Чёрная картина

Чёрная картина. Осень. Мёртвые листья деревьев плавали по холодному ветру, приземляясь на мокрый от дождя асфальт. Люди, куда-то спешившие по своим делам, не жалея наступали на них. Вот только в одном месте Парижа не было этих суетливых людей, некому было топтать упавшие листья. Сейчас в этом месте только один человек, и этот человек таит в себе множество тайн, которые вряд ли когда-либо откроет их людям. Маринетт стояла у могилы Адриана, нарядившись во всё чёрное. В правой руке Маринетт держала чёрный зонтик, защищавший её от дождя, а в левой – букет белых роз, любимых цветов её умершего друга. У Маринетт уже не было слёз, чтобы плакать: она выплакала их уже давным-давно. - Ты был так дорог мне, - тихо произнесла она, - И я не устану повторять это. Она положила букет рядом с могилой. Цветы, что некогда приносили толпы людей, уже давно завяли. Маринетт была единственным человеком, который всё ещё навещает могилу покойного друга. Даже отец Адриана, Габриель Агрест, не приходил на кладбище вот уже как несколько месяцев, но не потому что ему было всё равно. Напротив, ему было так тяжело и больно вспоминать о своём сыне, что Габриель решил просто забыть обо всём, переехать в другой город и начать жизнь с чистого листа. С его переездом прекратились и нападения Бражника. Маринетт сразу догадалась о связи этих двух явлений, но разбираться со своим врагом у неё просто не было моральных и физических сил. - Мне до сих пор снится этот гнусный день… - призналась Маринетт, - И каждый раз ты пытаешься мне что-то сказать… Что именно ты хочешь сказать мне, Адриан? Но ответа так и не поступило, только лишь ветер на мгновенье утих. - Знай, Адриан, ты всегда можешь положиться на меня… Я люблю тебя. Маринетт поцеловала фотографию Адриана, стоявшую у могилы, оставив на мокром стекле след от своей губной помады. Тёмная ночь накрыла мрачный и тусклый Париж. Выкурив очередную сигарету на балкончике, Маринетт пошла спать. - Уже и бессонница прошла, - сказала Маринетт своей квами Тикки, - Теперь хоть и поспать можно… Вот только зачем? Чтобы опять увидеть эту картину… В таком случае лучше не спать совсем… - Мари-… - Нет, - перебила её Маринетт, - Не говори ничего. Когда-нибудь всё это пройдёт, - Маринетт окинула взглядом висящие на стене плакаты с Адрианом, - Когда-нибудь… Маринетт укуталась в тёплое одеяло и спустя всего пару часов наконец смогла заснуть. Её голову вновь посетило спрятавшиеся в ужасном сне воспоминание… То был самый обычный школьный день всего восемь месяцев назад. Снег таял под едва тёплыми лучами солнца. Маленькие дети пускали ручьи в парке, а их родители ругались на слякоть. Вот-вот наступит весна, что очень радовало Маринетт и её друзей. Школьники и студенты лениво шли на занятия, отсиживали своё время в школе, словно в тюрьме, а после радостно выбегали на улицу и расходились кто куда. - Ну давай! – подбадривала Алья свою подругу Маринетт, - Ты обещала, что сделаешь это прямо сегодня, прямо сейчас! Куда делась твоя уверенность? - Не знаю, - трусливо произнесла Маринетт, - Может, лучше, завтра? - Нет! Ты обещала сделать это именно сегодня. Не бойся, я пойду с тобой. - Ох, хорошо, - неуверенно сказала Маринетт. - Адриан! – крикнула Алья Адриану, - Подойди пожалуйста сюда! Адриан подошёл к девочкам и удивился, когда заметил дрожащие руки смущённой брюнетки. - Да, что такое? - Адриан, - продолжила Алья, - Маринетт хочет кое-что рассказать тебе. - Да, я слушаю, - сказал он, посмотрев Маринетт прямо в её фиалковые