Мышонок

Шан Цинхуа всего лишь хотел взглянуть на своего короля перед сном, раз уж ему пришлось остаться во дворце ледяного демона. Коридоры, залы и комнаты еле освещались бледным голубоватым сиянием, льющимся из колон и узоров на стенах. Шан Цинхуа за столько лет службы знал все переходы наизусть. Он тихо, как мышка, проскользнул мимо дремлющей стражи в опочивальню своего повелителя. И в его случае он действительно, в прямом смысле пробрался в покои как мышь. Единственную способность, которую приобрел лорд Ан Дин пика была техника частичного или полного превращения в мелкого пушистого грызуна. В юркого и быстрого мышонка. Эта способность не раз спасала Шан Цинхуа в критических ситуациях, но только не от гнева Мобэй Цзюня. Перед ним он часто терялся и забывал свою технику, зато его талант помогал в шпионаже. Робкий, пугливый, но запасливый, словно мышь, и расторопный, словно белка, – тут заклинатель тихо рассмеялся – вот она его подлинная сущность. Что еще тут скажешь?! Однако нелегко карабкаться по одеялу будучи размером с мужскую ладонь, но цель определенно того стоила. Его несбыточная мечта. Его личный демон. Шан Цинхуа едва не запищал от избытка счастья, лицезрея мирное, спокойное лицо короля. Расслабленный, спящий Мобэй прижимался щекой к подушке, лежа на боку. Мускулистый, обнаженный, прикрытый лишь до пояса одеялом. Как же он похож на огромного дремлющего кота с этими заостренными демоническими ушами! О, лорд Ан Дин пика мог часами наслаждаться мраморной кожей демона, его правильными точеными чертами лица, которые, будучи автором романа, он придумал сам, изгибом губ, которые так хочется поцеловать. Ну, хоть один раз, и чтобы за эту дерзость ему не свернули шею! Шан Цинхуа так и застыл возле демона, почти рыдая от восхищения, бесконечного умиления и нереализованного желания. Он даже не заметил, как веки Мобэй Цзюня затрепетали, и он открыл глаза. Демоническая метка полыхнула голубым цветом, как и радужки демона. Когтистая большая рука резко накрыла и схватила незваного гостя. Шан Цинхуа даже не успел взвизгнуть. *** Мобэй Цзюнь проснулся гораздо раньше, чем заклинатель подкрался к его постели. Ведь слух и зрение Небесных демонов идеальны даже по сравнению с совершенствующимися людьми. Он услышал тихий шорох и притворился спящим. Если это подосланный убийца, то ему несдобровать. Но ночной визитер его удивил. Мобэй давно интересовался, как его никчемному с виду слуге удается так ловко шпионить и добывать самые секретные сведения и самые мелкие подробности из жизни демонов и людей. Но король Севера не сильно волновался об этом, главное, что Шан Цинхуа доставал информацию, и неважно как. Надо признать, что человек по праву успел заслужить его уважение за свою преданность. Мобэй, случалось, по началу, поколачивал Шан Цинхуа, но не сильно, раз тот никогда не жаловался на его обращение. (Да и в какой профсоюз на демонов жаловаться?!) Зато часто жался, оправдывался и всегда просил защиты у своего короля. И все время болтал. С докладом приходил или без. Со временем Мобэй и к этому привык. Сам он не умел вести долгие беседы и быстро приходил в ярость, если собеседник не соглашался. Поэтому он иногда доверял Шан Цинхуа переговоры с несговорчивыми вождями племен от его имени. У маленького лорда даже получилось наладить кое-какие торговые связи с человеческим миром, так что, благодаря его скромному таланту Северное царство процветало. Поворотным моментом в отношениях господина и слуги, возможно, стал тот разговор, когда Ло Бинхэ отчаялся привлечь внимание своего учителя, и Шан Цинхуа робко произнес: - Цзунь-шан, любовь