***
Когда приходит облегчение от болезненного расставания? Тогда, когда ты впускаешь в свое сердце добрых друзей, способных развеселить тебя и отвлечь от гнетущих мыслей. Ты осознаешь это внезапно и уже вчерашний день начинает казаться не слишком ужасным, а завтрашний день и вовсе кажется отличным. Избавление от страданий идет плавно, шаг за шагом, день за днем и вот ты уже можешь спокойно реагировать, когда кто-то из твоего окружения спрашивает о нем, или натыкаешься на его фотографию в социальной сети. Время действительно лучшее лекарство и то, что казалось невыносимым почти пять месяцев назад, теперь почти не задевает. Так случилось и со мной, благодаря друзьям и их поддержке, которую я сначала отталкивала, мое сердце начало заживать и это было прекрасное чувство, будто ты заново родился и мир снова казался красочным и радужным. Я летела на Чемпионат Мира без опаски за встречу с Нэйтаном, мне было интересно, как я отреагирую, ведь реальные чувства могут отличаться от того, что я думала. Я не избегала его, но первые несколько дней так и не встретилась с ним, возможно, он сам не хотел этих встреч и старался не попадаться мне на глаза, но кто же его разберет! На третий вечер мы решили выбраться с Даниилом Марковичем в город, осмотреть местные достопримечательности и попить местный кофе. Еще с поездки в Питер мы решили завести новую для себя традицию, которая заключалась в том, что, когда мы приезжаем в новый город мы обязательно должны выпить кофе в ресторане с прекрасным видом. Вот я и спустилась в лобби отеля, чтобы отправиться на прогулку, но мой тренер что-то опаздывал и поэтому я уселась на двухместный диванчик, достала свои наушники и стала просматривать социальные сети. - Привет, - через несколько минут ко мне кто-то подсел и по голосу я поняла, что это Нэйтан. Мое сердце сжалось всего на секундочку, а потом оно успокоилось и я приняла это за добрый знак. - Да, привет, - сказала я, не отрываясь от телефона. - Даже не сбегаешь от меня? – спросил он и я чувствовала на себе его испытывающий взгляд. - А зачем мне сбегать? – спросила я и наконец-то взглянула не него. Он выглядел так же, как и всегда, с фирменной улыбочкой на губах и веселым взглядом. - Несколько месяцев назад при виде меня ты сразу меняла направление и убегала, - ответил он. - Так это было несколько месяцев назад, а не сейчас, - пожала я плечами. Честно говоря, это то еще испытание. Нет, мое сердце еще определенно откликается на него, черт бы его побрал. - Как ты? – спросил он, - мы так давно не говорили, что мне кажется, что я совсем о тебе ничего не знаю. - А ты и не знаешь, - ответила я Нэйтану, - у меня все хорошо, спасибо, - я не была холодной в общении с ним, просто старалась выглядеть равнодушной. - Хоть ты и заблокировала меня везде, но я видел твои номера под разную музыку, - улыбнулся он, - это очень красиво и женственно, но ты не долго их записывала. - Да, было не до этого, то учеба, то тренировки, - пожала я плечами. И действительно, последний мой танец попал в сеть накануне нового года, и то был снят ни мной. - Мне очень понравился последний ролик, - сказал Нэйтан, - и музыка красивая, и твои движения были осмысленными. - Мне это занятие посоветовал мой психолог, - я пожала плечами, - в качестве отдушины. - Ты занималась с психологом? – удивленно спросил он. - Да, начала в ноябре и занимаюсь с ним до сих пор, - ответила я. - Но, ты же всегда была против них, - удивился Нэйтан. - Говорила, но на этом настояли мои тренеры, - я вздохнула. - Извини, я не по своей вине задержался, - сказал мне мой тренер, подходя ко мне. - А по чьей же? – спросила я. Он подал мне руку и я, приняв ее, встала на ноги. - Расскажу по дороге, - сказал мой тренер, хмуро глядя на Нэйтана. Я накинула на себя шубу и обернулась, чтобы взять с дивана свою сумочку и мельком взглянула на Нэйтана. Он был темнее тучи