American Gods

— Ты очнулся. Прекрасно. А я уж думала, что придется портить себе настроение и хоронить тебя в старом саду за домом. Голос, который прорвался в размытое, обрывочное и то и дело норовящее соскользнуть в спасительную тьму сознание Тени, был смутно знаком ему. Но когда ты был закован в какие-то диковинные кандалы в терпящем крушение поезде сложно не сдохнуть, а если уж выживаешь, то совершенно точно не окажешься свежим, как огурчик. Память могла и подвести его. Тень чувствовал себя не просто паршиво — он чувствовал себя раскатанным по асфальту дерьмом, тающим на солнце. Это официально была самая выбивающая дух и ломающая волю передряга в его личном топе самых злоебучих передряг. Даже та хрень с висением на дереве не была такой изматывающей — висение на дереве было гребанным пикником по сравнению с пытками, в которых оживало его прошлое, крушением поезда и пробуждением неизвестно где неизвестно в чьей компании. Если уж что Тень и усвоил из своей карьеры телохранителя Среды, так это то, что каждый встречный может намотать твои кишки на кулак с милой улыбкой — и попытается сделать это с вероятностью в девяносто девять и девять процентов. Женщина, склонившаяся над ним, вполне могла прижимать к его растрескавшимся, сухим губам не чашку с водой, а кубок с отравой. Но пить ему хотелось так дьявольски нестерпимо, что Тень сдался на милость своей спасительницы и принялся жадно глотать прохладную воду. С каждым глотком, кажется, к нему возвращались силы и туман, заволакивающий его сознание, рассеивался. Была ли это просто необычайно вкусная вода, или какое-то удивительное снадобье? Когда в жизни Тени появился Среда, ставить под сомнение существование целительных снадобий было как-то совсем уж несерьезно. В этом мире — все еще прежнем, но уже каком-то совсем другом, новом и лишенном любых ограничений — существовали вещи и куда более сложные и волшебные, чем снадобья… — Ну как? Лучше? — яркие пухлые губы сложились в улыбку: то ли снисходительную, то ли одобрительную. Тень не смог понять из-за змеиных глаз — на прекрасном, точеном лице его спасительницы эти глаза казались удивительно гармоничными, но в то же время пугающими. Впрочем, сил на страх у Тени не было — хотя он и ощущал себя уже не таким помятым и полудохлым, как пару минут назад. Он даже умудрился сесть, и женщина — стройная, гибкая, какая-то текучая и хищная в своей красоте, с длинными черными волосами и желто-зеленым взглядом, — поднялась с тахты, на которой он лежал, чтобы дать ему рассмотреть себя хорошенько. — Мы знакомы, — пробормотал Тень, звук собственного голоса неприятно отдавался в горле, а его нос, кажется, был перебит. Снова. Если б Среда обеспечивал ему медицинскую страховку, то уже разорился бы к херам. — Да, — подтвердила женщина-змея, едва уловимый кивок заставил ее глаза блеснуть, и Тень скупо улыбнулся: — Мы встречались у Пасхи, да. Иисусы, терновые венки, мы с тобой… — Хорошая дудочка, — богиня усмехнулась, с явным удовольствием вспомнив события их прошлой встречи. — Свой собственный мальчик, Тень Мун. — Сантанико Пандемониум, — вернул ей любезность Тень, показывая, что и она оставила в его памяти неизгладимый след. — Но я надеюсь, что ты все еще не против, чтобы я звал тебя Киса? — Я спасла тебя, — отозвалась Сантанико, — Это ли не говорит о моей благосклонности? — Благосклонность богов в последнее время кажется мне чем-то очень эфемерным, — хмыкнул Тень с прокравшейся в интонации ноткой горечи. — Поэтому пойми меня правильно, Киса… Я благодарен тебе за то, что ты спасла меня, но Среда не слушается меня. Если в благодарность ты ждешь, что я как-то повлияю на него… — О, нет, Тень Мун, расслабься и не подозревай меня в том, что я намерена манипулировать тобой или твоим боссом, — звук смеха Кисы напоминал переливы серебристых колокольчиков. Какое идиотское клише, вечно эти блядские боги ими пользуются. И ведь это срабатывает, да. — Значит, ты спасла меня просто потому, что не желала мне смерти? — Тень вернул ей улыбку, ощущая, как дичайше ему хочется поверить в ее слова. Просто для того, чтобы получить передышку, зализать раны, обдумать свои дальнейшие действия. — Потому что ты чуточку сентиментальна и потому, что совершенно случайно оказалась рядом с потерпевшим крушение поездом, в котором меня куда-то везли? — Совершенно верно, — мурлыкнула Киса с очаровательной улыбкой, но ее змеиный немигающий взгляд говорил обратное. Вот только не наплевать ли прямо сейчас на ее мотивы? У него есть шанс на паузу, и ему нужна эта ебучая пауза прямо сейчас. Пусть хотя бы его нос заживет, пусть призраки прошлого отхлынут на задворки памяти и перестанут его будоражить, пусть уляжется немного вся эта буча с охотой на него… — Значит, я могу рассчитывать на твое гостеприимство еще какое-то время? — уточнил Тень на всякий случай. С богами такие вещи лучше проговаривать, коварные сукины дети идут в отказ легче легкого, если им это выгодно, если не успеешь поймать их на слове. — Я буду рада, если ты останешься со мной на то время, пока твои раны не перестанут доставлять тебе дискомфорта, — Киса улыбнулась уголком рта, явно раскусив маневр Тени. — И я обещаю тебя, что под моей крышей ты будешь в безопасности. Тень Мун благодарно кивнул и откинулся на подушках, а Сантанико Пандемониум, женщина-змея, древняя богиня по имени Киса, удовлетворенно прикрыла свои змеиные глаза на миг. Пусть мистер Среда понервничает, разыскивая своего сына. Им всем сейчас нужна передышка.