Сквозь

Ужасная война наконец-то осталась позади всего волшебного мира, понеся за собой огромное количество потерь, разрушений и прочих неприятных последствий. Данное событие унесло слишком много невинных душ, оставив на сердцах родных и близких людей погибших глубокие раны, которые не перестанут кровоточить еще очень долгое время. Несмотря на то, что с того рокового дня, когда Темный Лорд канул в небытие, прошло примерно два месяца, бедные волшебники до сих пор не могли прийти в себя после произошедшего. Кто-то просыпался ночами от увиденных ужасов, после чего чуть ли не давился зельем сна без сновидений. Кто-то выработал условный рефлекс оглядываться по сторонам, отшатываться или вскрикивать от любого непонятного шороха или неопознанного звука. Многие жертвы до сих пор проходили восстановление в Святом Мунго или на домашнем лечении. Большое количество Пожирателей было убито на поле боя, но многие благополучно сбежали в неизвестных направлениях, а те, кому побег не удался, сейчас находились в стенах Азкабана. Разумеется, аврорат на ряду с новым министром — Кингсли Шеклболтом не сидели на месте, продумывая от и до стратегию безопасности населения. Хогвартс пострадал не меньше воинов, что отдали свои души за светлое небо над головой следующего поколения. С реставрацией сбежалось помогать немало волшебников, однако уже через месяц замок был, как новый, хоть и до сих пор навевал на студентов и учителей воспоминания о том, что им пришлось пережить в прошлые месяцы, когда директором назначили отнюдь не самого любимого преподавателя учеников — Северуса Снейпа. И ведь не знали тогда люди, что все то, что делал мужчина, шло не из его прихотей, а из-за того, что так нужно было. Из-за того, что учитель просто играл свою роль в столь искусно поставленном покойным Дамблдором спектакле. А что же касается самого Снейпа, то он уже успел порадоваться тому, что Темный Лорд решил прекратить его существование на этой бренной Земле. Казалось бы, а для чего, собственно, мужчине было жить на этом свете? Родители давным-давно умерли, друзей он не жаловал (разве что к Малфоям относился снисходительно, ведь с Люциусом он прошел через огонь, воду и медные трубы), семьи он так и не смог создать в виду того, что был однолюбом, избранница которого по его же вине умерла. Он сотворил так много ошибок и грехов. И, кажется, что здесь такого? Все люди небезгрешны, однако чаша с его горьким опытом уже давно перевешивала что-то позитивное и правильное в его жизни. Чувствуя, как жизненные силы оставляют его, Северус лишь жалел о том, что не до конца выполнил просьбу директора, так и не сумев рассказать Поттеру о том, что же ему требуется сделать. И тут судьба словно услышала его в коем-то веке и решила побыть на его стороне. Когда бывший хозяин, вдоволь насладившись собой, вместе с его дорогой змеей отчалили из Визжащей Хижины, послышался непонятный грохот, после чего в поле зрения зельевара показался сын его давнего врага — чертов Гарри Поттер, которого приходилось магу вытаскивать из неприятностей за все эти годы обучения гриффиндорца в Хогвартсе. Снейп видел его, кажется, совсем недавно, до сих пор памятуя те слова с унижением и обвинением в сторону директора, которые сын Лили выкрикивал ему среди Большого Зала. Парень примостился совсем рядом, завидев рану и пытаясь перекрыть. Как же много хотелось сказать тогда учителю, но он понимал, что сейчас важно лишь одно. Из глаз полились слезы, после чего он прошептал не без усилий и боли в горле: — Собери их. Кажется, гриффиндорец совсем не понимал, что от него требуется, во все глаза с неверием смотря на умирающего. — Собери их, — с еще большим усилием прохрипел зельедел — Собери их, прошу! Из темного угла выскочила Грейнджер, на ходу трансфигурируя какую-то ткань в колбу. Слава Мерлину, все было собрано без остатка. Чувствуя, что конец совсем уже близко, он попросил сына Лили отнести это в омут памяти, после чего позволил себе одну вольность. — Посмотри на меня, — Молодой человек перевел взгляд с сосуда на погибающего, не понимая, чего от него хотят, после чего буквально застыл. Снейп же просто смотрел в его глаза, видя Лили. Но как ни хотелось ему представить милую рыжеволосую даму, он видел лишь сына своего врага, который не позволил ему умереть в одиночестве, — У тебя глаза матери. Хотелось сказать что-то еще, но сил не хватило. И ведь он точно чувствовал, что смерть находится на расстоянии вытянутой руки, однако открыл глаза он не в загробном мире, а в палате Святого Мунго с отяжелевшими веками, болью в суставах, сильной усталостью и перемотанным горлом. Первое, что он увидел — колдомедсестру, заботливо поправляющую ему одеяло. И так как ни сил, ни желания у больного язвить и перечить не было, он позволил себе слушать, что рассказывает ему работница больницы насчет победы над Волдемортом, после чего она кратко описала пациенту его состояние здоровья и, зная, как сильно этот человек не любит Мунго, добавила, то дата выписки будет зависеть только от него самого. Он мог бы поклясться всем, что у него было, что никогда бы даже не смог бы допустить мысль о том, что Поттер будет способствовать его спасению. Джеймс бы на его месте добил под конец, чтобы не мучился. Но тем не менее колдомедики неустанно твердили, что мужчина должен быть очень благодарен