Save me (Be my freedom)

playlist eu: Sparrow - Tom Odell as: BTS - Pied Piper Как по волшебству, на седьмой этаж приехал лифт. Очертя голову он бросился туда сразу же, как покинул номер, при этом чуть не сбив с ног выходящего оттуда полного мужчину в возрасте, от которого невыносимо разило потом. Намджун впопыхах влетел в спасительную, перемещающуюся между уровнями здания металлическую "коробку" и несколько раз нервно ткнул в кнопку, закрывающую дверь. Уже через долю секунды молодой человек ехал в лифте в полном одиночестве. - Господи.. Вот это я попал. Безумие какое-то. С одной хочется быть, вторую просто хочется.. Одна отталкивает, вторая - провоцирует. Что мне, блин, со всем этим делать?.. - прислонившись лбом к стене, бубнил совсем запутавшийся в себе Джун. Двери открылись на этаже, где располагалась его студия. Мон наскоро собрал свои вещи в сумку и поспешил скорее покинуть агентство, подумав, что на сегодня с него уже хватит. Но в фойе бедняге предстояло снова лишиться части своих нервных клеток. - Чин? .. Э.. Почему ты ещё.. не дома? Уже очень поздно, - стараясь не особо пересекаться с девушкой взглядом, стыдливо спросил Джун. - Меня задержали, - почему-то покраснела с ног до головы Чинхо, когда подняла на него глаза. - Девочки попросили помочь заштопать несколько костюмов.. для выступления. А ты? Почему ещё не дома? - Я.. ходил на массаж. У меня это, знаешь.. спина побаливает, - глядя в пол, периодически срывающимся голосом ответил Джун, а затем, надеясь на отказ, спросил. - Может, тебя подвезти? - Нет! - тотчас вдруг вскрикнула Чинхо, с ужасом воззрившись на испуганного её резким ответом Намджуна, и уже тише проговорила. - Нет, не нужно. Я сама доберусь. Спасибо. - Ну.. ладно, - рассеянно сказал молодой человек, однако тут же прищурился, разглядев что-то на её лице. - Ты красилась сегодня? - Н-нет, - отрицательно замотала головой Чин. - А.. что такое? - У тебя тут что-то, смахивающее на тушь, - подошёл к ней ближе Намджун и осторожно вытер пятнышко рядом с её глазом своим большим пальцем, задерживая ладонь на её щеке. - Могу ошибаться. - Спасибо, - сделав шаг назад и заставив его тем самым опустить руку, поблагодарила сконфуженная Чинхо. - Мне пора. Кхм. Доброй ночи. - Доброй, - зачем-то поклонился ей Джун, приоткрыл для неё дверь, а когда Чин вышла наружу, виновато улыбнулся и, обогнув её, быстрым шагом припустил к своей машине. Только увидев, как авто парня скрывается за поворотом улицы, Чинхо смогла расслабиться, расправить плечи, облегчённо выдохнуть и отправиться ловить такси. Девушка попросила высадить её на соседней от дома улице. Она делала так постоянно, чтобы остальной пеший путь иметь возможность подумать обо всём, оставить в памяти всё приятное, что случилось с ней за день, и выкинуть из головы то, что лишь мешает нормально жить. А сейчас Чинхо было о чём поразмыслить. И было, о ком. До двери оставалось каких-то два десятка метров. Девушка внутренне сжалась, мгновенно ощутив противный привкус тошноты, когда увидела свет в окнах. Он не спал. А это было самое страшное. Чинхо стояла перед входом в дом. Её била мелкая дрожь. К этому невозможно приготовиться. Никогда. Каждый раз всё повторялось, словно в первый. Чин уже почти чувствовала боль. Хотя знала, что сейчас это будет намного хуже, чем в мыслях. Ей хотелось побыть на улице ещё чуть-чуть. Но чем дольше она оставалась снаружи, тем чудовищнее и отвратительнее могло оказаться потом внутри. Чинхо медленно повернула ключ в двери и вошла. - Сегодня годовщина, - услышала она ледяной мужской голос. Высокая, стройная мужская фигура стояла у стены в пяти шагах от Чин. Тон, которым была произнесена фраза, не предвещал ничего хорошего. Как бы она себя не успокаивала, стук сердца разогнал темп до такой степени, словно это самое сердце хотело себя вымотать до смерти и больше никогда не забиться вновь. - Я помню, - собрав все душевные силы воедино, ровным тоном отозвалась Чинхо и стала разуваться. - Навещала его? - спросил тот же чужой, давно изменившийся до неузнаваемости голос, некогда бывший голосом её любимого человека. - Нет. Я не смогла сегодня. Работала, не успела, - набравшись мужества ответила девушка и попыталась твёрдо пройти мимо него. - Подойди, - приказал он. - Я зайду к нему в выходной, - не глядя ему в лицо, сказала остановившаяся недалеко от него Чин, но шагать дальше не решилась. - Иди сюда, - ещё жёстче произнёс он, и у Чинхо задрожали руки и плечи. - Не надо. Пожалуйста, - тихо попросила она, едва сохраняя самообладание и контроль над эмоциями. Ему нравилось, когда она вела себя как жертва, и Чин уже