Белое пятнышко

      Сегодня обычный день и обычная прогулка. Накинув на себя лёгкий плащ и застегнув его на верхнюю пуговицу, Габриэль открыл дверь и вышел из дома. Осмотрев красивые деревья, которые покрылись первыми блёстками снега, он продолжил свою прогулку, оставляя глубокие следы. Подросток дошёл до середины дороги и, пройдя чуть дальше, замер. Он увидел то, что не нужно было видеть: эти бледные руки, красивое, худое лицо в крови. Парень не мог себя контролировать, лишь упал на землю и начал плакать. Маленькие капли падали на руки и на белую землю: было трудно понять, капала ли это кровь или всё-таки слёзы.       — Сора… Это сон!       Он попытался себя ущипнуть. В такие моменты и вправду не верится, что нечто подобное может произойти. Было больно, поэтому мысли о том, что это сон, сразу отпали сами собой. Завыла сирена скорой помощи, которая становилась всё ближе и ближе, после чего юноша увидел, как тело уложили в чёрный пакет.       — Не трогайте его…       Его голос дрожал. Встав на ноги, парень подбежал к людям и с силой отобрал этот…труп? И исчез. Это было шоком для сотрудников, которые приехали сюда за мальчиком, попавшим под машину.       Появившись дома и сняв пальто с ботинками, Габриэль открыл мешок и торопливо вытащил оттуда ребёнка. Тело было намного бледнее, чем обычно, с неким голубоватым оттенком. На его лице не спадала милая, тёплая улыбка. Габриэль молча смотрел на лицо юноши: на его веснушки, на синие, тонкие губы, на глаза, необычной формы, на нос, придающий этому образу изюминку. Перед мысленным взором промелькнули воспоминания. Что больше он помнил, так это встречу с этим мальчиком.       Тогда было пасмурно, шёл сильный дождь с громом. Он проходил мимо магазина, где продавались костюмы, галстуки, ботинки. Там же он приметил костюм дворецкого. Габриэль хотел его купить, но почему-то отвлёкся. Он остановился, а затем увидел вдалеке силуэт тощего ребёнка, который болтался из стороны в сторону, как мягкая макарошка. Он не мог удержаться на своих тоненьких ножках, поэтому вскоре просто упал. Чувство тревоги взяло над Габи вверх. Подбежав ближе, «дворецкий» увидел мальчика. Тот был в порванной одежде и полностью в синяках, ранах. Габи ему помог и приютил. Это было отчасти странно. Всё ещё ребёнок в душе, в свои неполные восемнадцать лет, Габи приютил тринадцати летнего ребёнка.

* * *

      — Слышали, что случилось с Сорой? Конечно же, нет. Мило мало что слышал об этом пареньке. Белёсый, как молоко, тонкий и как будто покаянный — доверия он не внушал от слова совсем. Взрослые вечно жалели его, пытались накормить и даже утешить, но лично Мило он раздражал: слабость этого мальчишки была как бельмо на глазу. А ещё был какой-то другой парень, который за ним постоянно следил и чах над бельмом, как над златом. Наверное, брат. А может и нет. Кто знает, Мило не вдавался в подробности.       — Его сбила машина!       — Говорят, его специально под машину толкнули!       Раздавались слухи во дворе и в школе. Мило деликатно молчал, потому что отчасти понимал, что и сам бы, наверное, мог толкнуть Сору под машину. С другой стороны, Мило хоть и не хотел этого признавать, но уважал Сору за острый и гибкий ум в нужные моменты, а также за умение отвечать за свои проступки. Ещё в детском садике Белое Пятнышко (так его кликал Мило) помог ему с рисунком, который воспитатели требовали нарисовать. Мило не хотел оставаться в долгу, поэтому стащил из столовой пару конфет и грубо вручил Соре. Мальчик улыбнулся. Мило в ужасе понял, что эта улыбка была чрезвычайно мягкой, нежной, благодарной, и предназначалась она именно ему. Мило. Мило подумал, что его прокляли боги: он никогда не мог отвечать на отзывчивость отзывчивостью － Мило слишком груб, невежественен, холоден. Его семья сделала всё возможное, чтобы он стал подонком.       Когда Сора улыбнулся этой злосчастной, невинной и лёгкой, как снег, улыбкой, Мило вздрогнул, а потом швырнул эти конфеты мальчику в лицо. Сора не обиделся: наверное, он понял. А может и нет.       С тех пор Мило старался избегать Сору. А когда узнал, что он «якобы» умер (он не верил, что Белого Пятнышка не стало), Мило лишь фыркнул. Его постоянно спрашивали, что он думал на этот счёт, но Мило поджимал губы. И, незаметно для других, трогал ремешок своего рюкзака. Нервничал. Сора стал его личным проклятием.       — А ещё его видели с каким-то странным человеком, который забрал труп Соры!       — Да? Вот чудила!       — И не говори!       Мило задрожал. Как же его всё это бесило!