Древесные сны

Дышать тяжело, больно, почти невозможно. Му тщетно пытается ослабить руками хватку прохладного гладкого и гибкого отростка, обвившегося вокруг его шеи. Он хотел бы закричать, позвать на помощь, но голос пропал. Его охватывает ужас из-за того, что он не способен произвести ни одного звука. Он лишь открывает рот, бессильно и беззвучно. Му пытается разжечь Космо, но напрасно - сколько бы ни старался, сколько бы ни взывал к богине Афине, чёрная беспросветная тьма глушит даже маленький сполох Космо внутри. Му не сдаётся: пока он, Золотой Святой, жив - он не позволит каким-то бестолковым отросткам проклятого древа заставить его опустить руки! Щупальца обхватывают его со всех сторон, сдавливают грудь. Му из последних сил цепляется за обрывки уплывающего сознания. Только бы не уснуть, только бы не упасть в эту чёрную бездну, ведь тогда он ничего не сможет сделать! Хватка неожиданно слабеет, позволяет пленнику сделать глоток воздуха. Воздух наполнен густым запахом земли и влажной коры. Му чувствует, как скользят по его одежде длинные лентообразные отростки-щупальца, обвивая его в кокон. Попытки активного сопротивления тщетны, и он решает применить привычную тактику - притвориться побеждённым и, едва лишь противник ослабит бдительность, вырваться на волю. Му покорно повисает в путах. Щупальца продолжают скользить, раскручиваясь и разворачивая жертву. Му свободней и легче дышать. Но постепенно его с новой силой охватывает беспокойство - руки и ноги в нескольких местах оказываются обвитыми щупальцами и растянутыми в разные стороны, словно Иггдрасилль приготовился распять его у своих корней. Му удаётся подавить попытку нервно сглотнуть, он по-прежнему сохраняет видимость потери сознания. Кончики щупалец начинают поглаживать его сразу в нескольких местах, одно скользит по тунике вдоль живота и рёбер, второе обвивается вокруг бедра, гладит по внутренней стороне то одну ногу, то другую, то щекочет в паху, третье проходится по спине вдоль позвоночника, четвёртое описывает круги вдоль ягодиц. Му с трудом подавляет инстинктивное желание судорожно дёрнуться. Потерпеть, ему просто нужно немного потерпеть, выждать момент и тогда уже прорываться. Му ничего не видит, но чувствует, как кончики ещё нескольких щупалец забираются через ворот под тунику. Что-то прохладное касается шеи, и шарф медленно стягивают вдоль спины вниз. Сердцебиение может его выдать, и Му старается дышать глубоко и ровно, отрегулировать потоки крови, успокоив собственное сердце. Но стоит ему лишь погрузиться в маскировочную медитацию, как что-то резко натягивает тунику. Грубоватая ткань начинает трещать по швам, словно её с неимоверной силой тянут в разные стороны. Та же участь постигает и штаны - спустя несколько мгновений под напором отростков-щупалец лопается ремень, рвётся плотная ткань. В тёплом воздухе по обнажённой коже Му скользят отвратительные прохладные плоские ленты, от чего волоски привстают дыбом. Му с трудом удерживается от того, чтоб забиться, подобно бабочке в сетях паука. Иггдрасилль словно забавляется с Му - обвивая и поглаживая его разведённые в стороны руки и ноги, он кончиками щупалец щекочет грудь и низ живота. Му нервно сглатывает, когда тонкие, словно хвосты змей, концы лент улитками обвиваются вокруг заострившихся от напряжения сосков, сдавливают до боли, снова отпускают и снова сдавливают. Отвратительное ощущение только усиливается, когда, в очередной раз отпустив, к нему вдруг присасывается что-то небольшое, заставляя Му и злиться, и трепетать. Ощущение мерзости происходящего мешается в Му с нарастающим простым плотским возбуждением. Му чувствует, что сознание вновь начинает уплывать, одновременно со вспышкой боли от резкого натягивания мягкой ткани трусов, которые с треском рвутся на его бёдрах и спадают. Ему кажется, что Иггдрасилль и в самом деле глумится над ним, оставляя висеть распятым и голым в своих щупальцах посреди непроглядной тьмы. Не выдержав, Му начинает дёргаться, но без Космо на территории врага простой физической силы не хватает, чтоб одолеть врага. В его лицо тычется что-то округлое и прохладное, он пробует отвернуться, спрятаться от чего-то, что он не может даже разглядеть. Что-то резко хватает его за волосы, собирая в хвост и болезненно задирая голову кверху, не позволяя вырваться. Щупальце обвивается вокруг пассивного члена, поглаживает мошонку, щекочет кончиком анальный проход. Му судорожно дёргается, истошно крича: «Прекрати!». То, что толкалось в лицо, в тот же миг оказывается во рту Му, его язык придавливает гладкое продолговатое тело, которое начинает толкаться в его рот между зубами, пробиваясь к гортани. Это конец, ещё мгновение - и глотка Му будет