Шпионка под прикрытием

«Джису стоит посреди комнаты, как всегда смотря в окно. Ее уже ничего не волновало в этой жизни. С Джуном им не увидеться и не коснуться друг друга. Она не могла спокойно ждать того момента, когда это все кончится. Ни одна девушка не уходила от Сокджина живой и здоровой. Ей тошно от всего этого. Но сердце не изливается кровью за этих девушек. Джису не боится подобной участи. Ей уже все равно. Солнце медленно опускается за горизонт, окрашивая небо в холодные желто-розовые цвета. Даже эти лучи не могли порадовать ее или заставить просто улыбнуться. Она скучала. Ее сердце просилось к Намджуну, хотело почувствовать тепло ее чувств. Но Сокджин забрал у нее все это. Настолько бесцеремонно, настолько незаслуженно. Было очень обидно. В комнате было холодно. Они оба были бессильны в данной ситуации. Намджун не мог проникнуть в дом, а Джису не могла сбежать из него. И только небо знало, как сильно она хотела снова почувствовать его рядом. Только небо знало, как сильно Джису нуждалась в Джуне. Джису отводит глаза от солнца, смотря на ограду дома. В комнате было тихо и, казалось, можно было услышать каждый шорох. Она пыталась избавиться от своих мыслей, выкинуть Намджуна из головы, чтобы в очередной раз не страдать. Ей негде было спрятаться ни от своих мыслей, ни от Сокджина. Ей каждый раз становилось холодно, когда он появлялся рядом, когда смотрел на нее, когда что-то говорил. Кровь стыла в жилах от его голоса, взгляда, от одного вида. Джису вздрагивает. Ее правого плеча неожиданно коснулась холодная рука. Это точно был не Сокджин. В такой час он никогда не заходит к ней в комнату, боясь потревожить сон. На левое плечо ложится вторая рука, также осторожно, нерешительно, будто боясь сломать ее. Пальцы осторожно проходятся по коже. Пальчик за пальчиком, сантиметр за сантиметром, и за ними чувствуется касание ладони. Сильные, холодные руки, которые так осторожно касаются ее, Джису узнает, наверное, из миллиона. Это был не Ким Сокджин. Но это был тот, кого она ждала больше кого-либо на этом свете. Это тот мужчина, которого она желала больше всего. Ким Намджун. Джису резко поворачивается лицом к нему, попадая в крепкие холодные объятия. Ей было все равно на холод. Ей было все равно на то, как он попал в эту комнату. На ее губах появляется улыбка. Широкая счастливая улыбка. Она прижимается к его груди, обнимая в ответ. Она счастлива. И это счастье не описать словами. Казалось, будто ее наконец услышали и дали то, чего она хотела больше всего на этом свете. Намджун обнимает ее в ответ, кладя одну руку на голову. Его маленький цветочек, наконец, был рядом. Рядом с ним, в его объятиях. — Ты даже не представляешь, как сильно я скучал по тебе. — Шепчет Джун, касаясь губами ее волос. Джису зарывается носом в его рубашку, чувствуя, как по щекам стекают слезы. Это были слезы счастья. Она вдыхает его парфюм, понимая, что за эти годы он так и не изменил свои духи, которые так сильно ей нравились. Джису улыбается, чувствуя себя невероятно счастливой. Как будто ей вернули способность дышать. Она хваталась руками за его рубашку, боялась отпускать или отстраняться. Что если он растворится? Ей не было известно откуда пришел Джун, как попал в ее комнату. Все это казалось сном. Ей казалось, что стоит отойти от него, как он растворится в воздухе и снова оставит ее одну. Один на один с этим тираном. Она ждала его сильнее Нового года или дня рождения. И вот он наконец перед ней. Его холодные пальцы касаются кожи, обнимая. Его холодные губы целуют, успокаивая. Она хотела, чтобы он вытащил ее отсюда. Чтобы он пришел. И вот он здесь. Наконец-то здесь. Джису хотела стоять с ним вот так, как можно больше времени. Хотела снова насладиться временем с ним…» Джису медленно открывает глаза. Все-таки это был сон. По лице стекает