Wasabi

Когда я оказываюсь у беседки, около которой пристроились Энн и моя мать, что-то бурно обсуждая, миссис Стайлс вмиг становится лучезарной, убирая свой задумчивый вид. — О, Эйвилин, дорогая! Ты то мне и нужна, — она просит меня подойти поближе. — Смотри, мы собираемся выбрать алтарь, который будет прекрасно сочетаться с здешней природой, — Энн указывает на каталог, где красиво обвешанный цветами алтарь в голубом цвете красуется на фоне моря. — Я настаиваю на голубом, а твоя мама на нежно-персиковом цвете. Что скажешь? — Ам, — задумываюсь на минуту и рассматриваю оба варианта. — Как насчёт классического белого? Он никогда не выходит из моды, и тем более будет сочетаться со всеми красками сада. — В таком случае, лучше выбрать что-то приглушенное, — обводит сад руками мама. — А разве родители молодоженов не должны в этом участвовать? — О, что ты, Эйвилин, — посмеиваются женщины, будто бы они услышали самый немыслимый вопрос. — Родители прибудут всего-то завтра, но большая часть работы сейчас лежит на нас. — Значит, Лиам тоже прибудет? — получаю незначительный кивок. — Должен. В любом случае, родственники скоро начнут скапливаться, поэтому нам нужно ещё многое обсудить за короткий срок… Намекнув на то, что дело обстоит серьёзное и не терпит отлагательств, мама рассказывает Энн некоторые детали свадьбы сестры. В то время как женщины вновь возвращаются к своим обсуждениям, решение прогуляться обратно к дому пронзается в мыслях, но, как только я собираюсь уходить, Энн окликивает мое имя и просит отнести один каталог своему сыну. — То есть отдать это Гарри лично? — неуверенно переспрашиваю, пытаясь сохранить спокойный вид. «Господи, нет-нет-нет» — Да. И скажи, пожалуйста, чтобы сегодня спустился к ужину. Он обычно где-то застревает у себя. Неуклюже беру каталог из рук мило улыбающейся Энн, на что получаю не особо приятный взгляд матери, которая, я уверена, уже сочиняет внутренний монолог о моем поведении, ведь «Женщина должна быть быстра и везде успевать». На лестницах дома мне встречается Марта и я попутно спрашиваю её о том, в какой стороне находится комната Гарри, на что женщина подробно описывает весь путь. Хоть в душе у меня таилась надежда, что она пойдёт со мной, к моему великому сожалению, Марта обрекает меня на одиночную прогулку. Что ж, возможно это и к лучшему, ведь в ином случае она бы слушала как я чертыхаюсь у двери Стайлса и молю Бога о помощи. Когда стук в дверь не приносит никакого ответа, мне ничего не остаётся кроме как тяжело вздохнуть и приготовиться к новому открытию в своей жизни. Приоткрыв дверь, немного просовываю голову и громко зову Гарри. В ответ тишина. Подумываю, что смысла звать парня нет, так как на мои стуки и оклик он бы давно уже отозвался, поэтому, открыв дверь полностью, нерешительно медленно прохожу внутрь. Моему взору оказывается комната, которая, как я считала, будет в хаосе, в неистовом беспорядке и с кучей ненужных вещей, разбросанных по ней. Однако напротив, видится совершенно иное: полностью не заправленная кровать (отмечу, что это единственный беспорядок здесь); плакаты с различными группами, половина из которых мне известна; настенная полка и шкафчик с аккуратно разложенными книгами; а ближе к окну письменный столик, на котором лежит серый выключенный ноутбук с открытой крышкой. Пройдя к этому столу, невольно замечаю пару рамок с фотографиями: на одной из них изображён маленький мальчик, смею предположить сам Гарри, и взрослая женщина, очень похожая на него. Окна были зашторенными, поэтому комната казалась тусклой на вид. Но стоило отдать должное, для молодого парня столь чистая комната большой плюс, ну или же Марта