мужчины выражается в желании защитить, и совсем не подходящей является тактика «запугать и овладеть». Поэтому хорошо бы показать свою вежливость, честные намерения и вызвать сокровенные чувства в партнере. Ша Хуалин, присутствующая в зале, фыркнула: - Так что, если кто-то хочет понравиться человеку, то полезно притвориться жалким? Не лучше ли действовать силой? Заклинатель на мгновение задумался: - Госпожа, тех, кто нравится, лучше не бить, и не стоит быть с ними грубыми, особенно, если это люди, – Шан Цинхуа не заметно, как он считал, посмотрел в сторону своего короля. Мобэй ничего не сказал, но совет Цинхуа принял к сведению, и в следующий раз вместо удара по спине, мягко положил ладонь на его голову и взъерошил волосы. Шан Цинхуа ничего не понял, но перестал испуганно сжиматься. Когда же заклинатель впервые спас ему жизнь во время осады Цан Цюн, Мобэй сделал свой окончательный выбор. С тех пор, он думал только о том, как лучше заявить свои права на сердце Шан Цинхуа, ведь жизнь лорда Ан Дин пика и так принадлежала ему. Мобэй Цзюнь признавал свое влечение к Шан Цинхуа, а что по этому поводу будут думать остальные, ему было безразлично. Про то, что это называется любовью, Мобэй думать не хотел. Потому что если эта самая любовь нуждается в его слезах и мольбах, то храни предки его от такого позора! (Увы, демонам плевать на потомков). Значит, нужен подходящий момент, раз нельзя взять желаемое силой. Или просто поставить перед фактом в спальне. Он уже достаточно долго вежливо обращался с человеком, и даже Шан Цинхуа должен был уже что-то понять. Когда, например, король прикрыл его от метели. Иногда демон с изумлением ловил себя на мысли, что ему очень хочется крепко-крепко прижать к себе лепечущего какую-то ерунду заклинателя, чтобы тот перестал нести эту самую ерунду и дрожать в его присутствии. Так приятно, должно быть, сжать в объятиях мягонького, на все согласного, покорного теплого Шан Цинхуа и уткнуться носом в его макушку. Эти фантазии часто мешали спать, делая сон тревожным и чутким. Как сейчас. Мобэй инстинктивно схватил того, кто оказался на краю его кровати. Сев на постели, демон осторожно разжал кулак. Благо хватка изначально была не сильной спросонья, иначе он раздавил бы свою добычу. Когтистые пальцы разжались, и к великому удивлению короля на его ладони оказался свернувшийся калачиком Шан Цинхуа. - Хм, - задумчиво произнес Мобэй, разглядывая слегка помятую находку. Жалкий комочек, с обернутым вокруг туловища длинным, покрытым шерсткой, хвостом, всхлипывал, дрожал и поверхностно дышал. Заклинатель плотно зажмурил веки и прижал к голове полупрозрачные с пушком округлые ушки. У носа подрагивали тонкие усики, руки и ноги были плотно прижаты к животу. Это точно был Шан Цинхуа, в своей уменьшенной одежде, только немного похожий на маленького зверька из царства людей. В Северном королевстве грызунов не водилось, поэтому Мобэй не сразу опознал его. Не крыса, раз не с голым хвостом, но и не белка. Больше похоже на мышь, только крупнее размером. «О, значит, в моем ледяном дворце завелся мышонок!» – усмехнулся Мобэй. Вот как его шпион получал сведения. Такой малыш всегда найдет укромный уголок, чтобы подслушать. Демон втянул когти и дотронулся до пухленькой щечки. - Шан Цинхуа, - холодно, без эмоций позвал король. Его очаровательная зверушка издала какой-то придушенный писк. Тогда Мобэй осторожно погладил пушистое нежное ушко. Ушко дернулось, дернулся носик, и Шан Цинхуа распахнул огромные, испуганные, блестящие глаза и со страхом уставился на Мобэя: - М-мой король?.. «Что теперь с ним будет? Его ведь не съедят? А?! Ну, почему