Baby don't like it

- Чимин-хён..- Ким почти скулит, втягивает густой воздух через рот, попутно стирая своими прикосновениями границы сознания младшего под собой – Чимин-хён, тебя заводит это? Пак на это сосредоточенно кивает, сопровождая ответ невнятным «мхм». Он не пропускает ни одного задушенного мычания с поля действий, внимательно следит за нервной битвой Чонгука со своей всё ещё детской стеснительностью, подмечая все детали, которые попадаются на глаза. Член младшего отчаянно прижимается к животу, подрагивая и дергаясь, когда Тэхён подушечками нащупывает каждую слабость на теле. Парень почти вскрикивает, когда кончики чужих пальцев еле ощутимо касаются нежной кожи на обратной стороне коленок, а когда язык хёна проходится по бедренным косточкам и ниже, Гук и вовсе издает визг, который тут же подавляет, прикусывая язык. Руки не знают куда себя деть, а дыхание пытается безуспешно себя выровнять, но увы, сегодня этой игрой управляют двое, а третьему приходится повторять и внимать правилам, чтобы не дай Бог проиграть в первый же заход. Всё таки, новичкам не всегда везёт. Чимину надоедает игра Кима в слезливого пацана, он слишком хорошо его знает для того чтобы поверить в этот фарс, так что он убирает ладонь из под подбородка и приказывает. - А теперь выеби его бедра. Так, чтобы я видел. Вообще все начиналось не так тривиально. Начинать пьяные посиделки друзей с секса не входило в планы именинника вечера. Если подумать еще, секс вообще не входил в его планы сегодня, и ближайшие несколько месяцев тоже. Всё, чего хотел Чонгук, это культурно и теперь уже легально провести вечер в компании старшего и младшего хёна, под ручку с парочкой бутылок наскучившему всем соджу. Бутылка за бутылкой, и в развлекательную программу вечера вступили откровения, а за ними и «Правда или Действие?». - Итак, Капитан Колготкин, правда или действие? – Тэхён многозначительно играет густыми бровями, повернувшись всем телом к Чонгуку. Младший тем временем пытается успокоить истерический смех, старясь не смотреть слишком часто в сторону черноволосого Чимина, у которого прямо посередине лба пером художника нарисован немалых размеров хуй. Пока Чимин с серьёзнейшим на свете лицом пытается оттереть акт вандализма на национальном достоянии Кореи влажными салфетками, Чонгук отбивает какой-нибудь марш ладонью по собственной ляжке, и выдыхает воздух порционно. - Правда, и перестань меня так называть, срок этого действия истек еще два круга тому назад, не смешно уже! – Чонгук вытирает выступившие слезы из уголков глаз и закидывает в рот виноградинку со стола. - Ну, извини меня, тебя же можно довести до смеховой комы только нарисовав Чимину на лбу член маркером. Так значит правда, да? – Тэхён задумывается на пару секунд, подперев подбородок двумя пальцами, в поисках подходящего вопроса. На самом деле блефует, и Чимин это знает отлично, ведь главный вопрос для именинника крутится у Кима на языке с самого начала вечера. - Старичок, ты там завис? Давай, задавай свой плешивый вопрос про воровал ли я жвачки и попрыгунчики хоть раз в жизни и перейдем к сладенькому, я всё еще хочу заставить Чимина чихнуть с открытыми гла- - Тебя трахали когда-нибудь двое сразу? – Тэхён перебивает монолог Чона, с совершенно невозмутимым выражением лица смотря ему прямо в глаза. Чимин, тем временем, откладывает салфетку в сторону, и смотрит из под черной челки на младшего. Два взгляда старших рука в руку пронизывали парня насквозь, и это всегда значило только одно: они внимательны и сосредоточены, шутить не в их интересах. Гук растерянно метает взглядом между ними, пытаясь уловить хоть тень ухмылочки на их лицах, но разбивается о ждущие взгляды обоих хёнов. - Ну, я, вообще-то, только один раз пробовал, и то с Юнги-хёном, и я был немного расстроен, попросил его помочь, так что так.. - С Юнги-хёном, значит..