Ты милый

      Сейчас два часа ночи, и Макото, чёрт возьми, просыпается, чувствуя жажду. Зевая и потягиваясь, он смиряется с необходимостью спуститься в кафетерий, ибо он вряд ли заснет, пока его рот напоминает наждачную бумагу. Парень неохотно заставляет себя слезть с кровати, надевая свою излюбленную толстовку с капюшоном поверх тонкой футболки, чтобы не замерзнуть по дороге. Он открывает дверь и начинает идти по пустому коридору, пока все остальные видят уже десятый сон. В этот момент юноша сильно завидует им, ведь сейчас он как никогда нуждается в здоровом сне. Все его силы уходят на учёбу, так что сон Макото оставляет желать лучшего.       Возможно, тёплое молоко подошло бы лучше всего: так он сможет утолить жажду и, если повезёт, это поможет заснуть быстрее. Да, это определённо хороший план. Улыбнувшись такой замечательной идее, Макото открывает дверь столовой, чуть ли не спотыкаясь о длинные полы пижамных штанов из-за невероятно маленького для своих лет роста. Он направляется на кухню в задней части столовой, которая, к счастью, не заперта на ночь: он поклялся себе, что больше никогда не попробует водопроводной воды из крана ванной комнаты. Открыв кухонную дверь, парень быстро освобождает себе путь к полкам с кружками и берёт одну из них. Внезапно раздаётся резкий стук дверцы шкафа, заставляющий мальчишку подпрыгнуть и испуганно обернуться.       Перед Макото предстаёт самое неожиданное и шокирующее зрелище, которое он только мог себе представить. С точно таким же ошеломлённым выражением лица перед ним стоит Тогами Бьякуя. И это не просто Тогами Бьякуя — а Тогами Бьякуя, одетый в пижамные штаны и одну из своих спортивных маек. От такого зрелища Макото не может пошевелить губами, потому что это Бьякуя, который ни разу не выглядел хуже отметки «идеально». Выражение лица парня не остаётся незамеченным, так что удивление на лице Тогами быстро сменяется хмурым взглядом и недовольным щелчком языка.       — Мне нельзя побыть в этом месте в тишине даже в два часа ночи? — моментально огрызается Тогами, однако Макото ничего ему не отвечает: в этот момент он кажется парню слишком милым.       По правде говоря, Макото всегда думает, что он милый: будь то урок, когда он полностью поглощён уроком, одетый в свою школьную форму (что делает её ещё более привлекательной). Или во время выходных, когда на нём пиджак и его галстук-бабочка, когда он настолько красивый и умный, что Макото ничего не может с этим поделать и просто удивляется тому, что он чувствует удовлетворение от простого созерцания парня. Или сейчас, когда Бьякуя напротив него, и Макото вновь не может отвести от него глаз. Наэги замечает, что спортивные леггинсы слишком плотно облегают тело парня, его волосы немного взъерошены, словно он только что где-то валялся, а его пижамные брюки достаточно низко съехали с бёдер, чтобы привлечь к себе внимание. Затем мальчик резко краснеет от осознания, что только что нагло разглядывал тело Тогами, и, сильно смутившись, отводит взгляд в сторону.       — Что? — с раздражением шипит Бьякуя, вновь встречаясь взглядом с Макото, который улавливает в его глазах нервозность. — Если ты хочешь высмеять меня сейчас, то лучше тебе оставить это желание при себе, иначе я заставлю тебя пожалеть об этом, — парень рычит, однако его лицо приобретает розовый оттенок, отчего Макото не в силах сдержать своё удивление.       — С чего бы мне высмеивать тебя? — он наивно хлопает ресницами, из-за чего Бьякуя раздражённо и недовольно закатывает глаза.       — Судя по выражению твоего лица, у тебя явно припасён какой-нибудь глупый комментарий в мою сторону. Мне стоило бы лучше подумать, прежде чем появляться в таком месте и в таком виде. Один из вас, идиотов, всегда появляется именно в тот момент, когда я хочу этого меньше всего.       — В таком виде? — спрашивает Макото, предпочтя проигнорировать оскорбление. — Ты выглядишь нормально.       — Тогда почему ты смотришь на меня с таким тупым выражением лица? — сжав кулаки, Бьякуя впивается в него взглядом. — У тебя определённо есть, что сказать, так что выкладывай либо проваливай.       В любой другой ситуации он бы вряд ли сказал такое, однако сейчас два часа ночи и, возможно, он слегка не в себе.       — Извини… Я не хотел глазеть на тебя, я просто был очень удивлён, увидев тебя здесь и… ты выглядишь очень, очень милым, — он нервно переминается с ноги на ногу, думая, в какой же момент Бьякуя оторвёт ему голову.       — Я… милый? — Бьякуя ошеломлён. Его руки поднимаются в защитном жесте, глаза округляются, а сам Бьякуя недоверчиво смотрит на Макото. — Это… какая-то шутка?       — Что? Нет, конечно же нет, — возражает Макото, чувствуя, как его уверенность крепнет, стоит ему только увидеть волнение Бьякуи. — Я бы не стал насмехаться над тобой.       — Тогда… почему ты вообще говоришь это? — щёки Бьякуи сильнее покрываются румянцем, и, хоть он и сужает глаза, в его движениях всё ещё проскальзывает растерянность.       Макото не знает, сконфузился ли Бьякуя из-за комплимента и почему сам Макото вообще сделал его, однако он всё же решает внести некоторую ясность в происходящее, потому что лучшего времени для этого уже не будет.       — Потому что это правда, — прямо говорит он. — Я глазел на тебя, потому что не ожидал увидеть тебя в такой одежде. Ты всегда милый, но — не пойми меня неправильно — сейчас ты выглядишь ещё милее, — он немного краснеет из-за своих слов и нервно выкручивает пальцы, потому что Бьякуя, скорее всего, отвергнет его каким-нибудь жестоким способом — в любом случае, ему точно нанесут удар в грудь.       — Ты всегда думал, что я… милый? — Бьякуя просто озадачен. — Ты не считаешь меня… отвратительным? Знаешь, «милыми» называют обычно… хорошие вещи, — его голос неловко затихает.       — Ты не отвратительный, — теперь Макото тоже смущён. — Ты хороший, когда ты действительно хочешь быть таким. И ты милый, даже когда ты… ну, знаешь, ведёшь себя как засранец, — он смеётся, неуклюже потирая затылок. — Даже когда ты только хочешь быть таким, твоё лицо по-прежнему остаётся милым, — его смех слишком высокий и неловкий: парню и без того трудно, и, чувствуя на себе любопытный взгляд Бьякуи, ему становится ещё больше не по себе.       Погрузившись в раздумья, Тогами поднимает руку к подбородку, а весь его лоб покрывается морщинами.       — Нет, Макото, я вовсе не милый, ведь даже самые симпатичные люди могут быть уродливы, если у них жестокие сердца. Я не милый. «Милый» — слово для обозначения вещей по типу животных, или плюшевых игрушек, или… — его взгляд заостряется на Макото, заставляя того тяжело сглотнуть, — тебя. Ты милый, Макото… Я…       Его мысли прерываются изумлённым вскриком Макото:       — Ты считаешь меня милым?!       Бьякуя осознаёт, что только что сказал, и краснеет ещё сильнее, из-за чего цвет его заалевших щёк делает его ещё милее для Макото.       — Да, ты очень милый, словно… гиперактивный щенок. Потому что ты очень хорошенький и невинный — вот то, что значит «милый». А я… я не милый.       Макото делает шаг вперёд: он не согласен, тем более в нём есть сильное желание быть ближе к Тогами.       — Нет, ты ошибаешься! «Милый» не просто показатель интеллекта. Да… хорошенькие вещи милые, но ведь и другие вещи тоже! Я считаю тебя милым, когда ты увлечён чем-то или когда ты взвинчен — это настоящий ты, настоящий Бьякуя. Ты по-прежнему остаёшься милым, когда ты злишься или говоришь что-то с сарказмом, или когда ты сонный, или когда ты уставший, или когда говоришь что-то очень значимое, ведь, несмотря на твои едкие слова и безумный взгляд, ты всё ещё добр внутри.       Бьякуя выпученными глазами смотрит на широко улыбающегося Макото.       — Ты нравишься мне тем, кто ты есть. Мне плевать, насколько умная у тебя задница — я всегда буду считать тебя милым.       Смущённый Бьякуя выглядит очень уязвимым — Макото никогда бы не подумал, что сможет увидеть его с такой стороны, однако ему это, несомненно, нравится. Он невероятно счастлив от того, что проснулся сегодня вечером, потому что эти мгновения он запомнит на всю оставшуюся жизнь: он наконец смог увидеть предмет своего обожания с другой стороны. И, возможно, — просто предположение — если он действительно окажется тем Абсолютным Везунчиком, как его называют остальные, сейчас он сможет стать чуть ближе к Бьякуе.       — Я тебе нравлюсь? — голос Бьякуи настолько тихий, что больше похож на шёпот. — Людям я обычно… не нравлюсь. Можешь мной восхищаться, льстить… но не чувствуй симпатию… Я не… тот, к кому это допустимо.       