одинокая следа, медленно падая на подушку. Она сжимает в руке кончик одеяла. Терпения уже не было. Ей хотелось крикнуть, как можно громче, чтобы весь Сеул услышал, какая боль скрывается внутри. Джису устала держать все в себе. Она прижимает к себе одеяло. Ей больно, и это чувство невозможно заглушить. Если бы она могла вернуться назад во времени, никогда бы не открыла рот при Сокджине. Никогда бы не позволила ему забрать себя в эту темницу. Какой человек сможет выжить без свежего воздуха и солнечного света? Сидя в этой комнате, без возможности выйти, она только погибала. Из-за этого сна в груди стало очень больно. Сердце сжалось от воспоминаний о самом любимом человеке. Оно обливалось кровью, открывая старые шрамы, которые успели покрыться корочкой. Джису чувствует себя покинутой всеми. Действительно, как Джун мог прийти к ней наяву? Она дурочка радовалась тому, что он наконец-то нашел способ пробраться к ней. Это был всего лишь сон. Джису лежит на кровати лицом к окну. Она слышит, как дверь в комнату тихо открывается, но никак не реагирует. Ей не нужно поворачиваться, чтобы понять, кто пришел. Ким Сокджин посещает ее в каждую свободную минуту, садится в кресло и тихо смотрит, не говоря ни слова. Она тоже не могла ничего сказать. Не могла попроситься на улицу, потому что знала, какой будет ответ. Когда ее сюда только привезли, она делала попытки, и выйти, и сбежать, и даже убить Сокджина. Но каждая ее попытка, не удавалась. Каждый раз Сокджин пресекал любые ее попытки, которые только поступали от нее. Он даже поставил чертовы решетки на окна, чтобы точно избежать побега. Иногда Джису даже чувствует себя Рапунцель, которая была запрета в башне. Но даже Рапунцель удалось сбежать. Чем же Джису хуже? Где ее принц, который спасет из заточения? Сокджин тихо заглядывает в комнату. Он надеялся, что хотя бы сегодня сможет увидеть лицо Джису, но она лежала к нему спиной. Ей, как будто заранее было известно, кто зайдет, потому что только к нему она всегда поворачивалась спиной. Это было очень обидно, но приходилось смириться. Все же здесь ее держали против ее собственной воли. Ему были понятны некоторые ее чувства. Все же Джису запрещалось выходить на улицу, видеться с близкими людьми, а уж тем более с любимым человеком. К сожалению, Ким Сокджина, но Ким Намджун стал для нее воздухом, ее собственным сердцебиением. Ее сердце было у него в руках, и Сокджин ничего не мог с этим поделать. Он не мог отпустить ее, причем сам не совсем понимал почему. Казалось, будто это было выше его сил. Он уже не мог просто так взять и позволить ей уйти спустя несколько лет. Он тихо входит в комнату, стараясь не издавать лишних звуков. Ему не хотелось будить Джису или даже просто тревожить ее сон. Хотя в глубине души, Сокджин прекрасно понимал, что она совсем не спит, а просто не хочет его видеть, как и всегда. Ему уже надоело видеть ее спину, хотелось хотя бы раз увидеть ее лицо, улыбку, светящиеся глаза, но он совсем не знал, как сделать ее хотя бы немного радостной. Это было какой-то непосильной задачей, выше его сил. Джису смотрела в окно на зеленые листья деревьев и птичку, которая спряталась между ветвей. Ей хотелось умереть. Раз ей больше ничего не оставалось, то лучше умереть, нежели жить взаперти далеко от любимых. Она все ждала Намджуна. Ждала, когда он за ней придет, но сколько бы не проходило часов. Сколько бы не проходило дней, его все не было. Она каждый день вспоминает сколько людей было против их отношений, сколько недовольства они получали, и сердце начинает ныть. Все что с ними произошло, будто решение судьбы. Будто судьба показывала, что вместе им не быть. Одно только слово, а сколько боли. Джису слышит тихие шаги Сокджина в сторону ее кровати, но не шевелится. Она все еще ждет. Ждет, что Намджун придет за ней. Что заберет