и зная его, он мысленно убивал сейчас Даниила Марковича. - Идем? – задала я риторический вопрос и, кивнув Нэйтану на прощание, мы с моим тренером пошли к выходу из здания. - Что он от тебя хотел? – спросил мой тренер, когда мы спускались по лестнице. - Спросил, почему я от него не сбегаю и как у меня дела, - сказала я, останавливаясь у края дороги, чтобы поймать такси, - почему Вы вечно опаздываете? - перевела я тему. - Вечно? Да первый раз такое! – воскликнул он, - ты очень критично ко мне относишься, - мой тренер сделал вид, что обиделся. - Это нервное, - сказала я. Мы поймали такси и забрались на заднее сиденье и только тогда я смогла выдохнуть, - это было намного сложнее, чем мне представлялось. - Ты как? – спросил Даниил Маркович. - Пока не понимаю, но лучше, чем в ноябре, - ответила я. - Что говорит тебе твое сердце? – поинтересовался мой тренер. - Оно еще откликается на него, - кивнула я сама себе, - не знаю, как это объяснить, - вздохнула я, - после этой встречи я поняла, что хоть в моем сердце еще и остались теплые чувства к Нэйту, это уже далеко не та любовь, которая была еще полгода назад. Все проходит и это пройдет. - Ты уверена? – спросил мой тренер. - Да, - сказала я, смотря ему в глаза, - все будет хорошо. Но хорошо не было, в произвольной программе я допустила серьезную ошибку и потеряла свой фирменный каскад, из-за чего заняла третье место и была жутко раздосадована от этого. Но вина была полностью моя и гнев свой я направила исключительно на себя, не обвиняя окружающих и обстоятельства в своем обидном месте. Как так вышло, что один из главных в моем арсенале элементов, который в девяносто процентах из ста я выполняю чисто, сорвался? Понятия не имею, потому что я была сосредоточена и настроена на победу, но думаю, что именно чрезмерное желание и подвело меня. После награждения и общения с прессой, я ушла на допинг-тест, избегая моих тренеров, ведь хотелось провалиться от стыда перед ними, но Даниил Маркович все-таки выцепил меня в лобби отеля ночью, когда я вернулась после всех необходимых мероприятий. - Почему Вы не спите? – спросила я, когда мы зашли в лифт и нажали кнопку с номером этажа, на котором были расположены наши номера. - Решил, что тебе необходима поддержка, - сказал он. - Я сама виновата, - кивнула я, - хотела показать, что после провалов снова смогу взлететь, а это и сыграло со мной злую шутку. - Глупенькая, зачем ты кому-то собралась доказывать, что ты на высоте? – улыбнулся он. - Не знаю, мне казалось это необходимым, - пожала я плечами и мы вышли из лифта, - я очень устала, я пойду, - сказала я. - Иди – ка сюда, - мой тренер притянул меня к себе и обнял, - запомни, ты и так лучшая и никогда не пытайся это кому-то доказать. Те, кто я этом сомневаются – будут сомневаться даже после твоих побед, им нужен лишь повод, чтобы начать травить тебя, - тихо сказал мне мой тренер и я кивнула, обнимая его в ответ. В этот момент я осознала, что его объятья - это именно то, что я хотела бы в данный момент, просто стоять в полумраке коридора, где нет никого, кроме нас и обнимать единственного человека, способного найти правильные для меня слова и поддержать. С момента расставания с Нэйтаном мое сердце было в коматозе, мне казалось, что я никогда не отойду от этого состояния и не смогу никого полюбить, мой рейтинг для всех был ноль, но прошло пять месяцев и мне стало легче. И в тот момент, когда мы просто обнимались в коридоре отеля – мое сердце впервые за это время отозвалось, оно напомнило мне, что когда-то именно этот человек был симпатичен мне, но я тут же отмела подобные мысли, я пока не готова к новым отношениям, я не готова была обсуждать даже сама с собой сколько же у Даниила Марковича процентов из ста, я решила, что пусть все идет своим чередом.***