Желание доказать Бьякуе обратное, заставить его усомниться в своих словах придаёт Макото ещё больше уверенности, ведь Макото очень хочет, чтобы парень понял, насколько он симпатичный — а он и в самом деле такой. Бьякуя нравится Макото, как никто до этого, и, зная себя, он уверен, что не влюбится в кого-нибудь ещё. Конечно, Бьякуя отличается от других людей: он слишком прямолинеен, упрям и груб, однако всё это — часть парня, которую Макото готов принять и полюбить так же сильно. Не он прогибается под мир — мир прогибается под него. Он сильный, умный и настойчивый, однако Макото видит в Бьякуе добро, которое в нём хаотично проявляется, когда они находятся вместе, и он прилагает усилия, чтобы выглядеть мило. Безусловно, он результат своего окружения, поскольку он просто не знает, что можно по-другому. Макото ни в коем случае никого не осудит за это после того, что пережил Бьякуя — он рассказал Макото свою историю, полностью ему доверившись во всех смыслах. Чем больше он пытался, тем больше еле заметных путей к сердцу парня ему открывалось. И тем больше Макото всё сильнее влюблялся в него.       Судорожно вздохнув, он приблизился к Бьякуе, ещё больше сократив дистанцию между ними. Он заключил лицо Бьякуи в свои ладони и зарылся пальцами в волосы. Парень лишь поражённо смотрел на него большими глазами.       — Кажется, ты мне очень, очень нравишься… больше, чем кто-либо.       Он настолько близко, что может почувствовать бешеный ритм сердца Бьякуи. Выражение его лица такое прелестное, шокированное, растерянное и от этого такое уязвимое. Макото никогда бы не подумал, что будет настолько уверен в себе, чтобы сделать то, что он собрался. Если он не сделает это сейчас, он будет жалеть об упущенной возможности всю оставшуюся жизнь.       — Если честно, у меня всегда были чувства к тебе, и потому я старался проводить с тобой как можно больше времени. Мне хочется узнать тебя лучше, хочется быть максимально близко к тебе, и, черт возьми, больше всего мне хочется поцеловать тебя.       Он проводит рукой по лицу, оглаживая челюсть и большим пальцем касаясь нижней губы. Бьякуя резко вдыхает, но не двигается и не отвечает. В голове Макото проносится мысль «к чёрту это», и фраза бодрит его. Когда его губы находятся всего в нескольких миллиметрах от губ Бьякуи, он замечает, как тот закрывает веки, и понимает, что отступать уже некуда. Поэтому он сокращает ничтожное расстояние и прижимается губами к губам Бьякуи так, как ему всегда этого хотелось. Несмотря на то, что его сердце ритмично перегоняет кровь, а нервы накалены до предела, он чувствует себя победителем.       Он чувствует, как губы Бьякуи медленно и неуверенно опускаются чуть ниже, и тот целует его в ответ. Теперь его сердце просто барабанит по грудной клетке, потому что происходит то, о чём парень не мог и мечтать.       Макото целует его неторопливо и нежно, он почти направляет его, потому как Бьякуя слишком неуверенный, что делает его ещё милее.       «Он нервничает!» — вопит разум, хотя до этого Макото бы в жизни не подумал, что Бьякуя может волноваться. Но он не может перестать беспокоиться, когда парень наконец начинает двигаться и опускает трясущиеся руки на талию Макото, чувствуя необычайную гибкость. Бьякуя Тогами, обычно состоящий из тяжёлых линий и острых углов, сегодня имеет необычайно мягкие волосы, мягкие щёки и особенно мягкие губы. Его руки обходительно лежат на талии, а поцелуи прерываются рваным дыханием; дрожь по его телу пробегает каждый раз, когда Макото еще глубже запускает пальцы в его волосы, чтобы притянуть наследника поближе к себе.       У Бьякуи превосходно получается отвечать ему, и разум Макото уверенно заявляет, что сегодня он мастер соблазнения. Он осторожно позволяет себе зайти чуть дальше, проводя языком по нижней губе Бьякуи и заставляя того слегка приоткрыть рот. Бьякуя делает ещё один резкий вдох, крепче сжимает узкую талию Макото и только тогда мучительно медленно приоткрывает свой рот, чтобы Макото смог наконец скользнуть в его губы. Он такой гибкий и податливый, что Макото подавляет стон во рту, когда их языки, наконец, соприкасаются и сливаются воедино — горячие и влажные, и это намного более чувственно, чем он мог себе представить.       