Путь Имаго: Историк-Мафиози Омерта!

      Даниэлла всегда была довольна своей жизнью. Конечно, как и у любого человека у неё были и взлёты, и падения. Иногда она даже скатывалась в жутчайшую депрессию, но это не мешало ей радоваться каждому дню своей жизни.       Также, Скайрини частенько везло: любящая семья, хорошая должность, верные подчинённые и сын лапочка, ну что может быть лучше? И пусть папа её «кинул», пусть её работа — это убийства и криминал, пусть подчинённые даже не догадываются, какому монстру служат. Пусть сын думает, что она не знает, что он собирает на неё компромат практически с пелёнок… Да, жизнь прекрасна, ведь отец уже в могиле, пост она передала наследнику, которого она контролирует практически полностью, на каждого подчинённого у неё есть свои планы, как и способы их убийства. А сын… а он ей в любом случае не помешает. А если дёрнется, то у неё есть тысяча и один способ как прижать его к стенке, но пока он ничего не предпринимает, она его не тронет, так как Тимотео самая лучшая кукла в её жизни.       Но везде везти не может, так случилось и с ней. Бог дал ей всё, кроме истинной любви. Но не страшно, она сама найдёт своего суженого, нужно лишь немного подождать.       Ох, если бы не соперницы, найти принца было бы намного проще! Например, её хранительницы, пусть они и нетрадиционной ориентации, но мужчины на них заглядывались. И ведь убить их нельзя! Так как это не просто её хранители, а истинные… Они только сами могут помереть, что и сделала недавно хранительница Тумана.       А ещё эта Маргарет — сестра Восьмого Каваллоне — истинная дрянь. Вертихвостка, каких ещё поискать, знает все сплетни и на их основании строит интриги. На всех приёмах все смотрят только на неё одну, а как иначе? Не смотря на свой почтенный возраст, она выглядит едва ли на тридцать. Сама Даниэлла, конечно же, тоже следит за собой, и мало кто бы ей дал больше сорока, но всё равно это была жесткая конкуренция. И убить эту мразь тоже не выйдет, так как она слишком уж важная фигура на политической арене. А как здорово она ведёт переговоры с правительством Италии! Эх…       О да, были и другие. Множество других конкуренток, но их всех она убила. Всех, кроме двух. Одна из них была сущим кошмаром для Скайрини, пока не пропала без вести. Ох, как она тогда радовалась! Да и сейчас она рада, что никто глаза не мозолит. А ведь она могла, эта мерзкая… нет, её не стоит вспоминать лишний раз…       И вторая, Луче Джиглио Неро. Та, что может предсказывать будущее, поэтому постоянно избегала её мести. Эта невинная овечка увела у Даниэллы двух очаровательных мужчин. Первым был милый художник, что писал портреты на заказ. Ах, как же билось сердце, когда она сидела неподвижно в кресле и рассматривала каждую черточку его лица! Но после того, как портрет был закончен, он не остался с ней, а уехал к этой Луче! Предатель! Казнь была изощренной, нужно было как раз протестировать несколько разработок альянса учёных, так что это была идеальная возможность. В городе, в котором остановился художник, был приют для животных, и вот какое совпадение — вспышка бешенства! Животные озверели настолько, что загрызли весь персонал и немногих посетителей, а после разбежались по городу. Конечно же животных перестреляли, но кто сказал, что всех? Одного бешеного пса было достаточно, чтобы изуродовать художника настолько, что вырвало бы даже мясника со стажем. Самое интересное, что он был жив и скончался только в больнице.       Месть этой Провидице тоже была сладкой. Её же подчинённые сначала расстреляли её, а после подорвали сами себя. Особняк Джиглио Неро полыхал знатно. Но эта сука выжила. Более того, она была полностью невредима! И это выбешивало, но что взять с предсказательницы?       Второй жертвой её обаяния стал красавец киллер. Ах, он был великолепен! Но, увы, на глаза он ей не часто попадался, так что убивать его она ещё не имела права. Потом было проклятие Аркобалено и её киллер, да, уже её, превратился в младенца! Даниэлла рвала и метала, но потом успокоилась и стала ждать, когда же он к ней прийдёт, когда же он разочаруется в этой Луче. Но этого не происходило, тогда Скайрини решила заманить его информацией и ресурсами, которые бы ему пригодились для снятия проклятия. А взамен он бы выполнял заказы от Вонголы, а также, действовал бы в интересах Семьи. И, о чудо, он согласился! Она окучивала его долгих пять лет и была уверена, что он уже и думать забыл про эту Джиглио Неро, но просчиталась. И этот орех оказался испорчен. Когда она узнала о смерти этой гадины, то на радостях решила пригласить Реборна на праздник вина у Томасо. Но он не ответил… Ни через день, ни через два, ни через неделю. Вообще, его судьба уже решилась в тот день, когда он проигнорировал СМС, но она надеялась. Но, как оказалось, напрасно. Когда он всё-таки соизволил с ней связаться, то у неё уже был готов план.       