Если бы тебя не было

Словно очнувшись ото сна, Данте поднял глаза, непонимающе глядя на своего брата, который уже бежал к нему с верной катаной в руках, и откинул в сторону Мятежник, широко расставив руки. Вергилий по инерции пробил грудную клетку младшего полудемона и неверяще уставился на него. — Ты… Ты мог парировать этот удар! Какого черта ты не… — Верг… — Данте не дал ему договорить и судорожно втянул воздух, пытаясь вспомнить как это — дышать, боль от катаны в груди была адской, он чувствовал каждую сломанную, буквально раздробленную кость, порванные мышцы и пробитое легкое. — Я… Если бы меня не было… Все было бы лучше… Я… — договорить он так и не смог, просто упав на мокрую землю и закрыв глаза.

***

Данте не знал, чем он будет заниматься, хотелось чего-то обычного, человеческого, как он постоянно повторял себе. Жить обычной жизнью, без своей демонической сущности, которую он раз за разом отрицал. Он еще не знал, что судьба распорядилась иначе и уготовила ему встречу с братом, которого он не видел уже несколько лет. Когда весь город затрясло из-за огромной башни, буквально прорастающей из-под земли, он сразу догадался, что к этому причастен Вергилий. Его кровь бурлила от азарта, он так долго ждал момента, когда они вновь встретятся, чтобы, наконец, решить все разногласия и он смог бы наконец размазать этого высокомерного ублюдка по асфальту. Данте считал, что именно он был виноват в смерти их матери, он даже отца так не винил, ведь тот просто пропал… А Вергилий был неизвестно где, и если бы Ева не побежала его искать, возможно, сейчас она была бы жива. Прорываясь сквозь ловушки башни, минуя ее стражей, он, наконец, оказался на самой вершине. — До чего отстойная у тебя вечеринка, брат. Ни еды, ни напитков, единственная девушка — и та сбежала, — усмехнулся Данте в лицо старшего брата. — Прошу меня простить, я был так взволнован предстоящей встречей, что не успел подготовиться должным образом, — как всегда холодно и с долей сарказма произнес Вергилий и повернулся к младшему близнецу с брезгливым выражением на лице. Обмен колкостями не мог продолжаться бесконечно, поэтому они оба ринулись навстречу друг другу, обнажая оружие и пытаясь нанести первый удар. Их битва больше походила на танец, по окончанию которого один из них должен был умереть, но никто не собирался сдаваться просто так. Пропустив первый выпад, Данте болезненно зашипел и тут же перекатился в сторону, доставая Эбони и расстреливая в брата всю обойму, недовольно взирая на то, как легко старший из сыновей Спарды отражает пули взмахом меча. — Ты слабак, Данте. Лучше бы тебя вообще никогда не было, — буквально выплюнув эти слова, полудемон перехватил катану и побежал к брату, собираясь нанести последний смертельный удар. Данте приготовился отразить атаку, встал в стойку, но время словно замерло. Он видел, как Вергилий бежит ему навстречу, но так медленно, словно продираясь сквозь патоку. Данте закрыл глаза на секунду, а открыв, понял, что ни башни, ни Вергилия, ни проливного дождя нет. — Что за?... — осматриваясь по сторонам, Данте убрал меч в ножны и взял в руки верные пистолеты. — Верг?... Если это какая-то твоя дебильная шутка, то это ни хрена не смешно, слышишь? Еще раз осмотревшись по сторонам, полудемон медленно пошел по улице, пытаясь понять, что произошло. Опасности вроде и не было, но убирать пистолеты парень не спешил. Он видел людей, но те словно не замечали его, общаясь друг с другом и проходя мимо, они лишь изредка бросали взгляды на блондина и в эти моменты, улыбаясь, говорили, что он не нужен этому миру, что без него было бы замечательно. Не обращая внимания на болтовню, он шел дальше, пока не увидел ее. Она была, как всегда, красива и дарила всем свою светлую, ласковую улыбку. Их взгляды пересеклись, и она улыбнулась шире. — Мама… — Данте хотелось кричать, хотелось схватить ее и крепко обнять, прижаться как в детстве, почувствовать ее нежный поцелуй и ласковые руки, но он не мог сдвинуться с места, боясь разбить эту хрупкую иллюзию и видя, как она проходит мимо него с пакетом из ближайшего супермаркета. — Нет… Мама, постой… Пожалуйста… — ему удалось сделать несколько шагов за ней и взять за руку, с тоской заглядывая в глаза. — Мам… Я… Прости меня, я… — Лучше бы тебя не было, Данте, — произнесла она тихо, с мягкой улыбкой, и погладила парня по светлым волосам. — Ты все испортил, — ее мягкий голос убаюкивал даже несмотря на жестокие слова, которые она произносила. И даже несмотря на то, как сжалось сердце в груди и навернулись на глаза слезы, полудемон был готов умолять ее не оставлять его, готов был клясться, что все исправит, говорить, как ему плохо без нее и как он скучает по ней. Ева отошла от него и спокойно пошла дальше, оставив младшего сына собирать себя по кусочкам и ошарашенно смотреть