Поттеру за своевременную помощь. Как будто этого Поттера кто-то просил. У него совершенно не было посетителей, хотя, судя по газетам, Поттер растрезвонил всем и каждому о роли Северуса в этом ужасе. На третий день пребывания в больнице, его все-таки навестили. И да, вышеупомянутый гриффиндорец, который горел желанием поговорить со своим давним врагом. Мужчина в действительности не знал, что на него нашло, но он в тот день вылил на невинного мальчугана столько яда, сколько не пустила в его организм Нагайна при укусе. Возможно, старший маг ожидал, что львенок начнет, как в старые добрые времена, препираться с ним в ответ, однако тщетно, ибо Гарри тактично извинился, оставил на тумбочке Снейпа свою передачку, после чего тихо вышел из палаты, опустив плечи. Улыбку, с которой он ворвался в палату к нелюбимому учителю, словно стерли ластиком, заменив ее сначала на растерянность, а затем и на печаль. Прошло несколько недель с того момента, после чего мужчину наконец-то выписали. Вскоре к нему домой пришла МакГонагалл, чтобы извиниться за то, что считала его врагом и убийцей, а еще решила позвать его на пост директора обратно, рассказывая о том, как ее любимый ученик выступил в защиту Снейпа на заседании Визенгамота, благодаря чему зельевар теперь может оставаться на свободе и никто его даже пальцем не тронет. Он не хотел соглашаться, но Минерва как всегда была несгибаема, поэтому не уходила ровно до того момента, пока ее коллега не дал согласие. А далее пошла суматоха с восстановлением Хогвартса, попытки восстановить спокойствие в коллективе, огромное количество бумажной работы, вызовы из Министерства, хихиканье портрета Альбуса и прочие проблемы. Из-за военных действий пришлось отменить все экзамены, а у старших курсов перенести на осень, чтобы те могли либо сдать нужные экзамены и отправляться на все четыре стороны, либо продолжать доучиваться. Возможно, война и ее последствия в действительности меняют людей, а может и сказалась приближающаяся кончина, но нынешний директор замка начал осознавать, что стал немного терпимее по отношению к ученикам и своим коллегам. — Как же я рад видеть тебя целым и невредимым, мальчик мой, — по-отечески улыбнулся Дамблдор, мягко смотря на него с портрета на стене, пока тот всматривался в отчет — Как себя чувствуешь? — До вашего присутствия было великолепно, — выдохнул он ему в ответ. Говорить всё ещё было тяжело и больно, однако он стремительно шёл к полному выздоровлению. От укуса Нагайны оставался лишь уродливый шрам в виде двух клыков. — Полно тебе обижаться на меня, Северус. Ты же знаешь, что всё, что я делал, было лишь из лучших побуждений. Мы уже говорили об этом не один раз. Июль подходил к концу, директор на законном основании мог бы спокойно отдыхать где-нибудь за рубежом и вместо подписи бумаг заниматься чем-то более приносящим ему удовольствия. А впереди было еще два не разобранных ящика со времен управления Альбуса, которые руки всё никак не доходили разобрать. Работы в этом году скопилось действительно много, поэтому зельевар взял на себя большинство обязанностей, распустив почти весь коллектив в отпуск. Быть может, ему просто хотелось уйти в работу с головой, чтобы не жалеть о том, что его все-таки смогли спасти. Чертов Поттер со своими гриффиндурскими выходками. — Северус, — вошла в кабинет Минерва, держа в руках кучку писем. Увидев не спящий портрет своего бывшего руководителя, она улыбнулась и кивнула ему в знак приветствия, тот лишь с ответной улыбкой поздоровался — Надеюсь, не помешала? Как ты и просил, я разослала всем семикурсникам письма с приглашением на дополнительный год обучения. Все согласились, кроме… — Лонгботтома, полагаю? — усмехнулся директор, ставя свою подпись. Невилл так яро говорил о том, что Снейп ему весь диплом испортит своими «Неудовлетворительно» и что он лучше переведется в Дурмстранг, чем будет продолжать обучение с этой носатой летучей мышью. — Нет, Рональд Уизли предпочел образованию работу в магазине у своего брата. Ты же знаешь, как их семье сейчас тяжело после того, как… Кхм, неважно. Также, мисс Грейнджер отписалась мне, что ей пришло приглашение из какого-то Университета, она очень не хочет терять такую возможность, — от Снейпа послышался лишь хмык, дальше она назвала еще четверых, но директор отвлекся на очередную бумагу, требующую подписи. В реальность он вернулся лишь тогда, когда услышал слишком уж в своё время ненавистную фамилию — Мистер Поттер написал, что также отказывается от дополнительного года обучения, однако причину тому не прописал. Северус, я беспокоюсь за него. Думаешь, стоит его проведать и узнать о том, почему он отказался? — Его дело, Минерва. Слава голову вскружила, вот и воротит морду. Пусть делает, что хочет, нас это никоим образом не должно касаться. — Но Северус, мы дол… — Мы ничего ему не должны, разговор окончен. Помоги мне разобрать ящик с почтой Дамблдора, если тебе несложно. Женщина хотела возмутиться в ответ, что Гарри сделал достаточно для того, чтобы они позаботились о нем, однако она и так прекрасно знала, что спорить со своим упрямым коллегой отнюдь не самый лучший вариант. Плюсом ко всему, у нее не было достаточных аргументов, чтобы что-то противопоставить, поэтому она кинула в его сторону лишь укоризненный взгляд, вздохнула и направилась к ящику.