Шутка ли — убить лучшего киллера столетия? Да, и это ей было по силам. Под прикрытием обычного задания провернуть целую операцию не составило труда, особенно, если знать о маленьких слабостях объекта. Чем можно убить Солнце? Тем, что не вызовет подозрений у организма, а когда это произойдет, то будет уже поздно. Одна из провальных разработок учёных подходила для этого просто идеально. Порошок «Аромат смерти» должен был убивать мгновенно, ведь его состав — это смесь многих ядовитых растений, среди которых болиголов, белладонна и аконит. Но он не давал нужного эффекта, оказалось, что многие компоненты, вступая друг с другом в конфликт, также нейтрализовались, поэтому на выходе получалось нечто несомненно ядовитое, но не смертельное. И вроде бы разработку убрали в долгий ящик, но Даниэлла была заинтересована в этом «аромате», поэтому экспериментировала самостоятельно. Были добавлены многие яды и нейтральные вещества, радиоактивные элементы и даже вирусы, но ничего путного не выходило.       Нужный результат получился совершенно случайно. Однажды, на пол пролился один из начальных образцов, а в это время во всём особняке травили крыс. И каково же было удивление Скайрини, когда образовавшаяся лужица начала застывать, а потом потрескалась. Это был прорыв. Некоторые компоненты в крысином яде для конечного продукта подходили просто идеально! Через несколько недель тестов и проверок получился настоящий «Аромат смерти» — сыпучее вещество, что при минимальном контакте с жидкостью или паром превращается в смертельный яд. Яд, который медленно захватывает организм, проникая в кровь с воздухом, яд, который поражает мгновенно участки мозга, что отвечают за инстинкты и вестибулярный аппарат, яд, который парализует организм, яд, которого достаточно вдохнуть критическое количество, чтобы вызвать отмирание клеток мозга. Пламя Солнца здесь бессильно. Но это только с водой. Риск есть во всём, ведь если смешать «аромат» с алкоголем, то либо уснёшь, либо впадёшь в кому. Поэтому на задание она отправляла тех, кто не имеет пламени, и именно поэтому она позволила некоторым его иметь. Именно поэтому она подобрала такое время убийства, чтобы через некоторое время пошел дождь. Именно это позволило ей избавиться от шпионов своего сына, а заодно и своих шпионов, которые сменили сторону. Для этого плана были втянуты Эстранео, но так, чтобы отвести от неё подозрения. Ведь так легко спихнуть всё на тех, кто уже мёртв, верно? Тем более, что в Эстранео тоже были те, от кого нужно было избавиться. План идеален.       А вот и первый краткий отчёт по телефону от группы зачистки. Всё верно, 39 трупов, один из них детский. Значит, Реборн мёртв. Хотя, этот киллер чрезвычайно живучий, так что не мешает проверить все дела по дебошам, кражам и угонам в округе. Да и не в округе тоже… Теперь трупы отправят на станцию и погрузят в хвостовой вагон, а потом в середине пути киллеры Семьи Учелли заложат там бомбу. Всё чисто и аккуратно, и произошедшее свалят на грызню Томасо с этой семьёй за ж/д путь.       Второй отчёт от шпионов из Семьи Бьянки, которые охраняют особняк Томасо. И снова всё верно. Дом покинули пятеро, не считая взбалмошного Джига. Теперь осталось подослать за ними Потрошителя и забрать контейнер в личное пользование.       Третий отчёт от Потрошителя меня напряг. Он не нашел контейнер. Это странно, хотя, эта детина часто не видит дальше собственного носа, так что ничего удивительного. Теперь пусть возвращается к Эстранео и скажет, что уничтожил предателей Семьи.       Четвёртый отчёт от группы зачистки на трассе вызвал ещё больше подозрений. Не было кейса с деньгами, хотя каннибал утверждал, что ничего не брал, также, контейнер окончательно исчез, ведь не могли же профессионалы пропустить такой, довольно немаленький объект?       Но делать нечего, оставалось только ждать детальных отчётов и гадать, что же могло пойти не так? А так же готовиться к свадьбе, точнее к очередному изощренному убийству. Ведь кроме Восьмого Поколения, помешать её планам по тотальному контролю, не мог больше никто. Остался последний — Восьмой Босс Семьи Шимон.