Бьякуя всё еще чувствует себя нерешительно, его действия медленны и неуверенны, но Макото не торопит его. Они как будто часами стоят здесь и лениво целуются, досконально изучая рты друг друга. Макото ничего не может с собой поделать и просто стонет в его губы, руки парня обвивают его шею, чтобы притянуть к себе ещё ближе. Как будто начиная наконец вспоминать, кто он такой, Бьякуя расслабляется и притягивает Макото за талию, прижимая его тело ближе к себе.       Их языки теперь двигаются быстрее, рты наполняются влагой, дыхание тяжёлое — они целуются глубже и сильнее, пока Макото не осознаёт, что скоро весь воздух в его лёгких закончится. Его язык находится непристойно глубоко во рту Бьякуи, тело распаляется, и внизу живота что-то начинает накапливаться, вызывая лёгкое возбуждение. Он хочет больше, ещё больше Бьякуи, из-за чего невольно стонет ему в губы.       Внезапно глаза Бьякуи резко распахиваются, а его губы замирают, поэтому Макото также приходится поднять веки, и они впервые смотрят друг на друга. Их поцелуй неторопливо прерывается, так что парни просто рассматривают друг друга. Глаза Макото подёрнуты плёнкой, затуманены желанием. Он знает, что его щёки порозовели, а губы опухли и стали влажными. Бьякуя выглядит прекрасно с такими же слегка порозовевшими щеками и губами, влажными от слюны Макото. На одну секунду Макото овладевает паника: он понимает, что сейчас Бьякуя может просто уйти, отвергнуть его, и больше он никогда не попробует на вкус эти губы. Чтобы этого не произошло, он в отчаянии льнёт к Бьякуе и испытывает огромное облегчение, когда тот не отстраняется и позволяет ему вновь целовать себя.       По его венам начинает разливаться огонь, и тело юноши чувствует нужду в чём-то, чего он не может объяснить. До этого он никогда не чувствовал себя таким опьянённым — опьянённым от этого чувства — и он жаждет Бьякую настолько сильно, что это становится невыносимо больно. Он смело отрывается и вместо губ проводит по челюсти Бьякуи, наслаждаясь томными вздохами, которые получает в ответ. Он добирается до нежной кожи на шее и плечах и осторожно накрывает ее своими губами, вызывая всхлипы и вздохи у обычно непоколебимого мальчика. Дальше он достигает места срастания шеи и плеча и втягивает кожу в рот, оставляя на ней засос, и Бьякуя растворяется в стонах от удовольствия. Макото едва может справиться со всем этим: ситуация заставляет его так сильно волноваться, что остаётся лишь хотеть большего. Он повторяет движение, однако на этот раз он прижимает парня к себе и посасывает участок шеи. Бьякуя стонет и откидывает голову, наполняя комнату громкими, протяжными стонами. Его пальцы сильнее впиваются в бёдра Макото, и наступает момент, когда парень полностью теряет самообладание. Он так болезненно возбуждён, что не может больше терпеть. Он отрывается от шеи, заглядывает в эти ярко-голубые глаза, о которых он так много мечтал, и берёт одну из рук Бьякуи.       — Пойдёшь со мной в мою комнату?       Он старается говорить спокойно, без ноток мольбы, но — Боже! — он так отчаянно хочет, чтобы Тогами сказал «да». На секунду Бьякуя задумывается, прежде чем кивнуть и позволить Макото потянуть его за руку к двери кухни, чтобы вывести из пустующего кафетерия. Сейчас всё в руках Макото. Бьякуя некоторое время послушно следует за ним, однако внезапно останавливается, прекратив движение. Это действие вышибает землю из-под ног Макото: Бьякуя передумал.       Вглядываясь в парня, Макото замечает что-то новое в блеске глаз наследника. Одним мощным рывком он притягивает юношу к себе, и сейчас уже он сам обхватывает лицо Макото, затягивая того в ещё один жаркий поцелуй. Его пальцы сильнее сжимают непослушные пряди волос, пока Бьякуя исследует рот Макото. Парню остаётся лишь удивлённо пискнуть и с радостью подчиниться, а его рукам — остановиться на бёдрах Бьякуи. Он буквально повсюду: целует его челюсть и игриво покусывает ухо, отчего Макото стонет и заметно смелеет с той минуты, как они начали.       Словно доказывая это, Бьякуя кладёт руки на бёдра Макото и слегка сжимает их, и прежде чем парень успевает осознать, что вообще происходит, его уже слегка приподнимают и подносят к ближайшему обеденному столу. Он хочет что-то спросить, однако слова всё никак не идут в голову, и Бьякуя просто кладёт его на стол, занимая место между его бёдрами и наклоняясь, чтобы вновь поцеловать.       