хорошо выполняет свою работу. Однако сомневаюсь, что Гарри пустил бы её в свою обитель. В любом случае, самого Гарри здесь нет и мне придётся что-нибудь сделать. Окидываю комнату ещё раз взглядом и замечаю, что на прикроватной тумбочке лежат книга и какой-то блокнот, поэтому, воспользовавшись моментом, тихо пробираюсь поближе, чтобы рассмотреть их, не трогая. Каталог до сих пор у меня в руках и я стискиваю её, будто бы совершаю какой-то авантюристский поступок. В моем воображении я кажусь себе ниндзя, который тайно совершает опасную миссию и мне ни чуть не кажется, что увидеть лишь название книги — нормальное дело. — Уайльд? — негромко бормочу, усмехаясь. — Не дурной вкус, Стайлс. Разворачиваюсь, чтобы удалиться из комнаты и поскорее вернуться на свежий воздух пока хозяин не вернулся, но натыкаюсь на что-то твёрдое и при этом тёплое, от чего резко охаю. Подняв голову, замечаю блестящую улыбку и ямочки на щеках. — Благодарю за оценку. — Что ты тут делаешь?! — Хм… бреду в поисках покоя. А вот что тут делаешь ты, лапочка? Смотрю прямо в зелёные глаза, наполненные озорством и огнём от триумфа из-за пойманного приза. И, клянусь, если бы у меня была возможность вернуться в прошлое и выйти на пять минут раньше из этого треклятого помещения, я бы с удовольствием это сделала. — Так, как же ты забрела сюда, да ещё и добровольно? — Мне нужно было тебе кое-что отдать… — Неужели? Это то, о чем я думаю? Гарри подмигивает, и как только до меня доходит о чем он, я пихаю его в плечо. Кудрявый изгибает бровь в вопросе, притворяясь что совершенно не понимает в чем дело, при этом потирая плечо. — Извращенец! Нет, ты только об этом и думаешь? — О чем именно? В данный момент я только негодую, почему меня назвали извращенцем, да ещё и больно ударили в плечо. — Ты сам знаешь почему, — фыркаю, ткнув каталог ему в грудь. — Твоя мать попросила отдать тебе это. — Стала посыльным моей матери? — улыбка расплывается на лице Стайлса. Закатываю глаза и обхожу Гарри, чтобы уйти, мне совершенно не хочется продолжать с ним разговор. Но у того, видимо, другая идея, ибо парень перехватывает мою локоть, остановив меня на месте. Явно в силе преимущественно выигрывает он и уйти без каких-либо препятствий мне не удастся, потому разворачиваюсь к нему полностью, застыв в таком положении. — Ладно-ладно, давай поговорим. — О чем же? — приподнимаю брови в некоем удивлении. — К примеру, о моем недурном вкусе? — он кладёт каталог на тумбочку и берет в руки книгу, рассматривая её. — «Я слишком люблю читать книги, и потому не пишу их»*… Гарри направляет глаза на меня, давя свою довольную ухмылку и ожидая ответной реакции, а также дальнейшего продолжения беседы с моей стороны. И, согласна, следовало бы что-либо ответить на подобное изречение, но некий ком встал в горле, совершенно не пуская издать хотя бы звук. И данный ком — раздражение. — Слушай, лапочка, нам следует познакомиться поближе. Кто как не старый добрый Оскар поможет нам в этом, м? Всё-таки, ты моя гостья. — Знаешь, не по своей воле. Твою же пресвятую книгу, Уайльд, если бы ты только знал, что в будущем твоя книга будет причиной нашествия мозговой бури между двумя людьми, то непременно бы (никто не переубедит меня) не стал пускать в тираж свой великолепный роман. — Уайльда обвинили в безнравственности после данного романа, — наконец произношу я вполголоса и указываю на книжку, получая полную заинтересованность собеседника. — Как и многих писателей того времени. — Давно увлекаешься чтением? — Как только начал понимать буквы и складывать их в единые слова, — пожимает плечами Стайлс. — Мне нравиться то, что только в нем я нахожу ответы на свои вопросы. — Ты