Поцелуй

Гарри стоит на коленях, и есть в этой позе что-то невыносимо-неправильное. У него осунулось лицо и побледнела кожа; только руки "министерских служащих", вцепившихся ему в плечи, не дают позорно завалиться набок и упасть в небытие. Гарри смотрит на членов Визенгамота с отстранённой усмешкой, блуждающей на его бледных сухих искусанных губах. Гарри смотрит на всех сразу и на каждого в отдельности своими потемневшими глазами цвета болотной трясины. Азкабан никого не красит, будь ты хоть трижды бывшей надеждой Британии. Рядом дементоры, их дыхание пахнет могильной землёй и отдаёт неприятным холодом, и Гарри неуютно поводит плечами, слыша тихий звон наручников. Гарри не чувствует своей Магии, не чувствует ног и рук, не чувствует жалких крох счастья, что у него оставались. Он чувствует только нервные взгляды заседающих Визенгамота, что скользят по его бледной худой фигуре. Герой магического мира, волшебного сообщества, стоит на коленях перед судом, решающим, как именно ему стоит умереть. - Мистер Поттер, - почти сладко тянет какая-то волшебница в тёмно-фиолетовой мантии своим писклявым голоском. Гарри морщится, едва ему вспомнилась Амбридж со своими наказаниями и ненормальной любви к котятам. Зоофилка несчастная. - Вы осознаёте свою вину? Гарри растерянно улыбается, внимательно вглядываясь в лицо ведьмы. Это всё так правильно, так нормально - убить его сейчас, именно сейчас, в награду за спасение этой чёртовой страны от диктатора и просто спятившего Тома Марволо Реддла, Лорда Волдеморта. Но почему они не сделали этого раньше, десять лет назад, когда у Поттера не было семьи и детей? Мелькнувшая искра счастья за Джинни, Альбуса, Джеймса и Лили, что сумели выбраться из страны, была моментально проглочена дементором. - Вину? - задумчиво спрашивает Гарри, поражаясь тому, как звучит его собственный голос. Больше похож на шипение Волан-де-Морта или его Нагайны, а может, и Василиска. - Да, я осознаю... я виновен, что не дал Тому убить вас всех, когда была возможность. Вот так. Имя злейшего врага легко срывается с губ, словно бы надо было всегда звать Тёмного Лорда только так. Гарри роняет голову на грудь, его разбирает смех, но дементорам нечем поживиться - его веселье пропитано злобой и настоящим презрением ко всему вокруг. Магическая Британия как-то совершенно неожиданно решила, что Герой ей больше не нужен. - Гарри Джеймс Поттер приговаривается к поцелую дементора. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Исполнить немедленно. Не так. Герои всегда нужны. Гарри послушно запрокидывает голову, когда рука, покрытая язвами, точно от чумы, тянет его за волосы. Один из дементоров откидывает капюшон, по залу разносится тихий вздох ужаса - испуганы все, кроме самого приговорённого. Дементор приближается к нему совсем близко и касается своими полусгнившими губами лёгкой улыбки Гарри. Его поцелуй совершенно не похож на дружеский Гермионы или влюблённый Джинни, но по-своему интересен. Дементор не спеша пьёт его душу, будто дорогое вино, а Гарри слышит не предсмертный крик своей матери, а ехидные замечания Снейпа, заливистый смех Сириуса, нежный шепот Джинни и пустяковые бредни Полумны, перемешанные с заумными лекциями умницы Гриффиндора Грейнджер. Гарри слышит подначки Рона и весёлую перебранку близнецов Уизли, старческое предложение Дамблдора отведать лимонных долек и уютное ворчание Молли. Его дети шепотом просят отца рассказать сказку на ночь. Гарри думает, что уйти из жизни, поцеловав собственную Смерть - не так уж и плохо. Герои всегда нужны. Но мёртвые герои - особенно.