Контракт непорочного

             Прошел почти год с окончания мировой войны, затронувшей абсолютно всех без исключений и повлекшей за собой огромные потери со стороны каждой учавствовавшей в ней расы, однако были и положительные стороны: она закончилась подписанием мирного соглашения, чем многие были довольны. Особенно Михаил, которому порядком надоели военные приказы «сверху», исполнять которые он был просто обязан. Никто не спрашивал, хочет он воевать или нет, его ставили перед фактом, как и многих других весомых личностей, играющих огромную роль в боевом составе армий, коим являлся и его друг, тащивший его сейчас в какой-то бар, побывать в котором Михаил, по его словам, был просто обязан.              Архангел редко посещал такого рода заведения, но он давно хотел расслабиться в приятной ему компании и отдохнуть от повседневных дел, свалившихся ему на голову после войны. Мир, возможно, и наступил, но обязанностей от этого только прибавилось, наверное, именно поэтому он без особого сопротивления шёл за Софариэлем, радуясь, что они могут просто выпить, а не сражаться друг с другом до последней капли крови.               Солнце уже садилось, невероятными узорами разрисовывая вечернее небо, дул лёгкий ветерок, приятно касающийся лица и колышаший волосы, вокруг царили спокойствие и умиротворение в виде немногочисленных парочек, медленно прогуливающихся по городу так же, как и Миша, который так бы и растворился в этой мягкой атмосфере, если бы не друг, резко остановившийся перед каким-то зданием. Ангел и не заметил, когда они успели свернуть в плохо освещаемый переулок, скрываясь от других.              — А вот и она — обитель греха, — протянул Соф, театрально обводя рукой главный вход и демонстрируя Мише эту «обитель греха».              — Да уж, выглядит не очень, — ответил тот, оценивая дешёвую вывеску, которая еле горела и постоянно мигала, чем сильно его раздражала. Само место напоминало гараж — обшарпанный, заброшенный, совершенно не привлекавший к себе внимания и, даже наоборот, отталкивающий от себя.              — Это только снаружи, мы ведь не хотим нежданных гостей, — демон подошёл к двери, негромко постучал, и через мгновенье распахнулась ячейка, висевшая прямо по центру, показывая посетителям огромный красный глаз, сначала злобно покосившийся на ангела, затем резко переводящий зрачок на того, кто стоял прямо перед ним. Соф лениво достал руку из кармана, вытягивая её ближе к сторожу и показывая чёрную карточку, на которой что-то было мелко написано.              — Проходите, — донеслось до их слуха из-за двери, и глаз закрылся, так же резко и неожиданно, даже не дав возможности уловить это действие, а дверь медленно, со скрипом отворилась перед мужчинами, будто маня их внутрь.              — Охранная система?              — Она самая, — ответил Мише друг, и они стали спускаться по тёмной лестнице, глубоко уходящей вниз.              Коридор был освещён лишь слабыми маленькими лампами, иногда появлявшимися на стенах. Находится здесь было не очень приятно: было довольно холодно, темно и пахло сыростью.              Помещение словно давило на вошедших, стараясь поглотить их рассудок. Было тихо, безумно тихо, Мише даже показалось, что он слышит стук собственного сердца.              Он непроизвольно поежился, но высказывать своё недовольство не решился, все так же идя за демоном.              Звук медленных и спокойных шагов того успокаивал шалящие нервы, а копна чёрных, почти смоляных волос перед глазами оказывала будто волшебный эффект на архангела. Ему думалось, что, наверное, не было больше на свете существа, в котором он бы был так уверен, как в Софариэле. Возможно, он никогда не говорил ему, но он им восхищался: восхищался его просто адской выдержкой, его стойкостью, его добротой, которую он сумел сохранить спустя столько испытаний, его ненаигранной искренностью к близким, которую архидьявол так редко показывал, прямо как и он сам.              