у него такие дурацкие мысли!» Мышонок-Цинхуа оказался настолько милым, что мог вызвать непривычно щемящее чувство даже в сердце ледяного демона. Мобэй растянул губы в хищной улыбке, невольно обнажая клыки. И на взгляд Шан Цинхуа это выглядело ужасающе. Заклинатель был готов поверить, что в роду королей Севера все-таки были представители демонических кошек. Синие глаза со слегка вытянутыми зрачками сияли во тьме. Это заставляло лорда Ан Дин пика нервничать еще больше и судорожно бить кончиком хвоста по бедру. На глазах сами собой наворачивались бессильные слезы. Мобэй хоть и заметил, как его мышонок испугался, но все же переложил аккуратно добычу в сложенные лодочкой ладони, чтобы лучше рассмотреть свою жертву. Заклинатель замер, боясь пошевелиться. - Почему? – обдал его неожиданно жарким дыханием Мобэй. - Что?! – всхлипнул Шан Цинхуа. – А-а… Этот скромный слуга просто… - глубоко вздохнул, - …этот скромный слуга просто хотел полюбоваться перед сном Его Величеством. Умоляю, простите вашего покорного слугу за дерзость! У меня не было дурных намерений. Мобэй нахмурился, выслушивая жалобный лепет Цинхуа, и снова переложил его в левую руку. Заклинатель и не сопротивлялся. - Нет, это был другой вопрос, - то, что человечек не мог нанести ему вреда, было очевидным, а его признание более чем приятным. Мобэй погладил подушечкой указательного пальца по макушке Шан Цинхуа, сбивая пучок, и нежно вытер слезы. – Я хотел узнать, почему ты… изменился? Кто-то посмел наложить на тебя проклятие? – последний вопрос содержал в себе угрожающие нотки потенциальным врагам. Заклинатель помотал головой: - Нет, мой король, я сам по себе. Такой. Вот, – Шан Цинхуа было жутко стыдно за свой внешний вид. – Видите ли, мой король, ни одна техника самосовершенствования мне не удавалась, кроме одной, которая позволяла обращаться животным, которым ты являешься по сути… - заклинатель покраснел и совсем смутился. Под взглядом своего повелителя он сжался еще сильнее. - Понятно. Шан Цинхуа так дрожал, что хотелось немедленно согреть его и поместить в гнездо из одеял. Шан Цинхуа сам считал себя ничтожным, и демоны часто презрительно относились к нему, если Мобэя не было рядом. Но король порвал бы на клочки любого, кто бы обидел его собственность. Сейчас, глядя на растрепанного такого родного мышонка, Мобэй был готов признать его любимым. Король Севера постарался показать испытываемую нежность на лице, и Шан Цинхуа тихонечко фыркнул от смущения. Он приподнялся, сев на коленях, и трогательно прикрыл лицо ладошками, чтобы скрыть чувства. Мобэй не рассердился, нет, он наклонился и аккуратно поцеловал Шан Цинхуа, едва прикоснувшись к закрытому лицу губами. Тот вздрогнул и открылся, тогда Мобэй еще раз попробовал поцеловать, задев и нос, и губы. Король снова успокаивающе погладил мышонка и потерся кончиком носа о его затылок. Цинхуа растаял от ласки и заботы в голосе повелителя: - Я не причиню тебе вреда, мышонок. Теперь ты позволишь мне полюбоваться тобой? – хриплые, бархатные, почти мурлыкающе нотки прозвучали в голосе Мобэя. Может, бедный автор взаправду придал некоторым демонам какие-то кошачьи черты?.. Шан Цинхуа настолько ошалел от его просьбы – просьбы! – своего короля, что просто размяк, сидя на широкой ладони, и приоткрыл рот от удивления. Мобэй принял это за согласие. Коготь на его правой руке чуть удлинился, и он беззастенчиво распорол им уменьшенные одежки Шан Цинхуа. Заклинатель свалился от испуга на спину и зажмурил глаза. Демон аккуратно подцепил и снял штаны с дырочкой для хвоста. Шерстка Цинхуа не была в тон волосам. Она была светло-коричневой