ее отсюда и докажет, что это не игра судьбы. Что им все же быть вместе. По ее щеке скатывается одинокая слеза. Она чувствовала, что у Намджуна есть какой-то план, что он готов ворваться сюда в любую секунду, но что-то ему мешало. Та девушка, что была с ним вчера? Джису никогда не поверит, что у Джуна появилась другая за эти два года. Иначе зачем ему приезжать сюда? — Джису… — Тихо зовет Сокджин, садясь на противоположную сторону кровати. — Повернись, пожалуйста, ко мне лицом. Он осторожно касается ее предплечья, но она сразу же отдергивает руку. Ей неприятны его прикосновения. Они ее раздражают. Она сразу сказала, что им не быть парой, но он ее не послушал. В этом нет вины Джису, но почему именно она должна медленно умирать в четырех стенах? Она медленно садится в кровати, поворачивая голову к Сокджину. Ему прекрасно было известно, что она не хочет его видеть, но, если не повернуться сейчас, он вернется потом. Рядом с Сокджином лежал большой букет цветов. Красивые свежие цветы, которые вкусно пахли и выглядели просто прекрасно. Джису горько усмехается, смотря на букет. Всего пара дней и от этих цветов не останется абсолютно ничего. Они завянут, опустят свои бутоны и засохнут. Как Джису… Когда-то и она прекрасно выглядела, расправляла свои лепесточки на воле и не стеснялась своей красоты. А сейчас ее голова медленно клонилась вниз, а тело медленно высыхало. Сокджин протягивает ей цветы, взглядом прося принять их. Впервые он не требовал, а именно просил. — Это тебе. — Шепчет он, смотря за ее реакцией. — Улыбнись мне… — Джису поднимает на него взгляд. — Прошу тебя… Но она не улыбнулась. Она просто опустила голову, принимая цветы и рассматривая их. Ей было абсолютно неинтересно получать цветы от другого человека. Она не собиралась принимать его чувства. А цветы для нее единственный способ хоть как-то справиться с одиночеством в этой комнате. Сокджин понимал, что его просьбе не суждено осуществиться. Он беззвучно поднимается с кровати, направляясь к выходу. Джин уходил медленно, делая акцент на каждом шаге. Он считал каждый шаг, который делал по направлению к выходу из комнаты Джису, надеясь, что хотя бы на какой-нибудь цифре она окликнет его и скажет хотя бы «спасибо». Но даже, когда дверь была открыта, Джису не проронила ни звука в его сторону. Она даже не подняла глаза, чтобы посмотреть на его уходящую спину. Дверь медленно закрылась. Джису достала маленькую бумажку, которая была в букете. Кто бы мог подумать, что Сокджин такой романтик и будет дарить девушке пышные букеты с любовной запиской. «В букете пистолет. Если ты устала так жить, то убей себя. Я не смогу тебя отпустить». Джису снова горько усмехается. Она развязывает ленточку, снимая ее. Цветы выпадают из упаковки, рассыпаясь по всей кровати. В букете и правда был пистолет. Сокджин не обманул. А Джису совсем не думала. Это решение уже давно было ею принято. Если не остается никаких других вариантов, то остается только один. Да, он не самый лучший, но Джису не хочет оставаться здесь, и сбежать она не может. Эта тюрьма убивает изнутри. Ей надоело это терпеть. Ей не хочется завянуть здесь, как цветок. Уж лучше убить себя, нежели позволить Сокджину наблюдать медленную смерть. Он посадил ее в эти оковы, заставил страдать, чувствовать ужасную боль. И он же дал ей пистолет для того, чтобы избавиться от этих страданий. Наверное, это самая большая милость Сокджина по отношению к ней за последние несколько лет. Она смотрит на пистолет, который лежал на кровати в ворохе цветов. У нее не было никаких сомнений. Хотелось прямо сейчас взяться за него и застрелиться. Но что-то останавливало. Она переводит взгляд на окно. Останавливает тот, кого она ждет. Ей так хотелось, чтобы Джун прямо сейчас ворвался в эту чертову дверь и остановил ее, прижал к себе, и сказал, что