Подстава

Гермиона Грейнджер – наиприлежнейшая ученица, отличница, гриффиндорка и староста, надежда Хогвартса, сторонник света и поклонник всех борцов с тьмой, включая Локонса и Дамблдора. Единственная, кто не боится выступать против самого темного ученика Хогвартса Гарри Поттера. Именно ей Дамблдор поручил опасное и ответственное задание – следить за ужасным Гарри Поттером, помогать в этом деле вызвался Рон Уизли, он уже несколько лет собирал о Поттере информацию, искал любой компромат. Гермиона не могла отказать, не могла подвести директора, она согласилась, она и раньше пыталась за ним следить, нередко ругалась с Поттером, но все же Грейнджер боялась и нервничала. Темный и хитрый маг, случайно затесавшийся среди гриффиндорцев Гарри Певерелл Поттер. Еще на первом курсе он сделал вид, что подружился с Драко Малфоем, а потом скормил его церберу или троллю, никто из учеников точно не знал, кто-то даже говорил о гигантских пауках в лесу, известно лишь, что Хэллоуин первого курса молодой слизеринец не пережил. Смерти на этом не закончились, тогда же пропал Квирелл, а проникшие в подвал братья Уизли заявляли, что Квирелл не пережил экспериментов, которые над ним провел Поттер, что у него выросла вторая голова. Это все обеспокоило Дамблдора, весь второй год он регулярно вызывал малолетнего преступника для бесед, он пытался сблизить мальчика с семьей Уизли. Одновременно с этим Поттеру хотел отомстить Люциус Малфой, он весь год пытался найти повод отчислить его. В этот год кто-то открыл Тайную Комнату, хоть это и не доказали, но вся школа уверена, что за этим стоял именно Поттер. Неожиданно для всех Гарри стал наследником вымершего рода Певереллов. Дамблдор решил предпринять меры и сделал брачный контракт для Поттера с Джинни Уизли, он хотел, чтобы семья Уизли опекали Поттера-Певерелла, а Люциус, пользуясь ситуацией, пытался в совете лордов Гарри за брак с предателями крови лишить права на наследство Певереллов и лишить род Поттеров права на титул лорда. Гарри закатил скандал, в Большом зале он долго и громко кричал, оскорблял директора и всех профессоров, угрожал... и... все угрозы воплотились в жизнь. Люциус Малфой из-за Тайной Комнаты выгнал директора Дамблдора и занял его место, желая превратить жизнь Поттера в ад, но он не подозревал, что подписал этим себе смертный приговор, оказавшись в замке наедине с Поттером, не скованным Дамблдором. Как обычно, доказательств никаких не было, но вскоре были обнаружены в женском туалете трупы Джинни Уизли и Люциуса Малфоя. А еще рядом с Поттером оказался странный домовик Добби, он казался настоящим психом с множественными расстройствами личности и зловещими красными глазами со змеиным зрачком. Поттеровского домовика боялись едва ли меньше, чем самого Гарри Поттера. Все гриффиндорцы стороной обходили своего однокурсника, но еще больший ужас испытывали перед ним слизеринцы, убийство одного чистокровного слизеринца – это, конечно, неприятно, но терпимо, а вот уничтожение целого чистокровного рода – это было ужаснейшее событие. Слизеринцы старались любым способом угодить лорду Поттеру Певереллу, лишь бы не оказаться на месте Малфоев. Если два самых боевых факультета боялись Поттера, то что говорить о двух мирных факультетах, пуффендуйцы и когтевранцы разбегались и прятались, если возникала опасность оказаться на пути Гарри. На третьем курсе рядом с Хогвартсом ошивался беглый убийца Сириус Блэк, и все не скрывали надежды, что они с Поттером убьют друг друга. Но год закончился инфарктом для Дамблдора, директор с трудом его пережил... Возле Хогвартса в окружении дементоров обнаружили лишенных души Снейпа и Питера Петтигрю, на которого свалили всю вину, а Гарри переехал жить к Сириусу Блэку. Все это время за Гарри следил Рон Уизли, он пытался