взял Уайльда спонтанно? — с интересом показываю на книгу. — Нет, то было давнее решение. И я перечитываю его. — Он был признан самым остроумным человеком Великобритании после специального опроса. — Кхм, он обходил даже Шекспира в некотором роде, — соглашается Гарри. — Ну, ему это удавалось. И раз уж признали болезнь вследствие данного романа, следует сказать, что Уайльд действительно хороший писатель. — Болезнь? — Да, Синдром Дориана Грея. Тяжелое расстройство, которое иногда сопровождается тяжелой депрессией, — пожимаю плечами, не придавая особого значения словам. — Боязнь состариться, проще говоря. Гарри напрягает челюсть будто услышал тяжелую историю. Он с серьёзным взглядом вертит книгу и начинает медленно кивать головой, сжимая губы. Что именно, неизвестные факты или же наш диалог, зашедший в тупик — мне неизвестно, но единственное, что я ощущаю это холод, который прошёлся по всему моему телу многочисленными мурашками, когда я услышала хриплый голос стоящего напротив человека спустя время тишины. — Довольно интересная личность — Дориан Грей. На моем лице читается вопрос и стоит Стайлсу взглянуть на меня, как усмешка мало-помалу возвращается на его уста. Отложив книгу в сторону, парень выпрямляет свои плечи и делает ко мне шаг вперёд, становясь значительно выше. Причём, дело не в росте, Гарри вновь приобретает какой-то сверхъестественный объём в теле, как в библиотеке, полностью напрягшись и смотря на меня сверху вниз. Машинально сделав шаг назад, заглядываю в зелёные глаза, ожидая его дальнейших действий. — Как человек, проживая свою беспечную, безмятежную жизнь, может пасть так низко и глубоко на дно огромного океана под названием жизнь? Гарри становится передо мной и в полутусклой комнате удаётся чувствовать лишь наше дыхание. Я кажусь себе крошечной, когда его глаза бегают по моему лицу, высчитывая каждый миллиметр. Несколько раз они задерживаются на губах и моих собственных глазах, заставляя мое сердце бешено колотиться от каждой такой «встречи» глазами. Однако собрав всю волю в кулак, дабы странное ощущение волнения с примесью интереса улетучилось, решаюсь продолжить наш диалог и перевести эту атмосферу. Голос предательски ломается и мне удаётся говорить чуть тише обычного. — Но ведь он намеренно совершал все те грехи, которые позже его и погубили? — А он имел выбор? — Конечно, выбор всегда есть. Жизнь удостоила его разными путями, но Грей выбрал самый ничтожный. — Забавно. На тот момент, мне не показалось, что выбор был столь велик, — Гарри наклоняется к моему лицу, переходя на шёпот. — Он почувствовал себя богом. — И при этом отверг всех и вся, сражаясь в одиночку со своими внутренними демонами. Это не та участь, Гарри, которую следует постигать. — Хах, он только и действовал себе же на пользу, почему нет? — Быть может, — шепчу в ответ. — Быть может он был счастлив, потому и не видел той пропасти, в которую пал… Тяжелый вздох и подобный же выдох оставляет на моих губах легкий ветерок, перенося вместе с этим запах одеколона парня. Лёгкий качок головы, вновь взгляд в глаза и Гарри делает шаг назад. — Когда человек счастлив, он всегда хорош. Но не всегда хорошие люди бывают счастливы**, Эйвилин. Я остаюсь так же на месте, наблюдая как Стайлс отходит к своему письменному столику, поворачивая ноутбук к себе и оказываясь в позе слегка повернутой спиной ко мне. Дисплей зажигается и он вводит пароль, после чего ожидает, оперевшись руками о столик, чтобы техника включилась полностью. Когда экран наконец становится рабочим и на нем появляются разные иконки, Гарри водит стрелкой, что-то выискивая и открывая разные папки. Спустя несколько секунд, он поворачивается