Истинный Император Драконов

      В этой самой абсолютной пустоте я пробыл… Не знаю, даже не пытался считать. Однако, в какой-то момент я почувствовал вмешательство с помощью странного вида энергии. В конце концов, меня словно протащило через ушко иголки, и я оказался на... Горе, да, горе. Разрушенная стена слов и две луны на небе очень настойчиво давали понять, где я нахожусь.       Глотка Мира. Самая высокая гора Тамриэля вроде как, и где-то здесь должен быть Партурнакс. Амбициозный Жестокий Тиран… Воистину интересное имя. Иронично, что именно он сделал огромный вклад в свержении тирании драконов. Но несмотря на свою природу и даже суть, ведь ничем иным имя дракона и не назвать, он смог обуздать свои желания и амбиции… А может и нет, всё же он стал главным драконом после «гибели» Алдуина в Совнгарде и стал владыкой… Кто знает, продуманный план ли это или же стечение обстоятельств.       Гигантская разрушенная стена слов. Внушает. Действительно, остаться здесь одному на тысячелетия и точно научишься медитациям. Очень уж пространство позволяет.       Мощные хлопки крыльев позади меня не были неожиданностью для меня. Даже поворачиваться для понимания того, кто позади меня, нет необходимости.              –И вновь ты здесь… Ahst Faal Ruus Do Faal Lein (На Глотке Мира) — Я повернулся и увидел дракона. Дракона которого по праву можно назвать Амбициозным Жестоким Тираном. Огромное мощное тело, ряды костяных наростов, мощные кожистые крылья. Даже «рваные» отметины на крыльях и шрамы с отколотыми частями костяных наростов не портят величественный вид. — Пришел ли ты ради небольшого тинвак( разговора ) со старым дов… Или у тебя другая цель? Или же твоё появление сквозь Тид-Аран(временной разрыв, наверное) несёт совсем другой смысл? — Он всё так же сидел на скале, а его тело было лишь частью её… Я скорее стою на небольшом выступе по сравнению с ним, хотя он размером чуть ли не вдвое меньше Алдуина.              – Дрем-Йол-Лок, Партурнакс. Рад, видеть тебя. — Я искренне поприветствовал дракона. Всегда хотелось увидеть его вживую. — Не хочешь ли ты поприветствовать меня как дов?              – Ге-е(да-а), — Выдохнул дракон. — Ты помнишь… Что ж, Йол-Тор-Шуль! — Единовременно выпущенная огненная волна заставила меня приложить все свои силы, чтобы удержаться на ногах, а жар его пламени заставил плотно сжать зубы.              Пламя того, кто мог познать глубинный смысл всех слов силы… Оно пусть и слабее пламени Алдуина, но определённо могущественно. Разумеется моё сопротивление стихиям стало повышенным… Или только к огню и холоду, однако оно не абсолютно. Пришлось использовать высшее исцеление, чтобы избавиться от ожогов.              – Моя очередь… Йол-Тор-Шул! — Огромный в диаметре поток пламени так же одним порывом преодолел расстояние между мной и Партурнаксом.              – Да-а… Твой огонь силён, он прогрел мои старые кости. — Дракон вытянулся на месте, приподняв шею к небу. — Но я знаю, ради чего ты здесь. Боюсь, я не могу тебе помочь, ты должен поговорить с Отцом.              Он взмахнул своими кожистыми крыльями, поднимая снег в воздух, и взлетел.       Меня вновь окружила абсолютная пустота. Но на этот раз она продержалась «меньше»… Возможно. В конце концов, я ощутил присутствие. Присутствие того, с чем я не иду ни в какое сравнение. Что ж, одно дело ожидать увидеть божество, но личная встреча…       То, что передо мной появился Акатош, я понял… Но вот его форма вызвала вопросы.              – Так, нам будет легче общаться. — Сказал бог времени и «подлетел» ко мне. — Ты уже понял, что именно я, так сказать, «создал» тебя, но это лишь малая часть правды. Часть ты обязан понять и принять самостоятельно.              – Разумеется. — Я почтительно склонил голову. — Считать, что я способен «щелкать» планы богов, было бы крайне глупо.              В ответ Акатош по-отечески улыбнулся. Действительно, даже на душе теплее стало, что я технически могу считать его своим отцом. Божество – отцом.              – Можешь, я создал твое тело с частью своей крови. Соединил твою душу с душой моего сына и даже больше. Возможно вы сможете стать единым целым, но даже сейчас я считаю тебя своим ребёнком. — Он окинул взглядом «пустоту». — Мне тяжело глобально воздействовать на мир даже в Нирне, из-за пожертвованных сил, тем более в других мирах. Ты знаешь, зачем я тебя… Создал?              – Нет. Могу лишь предположить, что это… Миссия? — Задал я вопрос, который подошёл бы как клише для «попаданцев». Акатош улыбнулся. Может из-за моей сообразительности, а может из-за мысленной шутки.              – Это часть правды. Ты, как бы это не звучало, венец моего творения. Не в грубой мощи, но сложности и своём потенциале. — Бог-дракон кивнул мне… Или своим мыслям, не убирая со своего лица тёплую улыбку. Даже отчасти прикрытые глаза, создающие некое подобие героя какого-нибудь анимэ, совершенно не выбивались из образа.              Мне осталось только тяжело вздохнуть и приготовиться принимать тяжёлую правду.              – Итак. Я Бог Времени, я существую всегда и везде одновременно, но даже так я очень ограничен. Мои силы не бесконечны, скорее ограниченны моим аспектом. Однако это не отменяет того факта, что я очень остро чувствую любые временные аномалии, как и любой из моих детей. — Акатош сложил руки за спиной. — В мироздании существует очень странная аномалия, которая не даёт мне покоя и причиняет нестерпимую боль. В какой-то степени я даже не понимаю, почему чувствую её…Вероятно, наши вселенные очень «близки»… В масштабах всего мироздания разумеется.              Я же как завороженный слушал. Неужели вам бы не было интересно, когда вам об устройстве рассказывает настоящее Божество? Мне вот очень интересно. Да и узнать, как всё устроено, мне совершенно точно пригодится.              – Тебе нужно узнать и понять всё самому… Как и почувствовать. Тебе не помогут ни Алдуин, ни… Фенрир, да. У тебя не будет твоих сил, лишь память. Ты должен пройти этот путь сам.              – Я прошу прощения, что посмел перебить вас. — Я склонил голову и буквально почувствовал, как Акатош улыбнулся… Это вообще как? — Но вы отправляете меня только из-за…Чувства боли?              – О, конечно нет. Мне удалось достучаться до той вселенной. Заключить контракт. Ты разорвёшь круг и переродишь целый мир, а я… Как бы это сказать, чтобы ты понял… — Он вытащил руку из-за спины и приложил её к подбородку… Если я когда-нибудь смогу принять полудраконью форму, то она должна быть как у Акатоша, это точно. — Я тоже освобожусь, пропадёт эта рана на теле самого времени, а также я смогу восстановить часть своих прежних сил. Тебе известен такой феномен как «Прорыв Дракона»? Разумеется известен. Это очевидный пример того, что я не всесилен. Мои силы ограничены из-за чего время в Мундусе… Нелинейно. Несколько вариантов событий, которые накладываются друг на друга это тяжёлое бремя для мироздания, когда скапливается слишком много подобных «наложений»… Тогда мир не может существовать дальше. Это замкнутый круг…              – Это… Тяжело для осознания. — Выдавил я из себя, пытаясь в голове построить всю картинку.              – Алдуин от «Мира» к «Миру» накапливает силу. Силу, которая помогает мне в управлении с миром. В прошлых «Мирах» «Прорывов Дракона» было куда больше, однако из раза в раз, мне всё лучше удаётся держать мир в «целостности». Но Мундус это не целая вселенная, в твоём понимании… Он куда меньше. Он ограничен. Нам не удалось создать вселенную со множеством миров, звезд, галактик, нет. Нирн, планы Обливиона, всё это наложено друг на друга и тяжело к полноценному осознанию смертного.              – Я, понял. — Относительно конечно, понадобится время для осмысления. — У меня есть один вопрос… Являюсь ли я…              – Нет, ты не Шеззарин. Твое тело в Нирне было создано мной, а душа… Душа изначально была человеческой, но теперь. Теперь ты нечто иное. Ты можешь стать богом. — Он кивнул мне.              – Тогда я… — Я сжал кулаки. Эмоций я не чувствовал. Было логично предположить, что я получил силу не за просто так. Но либо мне не сказали, либо я не понял, но как «перерождение» другого мира, должно помочь Акатошу и сделать его «сильней»? — Я готов. — Последнее, что я увидел в этой пустоте – это его улыбка.              ***              Была всё та же тьма. Тьма и ничего. Кажется я уже привык к чему-то подобному. Мыслей нет, желаний нет, эмоций нет… Есть лишь твой чистый и голый разум, который может спокойно и практично рассмотреть собственные поступки… Это пугает. Не ощущать вины за убийство, не ощущать боли от причинённых страданий… Хуже всего было осознавать то, что при возвращении эмоций меня ждёт очень невесёлые ощущения.       