Трудный день

      Дерек, Скотт и Стайлз готовили план по спасению Бойда и Эрики из плена, как выяснилось, Девкалиона. Питер тоже присутствовал там, наблюдая со своего любимого места на винтовой лестнице. День у Питера сегодня был тяжёлый, начиная с того момента, когда он проник в воспоминания Айзека. Это отняло много сил, да ещё и голова разболелась. — Ну что? Кто идёт со мной? — спросил Дерек, оглядев всех присутствующих и остановившись на Питере. — Ну уж нет, Дерек, я надеюсь, ты понимаешь, что это просто самоубийство идти туда? — А что нам ещё остаётся, Питер? Полнолуние уже сегодня ночью, и у нас мало времени на то, чтобы спасти их… А что ты об этом думаешь? — Дерек повернул голову к Стайлзу и Скотту, которые стояли около него. — Ну я… — начал было Стайлз, но Дерек его перебил. — Я не тебе, а Скотту… — А, ну да, конечно… — в запахе Стайлза могли почувствоваться нотки досады. Конечно, чем мог помочь Стайлз, у которого нет никакой суперсилы? — Я пойду с тобой, Дерек. Хоть мы и не знаем, жива ли Эрика, но мы точно знаем, что там остался Бойд, и мы должны попытаться спасти хотя бы его и узнать, что это была за девушка в камере с ним.       Питер закатил глаза. У него не было сил спорить с кем-то из них. И так было ясно, что идея была глупой, но никто его никогда не слушал, а сейчас и подавно не послушают, особенно после всего, что натворил Зомби-дядюшка, ему теперь никто не доверяет. Внимание на него обращают нечасто, бывают, конечно, моменты, когда он им нужен, но это всего лишь или помощь в каком-нибудь убийственном плане, или обычный совет. Питер уверен, если он попадёт в лапы охотникам или какой-нибудь сверхъестественной твари, то его даже искать не будут, а уж спасать тем более.       Дерек и Скотт уже ушли, оставив Питера и Стайлза в лофте. Хейл-старший спустился с лестницы и сел на диван, прикрыв глаза. Стайлз же после ухода друзей начал волноваться и беспокоиться за них. Запах волнения витал в воздухе, Питер прекрасно это чуял. — Стайлз, успокойся, с ними все будет хорошо, если Дерек так уверен в своём превосходном плане. — Я понимаю, просто… Не могу не думать об этом. Все-таки это же мои друзья… — Стайлз начал ходить туда-сюда по комнате, накручивая себя, придумывая разные ужасные случаи. Ведь Девкалион не просто, какой-то обычный альфа, а альфа всех альф, как он выразился, и получается, что он сильнее обычной альфы во много раз, мало ли что он может сделать с Дереком и Скоттом, вступи они в битву с ним. — Стайлз, если ты сейчас же не прекратишь крутиться у меня перед глазами, — Питер раздраженно посмотрел на подростка, — то я… — То что? Ну, давай, договаривай, Питер! То ты мне кишки выпустишь или… — Замолчи! Из чего сделаны стены? — Питер резко встал с дивана, как-будто его что-то осенило, и подбежал к столу с чертежами, чуть не сбив Стайлза. — А что, это важно? — Стилински тоже подошёл к столу и начал искать материал. — Вот, я нашёл, — он протянул листок и Питер начал просматривать его. — Стайлз, звони им. Они должны срочно уходить оттуда, — он посмотрел на ничего непонимающего подростка и закатил глаза. — Стены сделаны из лунного камня, если они пробьют стену внутрь и в это время будет полнолуние, лунный свет отразится от них и оборотни получат доступ к нему, Стайлз, они не будут убивать себя, они захотят убить их.       Стайлз с расширенными от страха глазами начал набирать номер Скотта. Наконец дозвонившись, он начал рассказывать то, что ему наговорил Питер. После объяснений Стайлз лишь услышал короткое «не волнуйся, все под контролем» и короткие гудки. Слова Скотта, конечно же, не совсем успокоили его, но ему хватило и этого, чтобы чуть-чуть успокоиться. Все-таки Скотт умел выпутываться из разных ситуаций и что бы ни произошло в банке, с ним все будет в порядке. — Говорил же, что план плохой, — Питер пошёл обратно к своему дивану, — но нет, меня никто никогда не слушает, — плюхнувшись на диван он поморщился, так как головная боль дала о себе знать и отдалась резкой болью в висках. — Тебе плохо? — Стайлз не мог не заметить, как вел себя Питер ещё с того момента, как пришёл в лофт и увидел его сидящим на своей лестнице. Все время он вел себя необычно тихо, без своих язвительных комментариев. — Да ничего такого, просто голова разболелась. Так иногда бывает, когда проделываешь процедуру с воспоминаниями… — Хейл откинул голову на спинку дивана и закрыл глаза.       