Хайкью. Путь навстречу.

      — Ну, и? — спросил Ойкава, жуя булочку. Шоё на их очередную тренировку вновь принес мамины творожные булочки. Так как Нацу их очень любила, мама периодических их пекла. А так как Тоору их тоже любил, то в знак благодарности за то, что тот тренируется с Шоё, она стала их печь перед их совместными тренировками. Так как знала насколько важно для Шоё общение с Ойкавой.       Они только закончили тренироваться. Сегодня их тренировка была с утра. Так как у обоих в клубе тренировки были после обеда. Поэтому эти булочки стали прекрасным перекусом перед тем, как разойтись по своим клубам.       — Что, «ну и»? — не понял вопроса Шоё и даже перестал жевать. Себе же он принес любимые мясные булочки, чтобы не покушаться на перекус Великого Короля.       — Жду историю о том, где ты нашел такие наушники?       — Ну, когда я у вас ночевал, вы же мне сказали, какие требования вам важны. Я долго думал, что вам подарить, а когда увидел Тсукушиму с наушниками, понял, что именно подойдет вам в качестве подарка. Съездил в город. Но там сказали, что те, которые мне нужны, быстро разбирают. Следующая партия должна была только через пять дней прийти, и они почти все там были под заказ. Правда, ждать тогда пришлось бы долго, ну или отдельную доставку заказывать, а это слишком дорого из-за одной пары наушников. А оставалось всего три дня до вашего возвращения. Этот Бакагеяма как будто раньше не мог вспомнить про ваш День Рождения. Я так расстроился, и мне продавец сказал, что в Токио есть огромный магазин электроники, так что там такие, которые мне нужны, точно есть всегда. Так что я связался с Кенмой. Сказал, что мне нужен подарок и попросил его купить. А он мне рассказал, что в том магазине можно еще и оформление сделать, какое хочешь. И даже гравировку сделать. Он в этом всем хорошо разбирается. Так что он мне их купил. А один знакомый Куроо-сана как раз ехал в нашу префектуру, вот и передал мне. В общем, на все ушло около двух дней.       Ойкава пораженно смотрел на Шоё.       — Ничего ты заморочился. Но мне очень приятно. У меня вся команда чуть ли слюну на них пускала. Наушники почти последней модели, да еще и в цвет формы. Пришлось прятать так, чтобы гравировку не было видно. Остальные члены команды не знают, но вот думаю, что Ива-чан, скорее всего, знает, что ты меня за глаза называешь Великим Королем.       Хината немного поник. Это естественно не укрылось от Тоору.       — Что случилось, Чиби-чан?       Шоё немного замялся и тут же улыбнувшись сказал:       — Ничего такого.       — Да что ты? — ехидно спросил Тоору. — Я думаю обманывать меня — не самая лучшая идея. Я же все равно не отстану, ну или сам построю выводы.       Шоё вздохнул.       — Просто единственный, с кем я общаюсь тайно, — это вы. Я понимаю, что по-другому то и нельзя. Но это напрягает. Приходится постоянно врать команде, куда я ухожу с тренировок. Хорошо хоть маме врать не надо, — проговорил Шоё и продолжил жевать свою булочку.       Тоору тоже вздохнул, его самого немного это напрягало.       — Мне тоже это не совсем нравится. Я чувствую, что Ива-чан меня скоро прижмет к стенке и начнет допрос. Но сам понимаешь, мы соперники, да еще и вы жаждете реванша. А мы, зная это, не хотим проигрывать. Так что такое сотрудничество не всем будет понятно. Тобио-чан точно не поймет, как и наши бывшие игроки Китагава Дайичи.       — Да, но с Некома мы тоже соперники, однако тренируемся совместно без проблем и общаемся с некоторыми вне площадки. Я с Кенмой часто переписываюсь. Он связующий из Некома. Я бы хотел и с ним потренироваться, но он долго мой темперамент не выдерживает и обычно сбегает. И с Фукуродани тоже. Мы вместе тренировались в лагере, но, когда дело доходило до игр, обычно никто друг другу спуску не давал. У нас только с вами такие отношения, как будто бы мы все друг друга ненавидим.       — Я понимаю, о чем ты. У нас такие отношения не только с вами, но и с Шираторидзавой. Только в данном случае — это мы ждем реванша. А они не хотят нам проигрывать. Это, конечно, нельзя назвать ненавистью, просто это как, не знаю даже, «кровное соперничество» что ли.       