Макото с трудом верит в происходящее, ведь всего несколько минут назад они просто направлялись в его комнату, а сейчас он лежит на столе, обеими руками обхватив Бьякую, и целует его, словно в последний раз. Руки Бьякуи повсюду: они заползают под толстовку и гладят нежную кожу, заставляя Макото скулить от ощущений. Его руки крепче сжимаются вокруг Бьякуи. Одна из них со всей силой наклоняет затылок парня, и их языки сплетаются в ожесточённой битве.       Бьякуя больше не выглядит таким взволнованным, и Макото весьма доволен реакцией, которую он получает. Он берёт в руки лицо Макото, пальцами ещё глубже зарываясь в волосы парня и другой рукой по-прежнему лаская обнажённый живот. У Макото уходит вся сила воли на то, чтобы не направлять руку ближе к югу — туда, где так сильно ноет.       Вместо этого он решает оставить колени по обе стороны от талии Бьякуи, и теперь его ноги не безвольно свисают со стола. Он упирается ступнями в край стола, поддерживая себя, пока тело Бьякуи лихорадочно трётся о его собственное, из-за чего он не может сдержаться и стонет. Бьякуя отрывается от его губ. Глаза наследника слегка приоткрываются и мутнеют от желания. Его пальцы быстро расстёгивают молнию на толстовке Макото и высоко задирают его футболку, чтобы обнажить тощее тело, по которому Бьякуя рьяно водит руками, заставляя парня скулить на столе под ним. Довольный такой реакцией Бьякуя хватает тонкое запястье Макото и прижимает его к столу, продолжая второй рукой нежно бродить по его телу. Его губы припадают к шее Макото, кусая и целуя нежную кожу, отчего тот громко хнычет.       Макото оказался неправ: Бьякуя был взволнован как никогда. Тогами захватил тело парня, и теперь уже ничто не сможет ему помешать. Его заводит даже то, как он держит тонкое запястье юноши, прижимая его к столу, заставляя Макото чувствовать себя беспомощным и подчиняющимся, однако это даже к лучшему. Он полностью зависит от этого загадочного красивого существа — и ему это нравится.       Ему до боли тяжело, и от этого хочется кричать. Он слишком близок к тому, чтобы начать умолять Бьякую о прикосновениях. О чём угодно, лишь бы избавиться от этого странного чувства, которое, кажется, с каждой секундой растёт всё больше и больше. В этот момент Бьякуя больно прикусывает его шею, и Макото стонет, неожиданно для самого себя слегка дёргаясь телом. Его бёдра скользят вниз, из-за чего пульсирующий член трётся о тело наследника. Возможно, он и был бы очень смущён этим движением, если бы сам не тёрся о промежность, такую же твёрдую, как и свою собственную.       Они оба резко вдыхают и стонут от ощущений. Бьякуя отрывается от укуса и со стоном утыкается в шею Наэги. Глаза Макото резко распахиваются от удивления. Конечно, он не думал, что Бьякуя абсолютно ничего не чувствует или не мог бы сделать этого. Однако большая часть его никогда бы и подумать не смела о том, что Макото может возбудить Бьякую.       Макото решает рискнуть и протягивает руку, чтобы вцепиться в майку наследника и самому прочувствовать тепло, исходящее от его кожи, пока его пальцы цепляются за жёсткую поясницу. Он вновь шлёт всё к чертям и ведёт бёдрами вверх, полностью втираясь в Бьякую, который громко стонет и впивается в бедро Макото. Внезапно Бьякуя возвращается к нему, крепко держа руку на запястье Макото и отстраняясь от него. Макото хочется завопить, однако он не должен допустить того, чтобы их поймали, и — Боже! — это почти невозможно, так как чувство того, как их напряжённые члены трутся друг о друга, заставляет его буквально разваливаться на части. Двигаясь, Бьякуя стонет ему в шею, а, когда тот приподнимает бёдра, Макото крепко прижимает его к себе, наслаждаясь этим восхитительным трением, которое помогает ему избавиться от неприятного ноющего чувства.       Он не может понять, как они вообще, чёрт возьми, дошли до этого и что, чёрт возьми, они творят. Однако чувство от этого настолько упоительное, что он вновь притягивает ближе лицо Бьякуи и впивается в его губы. Его бёдра неконтролируемо ёрзают под бёдрами Бьякуи, порой они ритмично сталкиваются друг с другом, пока парни лихорадочно целуются. Этот огонь стремительно накапливается внизу живота, и Макото понимает, что больше не может сдерживаться.       