Мы, кажется, отомстили друг другу.
Мы всегда так поступали, мистер Старк. Вы могли и не заметить. Или заметить, но попытаться скрыть. Но я дружелюбный человек-паук, живущий по соседству, а не дурак. Хотя, признаюсь, что слова «дружелюбный» и «дурак» звучат похоже. В плане не «звучат» в смысле звучат… ай, думаю, Вы поняли.
Так вот. Мы постоянно делали то же, что и сейчас, только не так крупно. Может и к лучшему. Подколки, упрёки. В шутку, обычно. Но, в этом все мы. Возможно, мы просто хотели сделать кому-то больно, но боялись признать это. Поэтому прятали всё под огромным слоем: я — ребячества, Вы — сарказма.
Хей, Карен, ты пишешь это?
«Да, Питер»
Вот и славно.
Знаете, я действительно хотел быть как Вы, но Вы сказали мне быть лучше. Мне очень жаль, мистер Старк, кажется, задача выходит слишком сложной для дружелюбного соседа. Простите меня.
— Хей, пацан, — у тебя спина белая. Питер крутит оборот через левое плечо, пока вдруг не останавливается с выражением лица таким, словно во рту у него поселилась лягушка. — Постойте-ка… — Один – ноль, — бросает Тони не оборачиваясь. Когда Старк тянется к стакану с виски, который он оставил на столе, чтобы достать лёд из холодильника (на кой чёрт нужен мини-бар, если в нём никогда нет льда?), содержимое не шевелится. — Пятница, что за чёрт, — ворчит Старк, устремляя взгляд в потолок. Глупая привычка. Надо от неё избавляться. «Полагаю, к чертям данная ситуация отношения не имеет. В стакане застывший полимер. Вам голосовое сообщение от мистера Паркера. Желаете прослушать?» — Ну и что же говорит наше домашнее членистоногое. «Один – один». Затем были пауки в ванне (пластиковые — от Старка). Пауки в сэндвиче (уже живые — от Питера), что было довольно жестоко. Клей на подошвах невероятно дорогих туфель. Об этом Паркер узнал позднее. После чего целый вечер мучил Тони бесконечным повторением, словно мантры или древнего заклинания «простите-меня-мистер-Старк», что в своём роде было наказанием для обоих. Перепечатанные учебники со словами, написанными наоборот. Ужасные чехлы на сиденья с кислотно-розовым принтом в салоне новенькой «Теслы». Десяток остроумных шуток. Сотни глупых подколок. — Это уже походит на войну, паучок, — заметил Тони, когда вместо геля для бородки обнаружил в ванной крем для обуви. — Какой у нас счёт, Пятница? «426:410. Не в вашу пользу, сэр» Питер прыснул от смеха. — Да так, скорее маленькая месть, мистер Старк. — Прекрати называть меня «мистер Старк». «427:410» — проскандировала Пятница. — Мистерстаркмистерстаркмистерстарк… — затараторил Питер. — О нет, — вздохнул Тони, закрывая лицо ладонью. «454:410» — Ну вот только ты не начинай, — пробурчал Тони искусственному интеллекту. Когда Питер придёт домой, он обнаружит, что все вещи с символикой мстителей заменены на розовые и пушистые аналоги «HelloKitty». — Я подумал, однажды мы сравняем счёт, и что тогда? — спрашивает Питер, отмывая с лица Тони ту отвратительную жижу, которая была налита в ловушку над автоматическими дверьми. — Ничего, — ответил Старк, — мы так и будем доставать друг друга, пока кто-то не повзрослеет. Тони по-отцовски похлопал паучка по спине. На голубой футболке Паркера осталась бумажка «выпал из ползунков, вернуть Тони Старку». — То есть это вроде как такая вечная месть? — спросил Питер, неловко поведя плечами. — Да, малыш, — Тони потрепал парня по макушке, — вроде как такая вечная месть. Когда Питер срывается с фонаря в погоне за очередной шайкой не самых опасных, не самых умных и не самых быстрых преступников, он чувствует себя действительно разбитым. И дело определённо не в ссадине на щеке. — Может тебе снова переводить старушек через дорогу, а большим дядям позволить поговорить по-взрослому, — Тони шутит. Питер знает это, потому что Пятница мгновенно проговаривает их счёт. Питер не отвечает. Только просит ИИ добавить к числу Старка сотню.Я наконец могу сделать нечто действительно важное, мистер Старк. Знаю, вы собирались устроить тут героическую смерть и всё такое, но… но думаю дружелюбный сосед-паук миру нужен меньше, чем Железный человек. Поэтому я лучше побуду ближе к земле. Простите.
— Есть что-нибудь для меня? — Кэрол протягивает Питеру руку, чтобы забрать перчатку. — Мне очень жаль, мэм, — Говорит Питер перед тем как разжать пальцы. «Парень, что ты творишь?» — раздаётся по каналу связи. У Тони дрожит голос. Когда паутина цепляется за один из кораблей, Питер замечает его фигуру внизу и облегчённо выдыхает. Тони слишком далеко. Он не успеет добраться.Передайте привет Пеппер. И не пейте слишком много. Она огорчится. Ах, да!Вам определённо очень сильно достанется от тёти Мэй. Присмотрите за ней, пожалуйста. Это она только притворяется такой сильной, а сама будет плакать больше всех. Я не хочу, чтобы она плакала, мистер Старк.
— Карен, какой у нас счёт? — спрашивает Питер. На данный момент 2999:3000 в пользу мистера Старка. — Ты всё ещё пишешь? — Всё это время, Питер. «Хорошо», — шумно выдыхает он, когда перчатка плотно пристаёт к руке. Всё тело словно охватывает судорогой.Я люблю Вас три тысячи раз, мистер Старк.
Щелчок выбивает воздух из груди Питера. Он открывает глаза среди тумана и оранжевого света. Плечо не саднит, и это ощущается до дрожи странно. Питеру хочется спать. — Всё, паучок, навоевался, — произносит Старк, склонившийся над ним, как тогда, в Берлине. Тони хлопает его по плечу. Он улыбается, но сжато, скованно. Его глаза мокрые, но он не плачет. И вообще, присмотревшись к Старку Питер понимает, насколько он не похож на того, которого он знает. На его Старка. — 3000:3000? — спрашивает Тони. — Да, — слабо шепчет Питер.Мы, кажется, отомстили друг другу.