***
Меж тонких пальцев плавно перекатывался огненный сгусток, а Локи отвлеченно любовался достигнутой стихией. Кто бы мог подумать, он и вправду способен на большее. Бог хитрости, а нынче бог огня..«Ты всегда будешь богом хитрости, но способен на большее».
Локи способен. Он обрёл нечто новое и такое искреннее, как эта стихия. Но он все также оставался хитрым плутом. — До чёртиков надоел. Голова божества накренилась в сторону, когда совсем по-варварски его потянули за волосы. Брунгильда не отпускала до тех пор, пока огонь не растёкся шёлком по ладони мага, исчезая. — Я хочу, чтобы ты слушал меня, а не разглядывал свои пальцы. Локи выпрямился и стряхнул с чёрной рубашки нечто фантомное и демонстративное, а после закатил глаза. — Я тебя слушаю, просто не понимаю, что ты от меня хочешь, — Валькирия сощурила глаза и подкинула в воздух пустую стеклянную бутылку. Локи поджал губы и продолжил. — Нет, я понимаю, что ты хочешь, чтобы я поскорее показался Тору. Хитрец видел вздернутые в ожидании продолжения брови и любопытство в глазах, но от чего-то молчал. — Локи? Ты ведь собираешься вернуться? Локи кивнул. У него не было в мыслях отдаляться от Тора, наоборот, хотелось быть ближе, чем, как когда-то в детстве. Валькирия успокоилась, когда увидела кивок головы, обозначающий согласие, а потом проследила, как Локи облизнул сухие губы, собираясь что-то сказать. — Не к брату, — хрипло и душно звучал приглушённый голос. — Не к брату я хочу вернуться. Локи шумно выдохнул и спрятал подрагивающие ладони в карманах брюк. Тора Локи боготворил искренне и горячо, а когда понял, что любит его также горячо, то закрылся в себе, уверяя собственное я, что брата терпеть не может. Смерть от руки Таноса была хорошим способом уйти и разобраться, что делать дальше, уйти и обрести с новыми силами уверенность. Улыбнувшись, Брунгильда кивнула и откинулась на спинку дивана. — Не то, чтобы кто-то сомневался, что вы двое не братья, — девушка замолкла, когда Локи закатил глаза и поспешил раствориться в воздухе, уходя от ее подколов.***
Тор снова ждал. В этот раз на берегу моря, где вздымались волны, распахивая пенные крылья, а позже с шуршащим плеском рассыпаясь на миллиарды холодных капель. А серая бурлящая, с оттенком жидкого металла неспокойная вода кидалась рывками на берег. Громовержец опустился на горячий сухой песок и провел по коротким волосам ладонью, слегка сжимая пряди. Все его мысли были затеряны под завалами каждодневного ожидания. Эмоциональное возбуждение, желание, буря острых и мягкий эмоций. Как ни странно, все это было направлено на одного Локи. Тор грузно выдохнул и отчего-то вспомнил вчерашний вечер. — Знаешь, тебе бы подошёл чёрный цвет волос. Они сидели на ступенях крыльца дома Валькирии, подставляя лицо горячим брызгам закатного солнца. Мраморные плиты, которыми были уложены ступени, нагрелись, поэтому Тор поднялся с них, а следом и Валькирия. Выровнявшись, двое друзей синхронно выдохнули, рассматривая новый Асгард, строительство которого было закончено. — Чёрный цвет волос, говоришь? — девушка положила локоть на горячие перила позади и склонила голову вбок, улыбаясь пухлыми губами. А Тор поджал губы на собственное недавнее замечание, будто и вправду мог представить кого-то с таким нужным цветом волос. Заметив реакцию друга, Брунгильда вскинула бровь и насмешливо усмехнулась, а через несколько секунд согласно кивнула. — Да, а ещё светлый цвет глаз, тонкие губы и язву, как способ общения, — девушка ещё раз кивнула, что послужило уже ответом на собственную реплику, словно она примерила озвученный образ, и он ей несказанно подошёл. — Зелёный, — Тор ответил сухо, но голос его был хриплым, и ему пришлось прокашляться Брунгильда вопросительно нахмурилась, глянув на друга. — Зелёный цвет глаз, а не светлый, — громовержец поймал взгляд подруги и проговорил четко, при этом выпрямившись, словно собирался доказывать следующую реплику. — У него красивые глаза. Расслабившись и загадочно улыбнувшись, девушка хлопнула Тора по плечу. — Тебе лучше знать, не спорю. Тор рассеянно мазнул взглядом мимо Валькирии и прочистил сухое горло. Да, ему и вправду лучше знать. Особенно громкий всплеск воды выдернул громовержца из воспоминаний. Он глянул на неспокойную воду и зарылся пальцами в песок, вдыхая морской воздух, что разбавлен острым запахом хвои. Тор откинулся на песок, прикрыв глаза и сделав глубокий вдох. Слышался шорох