Ужасающая боль скрутила меня совершенно внезапно. Если бы я мог, корчился бы в муках, рвя собственную кожу. Неестественная боль, не телесная, нет. Саму душу рвало. Метало из стороны в сторону и резало, отрывая от неё части. После же осталась боль от чего-то иного.       Ощущалась неправильность вокруг. Боль… Самого времени. Оно было искажено. Миллиарды потоков в одной секунде, в одном моменте. Смешанность, изуродованность. Этот мир страдает, умирает. Он не способен к продолжению существования.       Боль целого мира заставляла реветь от боли. Реветь без звука, без движений. Я просто страдал не в силах что-либо изменить и хоть как-то облегчить свои страдания.       После того, как мою душу… разрезали? Да, я перестал ощущать даже самые слабые отголоски силы Алдуина и Фенрира в себе. На их месте пустота. Буквально части моей души были вырезаны, из-за чего я остался один на один с собой. Даже моя драконья суть исчезла оставив… Я не знаю, на что теперь похож… Даже не на человека. Нечто пустое, почти мертвое, но не способное умереть.       Постепенно боль утихла. Не знаю, сколько прошло времени. Секунды, минуты, часы… А может и годы. Но я слабо начал ощущать эмоции. Этого хватило. Новая череда душевных страданий стала пыткой почти страшнее той, что была изначально. Эмоции двухсот тысяч убитых мной давили на мою психику, пришлось хвататься за чувство раскаяния, за свои «моральные ориентиры», за самого Акатоша, чтобы не сойти с ума.       Но боль не прекращалась. Необходимо было избавиться от неё или просто заглушить.       Кто знает сколько времени я провёл здесь. В окружении лёгкого чувства холода вокруг и горечи, что выедала меня изнутри. Ухватившись за мысль, что у меня есть миссия, нечто большее, чем простое существование, что у убитых мной ещё не всё окончено, я попытался переосмыслить ситуацию. Переосмыслить себя.       Не знаю, так ли действовал Партурнакс, но если, да… Я его уважаю. Может, у него и не было таких душевных страданий, но были врождённые «черты», которые он смог изжить или игнорировать. Как если бы человек заставил себя всю жизнь держать одну из рук поднятой, никогда не отпуская.       Переосмыслить саму Смерть. Пришлось вновь ухватиться за одну мимолётную мысль. Смерть - не конец. Я пример. Перерождение мира пример. Перерождение души реально. Все они, пусть и были слегка «обглоданы» мной, переродятся. Продолжат своё существование, как и всё вокруг. Всё циклично. Ни я первый, ни я последний.       Ценность жизни. Любая жизнь является ценностью, это так. Просто есть те, кто эту жизнь не ценят, и те, кто ставят её в абсолют. Как «Высшее благо», которого совершенно точно не существует. Не может быть одинаково хорошо всем – это константа. Всегда будет несправедливость, всегда будут пороки. Необходимо научиться преодолевать их и по-настоящему ценить жизнь.       Убийство? Естественно, как и сама Смерть. Смирившись с этой мыслью, я смог облегчить свои страдания. Однако новая порция раскаяния пришла совсем неожиданно. Смерть детей. Да, они тоже переродятся, да, каждый ребёнок состарится и умрёт, а может стать злодеем. Но они чисты. Да, на них влияют гены, которые они получили, их окружения. Но они чистый лист. Убийство детей –неприемлемо. Ещё одна константа.       Однако… Любой поступок может нести ужасающие последствия, в том числе и смерть детей. С этим необходимо смирится, как и с несправедливостью. Но тут мне помогала мысль одного Ананасоголового из Наруто: «дети – это Король» или как-то так. Дети –это будущее, факт. Фактически именно они и являются нашей высшей ценностью…       Полностью «избавиться» от чувства вины не удалось. Но было принято совершенно другое решение. Принятие этой вины. Я старался «пересобрать» свою личность, чтобы избежать полноценных страданий и боли. Но не теперь. Искренне раскаявшись, я попытался принять то, что совершил. Никогда не смогу забыть произошедшего. Забуду убийство взрослых, но не детей. Никогда уже не смогу, забыть детский плач, прерываемый моей собственной рукой… А иногда и клыками…       Это воспоминание калёным железом жгло мой разум, не давая ощущать ничего другого, кроме лёгкого холода. Пришлось занять свой разум, чтобы чувство вины успело утихнуть…              ***              Аинз под личиной Момона сидел в покоях, выделенных Исмиру. Сам мужчина лежал на широкой кровати, занавешенной балдахином, и всё не приходил в себя.       