- Глаза Чимина вспыхивают на короткий миг, но тут же покрываются поволокой скорее напускного безразличия, чем сосредоточенности. - Да? И как это было? Расскажешь? –Тэхён пододвигается на коленях ближе к донсэну, заставляя того краснеть еще больше. – Он долго тебя растягивал? Кольца свои снял перед этим? - Тэ, это уже второй и третий вопрос, теперь моя очередь.. - Отвечай, как это было. – Голос Чимина будто соткан из лоскутов стали, и Чонгук ощущает кожей как в венах старшего кипит жидкий азот, вызывая мурашки. – Какого это, быть выебанным Юнги? Расскажешь ведь, мелкая шлюха? Он драл тебя глубоко и медленно или быстро и наспех? Кончил внутрь или побоялся подхватить какую-нибудь болячку от тебя, м? Один Тэхён выглядит расслабленным и совершенно беспечным, он с легкой улыбкой и блеском в глазах наблюдает за развернувшийся картиной и чуть ли в ладоши не хлопает от восторга. - Говори, блядливая сука, или ты рот открываешь только чтобы заглотнуть очередной член? – Чимин одним движением стискивает лицо Чона в руке, повернувшись лицом к Киму. - Мы пригрели на груди шлюху, ты знал, ТэТэ? Как ты думаешь, наши члены она с таким же успехом проглотит? - Чимин резко отпускает лицо Гука, с удовлетворением наблюдая за следами от пальцев на щеках. Нижняя губа младшего парня мелко подрагивает, и глаза в опасной близости к неконтролируемому потоку слез от непонимания ситуации. Но он держится. Держался, пока ладонь Чимина не взмахнула вверх и подарила имениннику звонкую пощечину, бонус к подаренной ранее приставке. Слезы сразу же брызжут из глаз, и Гук всхлипывает из-за коктейля ощущений. Ему и страшно, и почему-то приятно, но больше всего ему непонятно. Непонятно, почему внизу живота так сладко тянет, каждый раз, когда Чимин-хён называет его шлюхой и сукой, почему его накрыло покрывалом возбуждения как раз в тот момент, когда ладонь Пака со звоном шлепнула его по лицу, и в чем причина его разочарования, когда черноволосый больше не предпринимает никаких попыток унизить его. - Детка, ты так легко заводишься от пары слов?- Тэхён приближается вплотную сбоку и хмурит брови, удобно укладывая свою голову на плечо младшего, смешно дуя щеки. Ким напоминает парням рыбку-фугу, и Чонгук обязательно пошутил бы сейчас про это, но давящая, проворная рука Тэхёна на его промежности не дает ему и шанса выдохнуть. –Так ты расскажешь нам, м? – Ким мурлычет ему на ухо, почти касаясь губами мочки, от чего мелкий становится ещё чувствительнее, а ресницы коротко подрагивают, когда взгляд падает вниз. Гук активно мотает головой из стороны в сторону, выдыхая конденсатом всхлип. Румянец переходит от щек к шее и плечам, и разгоряченное тело парня мелко подрагивает, когда Тэхён в отместку за немой ответ кусает за мочку, попутно запуская пальцы под кромку его черных тренировочных штанов, играя с резинкой и перетягивая вперёд-назад. Все мышцы в теле Чона напрягаются в ожидании прикосновения старшего, но ничего такого не происходит, потому что это игра, далеко ушедшая за пределы обычной «Правда или Действие», а Чонгук только начинает вникать в ее правила, пока Тэхён дразнит и распаляет. - Ты знаешь, что ты можешь сказать хёнам прекратить, и они сделают это? Только скажи, и хён перестанет играть..