объяснить министру, что во всем виноват Поттер и Сириус, что они подставили и убили Питера, которого он почему-то называл Коростой, но сфабриковывать поддельные доказательства Поттер умел, в этом никто не сомневался. И с каждый следующий годом не становился легче. Турнир Трех волшебников, в течение которого Гарри оказался четвертым участником, а Крауч старший, его сын, считавшийся мертвым, и Каркаров оказались покойниками. А также Турнир не пережили сфинксы, драконы и некоторые другие зверюшки. Гарри не проходил испытания честно, он еще до первого испытания украл все золотые яйца и заменил их на подделки, отравил воду в поилке драконов, за неделю до второго тура подкупом и угрозами убедил русалок, чтобы они ему его заложника отправили навстречу, а остальных спрятали. А в лабиринте устроил пожар и перебил всех зверей, что попадались на пути. Дальше? Дементоры выпили души из родственников Гарри, бывших его опекунами. В Хогвартс прислали инспектора, чтобы она портила жизнь Поттеру, вскоре ее нашли в лесу со смертельной концентрацией спермы кентавра в теле и с другими следами конской любви всего табуна. А закончился год самым странным и пугающим образом, в конце учебного года министр застал битву Гарри со своим домовиком против Волдеморта, но пугало другое – в отделе тайн была стая дементоров и почти десять бездушных пожирателей смерти. И всем стало ясно, что Поттер управляет дементорами, что он прикончил и родственников, и пожирателей смерти. И вот с таким ужасным человеком была вынуждена иметь дело Гермиона Грейнджер. – Мистер Певерелл Поттер, кто вам позволил посещать Запретную секцию? – строго спросила Гермиона, когда застала его в библиотеке с почти запрещенными книгами из самых сокровенных тайников мадам Пинс с особыми символами секретности на обложке и с заколдованными цепями. – Это серьезное нарушение, эти книги вообще никому не выдаются. Все вокруг в ужасе застыли, ожидая, что Гарри наконец-то взорвет приставучую старосту взглядом. – И вам добрый день, мисс Грейнджер. Если бы эти книги вообще никому бы не выдавались, то их не имело бы смысла хранить в школе. Я совершеннолетний лорд, а лорд автоматически является совершеннолетним, поэтому я автоматически получаю разрешение на посещение этой секции, как и любой другой. За мной не числится никаких нарушений правил, за которые меня профессора могли бы лишить разрешения, – ответил Гарри, не отвлекаясь от книги. – И не подглядывайте, у вас же нет разрешения, к этой книге нужен допуск выше, чем выдается старостам факультетов. Гермиона впала в ступор, но затем она пришла в себя и уже была готова выдать страшную тираду, но Гарри Поттер уже скрылся в той части библиотеки, куда без разрешения ее не пустят. А рядом с ней возник загадочный домовик Добби, чтобы собрать его вещи со стола. – Проклятый мальчишка, чертов Поттер, – злобно шипя, произносил домовик, но затем его взгляд менялся, он начинал странно дергаться и говорить другим голосом: Добби не должен такое говорить про великого и доброго Гарри Певерелла Поттера сэра. Добби утюгом прижжет язык злому голосу... Нет, Добби, не мучай нас, Том больше не будет говорить гадости про твоего Поттера, я за ним прослежу... Не верь им, Добби, мы все клялись служить хозяину, и если они нарушают слово, то должны быть наказаны... Хватит говорить в моей голове... Где мои таблетки? – говоря все это, домовик не отвлекался от работы. Гермиона шла по пятам за Поттером, когда они вышли из библиотеки, и убеждала его, что он мог бы помогать отстающим, например, было бы неплохо, если бы он проверил сочинение Рона и потренировался с ним в заклинаниях. Но тут Поттера перехватила Макгонагалл, которая сообщила, что с ним хочет побеседовать сам Дамблдор. Поттер раздраженно вздохнул, его ожидала пространная лекция