ей вслед. Немного приведя в порядок свои чувства и взяв под контроль эмоции, он медленно пошел дальше, раз за разом прокручивая в голове слова матери, самого светлого и близкого человека, пытаясь оттолкнуть их от себя, но они набатом звучали в его голове, буквально прижимая к земле, заставляя поверить, что без него все и правда было бы лучше, хотя бы потому, что мать была бы жива. Он дошел до конца улицы и заглянул в окно семейного ресторанчика, но быстро понял, что лучше бы он этого не делал. — Вергилий? Ты, гребанный мудак, я так и знал, что это все твоих рук дело, ты!... — Данте смотрел на своего близнеца, который сидел за столом с милой девушкой и держал на коленях ребенка. Мальчишку лет трех, с очень светлыми волосами и голубыми, как небо, глазами. Он выглядел… счастливым. Легкая улыбка на губах, нежность во взгляде, обращенном на девушку, что сидела рядом с ним, крепкая рука, что обнимала пацаненка, чтобы он не свалился на пол. Все это было… непривычно для Данте. Он знал только Вергилия, который жаждал силы, который готов был убить родного брата ради этого, который был повинен в смерти их матери! Но действительно ли он был в этом виноват? Данте не мог отвести взгляда он картины, представшей перед глазами. Он видел, как его близнец счастлив, у него есть семья, у него есть сын и любимая женщина, Ева жива! Господи, да он даже мечтать о таком не мог! Но он видел это своими глазами… Видел свою живую мать, видел брата, у которого есть семья и который не гонится за силой их отца. — Я… Это все моя вина… — произнес он тихо, чтобы никто не смог этого услышать. — Я виноват в смерти мамы… Я виноват в том, что Вергилий стал таким… Это все моя вина… Я… Словно очнувшись ото сна, Данте поднял глаза, непонимающе глядя на своего брата, который уже бежал к нему с верной катаной в руках, и откинул в сторону Мятежник, широко расставив руки. Вергилий по инерции пробил грудную клетку младшего полудемона и неверяще уставился на него. — Ты… Ты мог парировать этот удар! Какого черта ты не… — Верг… — Данте не дал ему договорить и судорожно втянул воздух, пытаясь вспомнить как это — дышать, боль от катаны в груди была адской, он чувствовал каждую сломанную, буквально раздробленную кость, порванные мышцы и пробитое легкое. — Я… Если бы меня не было… Все было бы лучше… Я… — договорить он так и не смог, просто упав на мокрую землю и закрыв глаза. Пробуждение нельзя было назвать приятным, грудь болела так, словно по ней топтались слоны, однако, вспомнив, что слон был всего один и это Вергилий, младший полудемон подумал, что легче от осознания участия брата в его страданиях не становится. — Я вижу, что ты уже не спишь, Данте, — холодно произнес старший потомок Спарды. — Меня терзает любопытство, и я надеюсь, ты его удовлетворишь. Почему ты не парировал тот удар? — Ты хотел моей смерти. Я позволил тебе убить меня. Ты был прав. Без меня твоя жизнь и правда была бы лучше, — охотник говорил тихо, отвернувшись от Вергилия. — Я видел… Мама жива, у тебя есть семья и сын. Я… Я не должен был рождаться. И тогда все было бы иначе, ты и мама… Вы оба были бы счастливы… — Ты глупец, Данте, прерви поток своего самобичевания, — поморщился старший. — Меня не интересует, что было бы, если бы ты не родился. Ты уже есть и это не изменить, но пока ты так слаб, ты интересуешь меня еще меньше. Ты должен стать сильнее. Намного сильнее, и тогда все обретет смысл. А теперь набирайся сил, я буду ждать тебя на верхушке башни, чтобы мы могли решить наши разногласия. Потрепав Данте по волосам, старший полудемон молча вышел из комнаты, оставив Данте наедине со своими мыслями. Охотник долго размышлял над словами старшего брата, пытаясь осознать, была ли это своеобразная забота от Вергилия или он, как обычно, просто издевался. Но одно молодой охотник понял точно — Верг хотел, чтобы Данте стал сильнее, чтобы он снова пришел на верхушку башни, чтобы они сразились вновь. И кто знает, может, если Данте удастся одержать победу над братом, они смогут вернуть себе спокойную жизнь, может, каждый из них сможет вновь обрести брата и перестать враждовать… Да, они не смогут вернуть Еву к жизни, но Данте был готов во чтобы то ни стало вернуть себе брата. Того самого, которого он помнил из детства, который делился с ним игрушками, который помогал залечивать его раны и прикрывал перед мамой, если была необходимость. Встав с постели и оглядевшись, Данте заметил Мятежник и закрепил его в ножнах за спиной. Он был уверен, что он сможет все исправить, что он сможет восстановить их с братом отношения, он был уверен в своих силах как никогда. Напоследок окинув взглядом свое временное пристанище, он вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь, и ушел в тишину древних коридоров, серьезно намереваясь исправить все, что не смог исправить их отец.