***
Вормир. 2014 год. — А тут прохладно, – стуча зубами, произносит Паркер, выключая экипировку. Он косо смотрит на Тони, который успевает отпустить тонкую руку Питера, делая вид, что этого вообще не было. Юного героя этот момент ничуть не оскорбляет, тем более обижает, до него прекрасно доходит, что Тони смущён. Очень смущён. — Идём, – шепчет Старк, кивая в сторону огромной устрашающей скалы, что находится чуть ли не в километре от защитников Земли. Он снова вздыхает. Их что-то точно ждёт. Что-то без счастливого диснеевского финала. Они оба это, к сожалению, понимают. Весь их долгий путь Питер пытается разрядить обстановку: шутит, смеётся, рассказывает какие-то глупые истории. Бывает, Старка пробирает, он начинает улыбаться, внимательно наблюдать за мимикой рядом идущего ребёнка, слушать его эти самые бессмысленные рассказы. На какой-то промежуток времени Тони тоже становится весело, он сбрасывает с себя этот груз, он начинает радоваться жизни с Питером. Последними её секундами.***
— Душу за душу. Душу. За душу. — Ладно, карапуз, хватаем чёртов камень и сваливаем, – апатично произносит Тони, начиная рассматривать существо, которое их встретило и назвало имя его отца. Старку это показалось жутким. Да и Паркер прав, оно действительно похоже на дементора. Но Питер просто промолчал. Он даже не смотрит на предмет своего обожания, взгляд его и всё внимание направлено на край этой проклятой скалы. Нельзя так. Это невозможно. Нереально забрать камень бесконечности, за которым гонятся безумные и невероятно могущественные существа этой Вселенной просто так. Ничего просто так не бывает и Питер это прекрасно знает. И он молчит, пропуская через себя меняющийся из расслабленного в напряжённый взгляд Тони. — Туда он пошёл с дочерью, а вернулся без неё, – испуганно, будто дрожащим голосом, говорила Наташа, поворачиваясь спиной к команде. Она сглотнула. Даже ей было страшно. Каменной, стойкой Черной Вдове страшно. — Паучок? – вскидывает удивлённо бровь Тони, странно посматривая на своего якобы стажёра, который, повернувшись, грустно улыбается, разглядывая своего кумира, кумира детства, человека, за которого он готов отдать свою только начавшуюся жизнь. Питер медленно идёт к Тони, аккуратными шагами наступает на жёсткую поверхность, он словно пытается что-то сейчас уловить. Его глаза начинают слезиться, а на ощущение они такие горючие, будто прожигают слизистую оболочку очей мальчишки. Они краснеют, и Тони видит это издалека, прекрасно всё понимая, зная, осознавая. — Паучок, – прижимаясь лбом к его лбу, томно шепчет Тони. Старк крепко жмурится, не выпуская слёзы наружу, словно это что-то для него постыдное. Величайший герой Земли хорошо чувствует, как Питер сквозь приоткрытые губы втягивает кислород, умоляя дать ему ещё немного времени, всего пару секунд, не больше. И Тони хочет того же, тех же самых жалких секунд, которые он бы отдал Питеру и Только Питеру. Являясь самым уверенным атеистом, Тони молится. Молится всем богам, просит, что бы его не забирали у Питера, а Питера у него. Тони Старк всего этого не хочет. Он хочет просто жить, зная, что рядом с ним, позади него, всегда будет его маленькая катастрофа, за которую он умрёт. Питер никогда не говорил ему о своих чувствах, хранил их глубоко в себе, на замке, но Старк всё знает, и всегда знал. По этим влюблённым юношеским глазам можно прочитать любую эмоцию Паучка. — Мне жаль, что я так поступаю с тобой, малыш, – конец. Железный Человек, наконец, выпускает обжигающую его покрасневшую щеку слезу. Тони принял решение уже с момента их прибытия на Вормир. Он знает, что сегодня умрёт и больше не воскреснет. — Мне тоже, – сквозь слёзы ухмыляется Паркер и, резко разжимая руки, отталкивает Старка от себя, пригвоздив тело в броне к земле и обматывая паутиной. Решение принято и мальчишкой. Он не глуп. Другого