, закусывая мочку уха мужчины. — А по ебалу? — Я слишком красив для этого, милый, — промурлыкал блондин, спускаясь к подбородку. —  Нарцисс ебаный, — прошипел Сехун, хватая парнишку за волосы и отводя его от себя. — Я в курсе, — шкодливо протянул Чимин, рукой касаясь ширинки брюнета, — спорим, сам под меня ляжешь? Ты уже готов. — Пошел нахуй. — А это наречие или глагол? — Направление!       Лестничный пролет? А он был? Тела с грохотом врываются в коридор, снося на своем пути вешалки и еще какой-то хлам. — Заставлю заплатить за ущерб, — протянул Сехун, кусая парня за губу. — Натурой возьмешь? — хлопок и Сехун надежно припечатан к стене. — Я подумаю, — прорычал брюнет, срывая с парня рубашку, следом полетела и его рубашка. Чимин сильно сжал член Сехуна, срывая с губ стон. Хотелось большего, хотелось овладеть телом, почувствовать горячую плоть, оставить укусы везде, где только можно. Сехун был похож на породистого скакуна, такой же гордый и неподступный, но Чимин не из робких, Сехун уже в его власти.       Умелые пальцы быстро избавляют парня от оставшейся одежды и грубо поворачивают лицом к стене. — Если ты трахнешь меня в коридоре, соседи будут несомненно рады, — прошипел Сехун, оборачиваясь. В его взгляде плескалось дикое желание, которое граничило с безумием. Чимин кивнул и взглядом приказал: Веди! Показушник.       Добравшись наконец до кровати, Чимин бросил на нее Сехуна, навис сверху и завел его руки над головой. Лишая свободы действия. Сехун уже вовсю трется стояком о бедро мужчины, нетерпеливо пытаясь освободить руки и коснуться накаченного тела. Чимин медлит, растягивает удовольствие, проходится рукой по такому желанному телу, проводит носом по скуле мужчины, опускается к шее и оставляет на ней ярко красные следы от поцелуев-укусов. Мир катится к черту. Спускаясь все ниже, он все ближе подбирался к чувствительной коже внизу живота. Облизнулся. — Ты че удумал? — испуганно протянул Сехун, смотря на блондина. Чимин мило улыбнулся и полностью заглотил член Сехуна. Сехун малость ахуел, а выхуеть как-то не дали. Масса ощущений. Богатый словарный запас, в основном матерного содержания.       Чимин сосал как заправская шлюха, с причмокиванием и пошлыми вздохами. Сехун познал Нирвану, рука непроизвольно дернулась к голове Чимина, но мужчина вовремя ее отдернул и схватился в мертвой хваткой в простыни. Сехун почти воет, мечась по простыням, когда чувствует как горячие пальцы проникают внутрь, нежно растягивая. Опидарасился? БУДЬ ГЕЕМ ДО КОНЦА, БЛЯТЬ!       Сехун громко стонет, почти срывая голос, чувствует, что еще немного и отдаст концы к хуям, Чимин уловив ситуацию, грубо впивается поцелуем в губы, оставляя мужчину без разрядки. У Сехуна глаза на лоб полезли, ах, ты ж маленький гаденыш.       От поцелуя крышу повело еще сильнее, Сехун пребывал уже где-то за гранью сознания и сам не понял, как стал насаживаться на пальцы, наращивая темп. Сехун давится воздухом, вперемешку с криком, когда пальцы заменяет член Чимина. Сехуна ведет. Чимин дает время привыкнуть, еле дышит стараясь не сорваться, Сехун уже немного приходит в себя, когда Чимин начинает движение. Больно, пошло и чертовски ахуенно, быть врачом, значит, в точности знать строение тела, поэтому Чимин попадает прямо по простате, взрывая в голове Сехуна снаряды атомных бомб.       Животная страсть, заставляет забывать о боли, и чувствовать все в сотни раз сильнее, Сехун ближе притягивает к себе блондина, исследуя языком его рот, не отстраняясь ни на секунду. Каждый толчок, каждое движение, отдается громким эхом, где-то у глотки, врываясь, выжигая его имя на ребрах, оставляя осадок. Именно этого ты хотел, Чимин? Блондин непроизвольно шипит, когда Сехун проходится ногтями под лопатками, оставляя красные следы. Кажется, они сходят с ума. Последний толчок и Сехун изливается себе на живот, обмякая в руках парня. Чимин догоняет его спустя мгновение, кончая прямо внутрь. Пару минут они лежали молча, каждый в своих мыслях, Чимин подмял под себя Сехуна, счастливо вдыхая запах любимого тела. — Это считается изнасилованием? — задал вопрос Сехун, уютнее устраиваясь в объятиях. — Если тебе так будет проще, можешь думать именно так, но думаю, консьержка и пару соседей, будут явно против такого варианта, — хохотнул Чимин, целуя того в макушку, сильнее прижимая к себе. — Я переспал со своим студентом, позор мне, — протянул Сехун, хихикая в одеяло. — Скажи «спасибо», что я тебя в морге не нагнул, вывел ведь! Весь такой профессионал, только секретарей за спиной не хватает, которые каждое твое слово бы документировали! — возмутился Чимин, дотрагиваясь до кожи Сехуна, под одеялом. — Пф, я и есть профессионал! — задумался, — ты серьезно переводишься на другой факультет? — Да, думаю, если в семье будет два судмедэксперта, наша страна этого не переживет, в темболее так будем чаще видеться, ведь детектив обязан присутствовать на вскрытии, — протянул он, выходя из Сехуна. Брюнет поморщился. — Я вот думаю, откуда ты такой наглый взялся, а? Такой тихий был, скромный, за мной хвостиком ходил, куда ты прятал свою истинную сущность, чудовище? — промурлыкал Сехун, нависая над Чимином. — Я не прятался, я размышлял, а когда ты соизволил выбрать меня себе в практиканты, то решил, что это судьба, так что ты сам себе подписал смертный приговор, Великий О Сехун.