ни о чем. Но тут Гарри заметил на краю стола расческу с длинными седыми волосами. Тогда Гарри начал отвечать старику, спорить с ним, он встал и начал ходить по комнате, активно жестикулируя при разговоре. И в нужный момент, когда Дамблдор отвлекся, отвел взгляд, Гарри резко выхватил волос с расчески и спрятал его в карман. Варка оборотного зелья заняла много времени, даже небольшие секреты, дополнительные ингредиенты, сокращающие время варки и улучшающие качество, не могли дать зелье сразу. Но зато Поттеру активно помогал Добби, он неплохо справлялся с зельеварением и алхимией. И вот спустя месяцы Гермиона, тренируя чары в пустом классе, увидела Дамблдора, он вошел с привычной улыбкой и сел рядом. Директор с интересом наблюдал, как девушка творит магию, а она старалась показать лучший результат, чтобы произвести впечатление на кумира. – Мисс Грейнджер, моя девочка, я хотел бы поговорить с вами о Гарри Поттере... – Да, сэр, я стараюсь, я слежу за ним, как вы и приказали. Но он не управляем, он легко исчезает, и я не могу его найти, он отказывается отвечать, где был, а если и отвечает, то, скорее всего, врет, – ответила девушка. – Мы же с тобой знаем, что Гарри – темный маг. Но известно ли тебе, чем различаются светлый и темный маг? – спросил "директор". – Светлый маг добрый и действует во благо, а темный зло и творит зло, – поспешно ответила девушка. – Не совсем. Светлый маг руководствуется общим благом, он готов жертвовать ради добра. А темный творит благо для себя. Если маг творит зло ради зла, то это идиот, а темного интересует собственная выгода. Темный маг – тоже человек, и он может действовать не только ради себя, но и ради своей семьи, ради своих близких, своих друзей, но от светлого его отличает то, что здесь главные слова: "своей", "своих", "свои", "свой", то есть в некотором роде темный маг все равно действует ради себя, ради своего блага. Я надеялся, что Уизли станут близкими для Гарри людьми, но он отверг их. И я все еще надеюсь, что он сможет привязаться к светлому человеку, который направит его, – сказал лже-Дамблдор. – Но как?! – удивленно и шокировано спросила гриффиндорка. – Любовь – великая сила, моя девочка. А у вас с Гарри самый подходящий возраст, – сказал Дамблдор с улыбкой, затем подошел поближе к Гермионе и стал медленно стучать пальцем по пуговице на ее мантии. – На самом деле, вы очень привлекательны, хоть и не пытаетесь подчеркнуть свою внешность, в отличие от подавляющего большинства других учениц. Чего стоила навязчивость мистера Маклагена по отношению к вам. Если вы дадите мистеру Поттеру то, чего хотят все парни, он откликнется. – Профессор Дамблдор! Вы хотите сказать!.. Вы хотите от меня...! вы предлагаете мне...!!! – возмущалась Гермиона, не в силах подобрать слова. – Моя девочка, вы сами вольны делать, что хотите. Я всего лишь даю вам возможность сделать великое благо. Вы ведь понимаете, что отличает светлого мага? – Способность жертвовать, – тихо произнесла Гермиона. – Существует пророчество, что именно Гарри Поттер сможет одолеть Волдеморта. А это значит, что он должен быть сильнее Волдеморта. И у нас возникает два вопроса. Ради чего Гарри сражаться? И что нам делать с темным магом, который еще сильнее, чем Волдеморт? – Я... я понимаю, сэр... просто странно, что вы, директор, говорите мне о таких вещах... – Мне больше ста лет, я могу говорить о любых вещах, вряд ли есть тема, в которой вы сможете удивить меня, – усмехнулся старик. – И не забывайте, мисс Грейнджер, вы ведьма в школе колдовства, а не монашка в католической воскресной школе. Да и оглянитесь вокруг, большинство учеников в вашем возрасте не избегают отношений, включая различные их проявления. – Но это же запрещено, если об этом узнают, если застанут... – Снимут пять баллов с