этого делать не надо. Сказал, что она глупышка, которая слишком много думает. Но этого не случится. Джису прекрасно знает, что Сокджин пресекал попытки Джуна проникнуть в дом. Она лично это видела. И ей становилось от этого очень больно. Она вынуждена смотреть на все это издалека и страдать. Тихо глотать ком в горле и не показывать своей обиды на Сокджина, прекрасно зная, что до этого никому нет дела. Джису берет в руки пистолет. Эта чертова темница уже надоела ей. Она не могла ничего сказать, не могла ничего сделать. Ее ограничили во всем, загнали в угол и поставили стены, которые никуда ее не выпускали. В какой-то момент ей показалось, будто она натюрморт чьей-то картины. Как будто ее специально хранят в этой комнате, чтобы потом вытащить на свет, нарисовать, показать людям. Джису сидела здесь, как кукла на чердаке. Она никому не нужна, к ней иногда заглядывают, но без всякого интереса. Ей некому высказаться, не с кем поделиться своей обидой. Она просто пылится здесь, как какой-то предмет мебели. На нее уже давно наплевали все в этом доме. Никто даже не собирался проявлять к ней хотя бы какое-то уважение. Она не привыкла терпеть подобное отношение, но сколько бы не высказывалась результат был один и тот же. Ее никто не слушал. Здесь она была чужая. И ей очень хотелось покинуть это место, но никто не выпускал. Ее взгляд был прикован к окну. На веточке все еще сидела птичка, которая пела свою песню. Джису жалела, что не могла услышать ее пения, не могла насладиться им. Чувствовалось, будто с другой стороны окна, где-то за деревом, за ней кто-то наблюдал. Но она не видела. Ей казалось, что это Намджун, но раньше он не прятался от нее, а сейчас почему-то скрывал свое присутствие. Но это, наверное, было уже не важно. В ее руках находился пистолет. Ключ к свободе, которую Джису так давно хотела. Ей больше не придется находиться в этом доме дни и ночи. Ей больше не придется терпеть Сокджина и его присутствие. Единственное, что ее останавливало — это Намджун. Она не хотела покидать его и оставлять одного. У Джису не было сомнений насчет принятого решения. Она устала от той пыли, что успела осесть на ее теле за несколько лет здесь. Но был Джун, который все же заставлял подумать дважды. Ей не хотелось оставаться здесь, но и Намджуна оставлять она не хотела. У нее будто внезапно закончился кислород. Джису было сложно дышать. Она прикрыла своим платком рот, откашливаясь. Ей было трубно сделать даже вздох, а кашель все не прекращался. Ее организм отвергает это место с каждым днем все сильнее. Джису слабеет с каждым днем, но ничего не может с этим поделать. Она слышит, как мимо ее комнаты кто-то прошел, и старается подавить кашель. Легкие горят огнем, а на платке остаются следы крови. Джису не знала, что с ней, можно ли это будет вылечить, если она выберется отсюда. Ее взгляд снова упал на пистолет. Шаги за дверью были легкими, будто кто-то крался, стараясь не привлекать внимание и не издавать лишних звуков. Ким Сокджин обещал, что она привыкнет. Со временем печали и обиды останутся позади. Он обещал, что ее страданиям придет конец. Но время почему-то не лечит. Оно почему-то все только усугубляет. Сердце тяжелеет от тоски с каждым днем. Легкие болят все больше. Цвет кожи становится бледнее из-за нехватки солнечного света. Это совсем не то, что ей обещали в самом начале. Она обеими руками обхватывает пистолет, роняя платок на белые простыни. Кровь на белом цвете смотрится слишком устрашающе. А Джису в двойне страшнее. Она наконец поняла, почему не хочет выходить из этого дома живой. Если эта болезнь не лечится, то она станет обузой для Джуна, которая будет тянуть его вниз. Ей совсем этого не хотелось. Даже несмотря на то, что он был для нее домом, в который она возвращалась каждый раз, когда он приезжал. Даже несмотря на