Ангелы мертвы. От них остались только крылья

Иногда ты понимаешь, что что-то начинает идти не так, и ты ничего не можешь с этим сделать. – Доктор, я не знаю что мне делать. Всё как будто потеряло смысл. Жизнь превращается в сплошное серое пятно. Без радости. Без надежд. Без мечтаний. И единственное стремление – выбраться из этого бесконечного кошмара, где ты, подобно бездушной машине, делаешь всё на автомате. Работа-дом-работа-дом... Цикл, который никогда не заканчивается. И вокруг такая тишина, что можно слышать: как жужжат лампочки, воет холодный ветер и пищит комар. И эта тишина сводит с ума. Потому что молчит не только старое радио, ночной город и компьютер не присылает оповещений о сообщениях, но и твой мозг. Будто ты – сторонний наблюдатель, камера в холле. – Я думаю, вам нужно пересмотреть свои взгляды и отдохнуть. Я выпишу вам некоторые препараты и больничный, доктор Циглер. И это чувство усиливалось каждые два месяца в геометрической прогрессии после распада Overwatch. Пока не дошло до того, что ты просто упала в обморок на работе. Благо, это была не операция, а просто обычный приём, человек пришел за рецептом. Наверно, у него был шок, когда улыбающаяся доктор, встав из-за письменного стола, чтобы послушать сердцебиение, свалилась на пол, не пройдя и двух шагов. Этот случай точно не мог пройти мимо твоих коллег. – Не забывайте принимать вовремя препараты и проделывать те упражнения, которые я вам показал, мисс Циглер. Ты и раньше посещала психологов. Всё-таки работа требовала стабильного эмоционального состояния, и оно, как не странно, всегда было достаточно нормальным, даже прекрасным, учитывая сферу твоей деятельности. Наверно, именно поэтому твоя нынешняя терапия была такой щадящей на различные препараты и сеансы в целом. Никаких «танцев с бубном», только разговоры, к которым ты теряла интерес с каждым сеансом, от того отвечала сухо и дежурно, будто для отчёта. – Конечно. Спасибо, доктор. И так тянулось полгода. Пока ты не поняла, что не так.

***

Тебе практически не снились сны, а если и снились, то ты о них быстро забывала. Каждый день с трудом открывала веки, чтобы в конце закрыть их и надеяться, что «может завтра всё пройдёт?». Ты могла не спать несколько суток, чтобы проспать примерно столько же, из-за чего начинала теряться в датах. Но ты всё равно следила за временем только в кабинете психолога, так как твоя кушетка стояла прямо напротив настенных больших антикварных часов. Доктор оставлял тебя на два часа, чтобы ты могла собраться с мыслями, но вместо этого ты просто считала секунды, из-за чего точно знала, когда он войдёт в кабинет снова. Это было какое-то странное упражнение, во время которого ты должна придумать историю и рассказать её. Ты не знаешь: зачем это было нужно. Поэтому говорила что-то, что первое приходило в голову. – Я покину вас, мисс Циглер, и я хотел бы выслушать от вас какую-нибудь историю, когда я вернусь. Но однажды ты просто заснула под звук тикающих часов и болтовню секретарши по телефону в соседней комнате. И тебе приснился сон, который ты не забыла. Ты сидишь в укрытии, твои союзники в плену и ты могла бы их спасти, но тебя держит что-то крепко и надёжно, что ты не можешь пошевелиться, чтобы достать свой пистолет. Ты оборачиваешься взглянуть на то, что сдерживает тебя и комната преображается в операционную. Двери с шумом открываются и ввозят всего изувеченного ребёнка, точнее юношу, лет шестнадцати. Создаётся впечатление, что на нём нет ни единого живого места. Его нельзя спасти. И тут ты понимаешь – это один из тех, кого ты не выручила из прошлой комнаты. Ты смотришь в пол, и он тут же превращается в зеркало, однако у твоего отражения скованы руки и ноги. Ты примечаешь на кандалах какую-то надпись, ты подходишь ближе – пол внезапно стал стеной, – чтобы рассмотреть её. Гравировка была выведена мастером красивыми латинскими буквами, она гласила: «Не навреди». Ты просыпаешься за пять минут до прихода врача. – Что-то случилось, мисс Циглер? Тебя сильно поразило увиденное во сне, между тем, ты так же не до конца понимала его значение. Но можно сказать, что ты будто проснулась живой. Часы энергично тикали, в мозгу вихрились стайки мыслей, кабинет вдруг неожиданно приобрёл цвета: эта малиновая кушетка и кресло, жёлтые шторы и даже вечно зелёные комнатные растения. Всё вмиг приобрело загадку, не стало лишено смысла. И это от чего-то заставило тебя, как прежде, по-доброму улыбнуться. – Нет, всё в порядке, даже, полагаю, лучше, чем обычно. Преисполненная сил, ты, было, хотела вернуться к работе, как вдруг, что-то оттолкнуло тебя. И ты вспомнила «Не навреди» на кандалах из сна. И в этот момент ты поняла, что это значит. – Доктор Циглер, вы – наш незаменимый сотрудник, почему вы решаете нас покинуть? «Mercy» – твой позывной ещё со времён Омнического кризиса. Доктор-милосердие, которая доставала своих пациентов, почти с того света, и подобно ангелу-хранителю, оберегала их. Какая же всё это чепуха. – Пожалуй, я просто устала от этой работы. Ты решила измениться. Срубив всё дерево разом, под самый корень. Ты даже переехала из родной тихой европейской Швеции в США. В один из больших городов, в которых бушевало ровно столько жизни и веселья, сколько преступности и жестокости. Но и ты больше не простой врач. Оставив кадуцей – собственное изобретение, – ты взяла в руки пистолет. Не тот, которым ты пользовалась ещё во времена службы в Overwatch, который мог не смертельно ранить и не убить. В твоих руках – настоящее оружие убийства. После практики стрелять из него не сложнее, чем ставить уколы. – Чтоб тебя, дрянь... Кто ты чёрт дери ещё такая?! Пробралась сюда, перебила всю мою охрану... и прострелила мне, черт его дери, колено! Белые длинные перчатки и такая же белоснежная юбка были изрядно перепачканы в крови, пистолет уже мирно покоился в кобуре. Ты наклонилась к лицу крупного «бизнесмена» – торговца наркотиками – и повернула его голову так, чтобы он смотрел прямо в твои глаза. Ты не знаешь, что именно он там увидел, но страх уродливо изобразился на его лице. – Валькирия. Убивать не сложно. Одно верное движение рук и человек уже не сопротивляется. Сложнее было только расстаться с принципом. Но теперь ты знаешь: «Ангелы мертвы. От них остались только крылья».