Исмира и Момона признали героями битвы за столицу Королевства, однако Исмира видели практически на всех фронтах битвы, а уж его элементали внесли своей магией в ряды противником настоящую сумятицу и хаос. Всё-таки совместная атака мощными молниями от целой группы элементалей это очень и очень значимая сила, способная враз переменить ход локального боя.       По меркам Игдрассиля эти существа едва ли дотягивали и до тридцатого уровня, если учитывать их возможности к полёту и самовосстанавливающейся манной. Ужасный противник для воина и чуть меньше сложный для любого другого.       Леинас также сидела рядом и мирно спала тревожным сном. Она ужаснулась тому, что произошло на землях зверолюдей, но лишь восхитилась Исмиром вновь. Особенно после того, как тот наказал Аинзу заботиться о маленьком зверолюде. Для неё это стало чем-то вроде вселенской доброты, когда лич чётко видел мотив такой просьбы. Раскаяние. Пусть мало кто вокруг него сомневался в правильности поступка Исмира, но сам Аинз не обманывал себя. Вряд ли его напарник будет рад тому, что совершил.       Всё пошло не по плану.       Хотя и плана как такового и не было. Они просто хотели прийти и помочь. Даже сам Аинз поддержал эту идею. Просто прийти и помочь как настоящие герои? Разве не так бы сделал и Тач Ми? Разумеется, тот не стал бы играть в правителя интригана. Тот скорее всего собрал бы ресурсы Гробницы для помощи человечеству или вообще всем… Или это лишь сам Аинз идеализировал своего друга.       Со стороны кровати послышался тяжёлый стон. Исмир постепенно восстанавливался. Ничто не помогало ему, никакие лекари и маги, по прибытию в столицу не смогли помочь. Осталось уповать на его собственную регенерацию. И, справедливо будет замечено, та справлялась. Медленно и очень странно, но справлялась.       Исмир был очень худым, когда его нашли, да что скрывать, сейчас мало что изменилось. Кожа, немного мышц и кости. Даже его рост стал меньше. Но даже в таком состоянии его тело было удивительно прочным, несмотря на все свои раны. Как он вообще получил их? Боевые техники совершенно точно не могли нанести ему такой вред… Возможно из-за того, что раны не успевали исцеляться, а он продолжал бой, усугубляя своё положение? Возможно.       Даже черты его лица стали меняться. Аинз признавал его прошлое лицо очень красивым, утончённым. Словно лицо героев, созданных игроками на свои вкусы. Теперь его лицо словно становилось жёстче. Впалые щеки, острота черт лица. Ощущение совсем другого человека. Не того жизнерадостного и очень быстро увлекающегося парня. Теперь было ощущение вполне зрелого мужчины, зрелого и очень сурового. А если взять его волосы длинной чуть ниже плеч и алые глаза с вертикальным зрачком…Получалась странная, но несомненно впечатляющая картина.       Навестить Исмира один раз пришла та интересная женщина-маг, Йеннифер. Именно она что-то могла сделать для его исцеления, используя совершенно иной вид магии. Иногда она проговаривала про себя арии заклинаний на неизвестном Аинзу наречии, но в основном она также управляла магией, как и Исмир. Своей волей и собственными навыками. Она проверила его состояние и сказала, что теперь только сам Исмир исцеляет себя.       Аинз не сомневался в своих магических возможностях. Возможно, и сам Аинз сможет когда-нибудь создавать заклинания, как это делает Флудер, но определённо не так, как Исмир. У того есть свои законы, формулы, которые подразумевают определённый результат. Сам Исмир становится сильнее с каждым днём… Грубо говоря. Уже сейчас, тот, кто лежит перед ним, по меркам ИГГДРАССИЛЯ имеет девяностый уровень, тогда как сначала имел едва ли восьмидесятый.       В массивную деревянную дверь с резьбой постучали. Аинз оглянулся, чтобы увидеть, кто же вошёл. Гость, а точнее гостья была очень интересной. Драконья королева, личностью которой из-за её происхождения лич и заинтересовался.              – Добрый день, господин Момон. — Женщина кивнула ему. — Как себя чувствует господин Исмир?              – Трудно сказать, Ваше Величество. — Аинз встал, чтобы соблюсти этикет. Всё же сидеть при разговоре с венценосной особой грубовато. — Он потихоньку восстанавливается, но я не знаю, сколько он будет находиться в беспамятстве.              – Ясно. — Королева посмотрела на спящего Исмира. — Люди называют вас героями, господин Момон. Пусть ваш напарник не может выйти к людям, но это могли бы сделать вы. — Она перевела взгляд на Чёрного Воина.              – Не вижу ничего плохого, чтобы просто выйти к людям и поблагодарить их за участие в битве. Я видел как они сражались, это достойно уважения. — Честно признался Аинз. Всё же вид людей, готовых жертвовать собой ради того, чтобы строй не был прорван и не было других жертв, очень вдохновляет обывателя… Однако разочаровывает кого-то вроде Демиурга… Мда. — В ответ Драудилон только улыбнулась.              Если бы слуги Аинза не доложили, что девушка очень волнуется о словах Исмира, о гневе «Истинного дракона» Аинз совершенно точно поверил бы, что она искренне печётся о его друге. Хотя может это и так… Политика штука такая. Драудилон может бояться за власть или просто волноваться, что нашла родственника. Но почему-то Аинз склонялся к первой версии. Возможно, виной всему его несколько циничный склад характера.              – Благородные слова. — Королева посмотрела в широкое окно викторианской эпохи. Иногда Аинза действительно интересовало, как могут быть так схожи архитектурные стили кардинально разных миров? Ответа не было, а мысль ускользала. — Есть ли что-то, что я могу сделать для господина Исмира?              – Кхм… — Аинз приложил руку к подбородку, а точнее к месту на своём шлеме, где должен быть подбородок у любого нормального человека. — Возможно обильное питание в жидком виде. Я подозреваю, что мой друг очень истощён. Всё же мы вернулись лишь вчера и не успели толком ничего сделать, лишь разместиться в выделенных покоях.              Королева кивнула. Через некоторое время она ушла после недолгого разговора. Леинас всё ещё спала, и Аинз решил всё-таки выйти из покоев Исмира. В конце концов, он без сознания уже шесть дней, включая пять дней пути из земель зверолюдей, вряд ли он просто возьмёт и проснётся.              ***       Колокол прозвенел.       Постепенно «буря» утихла оставив после себя лишь штиль. Чувства были очень приглушены, как и ощущения. Тело тоже было словно… Погружено в желе, странные ощущения. Только холод и твёрдая поверхность подо мной дали мне примерное понимание, что нужно делать.       Сбоку тоже был холодный… Камень? Да, скорее всего. Судя по всему это… Гроб. Меня положили в гроб. Неприятное чувство поселилось внутри меня, задница приглушённо заныла. Что-то здесь не так и мне скоро явно дадут по щам. Кто же такой смелый?       Крыша гроба медленно поддалась мне, и я смог сбросить её, проявив нечеловеческую силу. Ну да, просто так скинуть тяжеленную хрень весом под две центнера. Я аккуратно встал из места своего пробуждения и попытался определить своё местонахождение…       «Я в жопе...» — Было моей первой мыслью. — «Жопа моей жопе…» — Стало моей второй мыслью.       Кладбище. Старое место захоронения с нагромождением сотен гробов и каменных плит вокруг давали чёткое представление о том, где я… Мир Дарк Соулс… Третий.       Двигаясь будто через кисель, я чуть прошёл вперёд. Тело действительно было медленным, даже слабым. Осмотрев себя я пришёл к выводу, что класс у меня рыцарь… Но это же не игра? Я попытался почувствовать свою магию. Мелкие крошки на столе, вместо корзины со свежевыпеченными булками, так можно охарактеризовать мою магическую силу в этом теле.       Я обессилено сел на скинутую крышку своего гроба и схватился руками за шлем. От осознания факта, что меня сделали Негорящим, становилось дурно. Ещё хуже стало после осознания, что мне душу буквально порезали. Аккуратно, но очень болезненно, отсоединили очень важные частички. Словно вернули в простую человеческую форму, с маленькими поправками.       Взял из одной вселенной, всунул в другую, соединил душу с Алдуином и дал такие возможности, потом засунул в другую вселенную и вновь вырезал то, что дал.       На кладбище была довольно странная картина. Матерящийся сразу на трёх языках Негорящий. Если английский и русский были ещё терпимы, то мат на драконьем языке отражался от скал и камня многочисленных гробов небольшим эхом. Как оказалось на драконьем языке тоже были ругательства, не такие суровые, не многочисленные, но очень мощные.       