После Чемпионата Мира последовали шоу в Японии, которые сменялись одно за другим, а в мой день рождения я улетела в долгожданный отпуск. В этот раз я выбрала Северную Америку, сначала мы с Дианой, а именно с ней я в этом году отдыхала, провели несколько дней в Лос-Анджелесе, а потом отправились в Мексику, на прекрасные пляжи Карибского моря. Но все хорошее, рано или поздно, заканчивается и когда я вернулась в Москву, я решила провести серьезный разговор с моим тренерским штабом. - Этот сезон для меня последний, - с ходу сказала я, - дальше я заканчиваю свою спортивную карьеру. - Почему? – спросил тот, кто единственный возмутился этому объявлению. - Потому что, Даниил Маркович, я устала, - честно сказала я, - и я чувствую, что есть девочки намного сильнее меня, а уходить надо красиво и я надеюсь, что я смогу завоевать медаль на предстоящей Олимпиаде, я даже не говорю про золото. - Думаешь, что ты уже все показала в спорте? – спросила меня Этери Георгиевна. - Я отдала все силы, что у меня были, - кивнула я, - надо быть реалистами, я не выучу четверные прыжки, а компоненты разницу в технической оценке не перекроют, - вздохнула я, - пока завершать. - Это твое решение, - развела руками Этери Георгиевна, - мы можем только принять его и помочь тебе сделать твой последний сезон в спортивной карьере невероятным. - Спасибо, - сказала я и обняла ее. - Но тебе только девятнадцать! – продолжал настаивать на своем Даниил Маркович. - Вот именно, мне девятнадцать, я уже добилась многого в спорте, а теперь я хочу сосредоточится на своей жизни, - парировала я, - последние полгода я вообще света белого не видела, все время проводила на катке, в определенные моменты он мне уже поперек горла, - сказала я, поднеся вытянутую ладонь к горлу, - хватит. - Каролина Костнер, вон, до тридцати каталась, - не унимался он. - Я не Каролина, я – Алина! И только мне решать, когда заканчивать! – вспыхнула я. - Да, ты – Алина, - спокойно произнесла Этери Георгиевна, зло смотря на Даниила Марковича, - и если ты решила, значит так тому и быть, мы не можем тебя отговаривать. - Делай, как знаешь, - сказал Даниил Маркович и махнув рукой, отъехал от того места, где мы разговаривали. - Не волнуйся, он примет твое решение, рано или поздно, - сказала Этери Георгиевна, видимо заметив мое раздосадованное выражение лица, - так, - она хлопнула в ладоши, - программы сами себя не поставят! Живо тренироваться! –воскликнула она и мы отправились ставить новые программы на мой последний сезон. Вечером того же дня мы очень сильно поругались с Даниилом Марковичем, наговорив друг другу много неприятных слов и обвиняя друг друга в том, что мы не совершали и после этого мы не разговаривали почти неделю, обходя друг друга стороной. Все дело в том, что я с ним не посоветовалась, когда принимала решения, а после того, как я напомнила ему, что советоваться я с ним не обязана и полетели взаимные оскорбления. Так я оказалась слепой дурой, которая зациклена только на себе и что все мои беды идут от меня самой, ведь я такая ненормальная истеричка, зависящая от чужого мнения, с которой иметь какие-либо дела вообще опасно. А он оказался старым извращенцем с отвратительным чувством стиля, чокнутым собственником с интересами, как у школьника-подростка и навязчивым идиотом, который иногда бесит до одури. И мы оба понимали, что были не правы, но у нас двоих взыграла гордость и поэтому мы не спешили мириться, выжидая, кто же из нас сдастся первый, и когда я уже решилась сдаться и пойти на мировую - он опередил меня. Даниил Маркович приехал ко мне домой ночью, совсем не трезвый и долго трезвонил в дверь, а потом просто уселся у нее и не захотел заходить. Я потратила много сил, когда уговаривала его не сидеть на полу и не будить соседей, а потом, психанув, затаскивала в квартиру, под оглушительный аккомпанемент Масару, которая решила, что мои соседи обожают слышать собачий лай в три часа ночи. После этих приключений мы