глаза. Маринетт открыла рот и что-то пробурчала про себя. - Чего?.. - Она хотела сказать, что хотела бы пригласить тебя куда-нибудь этим вечером, - вновь вмешалась Алья. - Правда? – удивился он. Маринетт кивнула. - Почему бы и нет, - радостно сказал Адриан, - У меня как раз свободный вечер. Куда ты хотела бы сходить? - Куда угодно, - тихо произнесла Маринетт. - Тогда у меня есть отличная идея. Я как раз хотел посетить тот самый ресторан на улице Кюверон, о котором все говорят. - Тот, что недавно открылся? – уже более уверенно произнесла Маринетт. - Да, ты согласна? - Конечно она согласна! – воскликнула Алья, приобняв свою подругу. - Тогда предлагаю увидеться там часов в семь вечера, хорошо? - Да… - согласилась брюнетка. - Что-ж, тогда, до встречи! – Адриан помахал рукой и ушёл. Внутри Маринетт бушевала буря эмоций. Счастье вперемешку со страхом затуманили ей голову, и только через минуту девушка завопила, накинувшись на подругу. - Господи, Алья, спасибо тебе огромное! – она поцеловала Алью в щёку, - Если бы не ты… - Для этого и нужны друзья, подруга, - улыбнулась Алья. Маринетт настолько боялась опоздать, что поневоле пришла на сорок минут раньше оговоренного времени. Народу в ресторане было уже достаточно много, но Маринетт успела сесть за столик у окна. Она достала свой телефон и начала печатать Алье массу сообщений о том, как ей страшно, а Алья всячески подбадривала её. Адриан, как и всегда, опоздал, правда всего на несколько минут. - Прости меня пожалуйста, - извинялся тот, протягивая букет белых роз Маринетт, - Опаздывать вошло в мою привычку. - Ничего страшного, - сказала ошарашенная Маринетт, - Какие красивые цветы! Но… Не стоило того… - Я не могу прийти на свидание без цветов, - застенчиво произнёс Адриан, просматривая меню. - Свидание?.. – пробурчала Маринетт про себя. - Белые розы – мои любимые цветы. Они напоминают мне о моей маме, Эмили. - Это та самая красивая женщина, которая играла в фильме? - Когда мы прятались от толпы фанатов сидя в шлемах в кинотеатре? Тогда да, в том самом фильме. Маринетт не знала, что ему ответить. Поэтому она взяла в руки меню, поражаясь ценникам. - Ого… - удивилась она, - Не знала, что здесь всё так дорого… Маринетт запаниковала. Она, конечно, знала, что еда в ресторане – удовольствие довольно дорогое, но она была не готова к таким ценам. Она судорожно достала телефон и начала писать Алье. Та посоветовала ей просто найти что-то не сильно дорогое. Маринетт стала смотреть уже не на блюдо, а именно на цену. Но то, что подходило ей по цене, она есть не желала, поэтому она решила не заказывать ничего. - Знаешь, а я, вроде как, и не голодная, - соврала Маринетт. Адриан понимающе посмотрел на Маринетт. Он сразу понял, в чём дело. - Маринетт, выбирай что хочешь, сегодня оплачиваю я. - Нет, не стоит. Я правда не голодная. К тому же, я не люблю, когда платят за меня… - Тогда давай сегодня заплачу я, а завтра ты угостишь меня те самые круассаны с варённой сгущёнкой из своей пекарни, я их просто обожаю! Маринетт засмеялась. - Хорошо, держу слово! Маринетт и Адриан ели, болтали и смеялись весь вечер. Они рассказывали друг другу весёлые и грустные истории из своей жизни, давали друг другу советы, делились впечатлениями о просмотренных фильмах и прочитанных книгах… Они и не заметили, как наступила ночь. - Боже мой, сколько времени! – ахнула Маринетт, посмотрев на часы. - Мда, ну мы и разговорились… - Адриан, я прекрасно провела время с тобой, - сказала Маринетт, после чего её щёки покраснели. - И