то, что он был для Джису кислородом, который перекрывался, когда Джун исчезал. Джису устала от всего этого. Ей ужасно надоело так жить. Ей больше не хочется страдать и причинять боль кому-то еще. Это было уже выше ее сил. Она с усилием поднимает пистолет. Ей даже не нужно было убеждаться, есть в нем пули или нет. Сокджин не мог ее обмануть на этот раз. Он сам принес пистолет в ее спальню. Какой смысл приносить оружие без пуль? Для того, что бы подразнить? Джису приходится напрягать ослабшие мышцы обеих рук, чтобы поднять пистолет на нужную высоту. Ее глаза были прикованы к белоснежной двери. Но она не ждала, что в нее сейчас кто-то забежит, чтобы остановить ее. Только Сокджин знал о наличии пистолета в этой спальной, а остальные даже ухом не поведут, чтобы проверить. Остальным было все равно. Джису положила палец на курок. Намджун учил ее стрелять и, кажется, именно сейчас ей эти навыки пригодятся больше всего. Но неожиданно, на ее руку, легла другая рука. Мягкая, теплая женская рука. — Зачем прощаться с жизнью, если твоего возвращения ждут друзья и любимый? — Возле уха слышится мягкий женский голос, но Джису без лишних колебаний нажала на курок, сделав выстрел.

***

Намджун вздрогнул от порыва ветра, наблюдая за окнами дома. Он видел, как по коридорам ходили люди в одежде прислуги. Они были, как муравьи. Вечно куда-то спешат, куда-то торопятся. Вечно заняты делом. От этого становилось тошно каждый раз, когда он за ними наблюдал. У Сокджина было столько девушек, но ему понадобилась именно Джису. Джун скрипнул зубами в очередной раз обдумывая план. У него ничего не сходилось и не состыковывалось в единое целое. Сколько бы он ни думал, а каждый раз находил дырки в плане, который должен быть безупречен. Ему нужно, как можно скорее вытащить Джису оттуда. Но как это сделать, Джун даже не представлял. Он не спал всю ночь в очередной раз продумывая все детали, но так толком ни к чему не пришел. Еще и звонок Суджин в столь ранний час. Она очень удивила его, когда попросила приехать к дому Сокджина и спрятаться подальше от окон Джису. Однако Джун нашел такое место, которое нельзя было увидеть из ее окна, зато с этого место можно было наблюдать за ней. Но Суджин на горизонте так и не было. Намджун видел только Сокджина и Мин Сон Ука. Эти двое ходили вместе, как братья близнецы. И какой дурак не поверить, что у них есть какой-то план? Но Джун заметил, что сегодня Сокджин выглядел очень расстроенно. Обычно он придерживался равнодушного выражения лица, либо же улыбался. Но сегодня он был чем-то опечален. Намджун пристально наблюдал за мужчинами. Как они оба садятся в машину и закрывают за собой двери. Автомобиль медленно отъезжает от дома, выезжая на дорогу. Джун бы расценил это, как возможность проникнуть в дом и наконец спасти Джису, но его остановило то, что на горизонте показалась Суджин, которая шла по главной дороге, совершенно ни о чем не переживая. Ее не страшило даже то, что прислуга могла спокойно рассказать о ее передвижениях Сокджину или Сон Уку. Она шла, гордо подняв голову и выпрямив спину. Намджун, на секунду, даже подумал, что она собирается придать страну, но для начала всем об этом рассказать. Он усмехнулся с ее выходки и немного приподнял уголки губ, наблюдая за тем, как Суджин садится на переднее пассажирское сидение. — Рада, что смогла немного поднять тебе настроение. — Она широко улыбается Намджуну, заражая и его этой улыбкой. — У меня для тебя есть хорошие новости. Намджун немного опускает уголки губ, но не перестает улыбаться. Суджин и правда смогла поднять ему настроение, хоть немного. — Я внимательно тебя слушаю. — Как ты уже видел, Сокджин и Сон Ук уехали. — Джун кивнул, ожидая продолжения. — Раньше, когда Сокджин покидал свой дом, то всегда оставлял сигнализацию и заставлял прислугу следить