Мысли Михаила снова прервали резкой остановкой. Выглянув из-за спины Софа, недавно бывшего предметом его рассуждений, и невесомо касаясь щекой его плеча, он вглядывался в темноту, стараясь рассмотреть хоть что-то, что могло бы заинтересовать друга. Тот снова вытянул вперед руку в чёрной кожаной перчатке, проводя ей по стене, которую ангел сразу и не заметил, и стараясь нащупать что-то. Найдя наконец нужный участок на бетонной стенке, он нажал на него, продавливая пальцами плитку. Внезапно всё вокруг засветилось ярким светом, заставляя стоящего позади зажмурить бирюзовые глаза. Спустя пару мгновений Миша наконец приподнял веки, наблюдая, как перед ними, переливаясь, будто волнами, появилась чёрная штора.              Соф повернул голову к Мише, одарил того легкой тёплой улыбкой и кивнул в сторону появившегося прохода, чтобы тот продолжил следовать за ним, отодвигая тяжёлую ткань. Михаил послушно прошел вперед и перед ним предстала совсем другая картина: огромное, освещаемое приятными холодными оттенками помещение с кучей столиков, диванов и отдельных комнат, скрытых от любопытных глаз. Вокруг мигали такие же посетители, являющиеся представителями различных рас. В воздухе витал запах дорогого парфюма, сигар и алкоголя, с различных углов заведения слышались весёлые голоса, смех и пьяные споры. Обстановка совершенно не давила и даже подталкивала к тому, чтобы скорее в неё влиться.              Они подошли к барной стойке, за которой стоял молодой оборотень-кот в красивой, идеально выглаженной рубашке с элегантной золотой бабочкой. Увидев Софариэля, являющегося завсегдатаем в этом баре, он оживился, его ушки дернулись, и он мило улыбнулся, приветствуя знакомого ему посетителя и его друга:              — Добрый вечер, хотите сделать заказ?              — Вечера, котёночек. Будь добр, мне как обычно и запиши во-он тот столик, — проговорил, будто на автомате, Соф, указывая на дальние свободные места с шторкой.              — Конечно, я всё принесу, проходите, — промурлыкал бармен и скрылся в дверях служебного помещения, находящихся прямо за ним.              Мужчины прошли на своё место и расслабленно уселись на удобных тёмно-синих диванчиках, настолько мягких, что садящиеся сразу проваливались в них, чтобы подольше не покидать бар — неплохой ход, чтобы удержать клиентов.              — Здесь довольно неплохо, я думал, будет хуже, — наконец поделился впечатлением Миша, продолжая изучать помещение, обводя его бирюзовыми омутами, казавшимися еще ярче в темноте.              — Ну разве я мог привести тебя в плохое место? — усмехнулся Соф, наблюдая за внимательным взглядом друга и снимая с себя лёгкое пальто.              Тем временем бармен уже вернулся к ним, держа в руках огромную бутылку с непонятной тёмной жидкостью внутри и красивые хрустальные стаканы. Открыв бутыль и налив её содержимое посетителям, он поклонился и быстро прошёл к другому столику, начавшему буянить, чтобы усмерить их пыл предложением в виде еще пары алкогольных напитков.               Миша недоверчиво скосил взгляд на тёмную жидкость, переливающуюся будто водоворотом, и, вопросительно выгнув бровь, посмотрел на друга.              — Что? Это лучший напиток в этом баре, крышу сносит даже мне, так что будь осторожен, — произнес демон, цыкнув и приподнимая уголки губ в лёгкой усмешке. В его ярких фиолетовых глазах загорелась искра озорства, и он слегка покрутил стакан пальцами, заставляя жидкость в нём переливаться с ещё большей яркостью, и выжидающе смотрел в глаза сидящего напротив.              Тот лишь вздохнул, закатил глаза, не в силах больше терпеть столь требовательный взгляд Софа, будто пробирающий до костей даже его, и, невольно акцентируя внимание на руках друга в чёрной кожанной ткани, тоже приподнял свой.              — За то, что мы наконец-то выбрались куда-то вместе, — довольно произнес Соф, слегка прикусив язык, буквально ощущая на нём вкус незначительной победы, и звонко стукнулся с другом хрусталём.              — Это уж точно, — ответил Михаил, не сдержав улыбку и залпом выпивая свой напиток.               После этого всё было как в тумане: вот он распивает с другом вторую бутылку, напряжение вовсе уходит, они смеются, вспоминая различные истории, обсуждают политику, Соф жалуется на Люцифера, который не хочет заниматься своими обязанностями и скидывает всё ему, Миша понимающе кивает и, под резким порывом эмоций, хватает его руки и рассказывает о том, что у него то же самое. Алкоголь полностью охватывает разум, приятно ударяя в голову и медленно разливаясь по всему телу, даря тепло и спокойствие, из-за чего Миша будто отключается.               