и покрывала только уши, хвостик, спинку вдоль позвоночника и щечки. Убрав острый коготь, Мобэй легко растрепал шелковистые волосы Цинхуа. К холодному свету комнаты прибавился теплые огоньки свечей возле кровати. Но, несмотря на ставшую вполне комфортной температуру, заклинателя все равно потряхивало. Рука демона не была ледяной, но и не была горячей. Впрочем, дело было не в этом. Маленький лорд Ан Дин пика просто стеснялся, и как мог прикрывал все интимные части тела, словно невинная девушка. Мобэй сжалился над скромным заклинателем и провел осторожно согнутым пальцем по бокам, и снова погладил подушечкой макушку, кончиками пальцев пригладил торчащие ушки, провел по алеющим скулам, погладил по спинке. От нежной ласки мышонок расслабился. - Покажи мне, что ты скрываешь, - согрел его своим дыханием Мобэй. И он продолжил также легко, терпеливо касаться и поглаживать Шан Цинхуа, по спине, плечам, рукам… Щекотал подушечками пальцем мягкий живот. Проводя по груди, Мобэй едва почувствовал выпуклые точки сосков. Осторожные пальцы спустились на бедра, и заклинатель снова растеряно и жалобно заскулил что-то непонятное. До слуха долетали фразы: - …Не надо! …что вы, мой король,… Я не могу!… Лицо Шан Цинхуа покраснело, он понимал, что привлек внимание своего лорда и отказываться от ласк глупо. Но ему было так стыдно за свой внешний вид. По его собственному мнению, он и в своем обычном теле не выглядел слишком привлекательным. Ах, у него, должно быть, в этом облике и члена-то не видно! Королевский перст, между тем, аккуратно толкнул его навзничь и погладил в районе пупка. Мобэй двумя пальцами раскинул в стороны ноги мужчины и провел острожным касанием между бедер. Бедный Шан Цинхуа у него в прямом смысле был весь на ладони. Когда кончики среднего и указательного пальцев нежно и с величайшей осторожностью помассировали член и яички, заклинатель чуть не умер от страха за свое достоинство. Нервничая, он вцепился в огромный для него палец короля, царапая его, а когда тот убрался от интимной зоны, извернулся и укусил Мобэя. Для демона такой слабый кусь был не страшен, но король прекратил свои исследования, не желая доводить своего мышонка до истерики. Чтобы успокоить Шан Цинхуа, Мобэй наклонился и влажным острым кончиком языка провел по изгибу тонкой шеи, вызвав стаю мурашек. Он пощекотал пяточку и под коленкой, и маленький заклинатель завертелся от щекотки. На пробу Мобэй лизнул еще свою добычу. Его мышонок пискнул и закрылся. - Тише, тише, пока никто не ест тебя, – рассмеялся демон. – Цинхуа, ты должен больше доверять своему королю. - Прости… - заклинатель вжал голову в плечи. Мобэй наклонился и нежно потянул губами ушки. Цинхуа громко простонал впервые его имя, когда чужой язык провел влажную дорожку по всей длине его левой ноги. Кончик демонического языка продолжил кружить по его бедрам и поиграл с маленьким членом, пока тот не уперся в живот, исходя смазкой. Потом Мобэй перевернул разнежившегося Цинхуа на ладони вверх упругой попкой, помог встать на колени и велел поднять хвост, и лечь грудью. Ласки продолжились поглаживаниями по спине и поддразниваниями беспокойного хвоста. Аккуратно зажав между пальцами, Мобэй провел по всей длине и пососал кончик хвоста губами. -Ох!.. - раздался восторженный возглас от Цинхуа. Хвостик оказался таким чувствительным. Слезы смущения и блаженства покатились из глаз, когда Шан Цинхуа почувствовал, как его ягодицы раздвигают, и влажный кончик демонического языка вторгается в самое сокровенное место. От мошонки и до ануса его вылизали так тщательно, что благодаря настойчивому риммингу язык