за каждым шагом. Также у него есть доверенное лицо, которое проверяет камеры видео наблюдения, что стоят по всему дому. — К чему ты клонишь? — Он никак не мог понять, что именно хочет донести до него Суджин, а самое главное он не мог понять ход ее мыслей и ее решение. — Сегодня, по неизвестной причине Сокджин отключил все камеры видео наблюдения, и они не включатся до самого вечера, по его приказу. — Суджин указывает на одну из камер, объектив которой был опущен на землю. — Также половина прислуги была отправлена из дома. Одну из горничных уволили. — Я никак не могу понять… — Это самый лучший день! — Суджин внезапно начинает кричать на всю машину, перебивая Джуна. — Я смогу помочь тебе вытащить Джису из этого дома! — Что… — Намджун сидел, переваривая все то, что сказала ему Суджин. — Подожди. — Он полностью поворачивается к ней, начиная всю цепочку с самого начала. — Ты хочешь сказать, что сам Ким Сокджин оставил свой дом практически без охраны? — Намджун! У нас крайне мало времени. — Суджин дергает его за руку, пытаясь вытащить из машины через свою дверь. — Сокджин очень скоро вернется домой. Нам нужно успеть вытащить Джису до его приезда. Ты ведь этого хотел? Намджун резко подрывается с места, вытаскивая свою руку из захвата Суджин. Он наконец понял, что она хотела до него донести и пулей вылетел из машины, направляясь в сторону дома. Ему не надо бы лишних слов, чтобы он начал действовать. Как говорится: «самый лучший план — это не тот, который ты продумывал долгое время, а тот, который «на месте разберемся». Вот у Намджуна так и получается. Именно на месте ему и приходится разбираться, ибо другого времени у него нет и уже не будет. Суджин кое-как догоняет его и хватает за шиворот рубашки. Она прикладывает все свои силы, чтобы остановить его, но Джун упирался, как только мог. Все же Суджин девушка, и ей не хватало сил, чтобы противостоять мужчине. Поэтому ей пришлось менять свой план, который она успела разработать. Были бы здесь Лиса или Хосок, все оказалось бы куда проще. Но Суджин придется разбираться одной с этим человеком, который не собирался даже дослушать до конца. Однако, внезапно, ей в голову пришла одна мысль, как можно было бы заставить Намджуна остановиться. Обычно она себе такого не позволяла, но сейчас необычный случай, верно? Суджин запрыгивает на спину Джуна, обхватывая его всеми конечностями, как коала, и заставляя остановиться на месте. Она сделала это как раз вовремя, ибо именно в этот момент из главной двери дома вышла горничная с пакетом мусора. Сокджин на сегодня отпустил больше половины персонала дома, но это не означало, что здесь совсем никого не осталось. Намджун стоял за углом, а Суджин висела у него на спине, закрывая рот рукой. Сейчас она и правда была похожа на коалу, но другого выбора у нее просто не было. Этот план никак не мог провалиться, просто потому что ее не дослушали до конца. Раньше до нее доходили только слухи об упрямости Джуна, а сейчас она в них полностью убедилась. — Что…ты…делаешь? — Бубнит Намджун ей в ладонь, стараясь высвободиться, но эта девушка слишком крепко схватилась за него. — Тш… — Суджин прикладывает палец к своему рту, показывая, что сейчас лучше помолчать. Ее лицо находится рядом с лицом Джуна. Он даже чувствует ее тихое дыхание. Она вела себя, как шпион под прикрытием. На секунду, ему даже показалось, что Суджин сейчас выполняет очередной задание Сон Ука, а не помогает ему спасти Джису. Но Суджин слишком внезапно приподнялась, из-за чего ему пришлось обхватить руками ее ноги, чтобы она не упала. Суджин упиралась руками в плечи Намджуна, аккуратно выглядывая из-за угла. Она наблюдала за горничной, которая неожиданно пошла выносить мусор. Но Суджин просто не могла не отметить, насколько широкие у Намджуна плечи, и насколько удобно на них опираться. Даже