каждого и, может быть, назначат отработку, если скопилась грязная работа, – пожал плечами волшебник. – Это самое наиболее часто нарушаемое правило. К тому же некоторые для этого в Хогсмиде комнаты снимают, а там это даже не нарушение. Гермиона задумчиво стояла, боясь посмотреть на Дамблдора. – Ну мне пора... Помните, вы всегда можете принять любое решение. Жаль, что мне больше некому поручить такое важное задание... – А что если я соглашусь? – спросила Гермиона. – Придется перестать общаться с мистером Уизли. Гарри с ним не ладит, к сожалению. Это ради блага самого Уизли, если Гарри все же привяжется к вам, то даже страшно подумать, что он сделает с Роном из ревности. Гермиона сжала кулаки, ей нравился Рон, ведь он такой храбрый, он уже много лет шпионит за Поттером для Дамблдора и пытается участвовать в делах Поттера. А ведь это очень опасно, Гермиона помнила, как Рон переживал, когда потерял сестру, это была трагедия, но Рон мужественно перенес потерю, он продолжал пытаться втереться в доверие к Поттеру, пытался притворяться его другом, ради общего дела. Рональд сам чуть не погиб, когда Поттер выяснил, что тот пытался подливать ему какие-то зелья, Гарри был тогда в ярости, директор с деканами и медсестрой с трудом спасли тогда Уизли... Но она должна жертвовать ради света, пусть это будут их отношения. – И еще кое-что... тут то, что может понравиться молодому волшебнику, – сказал Дамблдор и положил на стол порнографический журнал. Через пару дней Гарри в своей мантии-невидимке наблюдал, как Гермиона разрывает отношения с Роном. – Рон, мы больше не сможем общаться, нам придется избегать друг друга, – заявила она. – Но почему, Гермиона?! – удивленно спросил рыжий парень. – Я получила от Дамблдора задание, очень опасное задание, опасное и сложное. Одно из условий, я не должна общаться с тобой, – ответила гриффиндорка. Имя великого светлого мага сразу подействовала на рыжика, он проглотив все возмущение, все аргументы и отговорки и просто кивнул. А Гарри ликовал, всего один волос старичка разладил отношения между всеми, кто его доставал столько времени. Гарри в течение нескольких дней ловил на себе задумчивые взгляды Грейнджер, эта заучка что-то строчила в своем блокноте, наверное, делала заметки о его распорядке и действиях, строила планы. Поттер специально не скрывался от Гермионы, давая ей возможность выследить себя. Гарри специально тренировал различные заклинания в пустом классе, где за ним могла бы подсмотреть Гермиона. – О! Гарри, я сюда случайно забрела... – соврала Гермиона, когда все-таки решилась зайти. В классе играла музыка, Гарри освоил кое-какие чары, которые могут воспроизводить звуки из воспоминаний, наподобии омута памяти. – Привет! – ответил Гарри. – А я тут трансфигурирую магических существ. – Но это же невозможно, это нарушает один из принципов трансфигурации, – сразу заявила Гермиона. – Верно, нельзя получить полноценного настоящего феникса, но можно получить нечто очень похожее на феникса, этим я и занимаюсь, можно даже вкачать в него магии столько, чтобы хватило на пару перерождений, – ответил Гарри. У Гермионы загорелись глаза, она всегда завидовала Поттеру, его магическим способностям и умениям, было бы здорово научиться всему этому самой. Рядом с Гарри появился домовик, он принес Поттеру еды. Домовик при этом спорил с самим собой о чем-то, при этом меняя голоса, интонации, манеру и даже акцент, что могло показаться, что это реально несколько разных существ. – Добби, ты что будешь: риталин, эфемерол или циклодол? – спросил Гарри. – Добби хочет пемолин, – ответил домовик. – Не сегодня, Добби, я только-только заказал партию, – ответил Гарри, отдавая эльфу те лекарства, что у него были сейчас. – Это бывший домовик Малфоев. Ему многое пришлось пережить, что