Пришёл в себя он только тогда, когда почувствовал, как его тело тащат куда-то наверх. Он понимал, что делать это может только конкретный мужчина, но всё равно приоткрыл глаза, чтобы удостовериться, что тащит его именно Соф, и промычал:              — Мм, мы где…              — Идём наверх, в комнаты, отоспишься тут, — ответил ему друг, продолжая держать ангела за талию одной рукой, чтобы тот не свалился, а другой пытаясь отпереть дверь комнаты.              — Я… пойду-у… домой… — пробормотал Миша, предпринимая неудачную попытку вырваться из крепкой хватки Софариэля, только сильнее прижавшего его к себе после этого.              — Ага, тебе только домой в таком состоянии идти, — раздражённо фыркнули ему в ответ, наконец справившись с дверью.              Демон кое-как уволок горе-пьяницу в комнату, уложив его на широкую кровать, и с громким хрустом размял затекшую от долгого ношения тяжкого груза спину.              — Стоило догадаться, что ты быстро сдашься, — со смешком выдал Соф, встречаясь взглядом с сидевшим на кровати. Ангел никак не хотел быстро засыпать, чем только прибавлял тоже пьяному, но хорошо державшемуся товарищу, проблем.              — Я же не пью столько, сколько ты, алкоголик несчастный, — огрызнулся Миша, упрямо старавшийся строго смотреть на того мутными бирюзовыми глазами. Его слегка пошатывало из стороны в сторону, даже в сидячем положении. Короткие мягкие волосы цвета красного вина совсем растрепались, из-за чего слова ангела прозвучали совершенно неубедительно.              — Кто бы сейчас говорил, — улыбнулся ему, по его словам, «алкоголик несчастный», аккуратно старавшийся уложить ангела обратно, чему тот уже не сильно сопротивлялся.              — Боже, как же я не хочу завтра работать… вообще никогда не хочу… я уже старый, оставьте меня в покое-е-е, — выдал Миша, хмурясь, беря лежавшую рядом подушку и укладывая её себе на лицо, закрываясь и устало простонав в неё.               Софариэль шумно выдохнул, устало садясь рядом и ожидая, что друг продолжит свои пьяные возмущения и не ошибся:              — Знаешь, другие ангелы давно занимаются своими делами… а меня дёргают по любому п-поводу, требуют идеального поведения! Я же, как ни как, глава а-ангелов! Должен быть эталоном спокойствия и непорочности… — на последнем слове демон не выдержал и рассмеялся, иронично проводя рукой по лицу и, отдышавшись, ответил:              — Да-а, эталон непорочности для тех, кто уже давно поддался греху.              — В каком смысле? — удивился архангел, опуская подушку на грудь и ожидая от друга ответа.              — А ты не знал? Почти все ангелы уже потеряли свою невинность, дорогой, а, чтобы это было не так явно, они заключают контракты с демонами: секс в обмен на молчание, — объяснил тот, смотря на все больше удивляющегося Мишу.              Он молчал, что-то обдумывая и медленно дыша. Эта новость никак не хотела укладываться в его нетрезвой голове. Как же так? Он, видите ли, должен быть идеален, а другие тут во всю грешат.              — Ладно, ты отдыхай, а я пойду, там всё оплачено, так что беспокоить тебя не будут, — прервал поток его мыслей Софариэль, уже вставший с кровати, и, машинально отряхнув брюки от пыли, собрался уходить, но его резко остановили, схватив за рукав рубашки:              — Стой, Соф…              — Я… тоже хочу… заключить контракт… — прошептал Миша, сидевший на коленях на кровати и смотревший куда-то в другую сторону, закусывая губу. Обычно серьёзный вид друга сменился откровенным выражением, в глазах читалось желание. Желание наплевать на все правила, наплевать на всех и отдаться чувствам, совершенно внезапно охватившим его разум.              — Мм…что прости? — напряженно переспросил демон, считая, что ему лишь послышалось, оборачиваясь к нему и вопросительно выгибая бровь.              Вид, представший перед ним, будоражил и тело, и душу. Совершенно чистый, непорочный, так внезапно открывший свои желания ангелочек смущённо смотрел в сторону, томно покусывая пухлую нижнюю губу, наливающуюся розовым оттенком. Его тонкие белые руки слегка подрагивали, он нервно перебирал пальцами, стараясь унять охватившее его беспокойство.              — Хочу с тобой контракт… — ещё тише повторил он, краснея и упорно продолжая смотреть в сторону, чтобы ненароком не встретиться взглядом с другом, чувствуя как фиолетовые омуты снова сверлят его, будто проникая под кожу своим холодным оттенком.              — А жалеть ты об этом не будешь?              — Возможно и буду… но в своём нормальном состоянии я не попрошу у тебя такого, так что… — не закончил Михаил, слегка приподнимаясь с колен и, почти поравнявшись с Софом ростом, медленно и неуверенно положил ему руки на плечи, опуская гудящую от скачка эмоций голову и смотря вниз.              Демона приятно удивила смелость друга, а факт, что он решил переспать именно с ним, заводил его ещё больше, до мурашек, до нетерпеливого покусывания губ, до желания грубо, без подготовки взять его…              Он привык не сдерживать себя в сексе, но сейчас хотелось быть медленным и аккуратным, чтобы не спугнуть так беспечно попавшуюся в его руки добычу, сводившую его с ума одним видом.              Он прекрасно знал, что его взгляд пробирает любого, чем он нередко пользовался, но сейчас, с ним, он смягчился, слегка прикрывая веки и опустив густые ресницы, чтобы не так смущать итак красного друга, чьё пылающее от стыда лицо опаляло его даже на расстоянии, даже через рубашку.              Видя слегка вздрагивающую макушку и чувствуя лёгкую дрожь чужого тела, он слегка улыбнулся, думая о том, что не хочет, чтобы кто-то другой видел его таким: таким смущенным, милым, слабым и чертовски притягательным.              Он медленно обвил одной рукой его талию, а пальцами другой слегка приподнял его лицо, заставляя обратить на себя взгляд, и наклонился, накрывая его губы своими и нежно сминая их.              Михаил вздрогнул, теряясь на пару мгновений. Широко распахнутые глаза засверкали от забурлившего в крови адреналина и он, прикрыв веки, начал отвечать на поцелуй, окунаясь в столь непривычные ощущения с головой.              Соф медленно разорвал поцелуй, позволяя ангелу вдохнуть воздуха, провел языком по чужим губам, увлажняя, и снова приник к ним, на этот раз раскрывая и углубляя поцелуй, проводя языком по деснам ангела, обхватывая им его язык и вытягивая на себя, вынуждая приблизиться еще ближе.              Миша провел пальцами от широких плеч, медленно поглаживая, и уже более уверенно обнял руками его шею, придвигаясь ближе и прислоняясь всем телом к Софу, активно отвечая на поцелуй, сплетая языки и тихо мыча ему в губы, чем вызывал довольную ухмылку того.              Он переместил руки к груди архангела и аккуратно толкнул его на кровать, нависая сверху, прижимая его кисти рукой к кровати, вжимая не сильно, чтобы не отпугнуть, и хрипло вздыхая от вида раскрасневшегося и слегка растерянного лица ангела.              Демон чувствовал, как его приятными волнами захлестывает возбуждение, нарастая все сильнее.              Как же хотелось агрессивно вжать красивое, слегка мускулистое тело ангела до хруста костей, сорвать с него одним движением всю одежду и наконец услышать сладкие громкие стоны под ним.              Тяжело… как же адски тяжело-то, блять…              Он наклонился к его шее, опаляя тяжёлым горячим дыханием и оттягивая пальцем ворот лёгкого свитера, медленно провёл языком от ключиц до скул, оставляя мокрый след, и, выдохнув прямо в ушко, прошептал:              — Контракт заключён, милый ~              Чувственный голос Софа заставил ангела вздрогнуть и смутиться еще больше. Он снова встретился с блестящими от похоти глазами цвета индиго, изучающими, будто ломающими кости, и судорожно дернулся, почувствовав, как друг задрал его свитер и провёл кончиками пальцев в перчатках по его животу.              — Сними…              — А ты уверен? — ангел лишь кивнул на вопрос и поднял на него взгляд, наблюдая, как тот стаскивает со свободной руки перчатку, поддев ее зубами, а другой все еще держа его руки.               Откинув ненужный кусок ткани подальше, он легонько коснулся кончиками пальцев белой кожи, на которой сразу же остались тёмные пятна, растекаясь, словно краска по бумаге.              