чуть-чуть сумел проникнуть внутрь. Шан Цинхуа не знал, куда себя деть, и елозил по ладони господина так, что Мобэю пришлось осторожно удерживать его на месте, чтобы тот не свалился вниз. Король Севера старался быть очень деликатным и постоянно контролировал свою силу и давление, ибо его мышонок был хрупче утреннего инея. Его заводила мысль: то, насколько крошечный заклинатель в его власти. Это было испытание на доверие и терпение для обоих. Мобэй чувствовал, как возрастает его возбуждение от протяжных вздохов. Мышонок дрожал и слезно молил о пощаде: - Ах, мой король, хватит! Хватит! Цинхуа готов был сгореть от стыда. Он затрясся и зарыдал от облегчения, когда его накрыл первый оргазм. А может еще и от страха. Он ведь кончил прямо на ладонь короля! Колени подогнулись, и он упал на бок. Его перевернули обратно на спину. Всхлипывая, Шан Цинхуа, закрыл глаза. Он не мог смотреть в глаза Мобэя. Он не видел, как демон с аппетитом облизнулся и облизал всего мышонка, стирая следы семени с живота Цинхуа и своей ладони. Ослабевшие бедра заклинателя так и остались раскрытыми на обозрение. Он меленько дрожал от накатившей посторгазменной эйфории. Ах, пусть его теперь накажут, съедят или посадят в волшебную клетку ради забавы - все равно! Так хорошо ему никогда не было и не будет. Даже во влажных снах. Сейчас он был по-настоящему мокрым и счастливым от того, что его вылизали с ног до головы. И это сделал его король. Мобэй Цзюнь. Мобэй. Люби-имый. Шан Цинхуа что-то бормотал вслух, доверчиво свернувшись калачиком на руках повелителя. Мобэй понял, что его малыш не станет сию минуту возвращать себе естественный облик и удовлетворять его потребности. Раньше он бы пришел в ярость или оделся и поискал служанку-демонессу. Сейчас он хотел одного конкретного Шан Цинхуа, но тот находился в полуобморочном состоянии и не реагировал даже на слабые тычки. Хмурому и разочарованному Мобею пришлось отнести нерадивого слугу в купальни. Спящий изнеможённый мышонок настолько трогательно выглядел, свернувшись клубочком на руках, что демону расхотелось встряхивать его жестко за шкирку или притопить в глубоком тазе. Завернув мокрого Цинхуа в мягкое полотенце, Мобэй оставил его у бортика бассейна, а сам спустился в прохладную воду. Ему давно не приходилось удовлетворять себя самому. Эта мысль его разозлила, он зарычал и в гневе посмотрел на довольного, устроившегося в мягком гнездышке, Шан Цинхуа. Потом представил, что бы он сделал сейчас с заклинателем, если бы он проснулся, и к каким испытаниям его аппетитная задница подвергнется с утра, и со стоном обхватил стоящий колом член. Шан Цинхуа очнулся от особо громкого стона короля и заворочался в полотенце. Приоткрыв один глаз, он чуть не вскрикнул. Его король, облокотившись на бортик бассейна, самозабвенно надрачивал м-м… свое внушительное достоинство. Даже сквозь воду размеры демонического естества потрясали воображение. Представшая глазам эротическая картина, полностью соответствовала скромной фантазии автора новеллы об идеальном мужчине. С длинными волосами, облепившими могучие плечи, с широкой накаченной грудью, по которой сбегают капельки воды, кубики пресса и член - нефритовая основа Небес, неиссякаемый источник Янь. Мобэй прикрыл веки и откинул голову назад, кадык двинулся вверх-вниз. Рука под водой совершала неспешные движения. «Мой король! Вы так благородны! Почему вы не потребовали, чтобы я обслужил вас? К чему такие жертвы?! Даже если вы разорвете ничтожного меня этим на части, я буду счастлив принять вас». Конечно, член короля выглядел особенно впечатляющим для нынешних габаритов Шан Цинхуа. Заклинатель