Больше чем...

— Робби, у нас проблема! Срочно приезжай, это надо видеть, — и он, не в силах отказать, едет, не задавая лишних вопросов. Он никогда и ни в чём не отказывает Остину. Они знакомы давно, Робби не может вспомнить ни единого дня из детства, когда бы в его жизни не было Остина. Совместные игры и приключения сплотили их, сделав дружбу крепче стали. У них не было друг от друга секретов, не было такой проблемы, которую бы они не решили совместными усилиями. Они были больше чем друзьями. Ближе, чем родные братья. Ах, если бы можно было задержаться в том удивительном времени навечно… Но ничто не вечно и им было суждено расстаться на долгие годы. Пойдя по стопам отца, Остин отправился изучать ремесло дворецкого, Робби же, безусловно переживая разлуку с близким другом, в совершенстве овладел ремеслом плотника. Первые годы они часто списывались. Консервативный Остин долго не мог привыкнуть к электронным гаджетам, предпочитая им старые добрые бумажные письма, хранившие запах его одеколона между страниц. Робби не сразу заметил это странное пристрастие — вдыхать запах исписанных мелким ровным почерком, прежде чем приступить к чтению. Ни раз он задавался вопросом: поступает ли Остин так же? Нормально ли это? Постепенно их общение становилось всё более ленивым, перекочевав-таки на страницы соцсетей. Компьютер был не в состоянии передавать запахи, но теперь Робби мог видеть и слышать друга в любое время дня и ночи, даже если их разделяли тысячи километров. Шли годы, Робби списал свои прежние чувства на юношеский максимализм и жажду быть понятым и нужным, завёл семью и всё шло хорошо. Пока Остин не ворвался вихрем в жизнь Робби, внося в душу старого друга раздрай. — Это… — Это и есть наша проблема, — потупил взгляд Остин. — Я думал, что справлюсь, но переоценил свои возможности, — Робби удивлённо разглядывал новенький фонтан к чертям садовым разнесённый упавшим гигантским деревом. Дерево выглядело старым и сухим, не было ничего удивительного в том, что оно, наконец, упало, прогнив у основания. Однако срез ствола выглядел слишком уж ровным. — Он ведь упал не сам? — Остин кивнул, взглядом указав на лежавший неподалёку топор. — Ох, ты же мог попросить меня помочь, — дворецкий горестно вздохнул, пожимая плечами. — Да, но нам с хозяином не хотелось беспокоить тебя по таким пустякам. — Зато теперь это совсем не пустяк, а значит, я могу приняться за работу? — иронично хохотнул Робби, не в силах наблюдать искреннее горе на лице Остина. — Но это тебе дорого обойдётся, друг, — со всей серьёзностью произнёс плотник. — Всё что угодно, лишь избавь нас от этого ужасного дерева скорее! Сколько… — Твой фирменный чай и мальчишник в нашем доме на дереве, как в старые добрые времена. Зря мы его восстановили? — Конечно, — просиял Остин, расслабленно рассмеявшись, паника постепенно уходила с его лица. — Давно пора, да вот, заработались, сад в ужасном состоянии. — Ну, давай за работу, делу время, — раскрывая ящик с инструментами и закатывая рукава, Робби, незаметно для друга, вдыхал аромат его одеколона, всё тот же, что и в юности, стараясь унять бешено колотящееся от радости сердце.