***

      Оттава смотрела на отчеты и не могла поверить своим глазам.       Это невозможно.       Невозможно, невозможно, НЕВОЗМОЖНО!!!       Нужно оцепить особняк, если что, то можно свалить всё на учения.       Отрезанные головы, Омерта, труп ребёнка, но не Реборна, ни одного угона в округе, но при этом пропавшие кейс и контейнер.       Томасо в ярости, мало того, что кто-то отравил их гостей и подорвал бомбу, так ещё и вернулся вор вина!       Кто ещё знал о цели операции? Никто! Шпионы? Нет, все люди проверенные, даже Потрошитель.       Угонов не было, дебоши если и случались, то незначительные. Неужели Тимотео постарался? Нет, у сына на такое бы ума не хватило. Тем более, он сейчас занят взрывом в Болонье*, ему не до этого.       Неужели? Нет, не может быть, что бы Шимон догадался, и такие сложности не для него.       Кто же тогда? Хмм… А кто вообще был вором вина? Кому бы хватило мозгов из раза в раз таскать у Томасо алкоголь и ни разу не попасться? Тем более, что последняя кража была… когда она там была? Четырнадцать лет назад… О, хорошая дата, именно тогда исчез мой самый жуткий кошмар… исчез… пропал без вести… испарился…       Но разве пропал без вести равно умер?       Ха-ха, нет, я себя накручиваю. Но отрезанные части тела говорят об обратном, об этом говорит и надпись. Теперь это уже не выглядит, как шутка. Скорее пародией выглядит попытка повторения на втором месте убийства. Такие рваные края у раны, это не в духе этого человека. Всё это выглядит, как плохой спектакль, где я почему-то совершенно не ощущаю себя зрителем.

***

      Слишком тихо, слишком спокойно. Но почему мне кажется, что воздух звенит от напряжения? Интуиция молчит, но мне неспокойно? Может, я спятила? Нет, это всё от нервов. Но всё же… слишком тихо. Даже не слышно гомона охраны внизу. Да и, Глория уже должна прийти с докладом.       Приоткрылась дверь кабинета, но никто не вошел. Странно. Внезапно на кресло возле стола село что-то маленькое и чёрное. О, так он всё-таки жив. Исправим. Он чувствует себя расслаблено, смотрит на меня выжидающе. Очень хорошо.       — Ты немного припозднился, — начала разговор я. — Были сложности? — спрашиваю обеспокоенно, кладя руку на арбалет, что закреплён под столом.       — Некоторое количество. Но, цели уничтожены, — уклончиво ответили мне с лёгкой улыбкой. — Я жду оплаты.       — Конечно. В этот раз наличными, — отвечаю, вернув улыбку. Делая вид, что открываю тумбу, подготавливаю арбалет к выстрелу.       Не меняя выражения лица вскидываю оружие над столом, но не могу прицелиться, так как что-то не даёт мне опустить его.       — Ну, здравствуй, Элли, — издевательски протянул у меня за спиной до боли знакомый и такой ненавистный голос.       — Не смей меня так называть! — не смогла стерпеть я, вскидывая голову вверх, встречаясь с этими омерзительными зелёными глазами.       — Я подумаю, хотя… нет, ты не заслужила, — прошептала эта тварь мне на ухо, отчего я вздрогнула всем телом. — И, да, это тебе не поможет, — добавила она и выдернула у меня из рук арбалет, который до этого удерживала. Меня обняли со спины. Сначала нежно и легко, а потом, сжав так, что затрещали рёбра.       Почему перед этим человеком я всегда замираю, как кролик перед удавом? Почему я не могу пошевелиться, когда слышу её голос? Паршиво. Мерзко. Невозможно. Как же я хочу её убить!       — Что всё это значит, Реборн? — решила перевести я тему, пока не поздно. Хотя, судя по расслабленной позе киллера и предвкушающему зрелище взгляду, можно понять, что уже поздно. Причём давно.       — Решила сделать хорошую мину при плохой игре? Что ж, поздно. Хотя, я думаю, что ты уже это поняла. Тем более, что он знает, — от этих слов я дёрнулась. Нет! Только не это!       — Вы же поклялись… — севшим голосом и чуть не плача выдавила я. — Это подло… — этот секрет не должна была узнать ни одна живая душа. Не знал никто, кроме неё… Да как она посмела!       — Подло? — в голосе появилась сталь, а рёбра захрустели ещё сильнее. — Ты первая нарушила свою клятву, причём, как оказалось, дважды, Да-ни-эл-ла! Если бы моя неспособность убить тебя сразу, то второго раза бы не произошло, — яростно зашипели мне в ухо. — Хотя, смерть это слишком легко для тебя, — преувеличенно радостно послышалось сверху, а на мою голову опустился колючий подбородок. — Как насчёт того, что бы вспомнить твой список грехов, м?       Всё внутри похолодело. Нет, только не это! Я видела, что происходит с теми, кому его зачитали, это же аморально! Тот человек был похож на живой труп, также, он раз за разом переживал то, что и его жертвы. Он хотел умереть, но при этом боялся смерти. Это произойдет и со мной? Не хочу! Нет! Никогда!       Попытка выпустить Пламя провалилась. Как и вторая с третьей. Я чувствовала холодную ладонь на своём лбу, я пыталась вырваться, кричала, даже, кажется, угрожала, но все мои попытки были бессмысленны. Меня держали, пусть и одной рукой, но это была железная хватка. Из-за своих трепыханий, я, кажется, сломала несколько рёбер. Мне не сбежать…       — Ноябрь 1943 года, — прозвучало в моей голове, как гром среди ясного неба, — убийство отца, — я больше не была в кабинете. Я оказалась на поле боя — мой отец иногда участвовал в битвах во время второй мировой — везде были трупы и кровь, в воздухе стоял сладкий запах палёной плоти в перемешку с потом и вонью немытого тела. Я бежала вперёд, стреляла, снова бежала. Меня окликнули мужским именем, я повернулась и увидела саму себя, что держала в руках арбалет. С оружия срывается сгусток пламени и летит ко мне. Я не уклоняюсь, тело как будто не слушается. Меня накрывает волна жара и нестерпимой боли, тело плавилось, как масло на сковородке, я кричала, но всё было бестолку. Я умирала.       — 6 января 1944 года, нарушение Омерты. Вовлечение гражданской девочки в дела мафии, — жар прекратился и я оказалась в другом месте. Теперь я иду по дороге, ведущей к церкви, в которой укрылись дезертиры и местные жители. Я несу корзину с выстиранными бинтами, а на дне лежит бомба с часовым механизмом. Захожу внутрь, оставляю ношу и выхожу. В отдалении вижу саму себя, что приветливо машет мне рукой. Через минуту сзади раздаётся взрыв, меня откидывает под ноги меня молодой. — А также убийство этой самой девочки, — на меня нацелен пистолет. Выстрел. Чувствую, как кровь стекает по лбу, а потом и по переносице. Свет меркнет, я снова умерла.       — 7 ноября 1944 года…       — 8 ноября 1944 года…       — …       — 11 марта 1956 года, расчленение члена союзной семьи за то, что тот не захотел сдавать местоположение любовницы своего брата. Нарушение Омерты. Убийство гражданской девушки посредством растворения её в кислоте. Убийство женщины с ещё неродившимся ребёнком на глазах у её будущего мужа посредством удушения. Ты замуровала её в бетон, сымитировав падение. Убийство мужчины на глазах у гражданских посредством имитации суицида. Один из свидетелей скончался на месте от вида кровавой каши на асфальте, что буквально минуту назад была человеком и падала с десятого этажа.       — 12 марта 1956 года…       — …       — 1 апреля 1960 года… — меня всё убивали и убивали, различные способы, различные ракурсы на бойню, если трупов было больше одного. Уже на десятом разе я перестала воспринимать это, как плохой фильм. На тридцатом не осталось сил на отрицание происходящего. На пятидесятом я начала ненавидеть саму себя. А потом я начала бояться, бояться каждого раза, при этом зная, что сейчас произойдёт…       — 13 октября 1966 года… Нет, этого я тебе показывать не буду. А вот следующий день… — я в окружении ещё десятка мужчин захожу в особняк, поднимаюсь на второй этаж и отворяю первую дверь. Я и те, кто рядом со мной, вскидываем автоматы и расстреливаем человека с ангельским личиком и большими голубыми глазами, что стоит возле дальней стены. Тело падает на пол, а возле меня загораются те, кто пришел сюда вместе со мной. Через секунду со мной происходит тоже самое. Больно. Очень больно. Меня разрывает изнутри. Хватит! Прошу, остановитесь! Кто-нибудь, помогите!!! НЕЕЕЕТ!!!!! — Это был первый. А сколько их там? Ещё десять. Что же, повторим?       — … — пытаюсь возразить, но не могу пошевелиться. Всё бестолку, меня ждёт самосожжение ещё несколько раз! Ха-ха! Ха-ха-ха! Ха…

Взгляд со стороны

      В комнате, за столом сидела женщина преклонных лет и истерично смеялась, иногда срываясь на крик или вой. Внезапно, она обхватила себя руками и начала раскачиваться из стороны в сторону, пустыми глазами глядя на противоположную стену, на которой висел её портрет. Женщина встала, растянув губы в безумной улыбке и, пошатываясь, подошла к картине. Она коснулась рамы кончиками пальцев и начала сошкрябывать ногтями с неё позолоту, бездумно что-то бормоча.       Женщина простояла там до тех пор, пока в комнату не вбежало несколько человек, пять девушек и трое мужчин, один из которых был в чёрном свадебном костюме.       — Что случилось, дорогая? Почему вокруг дома лежат люди? — спросил этот самый человек в чёрном.       — Как ты меня назвал? — прошептала женщина, вперив в мужчину яростный взгляд.       — Дорогая, что с тобой? Ты перенервничала из-за свадьбы? — продолжал он.       — Не смей меня так называть! Ты мне никто! — угрожающе прошипела она в ответ, вперивая в мужчину пустые глаза. — Только он достоин им быть! Он мой суженый, ведь он единственный, кто не сделал мне больно… — с нежностью сказала женщина, повернувшись к картине, и, поглаживая полотно, начала что-то бессвязно бормотать.       — Даниэлла? Я тебя чем-то обидел? — не сдавался мужчина.       — Да как ты смеешь, прерывать моё признание в любви?! — взорвалась женщина и фурией метнулась к своему столу, вытаскивая из-за него арбалет, направляя его в сторону гостей. — Вон! — закричала она.       Внезапно, раздался выстрел. Он был не в этой комнате, но этого хватило, чтобы струна напряжения лопнула, и все похватались за оружие. У женщины сдали нервы, и она выстрелила в ранее говорившего мужчину. Но снаряд не долетел до цели, его отбил другой мужчина, и сгусток пламени отлетел в ту самую картину, возле которой ранее стояла женщина.       Полотно вспыхнуло. Не прошло и нескольких секунд, как оно полностью сгорело дотла. Женщина в шоке смотрела на то место, где раньше висела картина.       — Вы… Вы убили его! — взорвалась женщина. Тут же из женщины во все стороны прокатились волны пламени, вбивая в стены всех, кто был в комнате, кого-то даже убивая на месте. — Прости, прости меня! — из глаз женщины катились слёзы, которые тут же высыхали от невозможного жара. — Прости, меня, Эрнесто… — произнесла она одними губами.Но этого никто не услышал.       Особняк был в хаосе, повсюду слышались выстрелы и крики. Внезапно из восточного крыла дома вырвался столб пламени, что тут же исчез, оставляя тлеть крышу.

Конец взгляда со стороны. У Реборна расплавились стёкла в бинокле, поэтому конец сцены в кабинете он не видел. Спрыгнув с дерева, он увидел семенящего к нему Леона. С мрачным удовлетворением компания покинула территорию особняка, а после и город.