Синара - и смех, и грех.

Собравшаяся семья вместе и твой парень за одним столом — сравнимо только с ужином перед казнью с палачом. Родители стараются тактично молчать и забыть, что видели на кухне, Фред нервно смотрит на меня, не ожидавший никак, что Сириус Блэк — мой отец, которому не особо понравилось увидеть, как меня пытаются совратить, и я, краснеющая от каждого вдоха родителей. Мерлин! Какой же казус… Ах, да. Самым адекватным и счастливым из нас был Чак. От него так и несло злорадством. Всё ясно. Эта сволочь ничуть не израсходовала весь свой токсичный флакон сволочизма и скотства. Подлая душонка! — Малькольм, передайте пожалуйста поварам, что сегодня у них получился удивительно нежный стейк из говядины. А тебе понравилось, Син? Хотя, о чем это я… Ты же вдоволь успела наесться там на кухне, — не на шутку разошелся слизеринец. — Не думал, что такие места вызывают у тебя такую бурю чувств. — У тебя такую бурю чувств вызывают только склепы, — зло процедила я, по-садистски нарезая стейк ножом. — В этом есть какой-то трагичный романтизм, Син. Ты разве не находишь? — улыбнулся мило Чарльз. Сочные зеленые глаза искрились, а на щечках образовались очаровательные ямочки. Только вот на меня это не действует! Не успела я и рта раскрыть, как вмешался Фред. — О, да. Запах разлагающихся тел и завывающих приведения — нет ничего более романтичного в жизни. Но трагизм в том, что девушка после этого и будет походить на труп не первой свежести: бледная, полуживая и с нервно дергающимся от испуга глазом. Прости, друг, но девушки, которые на короткой ноге с кухней — меня больше привлекают, — игриво протянул Фред, чмокая меня в щеку. Я вспыхнула от удовольствия, и ехидно покосилась на Чака. Так ему! Получи, Чаки! Но братец решил включить режим «зомби неубиваемый». — Такую девушку потом из кухни не вытолкнешь. И это в прямом смысле слова. Но это твоё дело, Уизли. Тем более Син у нас обновляет гардероб каждые полгода. А тут стоит задуматься, между прочим, — хихикнул подло Чак, отпивая красное вино из бокала. — Любопытная дискуссия, однако, — улыбнулась мама. Желтые глаза спокойно смотрели на нас с Фредом. Мама была великолепна, одетая в простые черные джинсы, изящные черные лодочки на высоком каблуке и бледно-розовую шелковую блузу. Обычно она носила платья, стоившие целое состояние, но, чтобы не смущать Фреда таким нарядом, мама выбрала более «гражданское» облачение, за что я ей была благодарна. Грива красных волос была зачесана на одну сторону, открывая ухо, в которое было вдета длинная платиновая сережка, на конце которой свисала капелька бледно-желтого бриллианта. — Но все же мне интересно, Фред… Простите, я же могу вас так называть? — Не будь вы королевой, я бы ещё подумал. Но ваша красота не оставляет мне иного выхода, как сказать «да», — шаловливо улыбнулся парень, но я видела, что его пальцы слегка нервно подрагивали. Я сжала под столом его руку, и почувствовала как он сжал мою в ответ. Красноволосая женщина заливисто рассмеялась, отчего её смех разнесся серебристым звоном. Папа каким-то странным взглядом посмотрел на маму. Мне даже показалось, что он перестал дышать, пока она смеялась. — Благодарю за столь утонченный комплимент, Фред. — Желтые глаза переливались, будто в них засунули два кусочка солнца. — У вас очаровательное чувство юмора. По крайней мере, теперь я вижу, чем вы приглянулись моей дочери. Но вопрос другой: ваши намерения насчёт Синары серьезны? Я закатив глаза, начала: — Мам, ну ты… — Более чем, ваше величество, — перебил меня Фред. — Ваша дочь — удивительная. И я был бы полным