повредило ему психику, к счастью, он теперь со мной, – сказал Гарри. – Рабство ужасно, почему нельзя дать ему свободу? – раздраженно сказала Гермиона. – Во-первых, эльфы этого не хотят. Во-вторых, сам Добби выбрал меня, это его выбор, как я уже сказал, до меня был эльфом Малфоев, от которых он хотел отделаться. Ну и в третьих, в нем кое-что скрыто, внутри него спрятано кое-что, чему нельзя быть свободным, – ответил Гарри. – Надо рассказать об этом профессорам, может быть, они смогут помочь, – сказала Гермиона. – Если Дамблдор не дебил, то он давно все понял, – с усмешкой сказал Гарри. – Дамблдор не дебил! – возмущенно заявила девушка. – И значит, он все понял. Гарри продолжил заниматься трансфигурацией, а Гермиона задумчиво следила за ним. Поттер так быстро и умело колдовал, при этом двигаясь под ритм музыки. Гермиона задавала какие-то вопросы, Гарри подробно и интересно отвечал, объяснял. – Научи меня этому, – попросила Гермиона. – Если выпьешь со мной бокал вина и станцуешь со мной... – сказал Гарри, и, не дожидаясь ответа гриффиндорки, взмахом руки сменил музыку и затем взял девушку за руку и талию, в другую руку он вложил девушке бокал вина, который во время подсунул Добби Грейнджер растерялась, она не ожидала такого и теперь безвольно двигалась, подчиняясь движениям Гарри. От вина в голове слегка закружилась. Затем они замерли и Гарри прижал девушку к стене, Гермиона испугалась, но оказалась не в силах что-то сказать. Гарри поцеловал гриффиндорку, та с трудом сдержалась, чтобы не начать вырываться, ведь происходило то, о чем говорил Дамблдор. А Поттер тем временем дотронулся ладонью до ее груди и стал медленно и аккуратно двигать ею, что привело девушку в ужас, ее словно парализовало. А дальше было хуже, Гарри взял ее ладонь и опустил вниз, накрыв ею свою промежность. Гарри продолжал целовать Гермиону, просовывая в ее ротик свой язык, одна его рука продолжала мять грудь, постепенно пытаясь забраться под мантию блузку, а вторая рука продолжала прижимать ее ладонь к возбужденному и скрытому за тканью члену. Ноги у Гермионы подкосились, и она чуть не упала, но Гарри ее вовремя поддержал. – Не бойся, я с тобой... Этого Гермиона и боялась... А Гарри посадил Гермиону на край стола и продолжил ласкать ее тело. Но смешанное действие алкоголя и адреналина отступили, и девушка в ужасе обнаружила, что ее грудь почти обнажена, и Гарри вот-вот избавит ее от бюстгальтера, а возбужденный пенис Поттера уже на свободе. Гермиону, как будто, окатило холодной водой, она оттолкнула Гарри и закрылась. Девушка бросила взгляд на дверь, но в голове вспыхнули слова Дамблдора, она не должна сбегать, ведь она вот-вот приблизится к исполнению его поручения, она всего в шаге от этого и не может сейчас сбежать. С другой стороны девушка боялась того, что может сделать один из самых опасных и сильных темных магов современности, которого боятся даже пожиратели смерти со своим хозяином. Гермиона боялась, что Гарри просто возьмет силой то, что хочет, она должна как-то подыграть ему... А в голове вспоминались полезные советы из журнала, который ей дал Дамблдор. – Гарри, я тебе нравлюсь? – Да, очень. – Ты мне тоже нравишься, но я боюсь... Гермиона старалась не смотреть на его член, который тот и не думал прятать. Но взгляд все равно приковывался к напряженному органу. – Я не причиню тебе вреда. Я... – Я знаю. Но сегодня я не готова. – Но мне нужно, посмотри, – сказал Гарри, указав на свой напряженный орган. – Я могу сделать тебе приятно другим способом. Девушка подошла к Гарри и встала на колени. Дрожащая рука девушки медленно двинулась у нему, она была готова в любой момент быстро отвести ее в сторону, но все же преодолела себя и взялась за член Гарри. Орган был горячим и твердым, он пульсировал, Гермиона