Холодно

Зима в этом году пришла поздно, но пробирающая до костей декабрьская стужа всё равно кажется неожиданной. Ещё вчера было более-менее тепло, а сегодня вместе с дыханием вырывается пар. С годами холод чувствуется всё сильнее. Ворочаясь на футоне, Якумо никак не может согреться. Он пытается отвлечься от мыслей о холоде, заставляет себя думать о красиво падающем снеге, который обещали по радио, но который до сих пор не пошёл. Ещё по радио говорили, что на Хоккайдо есть центральное отопление, и зимой в домах не бывает холодно. Сейчас Якумо кажется, что он не отказался бы от такого в своём доме. Якумо поворачивается на другой бок. Его взгляд цепляется за кривоватую тень от керосинового обогревателя, который барахлил ещё в конце прошлой зимы, вот только озадачиться починкой было некогда. Теперь от него толку и вовсе нет, лишь занимает место. Потыкавшись в него вечером и покрутив какие-то проводки, Ётаро почесал затылок и возвестил, что отправится с утра пораньше в мастерскую. Он, наверное, уже спит. — Ёта... Ёта! Якумо удаётся заставить свой голос не дрожать, чего не скажешь о плечах. С первого этажа доносится шорох, потом топот. Створка двери с шумом отъезжает в сторону, в комнату врывается прохладный сквозняк. — Учитель? — Ётаро кажется встревоженным, обычно Якумо не зовёт его по ночам. — Ёта, принеси тёплое одеяло. — Сейчас будет! Ётаро исчезает в тёмном коридоре. С первого этажа доносится топот, звук раздвигаемых створок стенного шкафа, потом шуршание, звук сдвигаемых створок шкафа, снова топот. Вскоре Ётаро бережно накрывает Якумо одеялом. — Учитель, вот вы опять курили допоздна, выстудили комнату, — в голосе Ётаро не то сочувствие, не то упрёк. — Хочу и курю. Что с того? Сейчас, после того, как Ётаро заговорил об этом, Якумо очень хочется затянуться, но для этого нужно вылезать из-под одеяла. Под одеялом холодно, а снаружи ещё холоднее. — Ничего, ничего! А хотите, я вас согрею? — Спать иди. — Уже иду, — чуть огорчённо тянет Ётаро. — Доброй ночи, учитель. Дверь с громким шорохом задвигается. Якумо оборачивается в сторону затихающих на лестнице шагов. — Ёта? Ётаро вмиг возвращается. — Учитель, что-то ещё нужно? — по голосу Ётаро слышно, что он рад. — Внизу, поди, тоже холодно. Ладно, сегодня, так и быть — разрешаю. Ётаро забирается под одеяло, и, не спрашивая, обнимает Якумо. Он прижимается так тесно, что, кажется, ещё чуть-чуть — и будет совсем не до сна. В другой ситуации вольность Ётаро не осталась бы безнаказанной, но... Становится тепло, почти жарко, дрожь как рукой сняло. Якумо устраивается поудобнее, подкладывая локоть под подушку. Ётаро быстро засыпает, Якумо чувствует плечом его мерное посапывание. Курить хочется ещё сильнее, но теперь Якумо точно не станет выбираться из-под одеяла до самого утра. «Центральное отопление? Какая чушь», — думает Якумо, засыпая.

13 января 2017