***
Ей нравился их домик, что стоял недалеко от поселка, где когда-то жила ее бабушка. После, конечно, от того прекрасного места не осталось ничего. Мир стал отвратительным местом, преисподней воплоти. Именно там, на крыльце дома, после смерти Мэри-Эн они втроем забыли друг друга. Добровольно. — Ты уверен в этом? - с дрожью в голосе произнесла Тереза, смотря прямо в глаза парню. Тот лишь кивнул, смотря на уже лежавшего без сознания лучшего друга. А после снова на девушку. И притянул ее к себе, чтобы поцеловать. В душе вдруг стало невыносимо тоскливо, от понимания что скоро она забудет свою первую и единственную любовь. Она помнила чувства от того поцелуя и ту горечь. — Как никогда, пташка. Уже отстранившись от нее, произнес он. На глазах у девушки проступили слезы. Она тяжело вздохнула. — Иначе нельзя? - переспросила она еще раз, в надежде услышать положительный ответ. Ей было очень тяжело отказываться от своей жизни и своей семьи. — Иначе нам не прожить в этом долбанном мире и года. — Ты прав, конечно, прав. Произнесла она, опуская взгляд. И она дрожавшими руками закатала рукав парня, ища вену. Его глаза блеснули, и он произнес: — Пообещай мне кое-что. Пообещай мне, что найдешь антивирус, и сделаешь все для того, чтобы защитить его. Защити своего брата, чтобы не пришлось сделать. Только ты сможешь это сделать. — Я обещаю, - произнесла она одновременно с дозой лекарства стирающей память парню.***
Второй приступ случился с ней после побега из Лабиринта. Это началось после того, как Порок вернул ей память. По всей видимости эта процедура дала сбой и затронула самые глубокие чертоги ее разума. Так думала Тереза, стараясь успокоить себя. Воспоминания, что она самолично спрятала так далеко, как только могла, и отказалась от них для того, чтобы защитить и уберечь самое ценное, что у нее было, начали прорываться. Она вспомнила, как шла по пустыне, оставляя свой дом позади. Для того чтобы уйти как можно дальше от брата и парня. А после, запыхавшись, сделала точно такой же укол. Укол, что забрал ее жизнь. Порок так и не узнал ее сокровенную тайну. Того, что у нее была семья. Тогда именно они подобрали ее в пустыне, потерянную, не помнившую ничего из своей жизни и не знавшую ничего кроме своего имени. Они дали ей дом и стали семьей, и Тереза была благодарна за это. Через год она возглавила одну из первых команд по поиску вакцины против Вспышки. Но чувства того, что где-то там за пределами этих стен есть кто-то, кто ей дорог, и что однажды она найдет их, не покидали ее. С тех пор, как память начала возвращаться, изменилось все… После было чувство тревоги и осознание того, что кто-то из тех образов может умереть от вируса. А второй мог стать одним из ее подопытных кроликов, именно из-за этих образов она и предала Томаса. Ее милого Томаса… Тогда память возвращалась к ней словно урывками, но со скоростью когда-то бушевавших на земле торнадо. Именно с явлением, о котором она когда-то читала в книгах, она ассоциировала свои чувства, сносящие все на своем пути. Лишь спустя несколько месяцев после того, как она вернулась в Порок, она вспомнила лицо брата. И ужаснулась… Парень, который когда-то ее так раздражал, возможно, даже потому что он постоянно крутился рядом с Томасом, был ее братом. Ее Ньютом. — Томас… - крикнула она тогда, вскочив с кровати.***
Ей снова снился тот день. День, когда ее мир перевернулся с ног на голову. День, что поставил точку в их жизни. Тогда умерла ее мать. Ее звали Мэри-Эн. Она помнила ее имя. Она скрывала, что заразилась, от детей слишком долго. Когда об этом узнала Тереза, было слишком поздно. В тот день была на редкость дивная погода, солнце было уже в зените, когда девушка вышла на улицу. - Мама, - крикнула она, подбежав к женщине и обнимая ее, но та лишь отстранилась. На лице уже появились черные вены. — Прости меня, Тереза. Я заболела, - женщина посмотрела на солнце. — Я вызвала их, вызвала ПОРОК. — Нет… - почти истерически шептала она. - Зачем? Ты же знаешь. Они заберут Томаса. — Пообещай мне, что останешься жива и защитишь своего брата. Чтобы не случилось, - на последнем дыхании произнесла она, прежде чем потерять себя. — Я обещаю, обещаю мама. Чтобы не случилось… Ее семья много лет скрывалась от Порока для того, чтобы избежать принудительного отбора детей, обладавших иммунитетом. Бежали и от преступлений отца, за которые придётся расплачиваться им, потому что он уже давно мертв. Порок не забывает предателей. Ее отец был одним из тех, кто стоял у истоков программы Лабиринт. Одним из тех, кто должен был прийти в семью каждого гражданина и забрать детей, обладавших иммунитетом. Своих детей он отдать не смог.