его рост был достаточно удобен для слежки. Ей не приходилось тянуть шею, как можно выше, чтобы все увидеть. Сейчас все, что ей нужно, было у нее на ладони. Джису очень повезло с парнем. Суджин улыбается, опускаясь обратно. Она убирает руку со рта Джуна. — А теперь слезай с меня. — Командным голосом произносит он, убирая руки с ног Суджин. — На тебе так удобно, что я не слезу. — Суджин заглядывает ему за плечо, мило хлопая глазами. — Может покатаешь меня? — Намджун закатывает глаза на ее ребячество, но ничего не говорит. — Черный вход находится с другой стороны дома. — Таким же тоном говорит Суджин, указывая пальцем за спину. Намджун вздыхает, вспоминая Чеен. Она тоже обожает кататься на его спине. Даже несмотря на то, что встречается с Чимином. Спасибо ему за то, что не ревнует свою девушку к начальнику, прекрасно понимая, что у него совершенно нет выбора. Джуну как-то приснился сон, что Дженни тоже полюбила кататься на его спине. Это был самый настоящий кошмар. Если к Чеен и Суджин добавятся Дженни или Лиса, Джун точно не выдержит. А уж тем более Лису. Ибо, если она захочет, то от нее точно не отвертеться. Она так хорошо тыкает пистолетом в людей, что ей точно нельзя было ни в чем отказывать. Хотя бы у Дженни было не так много наглости. Он медленно направляется к черному входу, слушая все команды Суджин. Джун осознал свою ошибку, поспешив к главному входу. Если бы она его не остановила, то Сокджин бы уже давно обо всем знал. Конечно, у Суджин был немного странный способ останавливать людей, хотя очень даже действенный. Намджун решил для себя, что в следующий раз будет дослушивать человека до конца, а уже потом нестись сломя голову на выполнение задания. Неизвестно какой девушке в следующий раз придет в голову так его останавливать. А он все же хочет хранить верность Джису. Суджин положила подбородок ему на плечо, обнимая его за шею. Она старалась держать руки так, чтобы случайно не надавить на важные точки и случайно не причинить боль. Все же она помогала ему, а не калечила. У нее в голове было много мыслей. И о вчерашнем разговоре, и о Хосоке, и о Джису тоже. Она хотела помочь Намджуну. Его слова все-таки очень сильно врезались в ее голову. Она всю ночь не спала и многое обдумала за это время. Все, что Джун сказал ей, все выводы, которые она сделала до этого. Суджин обдумала все. И очень рано вышла из комнаты, которая была сделана специально для нее. Эта комната находилась недалеко от Джису. И Суджин слышала, как она плакала ночью и звала Джуна. Возможно, это стало одной из причин ее раннего звонка. Суджин почти сразу заметила, что народу в доме стало значительно меньше. А чуть позже Сон Ук сказал, что Сокджин дал выходной прислуге и ответственному за камеры видео наблюдения. Это стало второй причиной, почему Суджин все же решила позвонить Намджуну через десять часов после их разговора. Она все же решила, что лучше решать все самой, нежели быть марионеткой в руках других людей. Намджун на живом примере показал, что можно жить так, как хочется тебе, не опасаясь за свою семью. Намджун, Лиса, Дженни, Чеен показали ей, что Сокджина не надо бояться, а вместе с ним и Сон Ука. Поэтому Суджин хочет помочь им, а после, вместе с ними посадить этих двоих за решетку. Все же у Суджин и Лисы было много доказательств против них двоих. Намджун подходит к черному входу, осматриваясь по сторонам, чтобы случайно не попасть в поле зрения прислуги. Суджин спрыгивает с его спины, быстро скрываясь за дверью, которая вела в дом. Джун уже пытался, как проникнуть через нее в дом, но его почти сразу поймали, и чуть не убили на месте. И ему бы стоило опасаться Суджин и не доверять ей. Но почему-то к этой девушке у него были только положительные теплые чувства, которые никак не перекрывались тем, что она работала на Сон Ука. Суджин