Миша закусил губу от неожиданного покалывания, но оно причиняло ему не столько боль, сколько удовольствие, хотелось ещё…              Будто прочитав мысли ангела, Соф провёл рукой выше, слегка сжав мешавшийся ему свитер и сжигая его до лёгкой дымки, мгновенно рассеявшейся в воздухе.              Он снова впился поцелуем в чужие губы, проникая языком внутрь, вытягивая его язык на себя, и, опустив руку ниже, стал массировать его соски, медленно оттягивая их подушечками пальцев и проводя круговыми движениями вокруг, заставляя ангела стонать сразу от нескольких удовольствий.              Ох, как пошло мы умеем стонать, сводит с ума…              В штанах уже было тесно, возбужденная плоть терлась о ткань, только раззадоривая демона, старавшегося не сорваться в самый ненужный момент, но когда ангел сам начинал посасывать его язык, причмокивая, у него даже дыхание перехватило.              Мрхх, кто из нас еще демон?              Решив, что друг уже сопротивляться не будет, он отпустил его руки и отцепился от губ ангела, сняв вторую перчатку и проводя руками по тонкой талии, оставляя на коже ожоги, на которые тело реагировало приятной дрожью.              Софариэль, слушая удволетворенные вздохи партнера, снова припал губами к его шее, спускаясь дорожками поцелуев к его штанам, провел языком по животу и опустился к ширинке, растегивая ее, и, помогая себе одной рукой, избавился от пуговицы, снимая с ангела штаны.              Михаил, наблюдавший за медленными и крайне возбуждающими действиями демона, получал удовольствие от одних только прикосновений и, томно выдохнув, проследил, как тот стаскивает с него трусы, освобождая уже давно вставший член.              …Боже, только не останавливайся…              Соф аккуратно провел языком по головке, облизывая её и медленно спускаясь ниже, а затем, проводя кончиком обратно вверх. Спустившись так пару раз, он снова вернулся, проводя языком по всей длине, и обхватил губами головку, слегка посасывая ее и сжимая, так же продолжая массировать ее языком.              Ангел выгнулся, громко застонав, и потянулся рукой к партнеру, сжимая между пальцев пряди его волос и направляя его ниже, заставив опуститься губами почти до основания, получая в ответ пошлые причмокивания.              Архидьявол послушно задержался у основания, а потом поднялся вверх и, постепенно ускоряясь, обхватывал член сильнее и сдавливал его губами, продолжая языком облизывать его, направляемый рукой Михаила.              Горячо… как горячо, господи, его язык, ещё…              Почувствовав, как ангельское тело начало подрагивать под его руками, он перестал двигаться, выпуская член изо рта и оставляя ниточку слюны.              Миша недовольно промычал, слегка приподнимая голову, чтобы посмотреть почему тот так резко остановился, прерывая его сладкое удовольствие.              — Могу сделать ещё приятнее, только придется потерпеть… — сказал демон, садясь и расстегивая рубашку.              Ангел приподнялся, пальцами ухватил воротник его рубашки и слегка потянул на себя, заставляя приблизиться. Облокотившись на локти в полусидячем положении он остановил его руки и принялся сам расстегивать пуговицы, проводя пальцами по мускулистому телу.              Соф внимательно наблюдал за действиями друга, не желая его прерывать и негромко застонал, прикрыв глаза, когда тот впился губами в его шею, слегка покусывая кожу и сразу же целовал в место укуса.              От удовольствия и желания рассудок начал мутнеть, тело отзывалось на касания ангела огромными вспышками возбуждения, захлестывая, словно волнами, с каждым разом все сильнее и сильнее.              Михаил спустился рукой к ремню чужих брюк, медленно стянув его, и расстегнул ширинку, спускаясь рукой к возбуждённой плоти. Он обхватил член пальцами, массируя и медленными движениями проводя по всей длине, чувствуя тяжёлое дыхание на своей коже.              Осмелел значит, тогда перейдем к сути, я больше не могу смотреть на твое невинное личико.              Демон, не теряя времени, засунул ангелу в рот два пальца, которые тот посасывал, обильно облизывая и постанывая от покалываний, вызываемых его руками.              