Он не знает, стоит ли говорить что-либо в такой ситуации, когда они лихорадочно целуются друг с другом, прижимаясь к столику кафетерия. Будет ли Бьякуя оскорблён, если Макото кончит в процессе?       Боже, эта ситуация настолько странная и запутанная, что он даже не знает, имеются ли какие-нибудь правила этикета для таких случаев! Это не совсем то, о чём он думал этим вечером, однако они зашли слишком далеко, чтобы останавливаться, и, кроме того, здесь альтернатива кажется ему не совсем уместной. Ему по-настоящему не хотелось терять свою девственность на столе кафетерия, однако ему в любом случае придётся сказать «да» всему, что ни предложит Бьякуя. Так что это хорошо. Это больше, чем хорошо. Он отрывает губы от губ Бьякуи и глухо шепчет:       — Я… скоро!..       Бьякуя стонет, кладёт голову на плечо Макото в поисках поддержки и выдавливает:       — Я тоже.       На этих словах Макото цепляется за него, сильнее сжимая его бёдра и всё быстрее и быстрее издавая бессмысленные стоны, как затем его тело пронзает огонь. Наконец — наконец! — это сладкое чувство, к которому он так стремился, лавиной обрушивается на него. Его голос слишком высокий, слишком громкий, однако он не может больше держать его внутри, потому что это самое сильное, что происходит в его жизни. Он отчаянно цепляется за Бьякую, а его движения слишком дёрганные и беспорядочные, так как всем телом овладевает оргазм. Вскоре из уст Макото вырывается протяжный крик «Бьякуя!». А наследник, в свою очередь, двигается быстро и лихорадочно, его стоны эхом отдаются в ушах Макото, и, наконец, он кричит «О Боже, Макото!», прежде чем безвольно падает на него сверху.       Комната наполняется их тяжёлым дыханием. Макото широко раскрытыми глазами разглядывает потолок, пальцами зарываясь в волосы Бьякуи. У Бьякуи больше ни на что не осталось энергии, поэтому он расслабленно лежит в руках Макото, что не может не радовать второго, который просто наслаждается их крепкими объятиями. Когда их дыхание выравнивается, Бьякуя, в конце концов, поднимает голову, чтобы заглянуть в глаза Макото, и тот очень боится того, что он может увидеть в этих прекрасных ярко-голубых глазах. Стыд? Сожаление? Отвращение?       Однако вместо этого всё, что он видит, — это Бьякуя, который слегка наклоняется вперёд для нежного поцелуя, рука, оглаживающая Макото по щеке, и их соприкасающиеся лбы.       Макото удовлетворённо выдыхает и закрывает глаза, наслаждаясь нежной любовью, которую ему навязывают. Бьякуя гладит его по волосам и мягко целует щёки. Мягкий. Он знал, что Бьякуя может быть мягким.       Он медленно открывает глаза и широко ободряюще улыбается. Его пальцы тянутся к прядям Бьякуи, чтобы немедленно начать их крутить, и Макото шепчет:       — Ты такой милый.       И Бьякуя просто улыбается, пытаясь подавить смех и в последний раз целуя Макото в губы, прежде чем подняться. Он протягивает руку парню и, поднимая того со стола, встаёт рядом.       Ноги Макото словно ватные. Он чувствует себя невыносимо липким и неуклюжим, однако не может заставить себя думать о стирке, которую ему придётся провести. Этот момент мог бы быть неуклюжим. Что бы вы сказали человеку, которого вы любите уже долгое время, после того, как вы, наконец, признались в своих чувствах, а теперь почти теряете их по середине школьной столовой? Вряд ли были написаны какие-нибудь правила, которые могли бы помочь ему в этом.       Но Бьякуя — эмоционально отсталый, неуклюжий Бьякуя — доводит этот момент до совершенства, притягивая к себе Макото и тепло обнимая его. Макото тает в объятиях, обнимая того в ответ, потому что сейчас они наполнены тысячами эмоций, какой бы разговор ни предстоял им утром. Сейчас Бьякуя показывает всю свою заботу, и это наполняет Макото большим удовлетворением и счастьем, чем любой сексуальный контакт. В конце концов руки Бьякуи ослабевают, и он берёт руку Макото в свою.       — Мы должны идти в постель, — мягко произносит он, на что Макото согласно кивает, а затем они рука об руку выходят из кафе, идут по тёмному коридору и возвращаются в свои комнаты. Лишь доведя Макото до его комнаты, Бьякуя наконец позволяет себе отпустить его руку и посмотреть ему в глаза.       — Я увижу тебя утром?       