просидели на полу в прихожей около часа, изредка обмениваясь малозначащими фразами и просто молча пытаясь понять друг друга, и когда мой тренер начал отключаться, я кое-как уговорила его дойти до гостиной и устроиться там на диване. Следующим утром меня разбудил тихий и несмелый стук в дверь моей комнаты и я, проворчав что-то вроде направления, куда бы я хотела послать моего ночного гостя, встала, оделась и вышла в гостиную. - Я хорошо себя вел? – первое, что спросил мой тренер. - Что в Вашем понимании хорошо? – задала я встречный вопрос. - Я не чудил? Не говорил глупости? Не приставал? – было видно, что ему очень стыдно. - Ах, Вы про это, - я выдала самую противную из моего арсенала улыбочку, - Вы отвратительно себя вели, - он нервно сглотнул и весь его вид был похож на побитую собачонку, но сейчас не место жалости, - Вы разбудили меня в три часа ночи, очень долго и упорно ломясь в дверь, что я даже подумала, а не вызвать ли мне полицию! Потом, когда я открыла дверь, Вы уселись на полу и начали очень громко нести какую-то, одному Вам понятную, чепуху, что даже и слова не разобрать, а когда я попыталась Вас утихомирить и просила зайти в квартиру, чтобы не пугать соседей, Вы громко орали, что наглядно покажете соседям направление, куда им отправиться с возникшими у них претензиями, - я загибала пальцы на руке, - а когда я все-таки смогла уговорить Вас зайти в квартиру, Вы уселись у порога, где продолжили нести нечленораздельную чушь, Слава Богу, потом мне удалось уложить Вас спать в гостиной. - Какой позор, - сказал он, прикрывая рукой лицо. - Да уж, пить Вам абсолютно противопоказано, Вы такой дурной становитесь – просто ужас, - сказала я и пошла к холодильнику,- садитесь, Вас надо привести в приличный вид, тренировки никто не отменял! - Это потому что я очень редко позволяю себе расслабиться таким образом, - начал оправдываться мой тренер, - я алкоголь вообще не переношу. - Тогда зачем пить? – спросила я, - алкоголь – это зло. - Иногда просто хочется, - пожал он в ответ плечами. - Но в умеренных количествах! – протестовала я. - Моему организму достаточно совсем немного, чтобы опьянить меня, - вздохнул он. - Значит, вообще не пейте, - сердито сказала я. - Прости, что доставил тебе неудобства, - сказал он, пряча от меня взгляд. - Хорошо, что Вы хотя бы сюда приехали, а не уснули на какой-нибудь лавочке, - вздохнула я, решив не ругать его дальше, - а зачем Вы, кстати, приехали ко мне? - Я хотел извиниться за те ужасные слова, что я сказал тебе, - он поджал губы и было видно, что он борется с собой, - я был не прав, когда решил, что могу вмешиваться в процесс принятия тобой каких-либо решений. - Вы тоже простите меня, вовсе Вы не старый, да и интересы у Вас далеко ни как у подростка, - я облокотилась спиной на столешницу, - мне жаль, что я тогда Вам это сказала. - Не перебивай, дай я выскажусь, - сказал он в ответ на мою фразу, - когда ты сказала, что этот сезон для тебя последний, я не готов был это услышать, я не хотел принимать это твое решение из-за своего эгоизма, я испугался того, что ты исчезнешь из моей жизни, ведь как только тренировки закончатся, ты перестанешь заглядывать к нам на каток, а мечтать о том, что ты захочешь меня видеть вне катка - мне не приходится, - говорил он, - именно это и двигало мной, что совершено глупо и не по-мужски, я знаю, но мои мысли опережали мои действия, - он на секунду замолчал, а потом продолжил, - я знаю, что обещал тебе не проявлять к тебе никакого особенного внимания и быть просто другом и тренером, но, ты прости меня за мою прямоту, я люблю тебя и у меня иногда действительно срывает крышу, а ничего поделать с собой я не могу, - он взглянул мне в глаза, - я знаю, что ты скажешь. Ты сейчас думаешь сказать мне, что ты все еще не отошла от прошлых отношений, что тебе вообще ничего такого не надо, что ты хочешь сосредоточится