и, пройдя мимо меня, подходит к тумбе у кровати, где берет каталог. Вернувшись на своё место, Гарри хмыкает, наверняка недовольный тем, что он стоит, потому обходит столик и садится за него, повернув так же ноутбук и раскрыв каталог рядом с собой. Я ничего не говорю и скорее выгляжу самым нелепым образом, ведь пару минут назад этот же человек стоял у меня над душою, разгребая всю суть романа о молодом загубившем себя парне, а сейчас стою, неловко глотая тишину в комнате. Громко отзываются щелчки клавиатуры и вскоре Стайлс отрывается от своей работы, в недоумении осмотрев меня. — Что-нибудь ещё? «Что, прости?» — Что, прости? — неуверенно спрашиваю, так как казалось, мне послышалось. — Говорю, что-либо ещё есть для меня? — полный спокойствия отвечает шатен. — Н-нет? — Ну и славно, — улыбаясь, Гарри намеревается вернуться к своему занятию, но добавляет: — Спасибо, что принесла. — Ты серьезно?! — чувствую, как замешательство внутри меня потихоньку превращается в злость. Получив удивленный взгляд, словно так и нужно, парень пожимает плечами и кивает. Вздыхаю, прикрыв глаза, и, собираясь с мыслями, тихо чертыхаюсь. — Ты просто неимоверный идиот. — Ауч, вот это грубо. За что такое отношение? Не выдерживаю и сжимаю руки в кулаки, после чего разворачиваюсь и направляюсь в сторону двери. Гарри вдогонку кричит, чтобы я осталась, если желаю, но я ни черта не желаю! «Гребаное дерьмо» — прохожу по коридору, чтобы пойти к себе, еле сдерживаясь, чтобы не сжечь ту комнату, в которой только что произошёл уже третий нелепый поступок за все мое пребывание здесь. По дороге мне опять встречается Марта с чистящимися приборами и я быстро прохожу мимо неё, стараясь скрыть свой гнев. Женщина что-то проговаривает мне, но уши пропускают мимо её слова. Клянусь, будь Гарри мишенью, я бы с радостью кинула в него всевозможные предметы взрывчатого и острого происхождения.

***

Поправляю волосы, отмечая, что нужно постричься при первой же возможности, и открываю новую палетку румян. Набрав совсем немного на кисть необходимого продукта, аккуратно провожу кистью по линии щёк, давая им легкий румянец. Наводить такой марафет не имеет смысла, однако подобного рода действия меня расслабляют точно так же, как и готовка. Мне не хотелось (и, признаться, не было возможности) кружиться вокруг плиты, тем более в чужом доме и во время приближающегося ужина, потому удостоилась только собственным развлечением в виде макияжа. Хотя макияжем это трудно назвать, ведь приступила я совсем недавно. А если посчитать, минут пятнадцать назад. — Мисс Браун! Настолько неожиданный резкий стук в дверь заставляет меня вздрогнуть и подпрыгнуть на стуле, тем самым выпуская из пальцев кисточку. — Вот блин, — наклоняюсь, чтобы поднять предмет. — Да? — Мисс Браун, ужин скоро будет готов, — женщина приоткрывает дверь и не заходя, произносит. — Прошу спускаться. — Конечно, Марта, спасибо. Когда Марта удаляется, я смотрю на себя в зеркало последний раз. «Лишь бы все прошло нормально». Мне стыдно, что я не предупредила Гарри о том, что ему следует спуститься сегодня к ужину, так как Энн попросила об этом. Но вспомнив какой маленький инцидент произошёл недавно, мне совершенно не хочется видеть того человека перед собой. И остаётся лишь надеяться на то, что Стайлс сам спуститься, поговорит с Энн и на этом покончит. Спустившись вниз к родным, слышу отдалённо возгласы мужчин, которые, судя по звукам, смотрят футбол в гостиной. Мамы нигде не оказывается на горизонте, поэтому, желая пробудить свой аппетит, направляюсь на кухню, чтобы одновременно глотнуть холодной воды. Как и в предыдущий раз, Марта вертится вокруг плиты, спокойно и