Внезапно я остановился. Я матерюсь на драконьем? Матерюсь… А это значит, что часть драконьей сути во мне осталась. Логично? Логично… Тут два варианта, либо мне её оставили, либо это абсолютные изменения, которые затронули мою изначальную суть… Склоняюсь ко второму варианту.       Нужно проверить.              – Фус! — Я попытался крикнуть. Получилась очень слабая волна, которая серьёзного вреда нанести точно не сможет… Но вот заплатил я за это ужасной болью. Схватившись за горло я упал на землю, корчась в муках… Да как так-то?              Спустя некоторое время, которое здесь исчислять очень трудно я всё-таки смог прийти в себя и вновь сел на крышку своего гроба.              – Преимуществ минимум… Ну хоть что-то… — Если ту’ум есть, значит его можно развить… Но сначала понять его природу. В какой раз я ощущаю себя дикарём с нанотехнологиями? — Ха… — Я тяжело выдохнул.              Даже разговаривать тяжеловато. Легче всё делать в тишине, нежели прикладывать такие усилия, чтобы выдавливать из себя. Телу будто очень не хотелось говорить. Не хотелось ничего. Просто найти покой… Стремление к покою… Странно.       Я двинулся на выход с небольшого участка кладбища и встретил своего первого противника. Полый просто стоял. Теперь я понял, что же не так. Я ничего не чувствую… Либо мир мёртв, либо я лишился этого навыка…       Я медленно вытащил клинок из ножен, подходя к своему первому противнику. В какой-то момент он просто кинулся на меня взгляд с желанием… Ну не знаю, чего он вообще может хотеть. Рваный рывок и замах коротким мечом не несли угрозы моей броне… Но испытывать судьбу я не стал и просто чуть сместился в сторону, а после резким ударом отсёк руку полого, за ней последовала голова. Срубить голову одной рукой… Нет, я либо сильнее обычного человека, либо полые довольно хрупкие.       Обезглавленное тело упало, а над ним осталась святящаяся тусклым светом душа. Нет, это совершенно точно не душа. Хотя я вообще не знаю, что это такое.       Я пошёл дальше и потихоньку пошёл вперёд. Решив действовать на опережение я рванул в сторону первого полого и мощным ударом лишил его головы. Брызнула кровь, но я уже был на пути к следующему противнику.       Замах коротким мечом был остановлен выпадом меча, который прервал жизнь, если это можно так назвать, моего противника, но тут начались странности. Полые не стояли и не ждали смерти. Они ринулись на меня со всего Кладбища пепла. Понял я это сразу по двум ударам по броне со спины. Краем глаза я заметил новую опасность и закрыл опасный участок щитом, одновременно с этим поворачиваясь и убивая двух полых.       Собрался я уже используя щит и меч пойти в атаку против нескольких смотрителей могил или как там они назывались в игре, так мне в спину вошёл арбалетный болт под левую лопатку… Такого я не ожидал. Конечно, вряд ли обычный стальной доспех выдержит арбалетный болт с десяти метров, но… Неожиданно.       Левая рука сразу потеряла в управлении, а я почувствовал приглушенное чувство боли, словно не все мои нервные окончания вообще действуют, а если и действуют, то не на полную мощь. Тело действительно было слабым. Я, привыкший к своему телу Исмира, был словно в замедленной съёмке, а мое тело было не очень то и быстрее тел моих противников… Неприятное чувство.       Опавший щит не мог мне помочь и был выброшен в сторону. Первый удар пришлось отвести скользящим ударом, а после вновь срубить голову. Надёжный способ вывести из строя мертвецов. Несмотря на то, что я успел убить первого противника, один короткий меч ударил в мой наплечник, который я успел подставить, и вызвал глухую боль в плече. Убить наглого полого времени не было, пришлось пинком отбросить его и уйти в сторону. Арбалетный болт просвистел рядом и вонзился в другого полого. Ах вы ж су…       Совершенно точно необходимо прикрыть тылы. Я рыком бросился в сторону первого арбалетчика, оббегая полых, что стремились ко мне. К сожалению, последними были сразу два полых с арбалетами. От первого болта я успел увернуться, от второго нет, и он вонзился мне в левую ногу… Как сражаться то? Слава Акатошу, что противников осталось…Так… Раз, два, три, четыре.       Ясно.       