пронзена насквозь, однако проникшее в него щупальце двигается вперёд и назад, словно получая удовольствие от движения внутри рта жертвы. Му жмурится, не представляя, что делать и как поступить - если он сожмёт зубы сейчас, то его почти наверняка убьют. Он должен выжить, ради Афины, ради друзей, ради этой заснеженной страны. Его приподнимает за бёдра, заставляя провиснуть в воздухе под тяжестью собственного тела, а ноги разводит в стороны. Му, полный худших предчувствий, безуспешно пытается сжаться и свести ноги вместе. Одно из щупалец с округлой головкой на конце безжалостно пробивается внутрь, выбеливая всё вокруг вспышкой острой боли в заднем проходе. Му пробует вырваться, но раз за разом терпит поражение. Иггдрасилль сильнее, он проникает глубже, вслед за первым щупальцем внутрь Му рвётся второе, они сплетаются внутри него в бугорчатый жгут, который грубо движется внутри него. Му чувствует каждый бугорок, каждую смену угла проникновения. Иггдрасилль грубо ласкает его изнутри, превращая изнасилование в сладкую пытку. Му опускает руки, расслабляется, смиряясь с неизбежным унижением, сопротивление которому ведёт лишь к худшим последствиям. С каждым толчком боль воспринимается иначе. Му бросает в жар, ему кажется, будто от мерных толчков Иггдрасилля внутри него растёт какое-то бесстыдное, непозволительное и сладкое чувство, заставляющее вздыматься и твердеть его плоть, хотеть большего, раскрываться навстречу ненавистному сплетению гладких отростков. В его глотку по-прежнему тычется один из отростков-щупалец, и, наконец, он брызжет чем-то тёплым и терпким, затем покидает рот Му. Горло щиплет, но, прокашлявшись и облизнув пересохшие губы, Му, не в силах сдерживаться, начинает едва слышно постанывать от движений щупалец, ласкающих его тело снаружи и пронзающих раз за разом изнутри. Му кажется, что его вот-вот порвёт, когда к двум щупальцам начинает пробиваться третий, но вход послушно растягивается, а давление на простату невозможно усиливается, приближая неизбежный конец. Лента, обернувшаяся плотным коконом вокруг его члена, сжимается и начинает свои странные движения, словно пытается вытянуть из него самого сок. Му зажмуривается и закусывает губу, хмурясь и пытаясь молча принять неизбежное. Оргазм близко, движения Иггдрасилля сильнее и жёстче. Толчки резко прекращаются, жгут покидает его, оставляя внутри пульсирующие струи жидкости. Му слышит незнакомый древесный смех. Щупальце, обхватившее его член, в последний раз стискивает его в своих путах, сдвигая за собой кожу, и Му судорожно сжимается, выгибаясь всем телом и изливаясь в темноту. Опустошённый борьбой и бесстыдным и недостойным Золотого Святого действом, он в изнеможении повисает в путах. Древесный смех звучит всё громче, заглушая биение сердца и шёпот мыслей. - Проснись! Му! Му, проснись! Му слышит знакомый голос. Открыв глаза, он видит над собой обеспокоенного Айолию, который прекращает трясти его за плечи только тогда, когда Му окончательно просыпается. Из-за плеча Айолии выглядывает встревоженная Лифия. - Ты кричал во сне. Какое-то видение? Му садится и стискивает одеяло руками. Одежда цела, а значит... Сон. - Да... А что стряслось? - Ты так кричал, что разбудил и нас, и добрую половину постояльцев. Это как-то связано с Афиной? Му светло улыбается, успокаивая друзей. - Похоже, в самом деле кошмар. Но я совершенно не помню, что мне снилось. - Я думаю, это влияние Иггдрасилля... - подаёт взволнованный голос Лифия. - Сейчас многим снятся кошмары. - Может с Шакой поговорить... Это по его части, наверное, - задумчиво говорит Айолия. - Не беспокойтесь, я пока не вижу ничего особенного в забытых кошмарах, так часто случается после напряжённых выматывающих ситуаций, вроде той, в которой мы оказались. Му спокойно смотрит на друзей, в глубине души надеясь, чтоб идея обсуждения снов с Шакой была забыта. Хотя бы так, как он, по его словам, забыл этот сон. - В любом случае, даже для разговора с Шакой мне надо хотя бы помнить, что там происходило. Айолия, спасибо, что разбудил. - Пустяки. Айолия улыбается, от его улыбки становится теплей и Му, и Лифии. Му с улыбкой смотрит на них двоих, чувствуя себя лишним в их обществе. - С вашего позволения, мне нужно одеться. Мне не хотелось бы смущать барышню... - О... Простите, конечно, не буду вам мешать! - смущённая Лифия исчезает за дверью. - Ждём за завтраком, - Айолия кивает и уходит вслед за ней. Му откидывает одеяло, с удивлением обнаруживает влажное пятно под ним. Забыть такое он точно не сможет. Му делает глубокий вздох. Есть много вещей, которые он хотел бы обсудить с Шакой, но пересказывать свой сон он не будет ни в коем случае. По крайней мере, пока.

09 января 2016