умело, словно командующий адмирал, управляя всей готовкой. Подхожу к ней ближе и прошу дать мне пустой стакан, дабы самой налить воды, но женщина качает головой, отказываясь и принуждая всегда просить её саму. — Мисс, это моя работа. В этом нет ничего зазорного. — Оу, да, непременно, — от неловкости чувствую как вспыхивают мои щеки. — Я лишь хотела облегчить Вам задачу. — Не стоит. Взяв стакан с прохладительной жидкостью, я запиваю её до половины, ибо на кухне появляется миссис Стайлс, которая, встретившись со мной, начинает улыбаться. Гарри очень похож на мать, именно в улыбке кроется та лучезарность, что исходит от них обоих. По крайнем мере, в те минуты, когда Гарри действительно улыбается, а не ухмыляется. — Как дела, милая? Понимаю, не самый роскошный отдых, но я постараюсь сделать все возможное, чтобы вы провели это время незабываемо! — Что Вы, миссис Стайлс, все прекрасно! Поверьте, чудесней вашего сада и здешней красоты я в жизни ещё не видывала. — Представляешь, она так же отзывается и обо мне. Совершенно непонятным образом Гарри оказывается рядом с нами, заставляя меня удивлённо уставиться на него, Марту хмыкнуть, а Энн скрестить руки. — Хватит смущать нашу гостью, Гарри, она ведь не за этим сюда приехала. — О, что ты, я ни разу не пытался даже! — вскидывает руки Стайлс, словно сдаваясь, и переводит внимание на меня. — Ты же знаешь, мне тоже важно, чтобы гости чувствовали здесь уют. Смеряю грозным взглядом шатена, ненадолго задержавшись на нем. Озорство опять-таки играет в его зелёных, полных тайн глазах, но он ловко сдерживается в присутствии посторонних. — Естественно, — на сей раз Энн ставит руки по бокам. — Лучше сделай то, о чем я тебя просила. И напомни, сколько будет твоих друзей? — Лишь немного, ведь тут речь идёт не о моем торжестве. Решаюсь допить свою воду и положить обратно стакан, чтобы не доставлять больше хлопот бедной женщине, что орудует здесь за готовкой, пока сын и мать обсуждают личную тему. Собственно, я бы назвала это чистой случайностью, если бы их разговор не продолжился, но когда произошло то, что мне казалось не реальным — мир остановился. — И всего-то? А разве Зейн не собирается вместе с сестрой прилететь? — Не переживай, Малик всегда первый в списке. Сначала округлив глаза от знакомого имени, а после мгновенно поперхнувшись водой, я одновременно охаю и останавливаю питье. Кашель пробирается от лёгких наверх и неприступной стеной держится в горле. Энн подбегает ко мне, легонько постукивая по спине, затем просит меня задержать дыхание на толику секунды. Отрицательно качаю головой, все ещё кашляя, и даю знак, что все хорошо и мне уже получше. Миссис Стайлс все ещё рядом, держит меня за руку, в то время как я пытаюсь восстановить своё сбившееся дыхание. Моя внимательность полностью улетучивается, когда вовсе не замечаю, как чья-то тёплая большая ладонь кладётся мне на плечо, после чего оказывается на спине. — Все в порядке, правда. Всего-то поперхнулась, — уверенно киваю, борясь с новым приступом кашля. — Правда… — Пойдём, я отведу её на улицу, — сообщает Гарри Энн, но я останавливаю его. — Не стоит, благодарю! Мне лучше. Выбираюсь из кольца, собравшегося вокруг меня и ещё раз благодарю за помощь. Заверив полностью Энн, что со мной все отлично, та просит Марту разложить еду и приступить наконец к ужину. Марта, повиновавшись, приглашает за стол и отходит за приборами. Первым выходит Гарри, затем и миссис Стайлс, попутно ещё раз обеспокоенно меня осмотрев. Когда уже я, направляясь от кухни к столу, смогла восстановить своё прежнее состояние, единственным, кем мои мысли были заняты весь ужин и весь оставшийся период времени — Зейн Малик.