Соф вытащил пальцы из горячего рта и поцеловал Мишу, опуская его обратно на кровать и, продолжая грубо сминать его губы, ввел два пальца, медленно двигаясь внутри и слыша, как тот стонет под ним, извиваясь.              Он лишь тихо зарычал, предвкушая дальнейшее и продолжил растягивать узкий проход, дотрагиваясь пальцами до стенок, поглаживая, разводя и снова сводя их вместе, не останавливаясь ни на секунду.              Михаил дрожал, чувствуя внутри до боли приятное движение, чувствуя, как демон из последних сил сдерживает себя, грубо покусывает его нижнюю губу и вытягивая на себя, облизывает ее. Он сам уже еле держится, хочет, чтобы он поскорее вошёл в него, но тот продолжает вводить пальцы: третий… четвёртый… боже, как приятно…              Поняв, что ангел уже привык, видя, как развратное тельце самостоятельно насаживается на его пальцы, он вынул их, получив нервный выдох, и обхватил ладонями бедра ангела, подвигая того ближе к себе и медленно вводя член сначала на половину. Слышит судорожные глубокие вдохи, видит, как он откинул голову назад, сжимая простыни пальцами, чувствует как он его сжимает. Стискивает зубы, терпеливо выжидая, когда тот успокоится и начнет нормально дышать.              Черт, как узко, просто непозволительно, просто невозможно терпеть…              Дождавшись, когда Миша немного расслабился, он вошёл полностью, до основания, выбивая из его тела пошлый стон. Соф сразу стал двигаться, сначала медленно, монотонно поглаживая чужие ноги, успокаивая, входя под разными углами, стараясь найти крайнюю точку.              Глубоко толкнувшись в очередной раз он получил вскрик ангела, настолько не ожидавшего такого внезапного чувства, что невольно закрыл рот руками, широко распахнув удивлённые глаза.              Ага, вот и оно…               Демон почти безумно ухмыльнулся, до крови закусив губу и снова вошёл, зацепляя заветное место.              Миша взвыл, вцепившись руками в чужие плечи, тяжело и прерывисто дыша и нетерпеливо насаживаясь на орган, желая повторить это чувство.              Архидьявол постепенно стал ускоряться, чувствуя, как ангел реагирует на каждый его толчок, все еще сжимая его, чем делал неимоверно приятно партнёру. Тот снова нагнулся к его губам, вовлекая в поцелуй и продолжая наращивать темп. Михаил охотно отвечал, иногда рефлекторно зажмуриваясь от глубоких толчков до основания и царапая демону спину.              Софариэль перестал сдерживаться, двигаясь быстро и глубоко, больно сдавливая рукой ягодицу и оставляя на ней огромные тёмные пятна, отзывающиеся тупой болью, однако именно сейчас это только сильнее возбуждало ангела, на глазах которого уже проступили слезы от удовольствия.              Его ногу резко приподняли, закидывая на плечо, тем самым раздвигая его сильнее и входя интенсивнее, быстрее, жёстче.              Демон пошло рычал, целовал чужое бедро, больно покусывая и ставя засосы, переводил взгляд на ангела, чтобы еще больше удовлетворить себя офигенным видом сладко стонущего, закатывающего от постепенно накатывающего оргазма глаза, трепетно принимающего его член ангела, с уголков губ которого уже стекала слюна.              Он наклонился к нему, прижимаясь сильнее к горячему телу и, слизнув слезинки с уголков его глаз, чмокнул в губы, грубо кусая в шею и неоднозначно мяча от ощущения впивающихся в его спину ногтей.              — А-ахх-х…м-мм… С-соф, б-боль-АХх-Х-ше не мог-гу…уу, — еле выдавил из себя Михаил, судорожно дыша, сильно выгибаясь и сдавливая чужие плечи, так же царапая их.              — Я тоже… на пределе…потерпи… — ответил демон, агрессивнее вдалбливаясь в него, то резко останавливаясь, то резко входя до основания и, ставя очередной засос, он кончил внутрь, чувствуя, как сразу стало не так узко, стало неивомерно горячо.              Михаил устало дышал, чувствуя теплую вязкую жидкость на животе и бёдрах, и потянулся к Софу, поцеловав его и повалив рядом с собой на кровать, не в силах даже сказать что-то. Он и сам не заметил как уснул, то ли от алкоголя, все еще находившегося в его крови, то ли от нечеловеческой усталости после секса с Архидьяволом, приобнявшим его и выдохнувшим ему в шею.