я с тобой, Маринетт, - Адриан взял её за руку, - Пойдём? Адриан оплатил счёт, и затем они вышли из ресторана. - Я, наверное, вызову такси, - сказала Маринетт, - А то уже слишком поздно… - Может, пройдёмся ещё немного? – Адриан вновь сжал руку Маринетт, - Мне хочется ещё немного побыть с тобой. - Хорошо, - согласилась та, и они пошли в парк, находившийся совсем недалеко. - Знаешь, - начал Адриан, - Я давно хотел сказать тебе… Ты мне нравишься, Маринетт. Ты была моим первым другом в этой школе, ты всегда поддерживала меня, да и не только меня! Ты помогаешь другим, заставляешь их верить в самих себя, а это дорогого стоит. Я не отказался от тех слов, что сказал тебе при всех на пикнике… После чего ты поцеловала меня в левую щеку… Просто я думал, что тебе нравится Лука, да и я начал испытывать к Кагами какие-то странные чувства… Я думал, что это была влюблённость, или хотя бы симпатия, но это был обычный интерес. Потом я увидел тебя сидящей на задней парте в одиночестве, и я понял, что хочу подойти и обнять тебя. Тогда я и осознал, что влюблён в тебя. - Но почему ты не подходил ко мне всё это время? - Я по-прежнему боялся, что ты влюблена в Луку. Но сегодня в твоих глазах я увидел только любовь… Маринетт, я тебе нравлюсь? Адриан остановился. Он сказал всё это так быстро, что до Маринетт не сразу дошли его слова. Она потупилась на месте, смотря куда-то в сторону, но затем взглянула в любимые изумрудные глаза. На миг ей показалось, что она утонула в них. - Да… - Я тоже, - прошептал Адриан, нагнулся и нежно прикоснулся своими губами к её губам. Он ещё крепче сжал её руку, а Маринетт положила свою ладонь ему на плечо, - Знаешь, мы не так давно знакомы, всего полтора года, но у меня чувство, будто я знаю тебя всю свою жизнь… - У меня те же чувства, - призналась Маринетт, - И у меня чувство, будто мы с тобой намного ближе, чем нам кажется… Мы целуемся впервые, но… Будто бы это не первый наш поцелуй… Маринетт показалось, что она уже целовала эти губы, но вот когда?.. Она окинула своего возлюбленного взглядом и вновь спросила про себя: «Когда?» - Маринетт, ты будешь моей девушкой? От внезапности происходящего у Маринетт закружилась голова. Она не верила в то, что происходило вокруг неё, поэтому она не смогла ответить сразу. - Ты хочешь… Чтобы я была твоей девушкой? - Да. - Я согласна. Адриан улыбнулся, Маринетт вслед за ним. Они взялись за руки и пошли дальше по улице. Маринетт посмотрела на звёзды, сверкающие в миллионах километрах от неё. Ей казалось, что они согревают её, улыбаются ей. Но её мысли тут же улетучились, когда она услышала тот гнусный голос, который теперь мучает её в кошмарах по сей день. - Давай деньги, - приказал мужчина в чёрной балаклаве. За ним вышло ещё пара мужчин в балаклавах. Один держал в руках ржавый гвоздодёр, а другой неумело держал пистолет. Одежда всех троих была грязной и рваной, а ботинки у каждого из них были разной расцветки и разного размера, поэтому мужчины едва похрамывали. - Деньги давай, - повторил первый, достав из кармана нож. - Посмотри кто здесь, - сказал другой, - Это же тот блондин из рекламы духов «Adrien», сынишка того пафосного дизайнера… Габриеля Агреста, кажется. - Точно, это он, - согласился первый, - Тогда отмазка типа «у меня денег нет» в этот раз не пройдёт, - он засмеялся, и вместе с ним засмеялись его товарищи. - Забирайте, - уверенно сказал Адриан, достав их внутреннего кармана своего пальто деньги. Первый мужчина забрал их и начал пересчитывать. - И это всё? – наконец