закусил губу и сосредоточился на превращении. Ему еле хватило сил, но он предстал перед Мобэем в своем человеческом облике и нормальном размере. Красный и возбужденный. Предательское полотенце сползло, выставляя на обозрение его эрекцию. Шан Цинхуа вскрикнул, когда его схватили и потянули в чуть теплую воду. Каким голодом светились глаза Мобэя! На Шан Цинхуа никто никогда не смотрел с такой страстью. Только в мечтах. Король наклонился и смял его губы в жадном поцелуе. Цинхуа только пискнул и обмяк в могучих руках, чувствуя бедром твердый, словно камень, член своего короля. Размер члена заставлял живот сладко ныть и липнуть к позвонкам в предвкушении и ужасе. Но Мобэй Цзюнь оказался на редкость чутким и терпеливым для демона любовником. Он серьезно подошел к тщательной подготовке боязливого мышонка. Он поставил Цинхуа в коленопреклоненную позу на ступенях бассейна и взял ароматные масла с афродизиаками, которые прекрасно расслабляли мышцы и возбуждали. Осторожно Мобэй ввел один палец, потом второй в узкий горячий проход. Когда тугой анус мог принять спокойно три пальца, он пристроился головкой к жаркому входу. Проникновение в чувствительное после оргазма тело было довольно болезненным. Шан Цинхуа вскрикнул и затрясся в рыданиях. Он рефлекторно попытался сорваться с распирающего его огромного члена, но колени расползались в стороны, да и впившиеся в нежные ягодицы выпущенные когти тоже удерживали на месте. Мобэю тоже нужно было привыкнуть к слишком горячему нутру человека. Он чувствовал, как пульсирует растянутое колечко мышц вокруг его плоти. - Дыши глубже и расслабься, я подожду, - посоветовал его король, и Шан Цинхуа, смаргивая слезы, попытался следовать совету. Боль притупилась и медленное проникновение продолжилось. Когда Мобэй оказался внутри, то он наклонился, погладил напряженную поясницу и поцеловал между лопаток заклинателя. Смягчив хватку на ягодицах, он стал раскачиваться. Люди все-таки очень хрупкие и чувствительные существа, и Мобэю приходилось себе об этом напоминать после каждого слишком сильного толчка, сдерживая страсть, пока партнер не привыкнет. Он еще немного прогнул заклинателя в спине и приподнял свои бедра, чтобы улучшить угол. Теперь с каждым влажным шлепком, с каждым ударом член задевал нужную точку, посылая по телу Шан Цинхуа сотни искр. Крики его мышонка превратились в тихое попискивание и всхлипы. Забывшись и осмелев, Шан Цинхуа сжал собственный член и начал ласкать головку в такт толчкам. От самого мощного толчка, будто ток прошел от простаты к основанию плоти и распространился к кончикам пальцев на ногах и руках. В кулак брызнула сперма, и Шан Цинхуа едва не упал, но Мобэй плотно прижал его к себе, с утробным рыком выплескивая семя внутрь тела. После, лежа в спальне, король не забыл пометить свою законную добычу рядом дополнительных засосов и укусов на груди и тонкой шее. Лениво играя с соском Цинхуа, Мобэй подумал, что ему надо чаще охотиться на своего мышонка. *** *** *** *** *** *** *** *** *** Однажды Шан Цинхуа объелся заморскими сладостями, когда шпионил на одном демоническом банкете, и не смог превратиться обратно в человека. Мобэй рассекретил его перед лордом пика Цин Цзин. Брат-Огурец долго осматривал приятеля: закругленные маленькие торчащие ушки, покрытый шерстью хвостик, мордочку лица, большие темные глаза и вынес вердикт: - Какая же ты мышь, Шан Цинхуа?! По-моему, ты настоящий хомяк! – весело рассмеялся Шэнь Цинцю, элегантно прикрываясь веером. Заклинатель, цепляющийся за меховой ворот Мобэй Цзюня, обиженно уставился на друга и запихнул за щеку еще одну мармеладку.