- пальцы Кима ныряют глубже и обхватывают член сквозь ткань боксеров, на что именинник сразу же реагирует как-то слишком остро, толкаясь бедрами в руку. – Оу, вот как. – Ким скалится, довольно заглядывая прямо в глаза парня. - Но ты должен будешь попросить своим прелестным ротиком сам, если захочешь большего. Гук сглатывает, когда ловит краем уха рычание Чимина, воспроизводя в сознании немного сумасшедший оскал черноволосого. Младший выглядит очаровательно, и он отлично это осознает, так что позволяет себе закинуть голову назад и издать сладкий одиночный стон, для того, чтобы проследить за их реакцией. О, конечно он собирается просить о большем, ведь младший отлично понимает, к чему был изначальный вопрос Кима. - Теперь его очередь приказывать, Тэхён. – Чимин наклоняет голову вправо, наблюдая за парнями, и резко впивается в смоляные волосы Чонгука пальцами, с силой тянет и наблюдает за мгновенной реакцией. – Ну, Чонгукки? Я хочу действие, что скажешь? – Язык проходится по пухлой губе быстро, но достаточно для того, чтобы парни уловили этот жест и возбудились пуще прежнего. Чимину не нужно прилагать много усилий для такого, он отлично осознает свою власть над мальчиками, и умело пользуется этим. - Чимин-хён.. – младший берет паузу для того, чтобы перевести дух и не выстонать приказ позорно. Его голос дрожит, потому что Тэхён движется мокрой дорожкой от кадыка к подбородку.- Хён, унизь меня еще, прошу, хён. Тут Тэхён останавливается и взрывается в тихом хохоте, умещает лицо в ямке ключицы парня, прикусывая нижнюю губу. Чимин с забавой смотрит на Тэхёна и ухмыляется в ответ. Гука же накрывает волной стыда и смущения. « Какой же я неловкий» - думает он в данный момент, и ищет путь отступления. Конечно, это был глупый розыгрыш, на который глупый Гук попался снова. - Детка, ты такой умилительный – Тэхён поднимает лицо и дышит ему в шею, сразу становясь серьезным – твоя штука правда так возбуждается, стоит просто назвать тебя грязной шлюшкой? Спорим, ты кончишь сразу же, как хёны насадят тебя на пальцы, и ты начнешь трахать себя ими? – Клубничный блондин резко сжимает член младшего сквозь ткань боксеров, чувствуя, как ткань пропитывается теплой жидкостью предэякулята. – Ты течешь, как сука, ты блять в курсе? - Твоя задница примет нас двоих сразу, м? Нам стоит отправить Юнги хёну видео того, как ты просишь тебе вставить поглубже, шлюха? Или мы можем его позвать за компанию, я уверен, в тебя поместятся сразу три члена, если постараться. Что скажешь, Тэ? - Чимин давит на подбородок младшего двумя пальцами, упиваясь его жалким скулежом. - Нет, хён, прошу… Не надо Юнги, я - Тэхён вытаскивает руку из штанов парня, но только для того, чтобы стянуть с него штаны вместе с боксерами, предварительно захватив в плен оба запястья, чтобы Гук не смог прикрыться руками. – Я буду хорошим мальчиком, правда, позволь мне доказать, ладно? Чимин хмыкает и с силой раздвигает его ноги, приказав обоим не двигаться, и уходит в другую комнату. Теперь его очередь командовать, и он не собирается давать им право выбора. Когда Чимин возвращается, он застает совершенно голого Чонгука, с послушно раздвинутыми ножками, и Тэхёна, который гладит его бока и проглатывает хныкания Чона через поцелуи. В руках у Пака маленькая косметичка и пара сетчатых чулков, а на лице удовлетворение и похоть. Он дожидается момента, когда донсэны разрывают глубокий поцелуй для того чтобы наполнить легкие воздухом, и прокашливается пару раз. - Тэхён, малыш, не поможешь мне? – Ким повинуется и отходит от Чона, напоследок чмокнув того в уголок губ, не замечая, как Гук умоляюще провожает его взглядом. Между этими двумя приливы нежности не новость, но дальше трепетных касаний пальцами это не заходило никогда, до совершенно недавних пор. Тэхёну вручают косметичку, и тот сразу же понимает, что к чему, только заглянув в нее. Он возвращается к младшему, мягко опустившись на колени перед