продолжил он, - У такого сынишки так мало денег? - Я никогда не беру с собой много денег, - ответил Адриан, - Теперь мы можем идти? - Постой, - грязный мужчина схватил Адриана за локоть, - Это что, твоя подружка? Мужчины засмеялись. - Не смейте трогать её! – приказал Адриан, - И отпустите меня! Что вы ещё хотите? Я дал вам деньги, теперь то мы можем идти? - Отдай нам девчонку и уходи, - продолжил смеяться тот. - Очень смешно, но нет. Мы уходим. Адриан вырвался из рук мужчины и, приобняв свою девушку, пошёл вместе с ней дальше. Но тут прогремел выстрел. Маринетт открыла глаза. На улице шёл сильный дождь с молнией. - Всего лишь молния… - сказала она про себя. Каждый день был невыносим. Маринетт нигде не находила себе места. Она не жила, она будто бы просто существовала и, подобно призраку, металась по сторонам. Засыпая, она мечтала умереть, а когда просыпалась, то ругала всё существующее на этом сером свете. Дождь был её единственным другом. Он единственный, кто, казалось бы, понимает ей. Она прятала в нём свои страхи и давно покинутые надежды. А когда капли дождя целовали её ладони, ей казалось, будто её целует Адриан… Поэтому не теряя ни минуты, Маринетт быстро оделась и выбежала на улицу. Закурив сигарету, она не спеша шла куда глаза глядят. Смотря на крыши домов, она вспоминала ту ужасную картину, которая не перестаёт ей сниться… Выстрел был случайным, пистолет держали неумелые руки нищего мужчины, который молчал всё это время. Но этот выстрел был роковым, и пуля прилетела прямо в Адриана. Тот сразу же упал, трясясь от боли. Маринетт стояла столбом вся ошарашенная. - Зачем ты выстрелил? – крикнул первый мужчина на стрелявшего. - Я случайно! – оправдывался тот. - Какая разница! – кричал второй, - Сюда сейчас менты приедут! Пошли отсюда! И мужчины убежали. Маринетт хотела было погнаться за ними, но помочь Адриану было куда важнее. Она трансформировалась в Леди Баг, взяла Адриана на руки и потащина в больницу. - Держись, Адриан! – кричала ему Маринетт, но тот в ответ лишь что-то бурчал про себя. Из его рта текла кровь, дрожащими руками он перекрывал рану, но кровь было никак не остановить, - Ты только держись, прошу тебя… - Ма…Мари…нетт… - бурчал Адриан, - Маринетт… - Что такое? - Я люблю тебя… - сказал тот, - Знай… Я… Мне нуж… Маринетт… Я… Ко… Но Адриан замолчал, замолчал навсегда. Леди Баг не верила в это, она надеялась, что Адриан просто потерял сознание, просто заснул… Она несла его в больницу, и эта дорога казалась ей бесконечно долгой. Она ворвалась в больницу и передала Адриана санитарам. Всю ночь она кричала. На следующее утро Адриан скончался. На его похороны пришло множество людей, которые вскоре и забыли об Адриане Агресте, будто бы его вовсе и не существовало. Но Маринетт не забыла его, как и голоса тех мужчин. Шли дни, а за ними и недели, но Леди Баг по-прежнему искала убийц своей любви. Она мечтала им отомстить, заставить их страдать так же, как и страдает она. Жажда мести затуманила ей голову. Для неё больше ничего не существовало, кроме как тусклой искры надежды, что рано или поздно она найдёт их, хотя в глубине души и осознавала, что это не решит её проблему, а только лишь усугубит. Но оставить их неотмщёнными она так же не могла. И вот однажды, бродя по крышам Парижа, она услышала голос главного из этой гнусной группы… Маринетт и не заметила, как дошла до дома Адриана, ещё несколько месяцев назад покинутого его жителями. Сейчас особняк Агрестов стоит, и время его не жалеет. Его уже успели и