Эксперимент

☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼

       Тао очень сильно любит Сехуна. Настолько сильно, что всегда готов на безумства и подвиги ради улыбки и счастливого выражения лица. Будь то секс в лифте, бегущем по внешнему краю стеклянного офисного здания или же посещение контактного зоопарка с разными насекомыми, после которого Тао месяц ходил на терапию и задумчиво изучал игру светотени на лице безумно дорогого психолога.        Сехун, скукожившись, сидит в кресле у панорамного окна и смотрит на закат, положив голову на колени. Тао подходит ближе, но не решается коснуться, так и замирает, с интересом глядя на не скрывающего эмоции Сехуна. Он выглядит озадаченным, виноватым и Тао, не уверен, что так, но он бы сказал — смущённым. Потому что лёгкая краска покрывает щёки и шею задумавшегося Сехуна.        — Привет.        — Привет, — эхом отзывается Сехун и поджимает губы, избегая смотреть на Тао. Тао удивлённо поднимает брови и подходит к креслу, становясь на колени и заглядывая Сехуну в глаза.        — Ну что ты…        — Ничего, — бурчит Сехун, по-прежнему глядя на роскошный вид за окном. Но дыхание сбивается, и он недовольно морщится, пытаясь взять себя в руки.        — Рассказывай.        — Ну… — Сехун протяжно выдыхает и впервые за вечер смотрит на Тао, ненавязчиво поправляя сбившийся галстук чуть дрожащими пальцами. — Твой новый исполнительный директор.        — Ким Минсок? — дождавшись утвердительного кивка, Тао сжимает подлокотники и сощуривается. — Он обидел тебя? Только скажи — и ему не жить.        — Нет! — слишком громко вскрикивает Сехун и меняет позу, утыкаясь Тао носом в шею. — Не в этом дело.        — Он тебе не нравится? — Тао перебирает варианты, ощущая себя слепым и ничего не понимающим кутёнком. Сехун в его руках чуть подрагивает, напряжённый и нервный. — Мне поискать другого?        — Нет… он…        — Что? Ну, Сехун, не томи, — Тао перебирает волосы Сехуна, пропуская пепельные пряди между пальцев и старается изо всех сил, чтобы не начать рвать и метать.        — Он мне слишком нравится, — выдыхает Сехун. — Это неправильно?        — Это нормально, — отзывается Тао, ради Сехуна он готов на всё. Реально на всё. И вот именно это неправильно, но ему плевать с высокой колокольни. Потому что всхлипывающий Сехун — это нож в сердце. — Я поговорю с ним.        — Разреши мне?        — Ладно, — соглашается Тао, гладя Сехуна по спине и глядя на яркое пятно красок на стене. Картину выбирал Сехун, она не совсем вписывалась в холодный дизайн комнаты, но лучше всего подчёркивала и показывала, как жизнь Тао изменилась с появлением Сехуна. — Для тебя — всё, что угодно.        — Ты самый лучший.        — Люблю тебя. В какой ресторан сегодня?        — Давай останемся дома, — просит Сехун и ластится, словно кот, а в глазах медленно вспыхивают опасные огоньки. — Только сначала…        Утром Тао просыпаться совсем не хочется, но будильник беспощадно пиликает, и Тао выключает его, чтобы не разбудить Сехуна, но когда оглядывается на вторую половину кровати, видит, что Сехун не просто проснулся, а уже поднялся. Не успевает он дотянуться до шёлкового халата, как в комнату входит Сехун с подносом в руках. Аромат кофе пьянит ничуть не меньше, чем чёрная шёлковая рубашка Тао на Сехуне.        На работу Тао приходит в благостном расположении духа, и весь день проходит под этим знаменем. Лишь к вечеру настроение становится не таким радужным, когда Тао видит Сехуна, входящего в кабинет Ким Минсока. Тао искренне надеется, что сейчас не разразится скандал, и с напряжённым вниманием всматривается в стеклянную стену кабинета напротив.        Некоторое время Сехун что-то говорит Минсоку, и Тао даже не представляет, что именно. Но то, как по мере разговора меняется лицо Минсока, говорит о том, что Сехун получит то, что пожелал. Уж он-то умеет посмотреть или двинуться, соблазняя, так, что даже закоренелые гетеросексуалы покрываются потом и оттягивают ставшие слишком узкими воротнички рубашек.        Сехун толкает Минсока в грудь, и тот упирается бёдрами в столешницу, глядя нечитаемым взглядом на него, Сехун же тем временем склоняется к нему, сверля взглядом, как он умеет, и шепчет что-то на ухо. Минсок тяжело сглатывает и ослабляет узел галстука, позволяя Сехуну беспардонно соблазнять его. В офисе пусто: Тао отослал всех, лишь только охрана оповестила, что к зданию подъехала ярко-жёлтая мазерати. Минсок поворачивает голову к Тао, и он лишь кивает, подтверждая тем предложение Сехуна.        