ним, совсем легонько касаясь мягкой тканью джинсов промежности. На это Чонгук реагирует предсказуемо, подается вперед бедрами, надеясь заполучить хоть какое-то трение, что не остаётся незамеченным старшим хёном. - Я, блять, сказал тебе не двигаться, сука. – Чимин не повышает голоса, проговаривая слова на грани слышимости, но голос его сквозит льдом и злостью, напряжение в воздухе можно ножом резать, так что Гук перестает двигаться. Злить старшего больше положенного не хочется – не понаслышке знает, на что способен тот в порыве неконтролируемой агрессии. Тем более, он обещал быть послушным, хорошим мальчиком. - Молодчина. – Чимин треплет его волосы и легко шлёпает его по щеке. Тэхён, тем временем, высунув от усердия язык, черным карандашом подводит ему глаза жирными стрелками, в последствии схватив насыщенную, красную помаду, накрасив младшему губы. Отходит от него, взглянув со стороны на свою работу, и, довольно хмыкнув, хватается за чулки. Поднимает ножки парня, одну за другой, облачая их в сетку. Чонгуку не вовремя хочется рассмеяться: теперь он и правда Капитан Колготкин. Не сдержавшись, коротко хихикает, о чем сразу же жалеет. Перед ним нависает Чимин, подперев руками колени, и на лице у него явно расписаны далеко не нежнейшие чувства. - Развлекаешься? – Пак поднимает за подбородок лицо Чона, разглядывая старания Тэ. Он явно доволен. Но становится ещё довольнее, когда большим пальцем растирает помаду на губах грубым движением, а потом берется за карандаш на веках. Подается назад, рассматривает, ловит во взгляде Гука покорность и легкий след непонимания. Затем ладонь неожиданно взлетает вверх, с сильным шлепком опустившись на щеку парня. «Садист» - проносится в мыслях Гука перед тем как дать волю слезам побежать по испачканным щекам. Но чем он лучше, если получает от этого чистое удовольствие вместо привычной боли? Член опять дергается, в надежде получить внимание хотя бы одного из парней, а сам Чон дрожит, шмыгнув носом, потупив взгляд в пол. Алкогольное опьянение куда-то рассеивается, оставляя карт-бланш возбуждению. Откуда-то между пальцев черноволосого появляется маленькое карманное зеркальце, которое он подносит перед лицом Чонгука. - Видишь? Это твое настоящее лицо, шлюшка, тебе нравится? – На левом плече чувствуются легкие касания губ Тэхёна, его пальцы гуляют от шеи парня до члена, при этом не касаясь его, отчего Гук умоляюще стонет. - Мне.. Мне нравится, хён, ах, мне очень нравится, я…- Он громко вскрикивает, когда острые зубы Тэ впиваются в изгиб плеча до крови. - Ну вот, как жалко.. Тэхённи тебя пометил. Как думаешь, кто-то ещё захочет выебать помеченную блудницу? Мне было бы противно, к примеру. А тебе, Тэ? Ты бы трахнул помеченную подстилку? - Такую очаровательную так точно – блондин мурлычет на ухо, перемещая ладонь на пах парня. – Но я бы задумался, перед тем как вставить ей, надел бы защиту, сперва. Гук сотрясается в плаче из-за слов хёна, его плечи подрагивают, когда Тэ начинает ему надрачивать, сильно сжимая головку, а когда ощущает, как губы к ней приближаются и дуют на горячую кожу, закрывает лицо руками, шмыгая носом. Ему дают кончить сразу же, и он честно просит Тэ отстранится, чтобы не запачкать его лицо, но тот не слушает, приближается еще ближе, чтобы коротко чмокнуть уретру. Чимин на ухо опаляет дыханием, стимулируя соски и сжимая их, и это доводит до исступления, прямо перед тем, как Пак говорит ему шёпотом. - Ты можешь кончить сейчас. Семя оказывается на лице Тэхёна, но тот не выглядит расстроенным по этому поводу. Более того, на его лице удовлетворение и весёлая улыбка, когда он ловит виноватый взгляд Гука. - Я сам этого захотел, детка. Ты