разгромить, и поджечь, и устроить там знатные подростковые вечеринки, а уличные художники уже давно оставили на стенах некогда нужного кому-то особняка свои каракули. Власти обещают снести этот дом, но никак не находят время между своими бесконечными обедами да праздниками. Маринетт уже ни раз заходила в этот особняк, и каждый раз надеялась обнаружить там хоть что-то новое. Она вновь поднялась в комнату Адриана. Стёкла в комнате уже давно были разбиты, а на полу валялись никому не нужные отсыревшие книги с вырванными страницами. - Здесь ты когда-то жил, - сказала Маринетт, - Когда-то это было твоим домом… Она ходила по дому Агресов, пытаясь там что-то найти, хотя она и сама не знала, что именно ищет. Зайдя в коридор, где она раньше не была, она заметила странную дверь, ведущую непонятно куда. Дверь была закрыта на замок. Маринетт взяла большой камень, лежавший у её ног, и начала бить им ручку двери. Сломав её, она наконец смогла войти внутрь. Это была маленькая комната, в которой было много разного хлама: старая сломанная мебель, разбитые вазы, вонючие грязные тряпки, да паутины. Но в этой маленькой комнатке была ещё одна вещь, которая сразу же бросилась в глаза Маринетт. Это была странная картина, вставленная в дешёвую коричневую рамку. Картина была полностью чёрная, но Маринетт показалось, будто бы кто-то наблюдает за ней оттуда. Ей казалось, будто это не картина вовсе, а какой-то потайной портал, ведущий в иные миры. Она вынесла картину на свет и сразу же заметила едва видимые глаза на ней. Её это сильно испугало, но затем она отметила ярко-зелёный цвет в нарисованных глазах и сразу же поняла, кто смотрит на неё из картины. - Адриан? – спросила Маринетт. Но ей никто не ответил. Она внимательно смотрела на эти зелёные глаза. - Это точно ты, Адриан… - ответила она самой себе, - Да, это ты. Она принесла картину с собой домой, надеясь, что найдёт способ спасти Адриана из заточения чёрной картины. Увидев эту картину, Тикки сразу же обратилась к Маринетт. - Но я не вижу там никаких глаз. Это просто чёрная картина. - Нет, - не согласилась Маринетт, - Это не просто чёрная картина. Там есть глаза, его глаза. Он смотрит на меня. - Он говорит с тобой? - Пока нет, но скоро заговорит, - уверенно произнесла Маринетт. Оставив картину на кровати, Маринетт вышла на балкон чтобы покурить. Она была так счастлива, что наконец нашла Адриана. Впервые за долгое время она улыбалась так искренне… Когда ей попались убийцы Адриана, единственное, что она хотела, так это отомстить им, заставить их страдать. Леди Баг следила за мужчинами весь день, пока не наступила ночь. Дождавшись, пока они останутся одни как можно дальше от лишних глаз, она бросилась на них с крыши. Те пытались вырваться, говорили, что больше не будут грабить людей. - А убивать людей вы тоже больше не будете? – яростно произнесла Леди Баг. - Но мы не убиваем людей! - Да? А как же Адриан Агрест? - Мы не убивали его! - Хватит врать! Леди Баг ударила того по лицу так, что у него потекла кровь из носа. Его друг достал пистолет и выстрелил, но так не попал в Леди Баг. Она шустро отняла у него пистолет и повалила на землю. Третий мужчина подкрадывался к ней сзади с гвоздодёром, и только было замахнулся, как Леди Баг ударила его по ногам. Тот упал, а гвоздодёр ушиб ему колено. Все трое лежали у Леди Баг под ногами. Она наставила на них пистолет. Леди Баг тяжело вздыхала. Из-за ненависти у неё потемнело перед глазами. Казалось, время остановилось, пока она раздумывала о всех возможных