ослом, если бы упустил её, так как люблю её на протяжении почти шести лет. Хотя, мы были просто друзьями столько лет. Но я считаю, что любовь, которая заведомо началась с дружбы — обречена быть вечной. Так ведь, Син? — Он мне лукаво подмигнул. — Не могу с вами не согласиться, мистер Уизли, — улыбнулась я. — А ещё она обязательно приведет к Фриде и Джорджине, — мечтательно заявил Уизли, окатывая меня веселым взглядом. Родственники непонимающе на нас уставились. — Пару лет они подождут, — мрачно ответила я, сердито глядя на ухмыляющегося Фреда. — Ах, какой момент! Сейчас расплачусь, — язвительно воскликнул Чак, потирая ушибленный глаз. Надо признать… А синяки ему, ой, как идут! — Даже не смей заливать, что душевные страдания тебе хоть как-то знакомы, Чак, — отбрила я сразу все сомнения насчет того, что у Чака есть сердце. Нет его! Не ведитесь на его манеры и ямочки. Хотя, я даже не уверена, что у него есть душа. И если, внешне он не изменится за десять лет, то это весьма может оказаться правдой. — Приятно осознавать, что в тебе ещё осталась крупица здравоумия, сестрица, — пропел парень. — Тем более жестокого человека слезы не трогают, а радуют. — О, а ты решил в мученики податься? — ехидно протянула я, поняв, что одна бестолочь намекает, что я тот самый жестокий человек. — Так и вижу твою новую поэму о жестокой младшей сестричке, которая издевается над бедным филантропом Чаки. Хнык. — Я изобразила грустную моську. Чак глумливо улыбнулся. — Это правда. Я занимаюсь благотворительностью. У тебя чудесный свитер, Син. Он так подчеркивает твой озлобленный румянец, — светски проговорил брюнет. И в этом придурке есть моя кровь, блин! Перекинувшись ещё парочкой острот, мы успокоились, к облегчению родителей и Фреда. Хотя, как признался Уизли, ему эстетически доставляло удовольствие наблюдать за нашими препирательствами. Мама с папой общались на своей волне, иногда вставляя фразы в нашу беседу. Вскоре Фред засобирался обратно домой, а я вызвалась с ним немного прогуляться. А Чарльз отправился снова в Ирландию. Похоже, чтобы взять себе в коллекцию ещё один фингал под глазом. Как увижу человека, который накостылял ему, так пожму руку. Мы с Фредом вышли из дома и побрели по улице, на которой уже зажглись фонари, а зимние звезды холодно взирали на нас с ночного бархата. — Не знал, что Сириус Блэк — твой отец, — усмехнулся Фред. — Я сама узнала только вчера, — улыбнулась я. — У моих родителей с Хогвартса были не простые отношения. Точнее, они с детства знакомы. Мама была с детства влюблена в отца, но потом начала люто ненавидеть его и воевать с ним, как только поступила на Слизерин. Затем, когда папа был на последнем, а она на шестом курсе, как мы с тобой, то им как-то сорвало крышу. Это короткая версия. — Но почему они столько лет не были вместе? Хотя, мистер Блэк же в Азкабане… — Не из-за этого, Фред. Мама испугалась за жизнь папы, — ответила я. — Жизнь наследной принцессы была опасной. Отец Чарльза погиб, когда защищал её от убийц, которых подослал кто-то из других королевских династий. Мама страшно испугалась, поняв, что папу может постигнуть такая же участь, а у неё уже тогда не было выбора. Ей пришлось сделать больно человеку, которого она с детства обожала, и её это не остановило даже тогда, когда у неё под сердцем была я. Поэтому ни я, ни Чак — не осуждаем её. Никто бы из нас не смог принести такую жертву и тем более возвыситься над недругами. Мы — эгоисты. — Что ж, тогда я рад, что мне досталась такая эгоистичная девушка, — улыбнулся Фред. Затем вдруг резко поддался и схапал меня в объятия