на работе в последний твой сезон и что я не твой принц, я все это знаю и как бы я не вел себя с тобой, не дурачился и не намекал на нас – все это баловство, в действительности же я не решаюсь сокращать между нами дистанцию, я ее соблюдаю и даю тебе возможность выбора, - он перевел дух, - я хочу, чтобы ты сама решила, подхожу ли я тебе или же нет. - Даниил Маркович, поймите меня, я знаю Вас с двенадцати лет, еще совсем ребенком была, когда переехала в Москву и начала работать с Вами и Вы для меня были тренером, которого я боялась, - я нахмурилась, стараясь верно подобрать слова, - но время шло и я взрослела, а мы с Вами стали общаться чуть более раскованно, еще не друзья, но уже на пути к этому, а в Олимпийский сезон Вы единственный из тренерского штаба, кто сделал ставку на меня, кто болел за меня и кто хотел моей победы, Вы для меня действительно стали другом, можно сказать, старшим братом. Не будем вспоминать то, что было два года назад, но тогда Вы мне нравились совсем не как друг и тренер, но как вы считаете, сложно ли психологически переломить себя и рассматривать Вас не как друга, а-ля «старший брат», а как мужчину? Мне было очень сложно, я даже в мыслях не могла обратиться к Вам на «ты», а потом мой день рождения, Ваша глупая ревность, забота, - я улыбнулась, вспомнив, что он в курсе про наш с Дианой оценочный рейтинг, - если хотите знать – Ваш рейтинг был тогда очень высок, не помню сколько, но больше семидесяти, - я замолчала на мгновение, - и как-то Вы сказали мне, что если бы не Нэйт – я бы была уже Вашей, я думаю, что так оно и было бы, но история не любит сослагательных наклонений и поэтому случилось так, как случилось, - я присела на стул рядом с ним, - пока я могу только быть другом Вам, а как сложится в будущем – мы знать не можем, просто будьте рядом, как бы ужасно и эгоистично это не звучало, но я честна с Вами. - Спасибо, - сказал он, после паузы, - за твою честность. - После расставания с Нэйтаном в моем сердце для всех рейтинг «ноль», но это не будет продолжаться вечно, дайте мне время разобраться в себе, - я совершила очень смелый поступок, я взяла его руку в свою, - и даже не мечтайте, что я не буду донимать Вас после завершения моей спортивной карьеры, - смеясь, сказала я, на что он кивнул, а во взгляде не было и капли веселья, от этого становилось грустно и мне. - Я поеду, - сказал он. - Сначала супчик, а потом я Вас, по доброте душевной, доставлю на работу, - сказала я и принялась хлопотать у плиты.***
Я была благодарна Даниилу Марковичу, что он правильно воспринял мои слова и был рядом, поддерживал меня, несмотря ни на что, а еще он решился начать за мной ухаживать и если сначала это были неуклюжие попытки, то с каждым последующим разом у него получалось удивлять меня все сильнее. Эти ухаживания не давили и не принуждали меня не к чему, он не дарил мне подарки или цветы, не водил по дорогим и пафосным ресторанам, мы просто проводили время вместе, дурачась, смеясь, или разговаривая на серьезные темы. Мы ходили в кино, в картинг-клуб, в парк аттракционов, или просто в парк, погулять и покормить уток, на концерт моего любимого исполнителя, но самое интересное, что он придумал, это была наша спонтанная поездка в Казань на выходные. Он, можно сказать, украл меня после пятничной тренировки и, захватив из дома паспорт и вещи, мы уехали, причем я сама не знала, что так будет. Он до последнего не говорил, что же он задумал и куда мы едем, попросил довериться и ничего не спрашивать и в каком же я была неописуемом восторге, когда мы приехали в этот удивительный и невероятно красивый город! Для меня этот поступок говорил о многом, и я поняла, если мужчина действительно влюблен он готов ради женщины на невероятные поступки, он способен удивлять и радовать, ждать и бескорыстно любить. С того момента я стала смотреть на него иначе, не через призму