открывает дверь, впуская Джуна в дом. Она снова делает шикающий жест, показывая, что им лучше не шуметь. Намджун идет за ней след в след, полностью повторяя ее действия. Он не хочет ничего портить, поэтому послушно выполняет все, даже несмотря на то, что является лидером команды. Все же этот дом Суджин знала, куда лучше его. Они останавливаются в коридоре возле лестницы, осматривая все пространство коридора, и только после этого продолжают свой путь. Суджин перескакивает через ступеньку, стараясь, как можно скорее оказаться на втором этаже и добраться до нужной комнаты. Однако в конце коридора, в кабинете Сокджина, слышится скрип двери. Суджин хватает Намджуна за воротник рубашки и затягивает в первую от лестницы комнату, прижимая его к стене. Однако ее рука закрывала ему рот, а вторая упиралась в стену возле его головы. Она прислушивалась к каждому шороху, который доносился из коридора, ожидая нужного момента. Ей было все равно даже на то, что они находились в ее комнате. Намджун тоже прислушивается. Он спиной чувствовал вибрации от шагов человека в коридоре. Тяжелые, уставшие шаги, будто человек работал всю ночь, а то и две. Джун даже посочувствовал этому человеку, прекрасно понимая его усталость. А Суджин только нахмурила брови, чуть отходя от него. Ей тоже было некомфортно от такой близости с мужчиной. Шаги постепенно начали стихать, отдаляясь все дальше. Тот человек спустился на первый этаж, а после пошел по коридору в сторону главной двери. Суджин опустила свою руку, освобождая рот Намджуна, и быстро выскользнула из комнаты в коридор. Джун последовал за ней. Они быстрыми, тихими шагами направлялись в сторону двери в комнату Джису. Намджун никак не мог представить себе, как пройдет их встреча. Будто ли счастлива Джису, наконец, увидеть его. Ему очень хотелось обнять ее и снова прижать к себе, как два года назад. Он до сих пор винил себя за то, что оставил ее одну в этой стране, а не взял с собой. Но то, что сделано не вернуть. Значит им нужно было пройти данный период времени, который следовал после возвращения Джуна с задания. Суджин умело открывает отмычками дверь, поднимаясь с пола. Она пристально посмотрела на задумавшегося Намджуна, ожидая хоть какой-то похвалы, но так ее и не услышала. Суджин быстро сообразила, что Джун находится далеко в своих мыслях, поэтому толкнула его локтем, а потом открыла дверь в комнату Джису, на этот раз пропуская его первым. Джун осторожно проходит в комнату, осматривая интерьер. Он ожидал увидеть здесь Джису, сказать ей хоть что-то. Как-то позвать ее. Но его встречали холодные бежевые стены. Джису в комнате не было. Суджин также осторожно входит за Намджуном, обходя его и вставая рядом. Она тоже наблюдала пустую комнату, в которой совершенно не было признаков человеческого присутствия. Но Суджин всего полчаса назад проходила мимо этой комнаты, и из нее доносились звуки. И Сокджин заходил именно в эту комнату. Суджин ничего не понимала. Она смотрела на диван, на стены, даже проверила ванную комнату, но так и не нашла Джису. А Намджун стоял у входа, будто провалившись в прострацию. Он смотрел в одну точку, ничего не соображая. Суджин села на кровать, опираясь руками на матрас. Она почувствовала что-то влажное и липкое под своей ладонью. Джун смотрел куда-то сквозь нее, и только сейчас она поняла, что это было именно то самое место на матрасе, где была ее рука. Суджин осторожно поднимает свою ладонь на уровень глаз, замечая, что Намджун подошел к кровати с другой стороны. На ее руке была кровь. Половина матраса со стороны окна была залита кровью. Небольшая лужа была и на полу рядом с кроватью, а также на стене с той же стороны были брызги. Маленькие красные точки, которые с первого раза нельзя было заметить. Все это выглядело страшно. Как будто здесь кто-то застрелился.