варианта нет и быть не может. Всё решено. Уже давно. Бросая последний пропитанный болью и страданиями взгляд на того, ради кого юный Мститель живёт, он резко разворачивается и бежит к пропасти, уже прекрасно зная, что Тони к чертям собачьим разорвал его хлипкую паутину. — Нет! Это его единственный и последний шанс. Шанс спасти Вселенную, мир, Тони. Он со всех ног несётся на верную смерть ради того, кто сейчас пытается его остановить. А в голове лишь играет одна мысль: «Ради мистера Старка. Ради Тони». И всё. Питер решился. В полёте сердце будто замирает. Дыхание перекрыто, но глаза всё так же широко открыты, представляя перед собой все счастливые пережитые моменты. И всё за секунду. За одну жалкую секунду. В последний момент его тонкое запястье чувствует чужую хватку, что чуть ли не сводит с ума. Осознание того, кто это может быть просто уничтожает мальчишку. Повиснув на краю обрыва, Питер всё же поднимает опухшие от слёзы красные глаза на наставника, на своего Тони. — Питер, не смей! – всхлипывает Старк, поджимая губы. — Не смей, слышишь меня?! – крик будто поможет. — Я тебя держу! Ты должен жить, любовь моя, ты слышишь?! Я люблю тебя, Питер, очень люблю, но ты обязан продолжить жить, хоть и без меня! — А смысл? – тяжело шепчет Паучок, чьи каштановые локоны, отдающие рыжеватым отблеском, чуть прикрывают заплаканные глаза, в которых всё также кроется целый мир, целая Вселенная. Ведь сейчас Питер смотрит прямо на Тони. — Отпустите меня. Тони не посмеет. Один раз он уже выскользнул из его цепких рук, второй раз мальчишка не посмеет, а Старк не позволит. — Нет, прошу тебя, нет, — шепчет Железный Человек, крепче сжимая пальцы мальчика в ладони, пытаясь удержать изо всех сил. — Мне жаль, — шепот Питера дрожащий, полный такого острого отчаяния, от которого хочется кричать от боли. Жизнь Тони Старка прерывается в тот злополучный момент, когда тонкие пальчики легко выскальзывают из его цепкой хватки, которая цепляется за пустоту. Его прошибает болью. Он не успел. Из горла вырывается до боли пугающий крик, а сердце перестаёт биться в ту же секунду. И перед глазами, которые Питер так любил, застывает ужасно болезненная картина, забыть которую Тони Старк не сможет никогда. Ему будто разорвали грудную клетку, жестоко вырвали сердце и выкинули к чёртовой матери. В этот день проклятый камень Души впервые за всё своё существование забрал сразу две жизни. Он убил Питера Паркера и уничтожил Тони Старка. Навсегда. Секунда свободного полёта, от которого стук сердца замедляется, дыхание полностью перекрывает, руки расслабляются и тянутся в высь, а слёзы, что должны течь вниз, летят наверх. Стоп. Конец. Случается то самое неизбежное падение, от звука которого сердце Тони Старка застывает навек.***
И снова база Мстителей. Ему не хочется быть здесь. Ему хочется вернуться на Вормир, лечь рядом с ним и лежать, крепко сжимая запястье уже мертвецки бледнолицего Питера и не отпускать. Но он не мог. Тело исчезло. Камень поглотил его. — Я пацана не уберёг. Он помнит сначала удивлённые выражение лиц каждого из участников команды на то, что Тони Старк один. Он помнит расспросы, все задаваемые вопросы. Он чётко помнит пропитанный болью взгляд Наташи, чьи глаза начинали краснеть от слёз из-за осознания того, что случилось с ребёнком. Но не так чётко, как взгляд его мальчика; не так чётко, как его жалостливые глаза; не так чётко, как лежащее на дне пропасти тело убитого Питера, из головы которого струилась ручьями алая кровь. — Есть у него кто? – с безумной скорбью еле выговаривает Стив, обращаясь к прячущему слёзы Старку. Но тот молчит. И ничего не говорит. Он просто думает. Думает, насколько сильно будет по ночам плакать. — Да, – даже не вытирая слёз, всхлипнула Наташа, поглаживая сидящего перед ней Старка. — Тони. У Питера есть Тони. А у Тони был только Питер.