отчужденности, а через призму симпатии. Да, я смогла признаться себе, если очень долго и упорно колотить по закрытой двери, она в какой-то момент откроется, поэтому его настойчивость сыграла со мной плохую шутку, ведь я по-прежнему не хотела отношений, я была к ним не готова морально, а мое сердце поддалось, дверца скрипнула и немного приоткрылась. Симпатия – абстрактное понятие, как по мне. Что оно означает именно в моем понимании? Сложно объяснить, но прежде все это еще не любовь, это далеко не любовь, это что-то чуть больше дружбы, где у людей есть общие интересы и темы для разговоров, где вам классно проводить вместе время, где вы присматриваетесь к друг другу и пытаетесь понять друг друга. Когда вы просто кайфуете в обществе друг друга и не спешите конкретно определяться с вашими отношениями – вот что для меня симпатия. От этого чудесного и непринуждённого чувства есть только 2 пути: путь к антипатии или путь к влюбленности и что-то мне подсказывает, что первым путем мы не пойдем, хотя никогда не говори «никогда». И пока мы ходим по этому тонкому канату, маневрируя словно гимнасты, чтобы не упасть в жерло вулкана под названием «страсть», мы продолжаем жить, а время продолжает течь.***
В начале сентября в Москву на несколько дней прилетела Диана и я была ужасно рада, что наконец-то мы обсудим с ней все накопившиеся у нас новости, так как из-за разницы во времени нам было сложно общаться. Мне очень ее не хватало, несмотря на то, что я очень плотно общалась с Лизой, с которой мы учились вместе, я не могла рассказать ей абсолютно все, у меня были те секреты, которые знали лишь двое: Диана и Кирилл и как на зло, оба они были так далеко от меня. В тот вечер, когда я ждала Диану, я приехала домой, не задерживаясь нигде, приготовила нам вкусный ужин и с нетерпением ждала, когда же придет моя подруга. Она чуть задержалась, но я была так счастлива, когда встретила ее и обняла, что все мелочи отходили на второй план. - Прости, я опоздала, - сказала Диана, пока мы крепко-крепко обнимались. - Дианка, - я почти плакала, - как же сильно я скучала! - И я, Аль, просто до чертиков, - мы обнимались и раскачивались в разные стороны. - Проходи, хватит стоять на пороге, - пока моя подруга снимала с себя верхнюю одежду, я заканчивала с последними приготовлениями. - М, как вкусно пахнет, - протянула моя подруга, - да ты великий кулинар, - сказала она, смеясь. - О, да! – воскликнула я, - а то ты не помнишь, какие навыки у меня были еще два года назад. - Твоя подгоревшая яичница была восхитительна, - Диана показала мне язык и увернулась от шлепка по попе, - я тут тебе кое-что привезла, - сказала Диана и начала доставать из своих пакетов подарки, - мне кажется, что толстовка со звёздно-полосатым тебе просто необходима, чтобы твои ненавистники из-за всех углов кричали, что ты не патриотка, - сказала Диана, протягивая мне один из подарков. - Это то, что нужно, буду надевать ее после каждого поражения, а то не дай Боже дать ненавистникам шанс порадоваться моему провалу, - сказала я хихикая и сразу же ее примеряя, - ну как тебе? - Шикарно, - сказала Диана и взяла в руки мой телефон, - сейчас запишем историю, - она разблокировала мой телефон без проблем, так как знала мой пароль,- покрутись-ка, пожалуйста, - попросила она и через минуту вернула меня мой телефон, - готово! - Ты провокаторша, - я закатила глаза. - Не мой же аккаунт, - хихикнула она, - давай дальше разбирать, что тут у меня еще для тебя, ага! – Диана достала из сумки ободок в виде короны с семью лучами, как на Статуе Свободы, - тебе однозначно это подойдет. - Спасибо, моя, - сказала ей я, сразу же водружая себе на голову этот ободок. - Это еще не все! – сказала Диана и достала квадратную коробку, больше похожую на обувную, - это эксклюзивные кроссовки, я потратила много сил, чтобы добыть и тебе, и себе, но я подумала, что у