Заняв более-менее устойчивую позицию с арбалетным болтом в ноге, я стал ждать, когда полые приблизятся достаточно близко. К сожалению, у меня нет сил, чтобы разрубить сразу четверых одним ударом. Надеюсь, что это только пока.       Первый замахнулся и почти сразу лишился головы, второй ударил горизонтально, из-за чего пришлось подставить как блок свой меч. В это же время с другой стороны начал замахиваться ещё один полый, а четвёртый вообще пошёл по трупу первого… Дерьмо…       Меч противника сбоку вошёл в сочленение доспехов и застрял. Я смог оттолкнуть короткий меч и нанести смертельный удар, одновременно с этим оттолкнув плечом того, что шёл спереди. В болезненном развороте снёс голову полому, что вогнал в меня короткий меч, а после, едва шагая, успел убить последнего.       Как так жить то? Это же начальная локация… Тут где-то ещё и ящерка должна быть… А у кого эстус? Так, он должен быть в инвентаре… Инвентаря нет, зато есть кармашки и небольшие мешочки…       Рыком вытащил из своего бока короткий меч и отбросил его в сторону, позволив крови частично вытечь наружу. Дальше шёл арбалетный болт в левой ноге… Как же неприятно. Хотя бы я чувствую всё очень приглушённо.       Но вот как достать болт в спине? Никак… Я обессилено опустился на землю. Захотелось прислониться спиной к какой-нибудь поверхности, но ситуация не позволяла.       В одном из кармашков всё-таки обнаружилась столь желанная фляжка, которая сразу была использована по назначению. Приятная на вкус жидкость влилась в ротовую полость, а после направилась в глубины моего тела… Звучит жутко. Однако ощущение было – словно сама жизнь постепенно разливается во мне дарую ощущение отдохнувшего тела.       Арбалетный болт выпал из моего тела, а рана на его месте заросла. После был черёд проколотого бока и чуть позже левой ноги.       Я «собрал души» с поверженных противников и даже не смотря в сторону места, где должна быть ящерица. Однако, я вспомнил, что где-то здесь должна быть кристальная ящерка. Пришлось вернуться и убить её, ради мерцающего титанита.       Выйдя с кладбища я наконец увидел этот мир во всей красе… Бескрайняя горная гряда покрытая снегом. А после поднятия по тропинке открылся вид на Храм Огня и средних размеров «площадку», где должен находиться Судия Гундир. За спиной был огромный по своим масштабам замок из чёрного камня, чьи башни, казалось, достигали самого неба.       Тут же был и костёр. Манящий тёплый огонь так и располагал к тому, чтобы сесть рядом и просто отдохнуть. Я так и сделал. Приятное чувство наполненности энергией не дало мне ощутить сколько же прошло времени, и прошло ли оно вообще. Но фляжка с эстусом наполнилась, что не могло не радовать. Разобраться бы ещё, как это работает.       Я встал из-за костра и начал разминаться. Не знаю насколько это полезно, но восстановить навыки очень пригодится. Память у меня есть, а там очень много информации по владению клинком и оружием вообще.       Новое тело принимало новую информацию и старалось запомнить ее, в то время как я думал. Значит мне нужно помочь миру, где я наверняка погибну не раз… Но что именно сделать? Возжечь вновь огонь? А что… Звучит как план.       Я двинулся к «боссу» попутно обчистив все окрестности. Души, осколок титанита и вообще попривык к чуть более быстрому сознанию, такое даже полезно.       Войдя через каменную арку, я увидел Судию Гундира. Именно Судию, а не Судью… Так что-то такое было. Что я о нём вообще знаю… Так, тоже должен был зажечь пламя, но не успел. Когда пришёл в храм огня, то пламя в костре уже затухло, а хранительницы не было… Меня пробило на холодный пот. А что если я тоже не успел? Что если слишком долго лежал в гробу?       Отогнав плохие мысли, я подошёл к своему первому боссу. Поправил бомбы на поясе и начал осматривать своего противника, второго шанса уже не будет. Сочленения доспехов, вот впринципе и все слабые места…       Не сумев или не успев зажечь первое пламя, он стал «ножнами» для витого меча, который зажигает костёр в храме… Это он сам в себя его воткнул? Меч проткнул его насквозь чуть левее солнечного сплетения. А ещё эти «тентакли» из бездны на его спине… Жуть какая.       Он вроде как настолько долго здесь был, что-либо Бездна коснулась его, либо он приручил это существо… Или его победил какой-то неизвестный, а потом он стал хозяином «тентаклей»?.. Это что за злодей из анимэ?       