развитиях. Но тут она опустила пистолет. Она наконец смирилась с тем, что уже ничего не сможет помочь ей, даже месть. Она бросила пистолет на землю и исчезла с дуновением ветра. Прошло несколько дней с момента, как она принесла с собой домой чёрную картину. С каждым днём всё явнее сквозь чёрный фон прорисовывалось лицо умершего Адриана Агреста. Наступил день, когда портрет покойника начал говорить с Маринетт. Он говорил ей, как любит её, как скучает по ней, но не может ни обнять, ни поцеловать свою возлюбленную. Маринетт часами лежала на кровати и разговаривала с картиной. Её жизнь словно снова приобрела смысл. - И я люблю тебя, - говорила она перед сном портрету. Тикки же по-прежнему ничего не видела на чёрной картине. Маринетт отвечала, что это волшебная картина, сквозь которую ты можешь говорить с мёртвым человеком, которого сильно любишь. Маринетт не сомневалась в своей додумке и была твёрдо уверена, что всё так и есть на самом деле, иначе она больше никак не могла объяснить то, что происходит с ней. Наконец её перестали тревожить умопомрачительные сны. Она спала спокойно до тех пор, пока Адриан не явился к ней во сне. Она была в тёмном коридоре, слыша вокруг себя множество голосов. Затем она увидела его, Адриана. Тот пытался дотянуться до Маринетт, но не мог. - Маринетт, я очень люблю тебя и хочу быть с тобой всегда… Но я не могу прийти к тебе… Проснувшись, Маринетт зарыдала. Нет, ни портрет, ничего не сможет вновь соединить их. Они были счастливы вместе так мало, но эти часы были самыми сладкими в её жизни. Она бросила картину на пол и закричала от боли внутри себя. Но тут она поняла одну вещь. Перед собой она наконец начала видеть дорогу, тот самый единственный путь, который сможет вновь соединить их вместе. Она подняла картину, на которой был изображён портрет Адриана. Она поцеловала его в нарисованные губы и произнесла: - Больше всего на свете я хочу быть с тобой и только с тобой. Без тебя в моей жизни больше нет смысла. Ты был моим миром, а теперь я потеряна в бесконечной тьме, как и ты. Мы порознь. Я больше не могу это терпеть. Маринетт вышла на балкон. Трясущимися руками она достала последнюю сигарету их пачки. Закурив её, она продолжила смотреть на портрет. Когда горящий табак дошёл до фильтра, Маринетт оставила бычок в до краёв набитой пепельнице. - Ну что-ж, Адриан, пришло время. Маринетт встала на перила. - Я нашла тебя. Я пошла к тебе. Маринетт спрыгнула с перил… Через пятнадцать минут улица была огорожена, а полиция стояла вокруг трупа девушки и записывала что-то на своих бумагах. Родители Маринетт плакали, смотря на свою дочь. Они держали в руках чёрную картину, которая лежала рядом с Маринетт. Они были озадачены этой картиной. Почему она была в руках у их дочери? Что она означает? Они оставили её в гостиной на память о погибшей дочери. Они по-прежнему видели там только чёрный цвет. Ни портрета Маринетт, ни портрета Адриана там не было. Там не было абсолютно ничего. Умирая, Маринетт находилась во тьме, в которой она и встретила Адриана. Она кричала ему, что наконец пришла, что теперь они смогут и обняться, и поцеловаться… Но к ней никто так и не пришёл. И не придёт. Она останется одна в бесконечной тьме, давящей на её сердце. Скоро она растворится в ней, забудет и своё имя, и имя своего возлюбленного… И от них останутся лишь воспоминания людей, некогда знавших их. Вместе они будут только в этих воспоминаниях, которые совсем скоро растворятся вместе с теми людьми, что будут носить их до конца своих дней.