чувствовала сердцебиение Поттера, она сдвигала кожу и проводила пальцами по нему, обводя пальцем вены, изгибы, от чего Гарри тяжело дышал. Гарри коснулся ладонью ее головы, погладил макушку, затылок и коснулся щеки. Гриффиндорка зажмурила глаза и резко на треть взяла член Поттера в рот. Она немного подержала его внутри, пытаясь определиться с ощущениями, а затем стала медленно двигать головой, выпуская член и снова беря его в ротик, посасывая и облизывая. Девушка вспоминала все, что почерпнула из журналов и фильмов, которые находила когда-то давно у отца, она не ожидала, что ей пригодится эта информация. Она использовала руки, лаская член темного мага, она действовала то резче, то медленнее, облизывала и упирала во внутреннюю сторону щеки, копируя разные эпизоды из фильмов для взрослых. А Гарри ликовал, конечно, он надеялся на большее, чем сеанс орального секса, но все впереди. Сейчас перед ним самая занудная ученица, которая достала своей правильностью весь Хогвартс, стояла перед ним на коленях и обрабатывала его пенис, при этом действовала сама без магического принуждения. Любимица Дамблдора и Макгонагалл, друг семьи всех Уизли и первая любовь Рона, гордится тем, что помогает ордену феникса, и сейчас он ее трахает в рот. Гарри двигал ее головой, пихал свой член за щеку, иногда толкал его чуть дальше, чем надо, вызывая у Гермионы неприятные позывы, и этим Гарри ощущал, что мстит им всем, кто пытался втереться в доверие, чтобы предать, лишить свободы, сковать, обречь на гибель ради чужого благополучия. Нет, он не даст распоряжаться своей жизнью, вместо этого Гарри Певерелл Поттер наполнит ротик Гермионы спермой. Гарри не вынул член сразу, он немного толкнулся вперед, вынуждая ее проглотить часть семени, остальное она выплюнула. Гермиона кашляла, она поднялась, а Гарри в это время думал, как бы быстрее уложить Гермиону, чтобы она не успела поговорить с Дамблдором. Радовало, что старик пока отсутствовал, но нельзя было сказать точно, сколько он еще будет пропадать и когда вернется в Хогвартс. Гриффиндорка еще пару раз отделывалась от Поттера минетом. Но Гарри напирал, играя в любовь, а Гермиона помнила о поручении директора. И вот в Хогсмиде Поттер снял комнату, в которую и пригласил гриффиндорку. Девушка нервничала, она раздевалась дрожащими руками, была бледна и испугана. Гарри приобнял ее, делая вид, что хочет утешить, а сам начал ее лапать, сам пытаясь снять с нее одежду. Гермиона чуть не потеряла сознание, когда пальцы Поттера забрались в ее трусы, Гарри не дал ей упасть, он уложил ее на постель. Грейнджер достала из кармана какую-то деревяшку, похожую на заколку и сжала, чтобы отвлечься, сконцентрироваться на ней и не думать о том, как Поттер снимает с нее трусики. Он навалился на нее и стал покрывать поцелуями лицо, шею и грудь, ласкать ее, играться с сосками. Гарри про себя усмехался, Гермиона уже даже не пыталась изображать симпатию, она просто старалась отключиться смотреть куда-то в сторону. Гермиона ненавидела в этот момент темного мага. Она чувствовала, как его руки раздвигают ее ноги, как он ложится на нее. Гермиона ощущала, как его ненавистный отросток, который она за эти пару дней была вынуждена изучить вдоль и поперек, тыкается в ее сокровенное место. Ужасный темный маг взял ее рукой за подбородок и развернул ее лицо к себе, чтобы поцеловать, ему было мало просто забрать ее девственность, он хотел обладать ею полностью, не желал позволить отключиться, его язык хозяйничал в ее рту. А затем он вошел в нее, это было не так уж больно, хоть и неприятно, но умелая волшебница успела подготовиться. Как оказалось, не боли ей следовало бояться, самое худшее было в мыслях, осознание того, что ее первым мужчиной стал опасный темный маг и беспринципный убийца, почти