песка, будто кто-то мягко ступал по нему, шум воды, точившей камни, буйные всплески и звук рассыпанного зерна, так волны подхватывали одну другую и разбивались о гладь воды. Ещё один всплеск и громовержец со стоном зажмуривает глаза, не понимая, откуда мог взяться запах хвои, такой чистый, колкий и родной. Тор лежит на песке, окружённый высокими скалами, и буквально кожей чувствует рябь, что прошлась по воде, а потом неожиданно ощущает что-то разгоряченное, душное, коснувшееся век его глаз, словно легла ладонь, прося жестом не открывать глаз. Тор вздрогнул и, сумев расслабиться, выдохнул хрипло и как-то согласно. Мучительно долго не следовало больше ничего, кроме ладони и пальцев, что легко пробегали по веку, где сбоку красовался небольшой шрам. Шелест воды усилился, и оглушительно громко поднявшаяся волна рухнула вниз, в этот момент ладонь стала прохладной, она спустилась вниз на шею, успев легкими касаниями пробежаться вдоль линии скул и очертить иссохшие губы. Тор чувствовал брызги воды, что начали добираться до него, падая на разгоряченное прикосновениями тело. Громовержец выдохнул, желая поймать ту ладонь, что теперь скользила ниже, очерчивая рельефы тела под рубашкой. Песок под руками крошился, становился горячим и едва мог выскользнуть из плотно сжатых рук. Ног холодно коснулась вода, Тор легко вздрогнул от контраста температур и пропустил момент, когда помимо ладони почувствовал губы. Губы твёрдые, изголодавшиеся коснулись щеки, спустились ниже к кадыку и легко поцеловали, после надавив. Послышался низкий стон и громкий возглас неба. Тор сжал руки сильнее, контролируя силу, но по рукам змеился ток, а шеи касался горячий рот, опаляя прерывистым дыханием. Фантомных губ коснулся язык, смачивая, теперь они влажно проделывали дорожку к приоткрытому рту Тора. Искренне желая усилить ощущения, Тор представил на месте фантома брата. Локи. Представил случайно, руководствуясь отчаянием, но удовольствие, желание, что прошили тело судорогой впились в сознание, закрепляя там образ брата, целующего его шею влажными, припухшими губами. Томный вздох громовержца прокатился по берегу, такой глухой, полный жажды, такой для Локи. Прогремел гром и горячие губы напротив вздрогнули, выдохнув пары обжигающего воздуха на губы громовержца, ладонь сильно сжала плечо, а Тор неожиданно громко застонал. Чужой язык коснулся уголка его рта и прошёлся по губам. Волнительно. Мурашки иглами по всему телу, настолько ярко Тор представил Локи. Губы брата так уместны, желанны. Остро до вспышек под сжатыми веками. Тор, не открывая глаз, приподнялся и поймал чужое запястье, сразу сжимая, боясь, что оно развеется песком. Целует. Глубоко, влажно, сжимая запястье, вслушиваясь в гром и плеск волн, и совершенно не контролируя себя. Он срывается, когда в голове образ брата, а губы ощущаются тонкими и улыбающимися. Чужой вздох касается искусанных губ Тора и язык влажно скользит во рту. Неожиданно все прекращается. Все. Природа вокруг замирает. А дыхание распаляет, упираясь куда-то в район шеи. Море затихает, песок становится холодным, а запястье в руке громовержца начинает дергаться, вырываясь. Тор не открывает глаз, знает, что нельзя. Он медленно подносит свою свободную ладонь к пойманной руке и касается тонкой кожи, ощущая ожоги, оставленные им же. Все снова возвращается, теперь пойманные слухом звуки ощущаются как целая какофония различного. Гром не смолкает, море бушует, вода кипит, молнии частотой появления вторят сердцебиению громовержца. Ладонь выскальзывает из его руки, и Тор открывает глаза. Небо грузное, тяжелое давит на скалы, а волны почти касаются туч. Вскочив с песка, Тор надрывно и громко дышит, хрипя. Он чувствует такой жар, лихорадочный, болезненный до слез, что срывается на бег, направляясь к воде. Бежит, чувствуя, как одежда намокает, как скорость замедляется. Он рассекает волны, погружаясь глубже, бежит, утопая в песке на дне, а потом останавливается. Гром ударяет в последний раз, море чуть затихает. Тор стоит один в воде по пояс, в мокрой насквозь одежде, возбужденный, растерянный, дрожащий и осматривающийся по сторонам. Он с силой дергает пряди волос, а потом так зло закусывает костяшки пальцев, скуля. Вскидывает голову к небу и прикрывает глаза, падая на колени в море. Море так глухо, ведь под толщей воды не слышно надрывного крика. Но не обязательно падать в воду, чтобы чувствовать, что тонешь, не так ли? *