Мне нужна надежда, а не кто-то другой вместо тебя

      Стив заходит в гараж и с досадой осматривается.       Здесь темно, пахнет машинным маслом. В случайных лучах света искрятся пылинки.       — Тони.       Долгое мгновение ничего не происходит, а затем Тони вышагивает из-за накрытого брезентом внедорожника, принадлежащего Пеппер.       — Не слишком-то долго тебя не было, — приветственно, но не слишком дружелюбно кивает ему Тони. — Ты изменился, — отмечает он и без того очевидный факт, замирая в шаге от Стива и осматривая его с ног до головы. — Сколько жизней ты прожил, Стив?       — Больше, чем собирался.       Они замолкают и сверлят друг друга хмурыми взглядами, а потом Тони разворачивается на носках и отходит к мини-кухне в углу гаража.       Это место очень напоминает мастерскую Тони в Малибу, меньше только. Стив успел побывать там несколько раз. Много-много лет тому назад. Лучше даже не пытаться сейчас вспоминать.       — Воды?       — Спасибо.       Стив, не отрывая глаз, наблюдает за тем, как рука Тони обрастает ярко-красной металлической перчаткой, поднимает чистый стакан с полки, крепко обхватывает ручку кувшина с водой и наполняет стакан почти до краёв.       — Ты ведь понимаешь, что я от любопытства сгораю.       — Не стану ничего рассказывать, — улыбается Стив, принимая стакан из его руки. Они сталкиваются пальцами, и металл снаружи холодный. От неожиданности стакан чуть не выскальзывает из рук, вода выплёскивается из-за кромки и проливается на руку и манжету куртки.       Тони отходит от него, бесшумно запрыгивает на верстак, скрещивая ноги и принимаясь болтать ими в воздухе, и впивается в Стива вопросительным и ожидающим взглядом.       — Хотел сделать всё правильно. Но каждый раз всё выливалось только в больший и больший провал. Что бы я ни делал, всё оказывалось бессмысленно. Я раньше думал, что проснувшись спустя семьдесят лет в XXI веке, я оказался не на своём месте. Но вернувшись назад, понял, что и там мне места нет. Я устал пытаться.       — Выходит, хоть здесь нам повезло. — Тони горько усмехается. — Ты станешь с этим что-нибудь делать? — спрашивает он, имея в виду приобретённые Стивом морщины и седину в волосах.       — Не уверен, что хочу этого. — Стив тушуется и отворачивается, отставляя пустой стакан на полку. — Вы изобрели практически настоящую машину времени; рецепт вечной молодости, и, должен сказать, меня это чертовски пугает. После всего… вот этого, — Стив свободной рукой машет на себя же, — я вообще бы рекомендовал уничтожить её, все её чертежи и наработки и не вспоминать о ней никогда.       — Сам попользовался, а другим? — Тони продолжает улыбаться и видно, что дразнит. Стива эта показушная легкомысленность коробит, как и всегда, но что теперь он может сделать?       — Слишком опасно. Слишком… утягивает.       Слишком много времени прошло.       Стив снова подходит ближе — протяни руку и можно коснуться — и заглядывает в тёмные глаза.       — Что насчёт тебя?       Тони наклоняет голову к плечу, поднимает руку, облачённую в перчатку, и шевелит пальцами. В окружающей абсолютной тишине Стив слышит только собственное тяжёлое дыхание и мягкий скрежет металла.       — У меня есть мой костюм.       — Ты — не только твой костюм!       Тони снова улыбается, и, кажется, выглядит немного самодовольным.       — Помнится, в нашу первую встречу, ты совсем другое говорил.       — Я много чего тогда наговорил. И ты, заметь, тоже вёл себя как зарвавшийся, самодовольный кретин.       — У нас с самого начала не было шансов, да? — горько хмыкает Тони и отворачивается. Ему больно смотреть на такого Стива. Он никогда не предполагал, что всё обернётся вот так. — Пока будет так, — в конце концов отвечает он, возвращаясь к прошлому вопросу. — Потом что-нибудь придумаем.       Он опасается, что Стив, упрямый как последний осёл, просто не захочет теперь что-либо в себе менять. Что-либо делать. Что однажды станет слишком поздно, и Тони потеряет его действительно навсегда.       Он задаётся вопросом, где был Стив всё это время. Они виделись в последний раз, по меньшей мере, недели три назад — на следующий день, после…       Тогда Тони решил поговорить с ним с глазу на глаз — здесь же — в этом же самом гараже: чтобы на этот раз уж наверняка ничего не таить от него, чтобы не было никаких «сюрпризов» и нового витка обвинений после.       Стив тогда смотрел на него во все глаза и, кажется, не верил в то, что видит. Тони помнит, как бешено колотилось его сердце в тот момент.       Что ж. Своим неожиданным полётом к любимой женщине, своим «в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас» вместе с ней, Стив его уел.       