враг, которого она просто не может любить. И сейчас его пенис быстро двигался в ней. От этих мыслей она не могла никуда деться, они роились в ее голове, кажется, она начала понимать значение слова "мозгошмыги", если бы Гермиона могла, она бы усмехнулась. Поттер трахал ее, продолжая целовать в губы и поочередно лапать ее грудь и ягодицы, словно желая быть везде и владеть каждым миллиметром ее тела. И это все никак не заканчивалось, Поттер был неутомим и долго сдерживал себя, доводя свою любовницу, и вспышка в мозгу, дрожь в теле и кратковременная дезориентация, словно потухло сознание, не принесли того великого удовольствия, о котором было описано во множестве источников. А когда кончил Гарри, Гермиона испытала отвращение, вызывающее тошноту, в отличие от орального секса, она не могла выплюнуть семя, он лежал на ней и вкачивал в ее тело нечто чужеродное. После этого они регулярно занимались сексом, Гермиона начала постепенно привыкать к Гарри, а также по-прежнему пыталась выведать какие-то его секреты, а Гарри сообщал ей ту версию событий, которая была ему выгодна, хотя она и была не далека от правды, но все же отличалась от истинной. – Гарри... говорят, что ты натравил дементоров на своих родственников... – как-то затронула опасную тему Гермиону, лежа с ним в кровати. – Говорят... но я тогда еще не умел этого. Да и вообще я тогда у Сириуса жил, – ответил Гарри. – на них зачем-то натравила дементоров Амбридж. Я смог выведать у нее тайные пароли и нужные имена особых министерских работников, с помощью которых можно передать дементорам приказ. И вот уже в отдел тайн против пожирателей их отправил я. – Выведал у Амбридж... ты ее убил. – Да что ты заладила: убил, да убил! Это кентавры, с них и спрос, – отмахнулся Поттер. – А что с Джинни? – Темный артефакт с частью души Волдеморта пытался выкачать из нее жизненные силы, чтобы вырастить из этой части души нового Волдеморта. Этот артефакт подбросил ей Люциус Малфой. А его домовик Добби пытался мне помочь, он с самого начала меня предупреждал. Хоть я и терпеть не могу Уизли и был готов на все, чтобы избежать брака с Джинни, но смерти я ей не желал, – соврал Гарри. – Я и Добби не смогли спасти ее, но смогли помешать Темному Лорду появиться, Добби впитал в себя его силы и тот кусочек души, а также жизненные силы Джинни, ну и Люциуса Малфоя, он случайно попал под раздачу, вообще все это случайно произошло. Гарри врал, это была не случайность, все было спланировано. – Я хотел, чтобы Добби был свободен, но нам с ним пришлось заключить договор, чтобы он стал моим слугой. Домовик обязан подчиняться хозяину, он не может навредить хозяину или ослушаться приказа, поэтому магическим рабством скована и часть души Темного Лорда. Поэтому я и не могу его отпустить, – ответил Гарри, впрочем, не смотря на долю правды, Гарри в любом случае не собирался отказываться от такого преданного и полезного слуги. – Но этот кусок души можно как-то уничтожить, – предположила Гермиона. – Если убить Добби. А я этого не позволю, – ответил Гарри. – А как-то извлечь из него? – спросила гриффиндорка. – Для этого нужно человеческое жертвоприношение. Ведь Джинни погибла потому, что ее жизненная сила шла на перенос этого куска души из артефакта, – Гарри нагло смешивал ложь и правду. – Но Дамблдор... – Послушай, я уверен, что он давно все понял. У Добби красные глаза со змеиным зрачком, каких не бывает у домовиков. Он часто говорит на змеином языке, а еще он, разговаривая с самим собой, часто обращается к Тому Реддлу, а это настоящее имя Волдеморта. А еще у него огромная магическая сила и знания во всех магических направлениях, чего не может быть у домовика. Если Дамблдор еще не догадался, то он идиот. – А Квирелл? Драко? – В Квирелле был главный кусок души Волдеморта, который и