Кто-кто, а Сехун умеет быть убедительным и настойчивым, даже начальник охраны Тао — непробиваемый, хладнокровный, обладающий мрачной аурой методичный и опасный До Кёнсу не смог устоять перед очарованием Сехуна, и сдался, беря на себя ответственность за обучение Сехуна не только приёмам самообороны, но и готовки безе.        То, как Минсок отвечает на поцелуй и, развернувшись, вжимает Сехуна в стол, рождает тугой, сладко тянущий узел внизу живота. Тао делает неторопливый глоток кофе и отставляет чашку, не глядя, куда поставил, когда Сехун разводит ноги шире и прогибается в спине, позволяя Минсоку выцеловывать шею, а сам тем временем призывно смотрит на Тао, маня его пальцем.        Дорогу до дома Тао почти не запоминает, хотя сидит напротив в немаленьком салоне вызванного лимузина и смотрит, как Минсок покрывает кожу Сехуна поцелуями, заставляя того постанывать и масляно блестеть глазами, целясь взглядом за Тао. Ревности нет, хотя, по идее, Тао должен её чувствовать, но глядя, как властно Минсок вторгается в рот Сехуна языком и как сжимает сочные бёдра некрупными, но сильными руками, Тао ощущает лишь возбуждение и толику восхищения, любуясь Сехуном и его наслаждением.        Душ принимают по очереди, Сехун входит в ванную последним, оставляя сидящих в комнате мужчин наедине. Тао даже не сводит вместе полы шёлкового леопардового халата. Минсок одет, лишь галстук в кармане пиджака остался в прихожей. Там, где едва дождавшийся своего этажа Сехун начал своё несокрушимое наступление.        Минсок заметно нервничает, бросая на босса взгляды до тех пор, пока Тао не предлагает пропустить по стаканчику виски для расслабления. Минсок выпивает виски залпом, не поморщившись, и с интересом смотрит на Тао, который цедит по глоточку.        — О том, чтобы ты помалкивал тебя, наверняка, попросил Сехун, — хрипло начинает Тао, не отрывая взгляда от вытянутых лисьих глаз Минсока. — Я попрошу лишь об одном — будь с моим мальчиком предельно внимателен и чуток. Ты сам поймёшь, чего он хочет — его тело говорит лучше всяких слов.        Минсок кивает, не задавая лишних вопросов и не раздражая суетностью, чем и привлёк в своё время Тао, взявшего его на работу, несмотря на отсутствие рекомендаций и сбитые костяшки на руках. С тех пор Тао ещё ни разу не пожалел и очень надеется, что не пожалеет и сегодня.        У Сехуна много времени на душ не уходит, значит, готовился загодя, не оставляя места сомнениям и не допуская отказа. Перед глазами пелена, когда Сехун выходит из ванной в плотно облегающей влажное тело белой рубашке Тао, ничего не скрывающей и лишь подчёркивающей красоту и соблазнительные формы. Минсок громко сглатывает, но позволяет увлечь себя на постель.        Тао подливает себе виски и садится в кресло у кровати, внимательно наблюдая, как проворные пальцы Сехуна тянут вниз рубашку Минсока, обнажая неожиданно мощную спину. Сехун быстро разделывается с чужой одеждой, но удерживает пальцы Минсока, не позволяя снять белую рубашку, оттеняющую его кожу на себе.        Минсок не настаивает, действительно, чутко следит за реакциями Сехуна, не дожидаясь, пока Сехун их озвучит. Довольный Сехун восседает на бёдрах Минсока, позволяя себя целовать и гладить, изредка он бросает взгляды на Тао и прогибается в пояснице, запрокидывая голову, прекрасно зная, как это действует на Тао.        Остальное происходит достаточно быстро, рывком Минсок опрокидывает Сехуна и подминает его под себя. Разводит в стороны крепкие бёдра и толкается, замирая на миг, пока Сехун, вцепившийся пальцами в его ягодицы, не усиливает нажим, вскидывая бёдра навстречу. И лишь тогда Минсок начинает двигаться, удобнее перехватывая ноги Сехуна под коленками и разводя шире.        Сехун запрокидывает голову и смотрит на сидящего в кресле Тао, протягивая к нему руку, и Тао, передвинув кресло и отставив стакан на журнальный столик, сплетает их пальцы, глядя в подёрнутые поволокой желания глаза Сехуна. Минсок не душит своим весом, разумно распределяет его, чтобы Сехун не задыхался. Но Тао знает, насколько Сехун любит всё с точностью до наоборот.        И он сам закидывает бёдра выше, на плечи, вынуждая Минсока сменить позу, подстраиваясь под разметавшегося под ним Сехуна. Сехун улыбается, когда Минсок трётся щекой о его колено, и сводит тонкие щиколотки, притягивая Минсока ещё ближе, заставляя навалиться всем весом. Минсок двигается мерно и мощно, заставляя Сехуна стонать всё громче и громче.        