Отдых

      Поначалу Санго не придавала этому значения: просто так выходило, что раз за разом они с Мироку оказывались рядом. Во время путешествий и привалов, во время сражений и наблюдений за перепалками Кагоме с Инуяшей. Это казалось совершенно естественным, и Санго не заметила, когда начала задерживать на Мироку взгляд дольше, чем на других. Совершенно упустила момент, с которого его руки — пускай шаловливые, но несомненно сильные и надёжные — всё чаще хотелось почувствовать на своём теле. И наградить за это не пощёчиной, но крепкими объятиями. Чтобы у блудливого монаха и мысли больше не возникало даже посмотреть в сторону другой девушки — Санго бы прижала его к своей груди, уткнулась носом в волосы... И пускай творит свободными руками, что хочет — она была бы вовсе не против.       Только знать об этому кому-то ещё нужды не было. Поначалу Санго было больно от одной только мысли, что это — действительно любовь. Она не раз обдумывала дни своей жизни после знакомства с Мироку, старалась разгадать его мотивы и чувства — но куда там, если и свои она едва могла понять. Одно было ясно — сколько не противься подобным мыслям, отрицать непреодолимое влечение было практически невозможно. Ведь едва завидев, как Мироку начинает привычно заигрывать с очередной незнакомкой, Санго приходила в бешенство и совершенно теряла самоконтроль. В подобные моменты её не интересовало, что другие, включая самого Мироку, могут заметить что-то странное в таком поведении.       Но сделать первый шаг Санго боялась. Всего одна фраза — и те дружеские отношения, что связывают её с Мироку, могут быть испорчены. Понимание, доверие, духовная близость... Санго боялась быть отвергнутой и потерять это. Они почти всегда сходились во мнениях; общаться с Мироку было так легко, иной раз и в слух не надо было говорить — он итак всё понимал.       Но Мироку любил женщин и даже не пытался это скрыть. Признайся Санго в своих чувствах, пускай и без того очевидных для всех... Не испортило бы это дружбу, не оттолкнуло бы Мироку, заставив чувствовать себя неловко? Потерять то, что есть, было слишком страшно.       Потому Санго и дальше скрывалась, изо всех сил стараясь унять волнение и трепет в груди, стоило им остаться наедине. Мироку никогда ни с кем не переходил черту разумного, она знала. Сколько бы он ни шутил, дальше слов дела не заходили, даже когда очарованные им девушки были не против. Санго понятия не имела, к чему весь этот устраиваемый им фарс, но и опасалась она вовсе не действий шутливого монаха. Санго боялась, что однажды не сможет сдержать себя — подойдет сзади и обнимет крепко, не обращая внимание на посторонних; проскользнёт под руку и прильнёт к груди, слушая, собьёт ли его сердце ритм так же, как её. Покажет: этот мужчина занят, не слушайте его пустую болтовню.       И теперь, пока Инуяша и Кагоме разбирались с обезьянами, стараниями Мироку у них был впереди целый день. День наедине, полный спокойствия и смущения.       Лишь убедившись, что с наслаждением растянувшийся в тени дерева Мироку не собирается распускать руки прямо сейчас, Санго позволила себе немного расслабиться: опустилась на траву рядом с ним, прикрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям. Теплый ветер ласково гладил по лицу, успокаивая окончательно, и Санго не заметила, как задремала. Блуждая на грани сна и реальности, она перевернулась, уткнувшись в бок Мироку, перекинула через него руку, прижимаясь всем телом. Он вздрогнул; Санго проснулась, но не шевелилась, смущённая собственными, пускай и неосознанными, действиями. Она уже почти отстранилась, готовясь извиниться, но Мироку, медленно вздохнув, едва слышно произнес:       — Ох, Санго, до греха ведь доведёшь.       Однако в голосе его не было и тени опасности — лишь мягкая улыбка, которую удавалось увидеть так редко.       Почти испугавшись — неужели понял, что она уже не спит? — Санго вдруг почувствовала на спине руку. Мироку погладил ласково, даже не попытался коснуться тех мест, за тягу к которым не раз получал по лицу. Совсем недолго помолчав, он всё так же тихо добавил:       — Спи, Санго, спи. В последние дни так редко выдается возможность как следует отдохнуть.       Мироку привстал, и Санго почувствовала, как её макушки что-то невесомо коснулось. Поцеловал?       Вновь откинувшись на траву, он крепче прижал её к себе, второй рукой накрывая ладонь и легонько сжимая.       Было тепло и уютно; Санго позволила себе отпустить ситуацию и расслабиться. Она не планировала вновь засыпать, желая как следует прочувствовать каждый момент этого дня. Запомнить запах Мироку, крепость его объятий, мягкость его поглаживаний. Но с закрытыми глазами и окутавшим ощущением полной безопасности слишком сложно было бороться со сном.       В конце концов, они действительно сильно устали за последние дни — зачем лишать организм отдыха?       Проснувшись, Санго плохо понимала, где находится и что происходит. Зашевелившись, она выдала себя Мироку, одновременно вспоминая: они лежали так близко... Совершено непонятно, как долго. А вдруг всё приснилось?       Сев, Санго зажмурилась и потёрла глаза.       Мужская рука, обнимающая за спину, упала вниз и, недолго задержавшись на бедре, уверенно скользнула чуть выше, сжимаясь.       Санго встретилась взглядом с беспечно улыбающимся Мироку, продолжившим её лапать.       — Г-господин монах, и что это вы делаете?       Мироку промолчал и улыбнулся ещё шире. Санго показалось, что у неё задергался глаз. И что последовавший за пощёчиной стон был слишком довольным.