Попытался проткнуть его полный доспех, не вышло. Почему он вообще такой большой? Влияние бездны? Принадлежность к расе гигантов? Хотя маловат… Да какая вообще разница! Хватит дразнить дракона.       К тому же он каменный, так что нанести урон, пока в нём витой меч не выйдет.       Собрав всю волю в кулак, я начал вытаскивать эту тяжёлую и отчасти бесполезную хрень, из-за чего сразу начала брызгать кровь. Затем сразу отбросил её в сторону входа в храм и начал наносить удары с сочленения доспехов, даже один раз в забрало шлема воткнул, но он откинул меня ударом кулака… Силушка у него богатырская…       Гундир встал и вытащил свою огромную и по-канону неразрушимую алебарду. Алебарду в три моих роста…       Огромным прыжком он вмиг оказался надо мной и направил свою алебарду для вертикального удара. Пришлось сразу прыгнуть вперёд, чтобы оказаться за его спиной и после его приземления ударить в его сочленение на коленях. Алая кровь под давлением брызнула во все стороны, но мой противник, словно ничего не заметил. Рывком развернулся, ведя с собой алебарду.       Вы когда-нибудь ныряли под летящую алебарду? Нет? У меня для вас хорошие новости – вам повезло. Потому что, несмотря ни на какие «игровые» условности, я не верю, что удар на такой скорости такой алебардой не переломает мне все кости мгновенно… А может и располовинит.       Мне пришлось крутиться как ужу на сковородке под его ударами, а ведь он только одной рукой использует алебарду… Сейчас бомбы бесполезны, хотя…       Одна из бомб попала в область глаз, если у него таковые есть, закрыв обзор, замахнувшемуся рыцарю. От удара я успел уйти, поэтому сразу подскочил и нанёс удар в подмышку правой руки, а после нанёс удар в стык между нагрудником и штанами. Продолжить череду ударов мне не дала пощёчина… Пощёчина, даэдра вас задери!              — Да я тебя, опоздавший долбо… — Договорить мне не дал пинок, который просто откинул меня в стену, а точнее в могильные плиты у стены.              Воздуха нет… Всё болит… Кое-как нащупал фляжку с эстусом и выпил сразу половину, должно хватить.       Пока столь желанное тепло разливалось по телу, чуть не пропустил колющий удар алебардой, который гарантированно пригвоздил бы меня к камню. Слава Девяти, что он немного медлит, несмотря на всю свою скорость во время ударов.       Оказалось, что пока я искал эстус, Гундир вошёл во вторую фазу. Огромное порождёние Бездны полностью прикрывало его со спины и вообще заставляло потеть мою задницу без всякой влаги… или это кровь?       Пока он вытаскивал алебарду из камня, я сразу бросил в порождение Бездны на его спине бомбу, по смутным воспоминаниям, я склонен считать, что эта хрень уязвима к огню. На практике всё подтвердилось. Сам Гундир дёрнулся от боли, а существо на его спине вообще зашипело, завизжало и рывком бросилось ко мне, из-за чего пришлось уходить перекатом.       Дальше я просто уклонялся и забрасывал огненными бомбами именно «тентаклевого монстра» на спине Гундира. Как он вообще это приручил? Или что он там сделал…       В конце концов, бомбы закончились.       Он вновь прыгнул на меня, только теперь била не алебарда, а Тварь. Так её легче обозначать. Пришлось увернуться и сразу наклониться под удар алебарды. Пока он разворачивался, я нанёс удар.       Один удар точно в прорезь для глаз. Гундир застыл. Его доспех уже был частично покрыт кровью, а удары замедлились в сравнении с началом нашего боя. Но это не игра, здесь вариаций для боя куда больше. Как и видов ударов с защитой. Мало просто побить по доспеху.       Я на всякий случай отпрыгнул. Он упал на колени, а после просто лицом в небольшую лужу. Вернее упал бы, не распадись он на пыль в процессе «полёта». После его смерти я почувствовал прилив сил, словно эстус вновь медленно растёкся по моему нутру, но теперь ощущение силы было во всём теле.       Так вот, значит, каково получить уголь. Стать частичным Повелителем Пепла. Кажется, была теория, где уголь именно позволяет частично стать Повелителем Пепла. Ты ведь именно обугливаешься, как и говорил Лудлет… Мол, видишь, я обгорел, значит зажигал Первое Пламя… А может я опять не прав.       Однако, отдохнув у нового костра, который неизвестным мне способом появился в центре арены, я с трудом открыл тяжёлые кованые врата и двинулся к Храму Огня.