Кот и Человек

Жил-был Кот. Жил он весьма и весьма хорошо, а был он абсолютно бесстрашным, абсолютно рыжим, как свежий яичный желток, от уголков глаз и до волнистых шерстинок на самом кончике хвоста, и абсолютно независимым — в общем, замечательное создание. Жил-был Человек. Жил он плохо, потому что был совершенно трусливым, неуверенным в себе и зависимым от чужого мнения настолько, что, надев самую красивую одежду, идеально прошитую по его фигуре, а потом услышав от кого-то, что он уродлив, и одежда его — тряпьё, будет думать о своём уродстве и никудышном качестве одежды до конца своей жизни. Точнее, до конца дня — вечером радиоприёмник неизменно говорил «Спокойной ночи!», и Человек, неизменно веря мнению радиоприёмника о том, что сейчас — время для сна, немедленно засыпал. Город, волею случая оказавшийся домом Кота и Человека, был старше такого нерешительного и трусливого Человека, и, несомненно, гораздо старше такого рыжего и независимого Кота. Так бы и продолжались ничем не примечательные жизни Человека и Кота, если бы однажды дремлющую ещё утреннюю тишину не размозжил о небо, вмиг окаменевшее под напором свинцовых туч, бесчувственный голос из динамиков системы городского оповещения: — Внимание, настоятельно просим всех жителей города немедленно эвакуироваться из зоны радиационной катастрофы. Внимание, настоятельно просим всех жителей города немедленно эвакуироваться из зоны радиационной катастрофы. Бесчувственный голос из динамиков системы городского оповещения множество раз без перерыва повторял эту фразу. Человек был образованным и хорошо понимал, что такое радиационная катастрофа. Кот же сидел на крыше опустевшего уже дома и, немного щурился, смотря на ревущие динамики с плохо скрываемым интересом — ему было до ужаса любопытно, о чем же так громко пытался сообщить динамик. Человек внезапно растерял весь свой страх и зависимость от чужого мнения. Он побрёл на мост — и не знал, успеет ли вообще дотуда добраться. Кот неожиданно услышал голос маленькой девчушки из соседнего дома: она кричала о том, что хочет ещё немного поиграть со своим плюшевым мишкой, но ей никто не отвечал, и она плакала всё громче и громче, будто пытаясь перекричать динамики с уже не бесчувственным, а чуть печальным голосом. Кот решил пойти на мост, потому что в его крохотном сердце понемногу поднимало голову странное и очень неприятное чувство, ранее совсем не дававшее о себе знать. Человек сбросил с моста остатки страха и зависимости от чужого мнения в виде самой красивой одежды, идеально пошитой по его фигуре, и старого радиоприемника. Кот сбросил с моста остатки бесстрашия и независимости в виде нескольких волнистых шерстинок с самого кончика хвоста и чихнул навстречу ветру. Кот забрался к Человеку на колени, крепко уцепившись за его потертые джинсы в пятнах краски ни разу за всю его, Котову, жизнь не стриженными когтями. Человек, совсем не чувствуя робости, перебирал между обожжёнными пальцами, которые тоже были в пятнах краски, абсолютно рыжую, как свежий яичный желток, Котову шерсть. В уголках глаз обоих проступили едва заметные капли совсем прозрачной морской воды, и Человек, теперь уже совершенно не задумываясь о чужом мнении, крепко прижал Кота к себе. — Тр-р-ряпка. — сказал Кот, обращаясь непонятно, к кому, на своём Кошачьем языке, осознавая, что Человек точно не поймёт. — Вот и всё, братец. — сказал Человек, обращаясь непонятно, к кому, на своём Человечьем языке, осознавая, что Кот точно не поймёт.

***

— Внимание, настоятельно просим всех жителей города немедленно эвакуироваться из зоны… из зоны… из зоны… — не в силах продолжить, срываясь на скрежет, растеряв уже вконец всё своё бесчувствие, голосил охрипший динамик системы оповещения над опустевшим городом, который был старше такого бесстрашного и доброго Человека, и, несомненно, гораздо старше такого рыжего и мудрого Кота.