вкусный. – На этих словах Гук краснеет, не замечая, как кровать позади него пустеет, а Чимин садится на кресло перед ними, склонив голову. - Ты – Пак обращается к младшему парню, который всё ещё тяжело дышит после недавних событий – не своди с меня взгляда. Смотри только в мои глаза. Ослушаешься - я сожру тебя на завтрак. А ты – взгляд падает на Тэ – снимай свои шмотки и люби его. Так, чтобы я поверил. Иначе я пущу Ёнтана на молочную колбасу. Начинайте. И Гук полностью доверяет старшему, когда тот сцеловывает испарину с его висков, попутно снимая одежду и кидая его у изножья кровати. Переплетает пальцы и целует везде, до куда может дотянуться, слизывает кровь с ранки на плече и подыгрывает скулежу Гука, сам периодически хныкая в ответ. Его член точно также прижимается к животу, и тот ему верит, не сводит глаз с Чимина, и представляет, как старший тоже касается его там, вместе с Тэ. Чон видит очертания внушающего возбуждения сквозь ткань джинсов Пака и довольно хмыкает про себя. Пора вносить свои правила. Так Чон, не сводя глаз с Пака, открывает рот и выдыхает воздух. Запускает руку в волосы цвета розового золота и ведет того вниз. Он пошло облизывает губы и выстанывает имя. Только имя не принадлежит ни одному из парней, что вводит их в ступор, а потом на лице Чимина вспыхивает злость. Брови Чона напрягаются, а глаза закатываются в наслаждении. Тэ понял суть его игры. - Юнги-хён-ах! Глубже, бери, пожалуйста, глубже, Юнги-хён! – Гук чуть-чуть переигрывает, но для Чимина это подходит. Он сжимает кулаки до белых костяшек, точно также, как Чон сжимает волосы Тэ в одной руке, а простынь в другой. Волосы распластались вокруг головы, и Чон давится воздухом и криком, когда Тэ и правда берет глубже. Старший закидывает его ноги себе на плечи, чтобы получить больше доступа, и поглаживает его ляжку сбоку, в знак похвалы. Гук же вскидывает бедра и смаргивает слезы с ресниц, не переставая смотреть на Пака. Пальцы разжимают простынь и направляются прямиком к горячему рту, утопая в нем до конца, и черноволосому остаётся лишь наблюдать за исчезающими мокрыми пальчиками, пока стоны и вскрики именем «Юнги-хёна» разбиваются о его перепонки, на пару с задушенным мычанием Кима. - Смотри на Тэ, шлюха. Его метка на тебе, а ты смеешь звать своего прошлого ёбыря? Немного неэтично, не находишь? Ким на это лишь поднимает хитрый взгляд из-под чёлки на Чона, сильнее втягивая щеки. Они оба заметили, как Пак под шумок расстегнул ширинку и начал медленно и лениво водить рукой по возбужденному члену. Тэхён продолжает брать в рот всё глубже и быстрее, доводя Гука до исступления, но чувствует близкую разрядку и отстраняется. Парень на это разочарованно выдыхает, но не отступает. Ему еще вернут должок, он уверен, а пока они трогают друг друга, до тех пор, пока Чимин не произносит: - А теперь выеби его бедра. Так, чтобы я видел. И Тэхён слушается, приказывает Чонгуку поднять руки над головой, а сам встает на колени, поднимая ножки Гука. Если Чимин хочет шоу, он получает его, поэтому младший откидывает голову назад и выдыхает воздух ртом, когда Тэхён входит в узкое пространство между бедер и матерится себе под нос. Ему хватает пары движений и один громкий вскрик кончившего без рук Чона, чтобы самому догнаться. Гук совершенно забывает о наличии старшего хёна в комнате, и тянет руки к шее умостившегося рядом Тэ, напрашиваясь на поцелуй. Те вовсе не замечают короткий звук записи на телефоне Пака, когда гладят друг друга в объятиях, и отлепляются только тогда, когда Чимин прокашливается и говорит: - Чтож, я поверил. – Поворачивает телефон экраном к ним, показывая открытое диалоговое окно – И Юнги-хён, по всему, тоже.