Стайлз немного помедлил, прежде чем что-то сказать, — Слушай, а можно… Могу я… — он выдохнул. — В общем можно мне сделать тебе массаж? Просто до всего этого я хотел идти на массажиста и поэтому много знаю о болевых точках и все такое… — он волновался и Питер это почувствовал, но это волнение было не таким, как до этого, здесь не было примеси страха.       Питер слегка усмехнулся, — Что ж, ладно, думаю мне нечего терять, а хуже уже стать не может. Посмотрим, на что сгодятся твои человеческие ручонки.       Стайлз подошёл сзади к Питеру и положил руки ему на голову. Волосы оказались такие мягкие, что хотелось зарыться в них и узнать, чем они пахнут, наверное, каким-нибудь дорогим шампунем с запахом чего-то лесного. Он мог признаться себе, что испытывал какие-то чувства к Питеру, но не мог признаться кому-либо ещё. Ведь о нём могли бы подумать что-нибудь плохое, да и были ли у Питера те же чувства, что и у Стайлза?       Этого он знать не мог, поэтому просто продолжал массировать отдельные участки головы, выводя пальцами разные линии и узоры. Стайлз заметил, как Питер расслабился и улыбнулся тому, что хоть как-то смог ему помочь. Плавными движениями он спустился к мускулистым плечам и широкой шее, в которую ему хотелось просто уткнуться и просидеть так долгое время. Просто расслабиться, только он и Питер. Да, именно просидеть, обняв этого волка, как свою любимую мягкую игрушку.       Стайлз улыбнулся такому сравнению, ведь Питер Хейл совсем не был мягкой игрушкой с его-то характером и прошлым… Но это никогда не мешало Стайлзу так думать о нём. Ещё эта футболка с v-образным вырезом, подчеркивающая его мускулистое тело, Хейл выглядел в ней таким красивым. Не каждому мужчине мог подойти такой стиль, но на нем это смотрелось просто превосходно.       Из мыслей его вывел Питер, который склонил голову к его руке, что была на его плечах и прильнул к ней чуть потершись, как маленький волчонок, прося продолжения. Это определенно ему нравилось. Стайлз не стал медлить и продолжил своё «исцеление», это действие ему показалось очень милым, он и подумать не мог, что сам Питер Хейл перед ним так расслабится и откроется. Он никогда не видел его таким… спокойным? — Твои руки просто бесподобны, лапушка, — проговорил Хейл.       Стайлз не знал, как отреагировать на такое прозвище, но ему было приятно, поэтому он просто ухмыльнулся. Спустя ещё несколько минут массажа, Стайлз подумал, что такого времени уже хватит, ведь на уроках, когда он обучался этому, учитель говорил, сколько примерно понадобится времени на то, чтобы снять боль, поэтому он просто сделал пару заключительных движений и сел на диван прямо рядом с Питером. — Ну как твоя голова? Надеюсь прошла? — Стайлз слегка волновался, что вдруг не получилось, ведь он долго не практиковался. — Все хорошо, Стайлз, не волнуйся, а то вся комната уже пропиталась только одним твоим запахом волнения, мне стало легче, — Хейл повернулся к нему, — Почему ты бросил это?.. Ах, да, точно, мы же втянули тебя во все это сверхъестественное. Ты же не жалеешь? — Что? Нет конечно, я узнал много всего крутого и интересного, по крайней мере интереснее, чем какой-то массаж… Так что это ничего не испортило, я бы сказал, что стало даже лучше, — Стайлз хмыкнул, — правда опасно.       Все это время Питер смотрел на него каким-то странным взглядом, который Стайлз не понимал. Хотел что-то сделать, но видимо не решался и он это заметил, но ничего не стал говорить. И вот Питер резко обнял Стайлза, уткнувшись ему в шею. Конечно, сам Стайлз такого не ожидал и поэтому не знал, как реагировать на это. — Я буду тебя всегда защищать, Стайлз, всегда… — Питер вдохнул запах Стайлза и запустил руку в его волосы.       С этими словами Стайлз тоже обнял Питера, прислонившись щекой к его виску. Значило ли это, что Питер тоже испытывал к нему какие-то чувства? Ответ, конечно же, был очевиден и Стайлз был определенно этому рад. Он недолго подумал над тем, что хочет ещё сказать, ведь сейчас подходящий момент и другого может уже не быть, хотя, наверное, и так все понятно, но все же… — Я… люблю тебя, Питер, — прошептал Стайлз, отстраняясь от него, чтобы заглянуть в глаза, которые уже горели льдисто-голубым огнем, так завораживая Стайлза. — Я тебя тоже, лапушка, — ответил Питер так же тихо, после чего последовал долгий и нежный поцелуй, который Стайлз запомнит на всю оставшуюся жизнь.