На самом деле, это все ведь пошло от Тобио-чана и тех, кто играл с ним в Китагава Дайичи. Если бы я, Ива-чан, Киндаичи и Куними не играли с ним раньше, то и отношение у нас к вам было бы другое. А та неприязнь, которая существует между нами, она перешла в неприязнь между нашими командами. Так сказать, наш настрой передался и вам, и тем, кто с ним не играл из моей команды. Вы как бы пытаетесь защитить его, а мы пытаемся поставить его на место и открыть вам на него глаза. Хотя, общаясь с тобой, я понимаю, что ты и так все прекрасно видишь, просто принимаешь его таким, какой он есть. И, похоже, вся ваша команда тоже. И это, знаешь ли, неимоверно напрягает, — раздраженно сказал Ойкава, а затем продолжил. — Поверь мне, все команды нормально тренируются в летних лагерях друг с другом. Но когда дело доходит до игр национального уровня, там все становятся врагами. И даже, если вдруг, ты будешь играть в официальном матче против вашей Некомы, ты, скорее всего, почувствуешь тоже самое, что сейчас испытываешь к нам.       Поверь, Чиби–чан, я ни с кем бы из вашей команды не стал общаться и тренироваться, если бы мне это не было выгодно. Да и даже, если бы было выгодно, не факт, что я бы на такое согласился. Так что, это только ты у нас такое дружелюбное исключение. Вряд ли и ты бы особо хотел тренироваться с кем-то из моей команды. С тем же Киндаичи.       — С Киндаичи-куном точно нет, — ответил Шоё. — А вот с Иваизуми-саном бы хотел. Он же ас вашей команды. А я хочу быть асом своей. Так что мог бы у него чему-то научиться.       Это слегка зацепило Ойкаву. Он бы уж точно не хотел, чтобы кто-то из его команды еще тренировался с Хинатой, и карасуновец смотрел на того своими восхищенными глазами.       Тоору и Хаджиме были друзьями с детства. Однако, Ойкава, как человек был нестандартный. Он напрягал всех вокруг своими способностями анализировать. Поэтому очень часто люди, узнавая его ближе, просто уходили. И могли даже сходиться с тем же Иваизуми, хотя он не особо дружелюбный. Поэтому друзей у того было гораздо больше, чем у Тоору. Но у Ойкавы всегда оставался Ива-чан. Даже несмотря на толпу поклонниц, у него всего раз была девушка, которая его бросила из-за тренировок по волейболу. В старшей школе у него еще появились Ханамаки и Матсукава, но они не были таким близкими друзьями, как Хаджиме. Хотя сам Хаджиме это постоянно отрицал и всегда просил отвалить от него. Но при этом всегда был рядом.       Сейчас у Тоору появился Хината, который был благодарен за совместные тренировки, за советы и за разговоры. И ему совершенно не хотелось, чтобы еще и Шоё ушел к Иваизуми, если бы они вместе начали тренироваться. Это была какая-то детская и спортивная ревность, причем не только Хинаты к Иваизуми, но и Иваизуми к Хинате. Потому что он понимал, что если Шоё начнет тренироваться с Ива-чаном, то будет просить его научить чему-то, чего Ойкава не мог из-за своей позиции в волейболе.       «Молодец, Тоору, ревнуешь своего друга к партнеру по тренировкам и наоборот, хотя они даже не общаются», — подумал про себя Ойкава.       — Ты говорил, что восхищаешься Иваизуми, и теперь говоришь, что хочешь с ним тренироваться. Смотри, начну ревновать и перестану с тобой тренироваться, — серьезно сказал Ойкава.       Шоё на него в ужасе посмотрел:       — Ойкава-сан, Иваизуми-сан скорее всего стал бы так же обращаться со мной, как Кагеяма. Я больше не буду такое говорить, только не прекращайте тренировки. С вами же все равно никто не сравнится, — сказал Шоё, и зажмурившись сложил руки в просящем жесте.       Ойкава же засмеялся на это, ему всегда нравилось пугать Хинату тем, что он перестанет с ним тренироваться. Поэтому он просто опустил руку на его голову и сказал:       — Я же пошутил… — и вздохнув продолжил. — Когда ты уже привыкнешь к этим шуткам? Еще раз повторяю: я точно не прекращу с тобой тренироваться до второго этапа отборочных, а там посмотрим. Осенью правда будет проблематично приходить сюда, так как начнется новый триместр и тренировки будут только по вечерам.       