О том, что из своего путешествия во времени Стив вернулся пару дней спустя, без камней и без молота, но с двумя новыми побрякушками и заметно постаревший, Тони узнаёт из Сети. Он вообще теперь всё узнаёт из Сети со скоростью, которая не поддаётся человеческому пониманию. И он любит это. Но…       Чего теперь хочет Стив? И без слов ясно, что в глубине души жаждаемое им тепло и семейный уют с Пегги Картер обернулись для него чем-то куда большим, чем он изначально рассчитывал.       В какой год он вернулся?       Сбросили ли американцы бомбы на Хиросиму и Нагасаки? Победили ли они в войне? Спас ли он Кеннеди и Джона Леннона от пули? А война во Вьетнаме? Карибский кризис? Вытащил ли он своего однорукого дружка из лап Гидры? И как скоро со своей железной леди они вообще изобличили Гидру? Остались ли живы его отец и мать? Близок ли с ними был Стив? Собрались ли Мстители вместе? Что случилось с ними? Может ли такое быть, что в том мире они...?       И без того нелёгкий характер Стива Роджерса в XXI веке только сильнее закалился; он читал обо всех тех ужасных вещах, что произошли за десятилетия, что он лежал скованный льдами. Сколько из тех событий он попытался предотвратить? Как скоро он разочаровался, когда осознал, что ни на что не сможет повлиять? Что его слово ничего не значит против громадной машины американского госаппарата? Как скоро он снова пошёл против своих же?       Или же Стив поселился в прекрасном доме за белым забором и стал образцовым семьянином? Встречал по вечерам красавицу и труженицу жену, выгуливал собаку, нет, трёх собак, возил и забирал детей из школы, нянчил внуков, ходил рыбачить на ближайший пруд, научился печь яблочный пирог…       Тони никогда не узнает, а Стив никогда ему не расскажет.       Картинки мелькают у Тони перед глазами, и если бы это было возможно, у него бы сейчас наверняка разболелась голова.       Каким человеком стал Стив? Сколько лет он провёл в своём путешествии? Сколько времени у них осталось? Осталось ли вообще хоть что-то?       Тони смотрит на его испещрённое морщинами лицо и хочет…       — Я отдал щит Сэму, — говорит Стив. — Теперь он займёт место Капитана Америка.       — Я знаю, Стив. Знаю.       — Это немного жутко, ты в курсе?       Стив очень внезапно снова оказывается близко рядом. Он тянет руку к его лицу и кончиками пальцев проводит вдоль линии его скул. Тони прикрывает глаза, как будто чувствует.       Но он не чувствует. Его больше нет в материальном мире. Его тело кремировано, прах развеян над озером, а его сознание заточено в бесконечный поток нулей и единиц.       — Что поделать? — Тони театрально разводит руки в стороны. — Вся информация, желаю я того или нет, поступает прямо сюда, — он стучит пальцем себе по виску. — Я сам теперь всего лишь сгусток информации.       Стив задыхается и с силой стискивает руку в кулак, задевая очертания фигуры Тони. Ожидаемо, ничего не происходит. Даже ряби на изображении нет. Как битые пиксели — только лёгкий отблеск света на руке.       — Боже. Мне бы так хотелось тебя обнять сейчас, — говорит Стив, жмурясь и потирая глаза левой рукой.       Тони морщится как от зубной боли, спрыгивает с верстака и проходит сквозь Стива.       Тони хочется сказать: «Раньше об этом думать нужно было». Может быть, накричать на него, съязвить или ввернуть какое другое едкое замечание.       Но это Стив.       Стив, с его несгибаемым характером, силой воли и обострённым чувством справедливости размером с Эмпайр-стейт-билдинг. Стив, который пожить по-настоящему успел одновременно так мало и так много. Стив, навидавшийся и натерпевшийся за годы своей жизни столько всего, что вызывает недоумение, как он вообще смог сохранить свой рассудок и не растерять человечность.       И сейчас он выглядит таким бесконечно уставшим и потерянным, что Тони вздыхает и прикрывает глаза.       Если бы в 2012 им хоть кто-нибудь сказал, к чему в конце концов приведёт их нелепое знакомство… Если бы в 2016 их кто-нибудь предупредил, во что выльется их конфликт…       Красный металл разливается из перчатки тонким слоем по всему голографическому едва прозрачному телу, оставляя незакрытой только голову с взъерошенными больше обычного волосами. Это какая-то новая облегченная модель Железного человека, которой Стив никогда не видел раньше; выглядит почти естественно. Почти как сам Тони. Почти.       Нужно только сотворить для него новое материальное тело. Искусственного интеллекта, облаченного в броню — Стиву недостаточно.       Нужно только уговорить этого упрямого осла, самого Стива Роджерса, тоже не сдаваться и не ставить крест на себе. Пусть отдохнёт, приведёт свои мысли и свою мятежную душу в порядок, залезает в машину времени, и, молодым и крепким, снова возвращается в строй. Миру ещё будет нужен его Капитан Америка, миру будет нужен Стив Роджерс. И Тони Старку он нужен тоже.       У них всё получится. Вместе.       — Ты можешь теперь, — отвечает Тони, скромно распахивая руки для объятий.