Вот такой одурманенный желанием Сехун, почти нереальный в своей взъерошенной красоте вызывает у Тао приступы необъяснимо ранящей нежности, которая буквально выжигает его изнутри. Высокий, широкоплечий Сехун в такие моменты выглядит хрупким и зыбким, что его хочется касаться кончиками пальцев и дыханием.        Но в такие моменты Сехун больше всего любит, не трепетную ласку, а когда его берут, властно пригвождая к постели, продолжая толчками выбивать из него стоны и воздух из лёгких. Рубашка сбивается к плечам, обнажая грудь в россыпи капелек пота, Сехун стискивает пальцы Тао и тянет на себя, приглашая.        Тао с Минсоком переглядываются, и без лишних слов Минсок помогает Сехуну сменить позу, а Тао чуть сползает в кресле, упираясь коленями в постель и разводя полы халата. Сехун становится на четвереньки, разводит ноги шире и тянется к Тао, носом утыкаясь ему в пах и обдавая горячим дыханием стоящий член.        Сехун медленно обводит головку, но внезапно качается вперёд, и ахает, заглатывая член Тао наполовину. Тао прикрывает глаза от жаркой тесноты чужого рта и волн вибрации. Ему не нужно смотреть, чтобы понимать, что Минсок снова движется в Сехуне, заставляя его подстраивать ласки под движения бёдрами. Сехун вздрагивает и подаётся вперёд с каждым толчком, насаживаясь ртом в удушающе агрессивном ритме.        Тао больше не сдерживается, позволяет себе постанывать в такт движения языка и губ Сехуна, зарывается пальцами в его волосы, совсем легко оттягивая их, зная, как это любит Сехун, который отзывается довольным мычанием, делая ласку ещё более изысканной и бесстыдной.        Потому что только Сехун может стонать с членом во рту, выглядя при этом невинным, словно ангел, сошедший с небес. Тяжёлое сбитое дыхание Сехуна опаляет лобок Тао, но Сехун не выпускает его член изо рта. Лишь полуприкрытые глаза и стекающая из уголка губ ниточка слюны свидетельствуют, как кайфует сейчас Сехун, позволяя брать себя так, как никогда прежде.        Они баловались с разными игрушками и позами, творили многие безумства, отдаваясь похоти в общественных местах и на непредназначенных для секса поверхностях. Но Сехун впервые попросил о таком, и пока что Тао не жалел ни о чём, видя, какое наслаждение испытывает Сехун, когда его ласкают в четыре руки, задирая рубашку к лопаткам и размазывая пот по спине.        Минсок оказывается куда более выносливым, лишь блестящее от пота тело выдаёт, что усилий для того, чтобы Сехуну было хорошо, он прикладывает немало. Тао видит с силой сжатые пальцы на бёдрах Сехуна, слышит довольное мычание Сехуна, когда Минсок ускоряется и берёт его ещё жёстче, чем несколько минут назад, и закатывает глаза, когда головка проскальзывает в горло, а Сехун делает глотательное движение.        Тао непроизвольно подаётся бёдрами вверх и вперёд, напрягаясь всем телом и удерживая вес на вцепившихся в подлокотники руках. Обычно минетом его доводить до пика нужно долго, но разметавшийся и грешный Сехун, стонущий в их руках, доводит до оргазма одним своим существованием. Тао кончает, схватив Сехуна за плечо и сжав пальцы в тщетной попытке отстраниться.        Сехун не позволяет ему этого, пока Тао не расслабляется. Лишь тогда Сехун выпускает член изо рта и громко стонет, прогибаясь в пояснице, он у черты, и Минсок это понимает, резко насаживая Сехуна до предела и делая много мелких точков, от которых Сехуна подбрасывает, и он скулит, сжимая простыни. Оргазмом накрывает его, когда он поднимает залитые потом глаза на Тао, и тот вторгается языком в его рот, ловя грешный стон и ощущая всем телом чужое наслаждение.        Минсок кончает последним спустя пару движений после оргазма Сехуна. Сехун стонет довольно и устало, а потом тянет к мужчинам руки, и Минсок с Тао позволяют утянуть себя на сбившиеся простыни, укладываясь по обе стороны от щурящегося сытым котом Сехуна.        — Спасибо, — в губы Тао шепчет Сехун и целует легко-легко, словно девственник. Будто не было всего творившегося несколько минут назад, словно комната не пропахла сексом, и они не лежат в смятых влажных простынях. Втроём. — Спасибо, — Сехун утыкается носом Минсоку в скулу и целует его в щёку. Минсок треплет его по влажным волосам и улыбается так, как Тао ещё никогда не видел. Сехун откидывается на спину и довольно шепчет: — Мне всё понравилось, но…        — Но? — с подозрением спрашивает Тао и поднимается на локте, заглядывая Сехуну в глаза, пытаясь уловить ответ до того, как Сехун откроет рот. Он искренне хочет надеяться, что эксперимент удачный.        — Я не прочь повторить, — смущённо смеётся Сехун, пряча в ладонях своё лицо.