есть сам Волдеморт. А Драко оказался между троллем и цербером, с них и спрашивай. И вообще, ты слишком много болтаешь, у меня есть кое-что поинтереснее, чем можно занять твой ротик. Делая вид, что ей нравится его "остроумие", Гермиона спускается вниз, чтобы ублажить его. Как же она мечтает, что сможет откусить ему его отросток. Когда Гарри заметил, что Дамблдор вернулся в школу, он увидел по реакции Гермионы, что она собирается с ним поговорить. Осталось сделать последний шаг перед тем, как все разоблачится. – Гермиона, ты станешь моей женой? – спросил Гарри, зная, что через полчаса она будет его проклинать, и поэтому он с трудом сдерживал смех. – Что? Нам рано еще... мне нужно подумать, я не готова. Я отвечу позже. А вскоре его вызвал к себе директор. В кабинете сидел усталый Дамблдор и излучающая ярость Гермиона Грейнджер, она готова была броситься на него, вырвать глаза, язык и все прочее, что торчит или высовывается. – Гарри, мальчик мой, я узнал, что ты... – Нет, сэр. У вас нет доказательств, так что оставьте обвинения. – Поттер! Ты мне лгал! Ты все подстроил! – А ты лгала мне. Мы идеальная парочка, – усмехнулся Гарри. – Ну что, ты уже подумала? Что ответишь на мое предложение. – Нет! Никогда! – Гарри, я вынужден наказать тебя, ты совершил ужасное преступление, ты нарушил правила и поэтому... – Директор, если вы считаете секс нарушением правил, то в основном он был в Хогсмиде, а не на территории Хогвартса. А что касается орального секса, то тут активным участником является мисс Грейнджер, я был лишь объектом ее ласк, – усмехнулся Гарри, подмигнув Гермионе. – С этим мисс Грейнджер успешно справлялась сама. А что касается остального, то я повторяю, у вас нет доказательств, у вас нет свидетелей. Секс не является преступлением, мисс Грейнджер не была околдована, ее не шантажировали, она все делала абсолютно добровольно. –Ты обманул меня. Ты притворился Дамблдором и от его имени отдал приказ. – Что я слышу. Директор Хогвартса может отдать ученице приказ переспать с кем-то. Совету попечителей будет интересно узнать, что у нас не просто директор, а сутенер Хогвартса, по крайней мере, по мнению старосты Гриффиндора. Впрочем, это не в первый раз, кажется в качестве шлюхи вы хотели использовать когда-то мисс Уизли, пытаясь подложить ее мне. – Довольно! – гневно произнес и поднял руку старец. – Если вам довольно, то я оставлю вас, мне есть чем заняться, сэр. Шах и мат. Гарри развернулся и пошел к двери, но на пороге остановился и обернулся. – Кстати, как проходит поиск хоркруксов? Нашли что-нибудь в хижине и пещере? А сейфы пожирателей в Гринготсе проверили? – с издевкой спросил Гарри. – Наверное, там пусто, скорее всего, кто-то вас опередил. – Добби, – тихо прошептал про себя Дамблдор, понимая, что зря потратил кучу времени. Гарри ушел, а Дамблдор стал беседовать с Гермионой, чтобы понять, что с ней происходило в течение этих нескольких недель. Гарри лежал в спальне Гриффиндора, на удивление никого не было, когда на пороге появилась Гермиона, Поттер понял, что лишним ученикам преградили дорогу сюда чарами или поручениями от декана и директора, чтобы они не мешали старосте выполнять особое поручение. Гриффиндорка была одета в дорогое красивое красное платье, а не в школьную форму, еще на ней были дорогие украшения и косметика, она выглядел соблазнительнее и ухоженнее, чем когда-либо – Что, директор послал? Скажи, я своими действиями с обороткой предугадал стратегию старика? – спросил Гарри. – Твое предложение еще в силе? – спросила Гермиона. – Нет, конечно. Ты же отказалась. Теперь тебе придется очень постараться, чтобы заслужить еще одно такое предложение, – сказал Гарри, отбрасывая в сторону одеяло и сдвигаясь в сторону, как бы приглашая девушку присоединиться к нему на кровати.