и закружил. Мой хохот раздался по всей улице. — Син, у меня к тебе есть предложение. — Неужели руки и сердца? — хихикнула я. — Тогда знай, мне не нравятся имена Фрида и Джорджина. — Нет, не об этом… Стоп-стоп. Син, мы уже все согласовали же! — Я промолчала! — А значит негласно была согласна, — подвел жирную черту Фред. — Но не об этом. Не хочешь завтра прийти ко мне в гости на два дня? Это было неожиданно. И чутье мне подсказывало, что кто-то просто хочет познакомить меня с родней. Хотя было бы круто. Кроме Фреда и Джорджа, я была знакома с Джинни и Перси, над которым мы на первых курсах с близнецами издевались. — Думаю, мама будет не против, — улыбнулась я. — Насчет папы — не уверена. — Так, ты согласна, Дон Кихот? — подытожил Фред. — Да, но с условием, что ты тоже ко мне после этого придешь, — хитро улыбнулась я. — И ещё… — Хорошо-хорошо, приставать не буду, — закатил глаза парень. Свет от фонаря золотил его рыжие волосы, а голубые глаза казались более темными. В животе трепетали бабочки. — Да, ради бога, Фред. — Я весело стрельнула на него глазками. — Я вообще-то имела ввиду, если что, то я во всем обвиню тебя, но если уж ты так… — Так, моя вкусняшечка, забудь всё, что я тут сказал про приставания, — вмиг сменил пластинку рыжий и действительно бесстыжий. Так как, в следующее мгновение его губы нежно прильнули к моим, а руки сжали талию. Я обняла его за шею и более требовательно начала отвечать на поцелуй. Так мы и стояли под фонарем и наши губы очень долго не могли отсоединиться друг от друга. А снег все падал и падал, словно пытаясь скрыть нас от всего мира.

***

— Этот ужин, будто перенес меня в те времена, когда мы были детьми с Регулусом, — сказал Сириус, отпивая вино и глядя на огонь. — Синара — так похожа на меня, а Чарльз — почти точная копия Регулуса. Хотя, они не озлобленны чем-то или кем-то. — Они другие, Блэк, — улыбнулась Скай. — И они имеют право выбирать, как проживут свою жизнь. Чарльз только желает служить при моём дворе, в то время как наша свободолюбивая дочь желает стать аврором. По лицу черноволосого мужчины пробежалась усмешка. — Я так много упустил, Скай, — прошептал он, нежно беря руку Уолш и целуя её. — Но ты пронесла свой крест достойно, тем временем как я угодил в Азкабан. — Немалая горечь и боль была в этом голосе. Королева самых опасных колдунов мира отложила свой бокал вина, и, сев на колени мужчине, обняла его, поглаживая рукой по волосам. Они все оставались такими же длинными и густыми, как раньше. Она задумчиво начала их перебирать и поглаживать, вспомнив как любила это делать, когда ещё была юной, как Синара. — Ах, Сириус, если бы давали жизнь проживать второй раз, то боюсь нам бы быстро она наскучила, — прошептала Скай. — Я научилась принимать, что подкидывает судьба. Но вопрос: смог ли ты? — Я бы сдох в Азкабане, если бы не научился, Скай, — ответил мужчина, сжимая тонкую талию в объятиях и целуя Уолш в щеку. — Видишь. Раз за разом мы с тобой доказываем, что не из песка сделаны. Мы из породы борцов, Блэк. Нам определенно есть, чем гордиться, — ободряюще улыбнулась красноволосая. — Знаю. Но я столько пропустил, Уолш. Ты повзрослела, тем временем, как я остался на уровне двадцатилетнего юнца. Я это чувствую. И ничего не могу с этим поделать. Хотя, может это и к лучшему? — сказал Сириус, заглядывая в глаза цвета дикого меда. — Если хочешь, то я помогу тебе повзрослеть, — рассмеялась Скай. — Я за эти годы, этого опыта столько набралась, что способна просидеть лет тридцать в Азкабане, что мне бы и грозило, если бы осталась в Англии. Мужчина сурово