Хината открыл глаза и благодарно посмотрел на Тоору, тот убрал свою руку.       — Только давай ты все-таки поменьше будешь упоминать про восхищение другими игроками, когда тренируешься со мной. Это немного напрягает, — все же серьезно добавил капитан Аоба Джосай.       Они синхронно поднялись с пола и пошли собираться, так как, похоже, за разговором прошло много времени, и они могли опоздать на свои тренировки в клубе, особенно Шоё, которому было дольше добираться до школы.       Следующая их тренировка была буквально через пару дней. И это была последняя тренировка перед первым этапом отборочных. И по состоянию Шоё было заметно, что он начал нервничать, так как периодически стал промахиваться по мячу.       — Слишком рано ты начал переживать, — заметил Ойкава, когда очередной раз Шоё промазал по мячу. — Если так будет продолжаться, то я вообще не вижу смысла в этой тренировке. Ты же вроде как храбрился, что вы всех выиграете? Чего переживаешь-то?       — А мы и выиграем! — резко ответил Хината и тут же поник. — Простите, Ойкава сан. Просто игра через два дня, а я до сих пор не сделал домашнее задание по некоторым предметам. Я учебники даже на тренировки таскаю и в перерывах пытаюсь учиться, но у меня ничего не получается. Кагеяма и то, похоже, уже все сделал. По нему, правда, никогда ничего не понятно.       — Ну да, Тобио-чан-то на тренировки со мной не ездит и не тратит кучу времени на дорогу, — проворчал Тоору. — Какого черта ты вообще сегодня тогда пришел? Должен был сидеть за уроками.       — Я не могу, я пытаюсь сосредоточиться, а мысли только про отборочные. Начинаю думать про отборочные, понимаю, что домашка еще не сделана, и меня могут не допустить до них. И это замкнутый круг какой-то. Я даже есть меньше стал, — совсем поник Шоё.       — Ох, ну да, если ты стал меньше есть, то это вообще катастрофа. Смотри сознание на отборочных не потеряй, — ёрничал Ойкава, а затем вздохнув спросил. — Команда знает, что ты еще не сделал?       — Нет, Даичи-сан проверять будет тетради послезавтра.       — Как-то он поздновато, за день до игры. Я думаю, что в любом случае он тебя допустит, без тебя это будет не игра. Хотя… — протянул Тоору. — Первый этап они могут и без тебя спокойно пройти.       — Ойкава-сан, вы жестокий, — простонал Хината.       Тот на какое-то время задумался, а потом спросил:       — Много не сделал-то?       — Английский и математику. Мне с английским раньше Ячи-сан помогала, но не могу же я ее постоянно напрягать.       — Ячи-сан? — удивился Ойкава.       — Это наш новый менеджер, — пояснил Шоё. Ойкава кивнул на это пояснение.       — Учебники с собой?       Хината кивнул, а Ойкава пошел к вещам, взял их сумки и вернулся к ничего не понимающему Хинате, отдавая тому его сумку.       — Пошли, — только и сказал Ойкава, направляясь к двери.       — Куда пошли? — недоуменно спросил Хината.       — Куда-куда, ко мне домой. Заниматься будем. От твоей игры толку нет сегодня. А у меня тоже домашнее задание не сделано. Так что будем вместе заниматься. Ты своими уроками, я своими. Если что-то совсем не понятно будет, я помогу. Так хоть я смогу тебя проконтролировать, чтобы ты не отлынивал. А то ведь и правда не допустят тебя до игры. Переночуешь у меня. И маме своей напиши, чтобы не волновалась.       — Спасибо, Ойкава-сан! — радостно прокричал Шоё и побежал вперед. — Догоняйте!       — Эй, не собираюсь я за тобой бегать, я же не Тобио-чан тебе! — прокричал Ойкава Хинате. Но тот только рассмеялся и побежал вперед, — Тц! Ведет себя как ребенок.       Однако спустя мгновение он стартанул, быстро закрыл зал и побежал за Шоё. «И я ничем не лучше, выпускник-старшеклассник», — проворчал про себя Тоору, догоняя мелкого карасуновца. Правда догнал Шоё он только возле своего дома, тот уже видимо какое-то время его ждал, так как он явно успел отдышаться, ну или совсем не запыхался.       — Ну ты и бегаешь, — поразился Ойкава, приходя в себя после такой пробежки. Бегать он любил, но только утром и спокойно. А здесь же пришлось нестись, да еще и с сумкой на плече.       — Я выиграл, — только и сказал Шоё.       — Это не считается, ты побежал раньше меня, а мне еще зал пришлось закрывать.       Хината лишь усмехнулся, так как, по-видимому, все равно считал, что он выиграл. Ойкава на это только закатил глаза, проворчав:       — И послал же Бог ученика на мою голову, — и они пошли в квартиру.       Как Тоору и говорил, он сел за свои уроки и посадил рядом Шоё, который серьезно пытался разобраться в том, что ему задали. Периодически Ойкава возвращал его в этот мир, когда замечал, что тот куда-то поплыл в своих мыслях. А иногда подсказывал, если замечал, что Шоё что-то неправильно пишет. Хината старался меньше отвлекать Великого Короля, но все же иногда что-то да спрашивал. Сам же Тоору умудрялся как-то делать свои задания, потому что слишком часто отвлекался. Объяснять Хинате все-таки приходилось чаще. И не всегда с первого раза до него доходило. Но, по крайней мере, он старался.       Иногда они делали перерыв, чтобы перекусить. Шоё предложил что-то приготовить, но Ойкава зная, что тот бывает неуклюжим, побоялся доверять ему свою кухню. На что, Шоё заявил:       — У меня сестра вообще-то маленькая, и мама не всегда успевает, приходя с работы, что-то готовить. Так что иногда и мне приходится этим заниматься.       — Я понял, но кухню свою все равно не доверю, — сказал Ойкава, готовя им перекус.       Так они просидели за учебниками весь вечер. Ойкава не заметил, что сделал почти все свое задание, а все потому, что последний час его никто не отвлекал. Хинате уроков оставалось не много. Поэтому, как только он написал последнее предложение, то тут же откинулся на спину и заснул. Мозговая деятельность его очень выматывала.       Ойкава же, как только закончил с очередным предметом, поднял голову и увидел, что Шоё спит. Так как они сидели за низким столом, то спал он прямо на полу. Тоору не стал будить мелкого карасуновца. А просто сходил за одеялом и накрыл. Сегодня было достаточно тепло, так что на полу это рыжее недоразумение не должно был замерзнуть и простыть. Ойкава же решил, что раз он уже сел за уроки и ему оставалось всего пару предметов, то все сделает сейчас. Пусть завтра он будет и не выспавшимся, зато к проблеме летнего домашнего задания возвращаться не надо будет.       В итоге Хинату допустили до игр, так как у него были готовы все домашние задания. Кагеяма, как выяснилось, не смог подготовить только один предмет, но раз все остальные были сделаны, значит, он все-таки занимался летом, а не только тренировался, его тоже допустили до игр. Шоё же был неимоверно горд, что у него было все готово, а у Кагеямы нет, что тут же написал сообщение Великому Королю.       «Спасибо Ойкава-сан! Все подумали, что меня похитили инопланетяне и подменили».       Ойкава как раз подходил к спортивному залу Аоба Джосай, когда получил сообщение от Шоё. Прочитав его, он улыбнулся, потому что сам бы такое предположил, если бы не участвовал в подготовке его домашнего задания. Подняв глаза, он увидел серьезный взгляд Иваизуми, который явно говорил, что если Тоору не поторопится, то ему точно не поздоровится. Так что моментально став серьезным пошел тренироваться.       Вся команда Аоба Джосай сегодня тренировалась немного напряженно. Видимо сказывалось то, что завтра, одиннадцатого августа, должен был состояться первый этап отборочных. Все очень ждали результатов, так как от этого зависело с кем они будут играть осенью. Что же до Ойкавы, он даже не сомневался, что один их соперник и так прекрасно известен. Поэтому как и всегда сохранял хладнокровие на тренировках, чем продолжал поражать остальных членов команды.       Вечером, за день перед первым этапом отборочных, Ойкава решил пожелать удачи Шоё и его команде, написав сообщение:       «Не продуйте никому, иначе не встретитесь с нами».       На что получил ответ:       «Это даже не обсуждается».       На что Тоору хмыкнул.       «Уверенности тебе не занимать, конечно. Но я в вас не сомневаюсь, и это бесит, кстати говоря. Удачи, Чиби-чан, и спокойной ночи».       «Ойкава-сан, спасибо, и спокойной ночи».