С почтением, Харука С.А.И.
P.S. Живо тащи свою задницу ко мне, твой придурок разнес половину этажа в общежитии» Скупые строчки письма вежливости прерывались гневной бранью, что вызвало у мужчины противоречивые эмоции. Благородное лицо в миг перекосила слепая ярость на такую доставучую в последнее время девушку: суккуб то и дело мешалась под ногами, строя свои невинные козни всем подряд. Но все же он был взрослым и разумным кицунэ, поэтому взял эмоции под контроль и активировал переход прямо до обители коллеги.***
Стоило ему только оказаться в просторном помещении, как седьмое чувство забило тревогу. Все пространство пропитал сладкий, дурманящий аромат, напоминающий смесь орхидеи, нероли, жасмина и гардении. У Похоти всегда были специфические вкусы в выборе духов и Гнев не придал значения необычному запаху. Как выяснится позже, очень зря. Невысокая беловолосая девушка обнаружилась на низком светлом диванчике перед биокамином. На стеклянном столике перед ней стоял прозрачный чайник, внутри которого расцвел чарующий цветок. Именно его аромат витал в комнате. — Присаживайся, — безэмоциональным голосом указала Сарена, ловкие ручки уже разлили чай по чашкам. Мужчина со всей присущей ему властностью опустился в кресло, недоверчиво скосив огненные глаза на предложенный напиток. Сейчас было бы предпочительнее что-нибудь покрепче, гораздо крепче. Но неожиданно он поймал себя на мысли, что спокойно пьет желтоватую жидкость и ему нравится этот терпкий вкус, а еще, что он в кой-то веки не хочет грубить хозяйке кабинета и внутренняя буря давно улеглась. Дело в запахе, определенно дело в запахе. Но Августу уже было не до него, хищный взгляд вскользь прошелся по сидящей напротив фигурке и вдруг застыл на слишком длинной, по его мнению, юбке. Девушка откинулась на подушки, закинув одну ногу на другую и сверля его задумчивым взором. Где-то на задворках сознания последний раз трепыхнулось седьмое чувство, а суккуб уже нависала над мужчиной, обдавая его своим собственным одурительным ароматом. Широкая ладонь сама скользнула по изящной ножке, задирая такой раздражающий подол бордового платья до самой кромки тонкого черного чулка. Грозный рык сорвался с губ декана Гнева, и вот миниатюрная, по сравнению с ним, Похоть восседает на его коленях с задранной до пояса юбкой. Нет, она не испугалась. Она мягко улыбнулась, тихо прошептав в его ухо: — А говорил, не смогу… Ты мой, Август, только мой… Он не дал ей продолжить, впившись в нежные губы грубым поцелуем, чуть сдавив затылок крепкими пальцами, не позволяя отстраниться. В это же время на кончике указательного ногтя другой руки возник небольшой огонек, превративший хрупкое кружево нижнего белья в прах. Суккуб только хмыкнула, легким скользящим движением расстегивая рубашку, отвечая на грубость лаской и вниманием к каждому миллиметру горячего тела, к каждой напряженной мышце и каждому нервному окончанию. И кицунэ расслабился, позволив ей скользнуть губами по своей шее, ключицам, груди, нежно зацепить короткими клычками сосок, пройтись языком по кубикам пресса и наконец накрыть его освобожденную из узких брюк возбужденную плоть небольшой ладошкой, а потом и взять ее в ротик. Девушка определенно не зря звалась Похоть. За несколько минут, показавшихся мужчине вечностью, ее умелый язык и изящные пальчики довели его до состояния истинного блаженства. Но Гнев не славился сдержанностью, поэтому через удар сердца со стола слетели все бумаги и канцелярские принадлежности, а платье постигла участь трусиков. На идеальном теле суккуба не осталось ничего кроме чулок и туфель, белые волосы рассыпались по лаковой поверхности, а темные ресницы чуть подрагивали, выдавая наблюдение. При взгляде на эту соблазнительную картину мужчина снова издал утробный рык, резким движением заполнив девушку до конца. Чуткий слух порадовал сорвавшийся с ее губ стон, когда она прогнулась в спине, подставляя под поцелуи полную грудь с торчащими бусинками темных сосков. Она давно поставила цель получить в свою коллекцию кицунэ и долго не могла найти подходящий вариант, пока не подвернулся он. Они встречались и раньше: банкеты в центральном замке, советы главнокомандующих, но шанс попробовать выдался только сейчас. Война закончилась, и Сатана спровадил всех верховных представителей грехов обучать новое поколение, чтобы в последствии пополнить резервы. И именно тогда Похоть принялась воплощать свой коварный план по соблазнению в жизнь. Но Гнев оказался тем еще стоиком. Девушка почти отчаялась, когда скучающая в стенах Академии Гордыня предложила помощь. И вот ранним утром она нашла на своем столе чудесный цветок с инструкцией по использованию. Повод вызвать декана другого факультета у нее имелся, а остальное было делом техники. Но в данный момент было не до торжества. Кицунэ словно слился с ней воедино, утянув в прекрасный первобытный танец. Его горячие ладони оставляли на нежной коже ожоги, а острые клыки зависли в дюйме от тонкой пульсирующей жилки на шее. Однако суккуб впервые за несколько веков поистине получала удовольствие: ее громкие стоны эхом отражались от стен, гибкий хвост хлестал по обоим телам, а когти рвали кожу на плечах Гнева не потому, что ему так нравилось, а потому что ей так хотелось. И пускай она должна услугу, на проверку, оказавшейся той еще алчностью Гордыне, это того стоило…***
Развязка пришла неожиданно и от этого была более восхитительна. Мужчина грузно опустился в кресло, все еще удерживая обмякшую и, видимо, мгновенно уснувшую в его руках девушку. В голове прояснилось, осознание приходило постепенно, но злости не вызывало. Да и грех было жаловаться на лучший секс в его долгой жизни, пусть он и был в полусознательном состоянии. А Похоть… Похоть он накажет. Да так накажет, что без его помощи она вряд ли сможет передвигаться Но это уже другая история…