посмотрел на неё. — Не шути так, Уолш. Не хочу даже слышать о том, что кто-то из дорогих мне людей гипотетически может попасть туда. — Так я тебе всё же дорога? А я-то думала, что ты меня забыл, — улыбнулась Скай. Сердце предательски замерло. Мерлин! Ей скоро тридцать четыре, а она краснеет, как какая-то школьница! Сириус нежно провел рукой по лицу Уолш, которая тут же закопалась в её огненные волосы. — Даже мысли такой не было, маленькая. Никто так и не дотянул до той планки в моем сердце, что поставила ты. Никто не смог затмить тебя. Скай почувствовала, как перестала дышать, а глупое сердце с бешенством забилось в груди, громыхая. Губы мужчины страстно впились в её, сминая в властном поцелуе, а руки сильнее прижали к себе. Внезапно он отстранился от неё. — Знаешь, Скай, я больше не хочу идти весь этот путь без тебя. Семнадцать лет назад я тебе уже делал предложение и теперь хочу снова услышать твой ответ. — Тогда ты категорически отказывался принимать отрицательный, — хихикнула Уолш, вспоминая, как чуть не спрыгнула с окна после этого предложения, но ослабленная после болезни не смогла доковылять до него. — Я и сейчас рассчитываю на положительный. — Серебристо-серые глаза серьезно смотрели на неё. Скай встала с его колен и прошлась в задумчивости. — Я не знаю, Блэк. С тех пор столько воды утекло. А сейчас я королева. Я не знаю, как среагирует мой народ, а Чарльз и Синара, и вообще… Мужчина резко приподнялся и взял большим пальцем Уолш за подбородок, заставляя смотреть в глаза. Серебристое пламя встретилось с желтоватым льдом. — Мы столько перенесли, маленькая. Неужели даже сейчас мы не заслужили быть счастливыми? Я не знаю сколько нам осталось жить на этой земле, но каждое мгновение я хочу быть с тобой, и чтобы весь мир знал, что ты наконец моя, а я твой. Ты меня любишь? — Да, — без колебаний выдохнула Скай. — А я люблю тебя. Всё наконец так просто. Так, что ты на это скажешь? Он требовательно посмотрел на темную волшебницу. Даже спустя столько лет, они не смогли забыть друг друга. Сириус прав, но что скажут… Ах, да пускай оно горит все синим пламенем! Скай набрала побольше воздуха и выдала: — Так, Блэк, я чувствую, что мне снова придется тебя учить тому, как правильно звать замуж. Сириус Блэк, я вообще-то дама из приличной семьи и вообще, — где кольцо? Где букет? — Скай сделала шаг к Сириусу. — Где фейерверки? Романтичный антураж, а? Голуби? Анимаг громко расхохотался, вспомнив, что она уже подобное ему выговаривала. — А так же — шампанское, торжественный костюм и неожиданный эффект? — хохотнул он, припомнив остальные пунктики этого списка. — Про лепестки роз забыл, — весело напомнила Скай. Золотые глаза лучились от еле сдерживаемого счастья. — Ты неисправима! — воскликнул он. — Но я говорю тебе «да», — прошептала робко она, подходя к нему вплотную. Мгновение, и беглый преступник и королева слились в чувственном поцелуе. Он резко взял её на руки, не отрывая поцелуя. — Куда ты хочешь меня увести? — Скай оторвалась от него и удивленно посмотрела. — Там, где не будет никого, кроме нас. — Зачем? — Затем, что моей дочери не подобает слушать, как её родители будут делать ей сестренку или братика. Красноволосая в шоке посмотрела на него. — Блэк, ты офигел? — вырвалось у Скай. — Это нормальное желание любого мужчины, Скай, хотеть иметь детей от женщины, которую он любит. — Закатил глаза Сириус. — И хватит смотреть на меня, как на насильника. — Почему «как»? — съехидничала Уолш. — Тем более, ты мне должна теперь, — заявил он, снова припадая к её губам. И вскоре они исчезли в вспышке портала…