несколько лет старалась не доставлять ему хотя бы этого удовольствия. - Я сказал, иди сюда, Хо, - выделяя каждое слово, негромко потребовал он. - Или хочешь, чтобы я сам подошёл? Чинхо призвала себя отключить все чувства и реакции, но предательская дрожь ужаса только усилилась, когда она обречённо двинулась к нему навстречу. Замерев рядом с мужем, Чин, вдруг ощутив непонятно откуда взявшийся прилив смелости, впервые за очень долгое время подняла на него глаза и сипло выговорила: - Во имя любви ко мне, которая когда-то была частью тебя.. Не делай этого. Ей показалось, что на его лице дрогнуло несколько мышц, возможно даже, он немного растерялся. Надежда забилась как птица, заметившая брешь в золотой клетке. Но после камнем ударилась о дно своей драгоценной "тюрьмы", когда он бесцеремонно обхватил запястье Чинхо своими сильными, грубыми пальцами, и она послушно поплелась за ним в спальню, начиная бесшумно всхлипывать.. - Джин-хён, - позвал друга, почитывающего кулинарный журнал и попивающего чай, сидя за столом, влетевший на кухню общежития в отчаянии Джун. - У тебя когда-нибудь было две девушки? - Хы! У меня их намного больше было, - взглянул на него удивлённый Сокджин, отхлебнул из чашки горячей жидкости и уточнил. - Или ты про две одновременно? - Одновременно. Да. Ну, в смысле, не совсем девушки. Фак. В смысле, девушки, но не твои.. Короче, представь, что они обе тебе нравятся. Одна сильно, вторая - чисто платонически. Первая держит тебя во френдзоне, вторая не против замутить. Но ты влюблён в первую и хочешь быть с первой. И так происходит, что у вас со второй чуть ли не секс. Что будешь делать? - выпалил плюхнувшийся на стул напротив Намджун и в ожидании воззрился на хёна. Джин приподнял одну бровь, переваривая тот ералаш, который только что без зазрения совести выплеснули ему в уши, поразился, что Джун каким-то образом с их диким расписанием умудрился отхватить себе аж двух прелестниц, совершенно запутался, что там у него было с первой, а что - со второй, и, с выражением лица умудрённого жизнью старца, медленно, тоном Далай-ламы сказал: - Буду бить тарелки. - Чего? - уставился на старшего не въехавший в его философию Джун. - Айщщ.. Тарелки, Джуни, - повторил Сокджин, спокойно отхлебнув чай. - Какие. Ещё. Нафиг. Тарелки? - зашипел Мон, думая, что тот просто-напросто издевается над ним. - Ты ведь раздражён, верно? - умиротворённо поинтересовался Джин. - Думаю, это и так видно, нет? - вскипал Намджун. - Злишься на себя, - продолжал перечислять хён, листая журнал. - Теперь, кажется, не только на себя, - потирая руки, сквозь зубы произнёс Джун. - Запутался, переживаешь, не знаешь, как быть, - закончил свой перечень Сокджин и, наивно моргая ресницами, посмотрел на нетерпеливо взирающего на него злого лидера. - Вообще-то, я сам тебе всё это только что рассказал, психолог доморощенный, - шлёпнул в сердцах Мон по столу руками. - Вот я и говорю. Надо бить тарелки, - опять занялся чтением своей статьи о рататуе Джин. - Фак. Джин-хён. Я тебе сейчас этот чай прямиком в пищевод залью. Какие, млин, тарелки?! - вскочил со стула потерявший терпение Джун. Сокджин как ни в чём не бывало поставил чашку на стол, опустил журнал и сказал: - Вон ту тумбочку видишь? Джун проследил за его взглядом в угол комнаты: - Ну и дальше что? - Берёшь оттуда стопку тарелок. Идёшь в подсобку. Колотишь по одной вдребезги. Успокаиваешься. Выпиваешь аспирин и ложишься баиньки. Наутро будешь как огурец, и решение проблемы придёт само собой. Проверено бантанами, - объяснил хён. - И сколько тарелок вы так уже прикончили? - не веря своим ушам, спросил Намджун. - В ежемесячной смете почти год как есть отдельный пункт про эти тарелки. Ши Хёк разрешил, - пожал плечами Джин и продолжил пить чай. - А убирает кто? - забеспокоился Джун. - Чимин. Он же отвечает за уборку в общаге. Он не против, - улыбнулся ему спокойный как танк хён. Намджун минуту взвешивал все "за" и "против" этого абсурда. Потом решительно подошёл к настенной полке, раскрыл обе её дверцы и схватил первую попавшуюся стопку тарелок. - Не, с клубничками не бери. Это для Юнги. У него фетиш, другие ему не помогают, - остановил его Джин, и молодой человек убрал стопку на место. - Возьми те, которые со стрекозами. Ненавижу стрекоз. Это Гук купил. Джун бросил на хёна взгляд, полный тревоги за его психическое состояние, вытащил с полки сорок тарелок с нарисованными на них насекомыми и молча направился в общагскую "колотильню". Спустя некоторое время общага впервые наполнилась звоном разбивающейся новой посуды и свирепыми рыками испытывающего муки совести Намджуна.