Дарованная жизнь. Часть первая. Молодая Ибис

      Растаял снег, потекли ручьи, а вскоре и они начали высыхать… Обычный ход времени, как и сотни тысяч лет до и после нас. Пролетел март, за ним апрель. Каждый день неумолимо приближал нас к куда более разнообразной жизни, чем та, что мы вели. Каждый день приближал нас к возвращению Лестрейндж и, соответственно, войне.               Боялся ли я? Нет. За годы двойного шпионажа я разучился бояться смерти. Азкабан меня, конечно, пугал, но даже заключение там можно пережить, думаю. А Поцелуй дементора… Не все ли равно поцелованному, целовали его или нет? Единственное, что смущало меня, так это то, что я не хотел уходить из жизни. Не хотел из-за Кэтти, потому что не знал, как она сможет без меня.               Я показал ей несколько отрывков, где характер Лили проявился сильнее всего. Это было еще в конце марта. Она и впрямь не проявляла ревности, что меня даже радовало. И вот оставалось примерно недели три до ее экзаменов, потом она окончит школу и все, мы не будем прятаться по углам и таиться от всех. Знать бы мне тогда, как ужасно я ошибаюсь!               Это был день последнего испытания Гарри. Точнее, канун последнего испытания, на котором должно было для Кэт стать на одну неприятность меньше. А стало наоборот больше и не на одну…               Кэт еще занималась уроками в Общей гостиной, когда я зашел к нам в комнату. На стуле у письменного стола сидела молодая женщина в длинном черном платье. И читала книгу Фиоганна… По длинным черным волосам и глазам я сначала подумал, что это Бутти. Но потом сообразил, что это скорее должна быть Тезла-Экала.               - Очень интересная книга, Северус, любопытные суждения, не правда ли? Для пятнадцатого века шедевр! – раздался холодный высокий голос. Она поднялась с места и подошла ко мне. - Вообще я ждала Кэтрин, но, значит, скажу тебе…               - Скажете что? И как вы здесь оказались, закрыто ведь?!               - Для меня нет запретных мест, - улыбнулась она, как улыбаются монахи. Печально и ласково, но абсолютно безжизненно, - я получила разрешение профессора Дамблдора на посещение Школы, а попасть в комнату для меня не составляет труда. Я не совсем обычный человек. Ну а насчет того, что я хочу сказать – передай Кэтрин, что он не тот, кем кажется. Это другой человек. Она поймет о ком речь. И скажи, что ей поможет Карта Мародеров. Тот, кого она видела и насторожилась, только другой. Не старый, он моложе. Он притворился им, но каждый час должен заново притворяться, его потому легко будет отличить, - притворился с помощью зелья и теперь поддерживает. А если поддерживает, значит, каждый час что-то глотает. А с фляжкой у нас Грюм ходит. Это было единственное, что я смог надумать сам.               - Ничего не понимаю. Но передам дословно… - вздохнул я.               - Вот и славно, потому что ей эту информацию важно получить. Она сама все додумается и потом расскажет вам. Итак, мне пора. – Она исчезла. Я все еще пребывал в состоянии легкого шока и задумчивости, когда пришла Кэтти, которой я и передал слова Тезла-Экалы. Она, в отличии, от меня поняла явно куда больше, так как посерьезнела, села с дневником на коленях у кровати и оставшийся вечер проводила какие-то расчеты. И уже перед сном взглянула на меня взглядом из разряда «я все знаю».               - Сев, я вечером завтра, после испытания, кое-что важное расскажу тебе и Дамблдору. Очень важное. Я только хочу убедиться, что права, и все. Я знаю, почему при Грюме из шрама идет кровь. Кстати, мне Влад написал, что нашли способ раз и навсегда излечить, летом сделают. Все, давай спать, - она легла, погасив свет. А я не спал до утра, чувствуя, как на душе поднимается необъяснимая тревога.               Наутро Кэт убежала к Гарри давать последние наставления, а я ушел доготавливать испытание – лабиринт. Мы с Минервой, Синистрой и еще несколькими профессорами проверили, все ли готово. И вот испытание началось... Сначала все было тихо, красных искр не было, значит, с ребятами все в порядке. Когда вылетел первый сноп красных искр, Кэт насторожилась, но все еще была спокойна. Из лабиринта вывели Флёр Делакур. Еще через какое-то время - невменяемого Крама. Оставались лишь Гарри и Седрик. Тишина. Ожидание. Внезапно Кэтрин вскрикнула, сжав руку, на которой был браслет Ибис. Одновременно с этим я понял, что Метку начинает жечь…               - Горит, - прошептала Кэтрин. – Не больно но очень тепло. Гарри в опасности, смертельной опасности. Почему искр нет?!               - Может, он, - я не мог озвучить самое худшее – что он не в состоянии их послать. Кэтти кинулась вниз, у входа вступила в перепалку с Фаджем и другими наблюдателями. Я поспешил вниз, но когда оказался у входа, Кэтрин не было. И Кубка в лабиринте тоже, как мы ни искали, не оказалось.               Потянулись часы ожидания. Мы не знали где они, с кем они, вместе ли… Некоторые разошлись, кто-то остался ждать. Гнетущая атмосфера висела над квиддичным полем. Я заметил, что мой факультет остался весь, кроме курса Кэтрин. Они не ждали Поттера, но они ждали свою любимицу и старосту. Ученики очень любили ее всегда и сейчас, я видел, губы Драко двигались, словно шепча молитвы. А моя Метка горела все сильнее, сильнее и сильнее. Внезапно боль стала такой сильной, что сомнений не осталось. Лестрейндж вернулась…               - Северус, держи себя в руках, – тихий голос Дамблдора вернул меня в реальность. – Что с ней? Ты схватился за запястье, на тебя оглядываются… Она болит?               - Не то слово, профессор. Она вернулась и теперь вызывает нас.               - Ты знаешь, где они?               - Кладбище в каком-то городишке. Больше ничего не могу сказать. Вижу могильные плиты, могу трансгрессировать, но не знаю, что это и где, - одна из черт Метки – мы никогда не знаем, куда нас приведет трансгрессия к Лестрейндж.               - Оставайся здесь. Так будет лучше, - я кивнул. Он всегда решает за меня. Но он сейчас прав. Если я уйду, я могу выдать себя и тогда… Страшно подумать, что будет со мной, Кэтрин и Гарри… Но ждать было невыносимо, казалось, прошла вечность…               - Северус, все будет хорошо, она вернется, - мягко положила мне руку на плечо МакГонагалл. – Не впадайте в траур заранее…               - Я боюсь не этого. Есть вещи еще хуже, - например, то, что Лестрейндж вернулась… Наконец раздался хлопок, из лабиринта вылетели красные искры. Мы бросились внутрь, а навстречу нам плелся окровавленный, грязный, измученный Гарри в изодранной мантии. Но вид Кэтрин был даже хуже - ни кровинки в лице, грязная, оборванная, все лицо покрыто синяками от сжимавших пальцев… Но что еще хуже – ее трясло, мелкой дрожью, в глазах стояли слезы…               - Лестрейндж. Она вернулась. Они все там. Их много… Малфой-старший тоже… Они пытали Кэтти, чтобы заставить меня драться, - Гарри виновато смотрел на нас. – Седрик… Она убила Седрика…               Фадж смотрел на них как на полоумных, фыркнул и ушел. Сволочь! Вернулась Темная Леди, а мы «не верим»!               - Кто это сделал? – послышался за спиной голос Тома. Он прижал к себе дрожавшую Кэтрин.               - Малфой. Три Круциатуса. Он хотел больше, она не дала. Беллатриса не дала…               - Лестрейндж?               - Да. Кэт позволила нам сбежать. Если бы не она… Ей можно как-то помочь?               - У нее болевой шок, Гарри, он пройдет сам, - мы отвлеклись на Кэтрин, начиная ее успокаивать, а Гарри увел Грюм. Неожиданно осмысленный взгляд Кэтти и ее слова:               - Это Барти Крауч-младший. Это точно так, профессор Дамблдор, - разумеется, так оно и было. Под Сывороткой Правды он все рассказал. Что весь год направлял Гарри к победе, чтобы отдать Лестрейндж в лапы. И что не жалеет о содеянном. Еще через полчаса его поцеловал дементор по приказу Фаджа. Но в Лестрейндж тот так и не поверил…               - Северус, ты должен кое-что сделать. Ты готов? – я знал, о чем речь. Дамблдор просил меня пойти к Беллатрисе. Я был готов, но не знал, как смогу улыбаться этим людям, пытавшим мою любимую. Но смог же после смерти Лили. Смогу и теперь…               - Да. Я готов.               - Удачи! Главное, чтобы она поверила, – я кивнул, собираясь уходить. Кэтти, уже пришедшая в себя, прижалась ко мне.               - Береги себя, – никогда раньше я не уходил вот так. Меня никто не ждал, так, как будет ждать она… И я чувствовал, что обязательно вернусь к ней. Что все это время она будет рядом.               - Я вернусь. Обещаю! – я нежно потрепал ее спутанные волосы и шагнул за порог. Еще несколько минут и ворота Школы. Я трансгрессировал в поместье Малфоя.               - А я уже боялась, что ты не придешь, Северус, - встретил меня холодный женский голос. От окна на меня смотрела Беллатриса Лестрейндж.               - Я просто не мог раньше, не хотел терять доверие старика Дамблдора, моя Госпожа, - внутренне мне хотелось ее убить на месте. А внешне я снова играл роль вернейшего слуги и раба. Как уже тринадцать лет своей жизни. Снова. Но теперь это стало еще труднее.