Теперь это вопрос, а не требование. Бьякуя Тогами стал для него совсем другим человеком всего за пару часов. Макото кивает и улыбается, заставляя Бьякую улыбнуться в ответ. Затем он берёт парня за подбородок большим и указательным пальцами, наклоняет к себе и нежно-нежно целует. Когда они отстраняются друг от друга, он тихо хмыкает и слегка приподнимает уголки губ.       — Спокойной ночи, Макото, — он сжимает руку парня в последний раз, прежде чем развернуться и пойти в свою комнату.       Макото чертовски хочется попросить его остаться, чтобы они могли продолжить обниматься, однако сегодня этого было предостаточно, и ему не хотелось бы торопить события. Должно быть, Бьякуе нужно немного личного пространства, чтобы обдумать случившееся. Ему, вероятно, тоже это нужно.       Он позволяет себе вернуться в комнату и прислониться к закрытой двери с глубоким вздохом. Его живот скручивает от волнительного осознания того, что только что произошло — да и он сам едва ли может в это поверить. Это всё слишком реально — особенно, если взять в расчёт дрожь в коленях, боль в спине от долгого прижимания к столу и неприятной липкости в штанах. Вздохнув, он идёт в ванную, чтобы вымыться, и в конце концов понимает, что ему всё же придётся попить водопроводной воды из крана в ванной комнате.

***

      На следующий день он просыпается в растерянности: прошлая ночь действительно кажется чем-то вымышленным, и он начинает задаваться вопросом, было ли это вообще на самом деле. Если не считать того факта, что он очень устал, он не может думать ни о каком другом доказательстве того, что это в действительности произошло. Его живот сжимается в тугой узел, пока Макото надевает школьную форму и чистит зубы. Его руки дрожат от одной мысли о том, что ему в любом случае придётся сейчас столкнуться с Бьякуей.       Если он сумасшедший и ему просто снилось что-то настолько чёткое и в то же время неправильное о его однокласснике, ему придётся каждый день вспоминать о своём извращённом сне. Но что, если он не сумасшедший? Прошлая ночь была такой… реальной. Но ведь и в таком случае ему всё равно придётся столкнуться с неопределённостью. Бьякуя, должно быть, ненавидит его сейчас, сожалея о своём поступке. Эта мысль, в свою очередь, тоже заставляет Макото сильно нервничать.       Собравшись с духом, он решает лицом к лицу встретиться с тем, что его так страшит, и, выйдя из комнаты, направляется в кафетерий. Вдохнув поглубже, он поворачивает дверную ручку и открывает дверь, сразу же слыша музыку. Все болтают и смеются, едят и готовятся к наступающему дню, всё как всегда. За исключением одного человека.       Бьякуя смотрит прямо на Макото с озорным блеском в глазах, улыбается ему и жестом указывает на сиденье рядом.       Прямо. За. Этим. Самым. Столом.       За тем же столом, на котором они прошлой ночью обжимали друг друга, за которым Бьякуя теперь просто сидел и попивал свой кофе, слегка ухмыляясь, и это подсказывало Макото, что ему ничего не приснилось.       Взяв себя в руки, он заставляет себя направиться к столу и сесть на свободное место рядом с Бьякуей. Голубые глаза сосредоточены на Макото, который, в свою очередь, нервно поглядывает на Бьякую. Тот лишь улыбается и пьёт кофе, однако под столом, где никто не видит, его пальцы тянутся к Макото и нежно сжимают его руку.       — Как ты? — тихо спрашивает он, и сердце Макото почти останавливается. Он просто не может поверить, что это может быть чем-то особенным.       Макото ждал отвержения и страданий на каждом шагу, поэтому сейчас он был на седьмом небе от счастья, отчего хотелось прыгнуть на парня и расцеловать его.       — В порядке, — Макото берёт кофе свободной рукой и тепло улыбается в ответ. — Спасибо за кофе. Я чувствую себя очень, очень хорошо сегодня, — затем его голос становится максимально тихим, и он практически шепчет: — Я просто хочу поцеловать тебя прямо сейчас.       Бьякуя азартно улыбается и шепчет в ответ «Позже».       Щёки Макото краснеют, из-за чего ему приходиться спрятать лицо за чашкой кофе, прежде чем тихо спросить:       — Этот стол? Серьёзно, Бьякуя?       — Это казалось уместным, — застенчиво наклоняя голову и ухмыляясь, отвечает Бьякуя.       Макото почти выплевывает кофе и краснеет ещё сильнее. Рассматривая стол, он может вспомнить, где покоилась его голова, в какой край стола упирались его ноги и в каком месте их бёдра неистово толкались друг в друга.       — Надеюсь, стол хотя бы почистили.       Бьякуя пытается не засмеяться, чуть не подавившись кофе.       — Секунду, — внезапно к Макото возвращаются воспоминания. — Я думал, мы собирались идти в мою комнату. Но почему мы закончили на этом столе?       Бьякуя вновь посмеивается и наклоняется ближе, позволяя голосу приобрести некоторую хрипотцу:       — Потому что я не мог больше ждать, чтобы взять тебя.       Глаза Макото резко распахиваются, и он не уверен, что сейчас его щёки могут приобрести ещё более красный оттенок, так что он просто устремляет взгляд в чашку. Он не удивится, если от него внезапно начнёт исходить пар, а Бьякуя просто посмеётся над его смущением.       — Тебе лучше не доставлять ему неприятностей, — сквозь поток мыслей Макото пробивается голос Асахины, и девушка плюхается напротив них со своим завтраком.       — Нет… ох… что? Он ничего не делает, — в панике лепечет Макото.       — И… почему ты выглядишь таким взволнованным? — Хина с любопытством наклоняет голову. — Ты в порядке?       — Да, в полном! — голос Макото слишком резкий — он начинает терять контроль над ситуацией.       — Кажется, он не знает, как понять то, что я могу «быть милым», как он это называет, — голос Бьякуи, как и обычно, монотонный и нетерпеливый. Чтобы спасти ситуацию, возвращается его фирменная маска безразличия. — Я сделал ему кофе, потому что вчера он помог мне с заданием. Но сейчас он, как глупец, настаивает, чтобы я не беспокоился, — он бесстрастно открыл книгу, лежащую на столе, и начал её чтение, потягивая кофе.       Макото был ошеломлён, однако по-прежнему крепко сжимал руку Бьякуи под столом, молча говоря ему «спасибо». Глаза Асахины расширяются, когда она обращает внимание на Макото, который в замешательстве пожимает плечами.       — Вау, Бьякуя, это очень мило с твоей стороны, — тепло говорит Хина, удивлённая данными обстоятельствами.       — Не привыкай к этому, — со скучающим видом говорит он, переворачивая страницу.       — Ох, подожди, Макото, ты поранился? — голос Хины полон беспокойства, когда она наклоняется, чтобы указать на парня.       — А? Нет? Я в порядке, — неуверенно ответил Макото, не понимая, к чему она клонит.       — Твоя шея вся в синяках. Должно быть, это очень больно.       Рука Макото потянулась к шее, чтобы её потрогать, как вдруг на него обрушились воспоминания прошлой ночи, когда Бьякуя, сжав его запястье, сильно кусал его за шею, когда они рьяно толкались друг в друга на этом столе.       «Боже мой! — про себя завопил Макото. — Как я мог не проверить себя этим утром!» Он даже не подумал, что на нём могут остаться видимые следы. Как, чёрт возьми, он собирается объяснить и это?       — Как будто тебя что-то ударило, — обеспокоенно добавляет Хина, и Бьякуя вновь приходит к нему на выручку:       — Одна из книг в библиотеке упала на него и ударила. Нам повезло, что удар пришёлся не на голову, и он не потерял оставшиеся клетки мозга, которые он оставил, — сухо закончил он.       — Я забираю свои слова обратно насчёт того, что ты «милый», — Хина закатила глаза.       Макото смущённо засмеялся, использовав паузу в разговоре, чтобы подтвердить слова Бьякуи:       — Ух ты, а я ведь действительно забыл об этом. Меня не сильно ударило, так что я думал, что следов не останется.       — Что ж, ты в порядке и тебе совсем не больно! — засмеялась Хина, хватая оставшуюся часть пончика. — Ох, Сакура проснулась. Пойду поздороваюсь. До скорого!       Макото доброжелательно помахал на прощание, прежде чем обернуться и прошептать:       — Чёрт, у меня ещё осталось пару клеток мозга.       — Я знаю, — Бьякуя даже не поднял взгляд, однако его губы растянулись в ухмылке. — Разве ты не рад, что я спас твою задницу?       — Я помогал делать тебе задания? — голос Макото полон веселости.       — В каком-то роде, — Бьякуя посмотрел на него, и его глаза наполнились таким блеском, словно он пытается сдержать смех.       — Ты гадина.       — Но я всё ещё милый, верно? — Бьякуя улыбнулся, наклонившись ближе.       И Макото не может сдержать искренней улыбки, расползающейся на его лице, когда он наклоняется к парню, у которого, на самом деле, есть сердце, и уверенно шепчет в ответ:       — Ты всегда милый.