такой звезды, как ты, должно быть что-то эксклюзивное и лимитированное, - она протянула мне коробку и я открыла ее, а в ней лежали очень красивые и модные кроссовки от известного дома мод, - пусть это у нас будет вместо браслета дружбы. - Ну нет, у нас будет и браслет дружбы, - сказала я и взяв с полки два футляра, один протянула ей, - Дианка, спасибо, они просто обалденные! - воскликнула я, примеряя кроссовки. - Ого! – сказала Диана, когда открыла коробочку, - это же…? – задала мне она немой вопрос. - Да, именно он, - в футляре находилась тонкая цепочка из белого золота с встроенным в него повернутым крестом, усыпанным бриллиантами, - к вероисповеданию это не имеет отношения, если что, просто он крутой, - предупредила я Диану, помогая застегнуть ей браслет, от одной очень известной французской ювелирной марки, на руке. - Даже не подумала про это, - сказала Диана, - а у тебя такой же? - Да, только не из белого золота, ты же знаешь, я больше люблю желтое золото, - сказала я. - Алинка, спасибо, - Диана очень крепко меня обняла, - он же дорогущий, зачем так тратилась? - Захотелось, - пожала я плечами, - сама-то не лучше, навезла мне дорогущих подарков! - Мне тоже просто захотелось сделать тебе приятное, - Диана достала из футляра мой браслет и застегнула его на моей руке, - определенно надо похвастаться в социальных сетях, - сказала она и достала свой телефон, - дай мне твою руку. Когда фотографии были загружены в сеть и подарки, что привезла мне Диана, убраны, мы наконец-то приступили к нашему почти романтическому ужину. Сегодня я приготовила нам пасту с белыми грибами в сливочном соусе, легкий овощной салат, а на десерт я купила нам чизкейк, который мы обе очень любим, но редко себе позволяем из-за калорийности. Вообще подобные пиршества для нас, фигуристок, крайняя редкость, ведь мы должны следить за каждым граммом в своем весе, и иногда это так утомительно, ведь ты не можешь позволить себе съесть то, что хочется, все время приходится себя ограничивать. Это самое нелюбимое, что есть в фигурном катании лично для меня, особенно остро эта проблема встала, когда мне исполнилось пятнадцать лет, помню, что лет до семнадцати мне постоянно хотелось есть и эта ежедневная борьба сама с собой отнимала очень много сил. Но иногда мы позволяем себе подобные радости жизни, и поэтому они особенно ценны для нас, это будто ритуал, который хочется разделить только с близким человеком. - Рассказывай, как ты тут поживаешь? – спросила Диана после ужина, когда мы перебрались на диван. - Да нечего особо рассказывать, тренировки-дом, - сказала я, смотря, как Масару устраивается между нами и кладет мне свою голову на колени. - А как с Нэйтаном? – спросила моя подруга, - я видела его несколько раз, он совсем на себя не похож стал. - Да никак, даже и не вспоминаю о нем, практически, - сказала я, - было трудно в начале, а сейчас – я помню только хорошее. - Прошла любовь – завяли помидоры? – спросила Диана со смехом. - Точно, - кивнула я, - ну, а если серьезно, то я, наверное, в июле поняла, что все прошло. - Я даже знаю, кто тебе помог это понять, - пропела Диана. - Да ну тебя, - я толкнула ее в плечо и Масару недовольно посмотрела на меня, потому что мне пришлось ее немного потревожить. - Как у вас с ним продвигается? – после небольшой паузы спросила Диана про меня и Даниила Марковича. - Ой, сложно, - махнула я рукой, - он заботливый, хорошенький, надёжный, но я не знаю. - Почему не знаешь? Не уверенна в нем или в своих симпатиях? – уточнила она. - Я не уверена, что хочу отношений до конца этого сезона, я хочу сосредоточиться на спорте, - я провела рукой по волосам и посмотрела на мою собаку, - я боюсь, что если мы сейчас сблизимся, а потом что-то случиться – это снова сломает меня, а у меня такой важный, последний сезон, что не хочется добавлять лишней драмы. - Он тебе нравится? Ты чувствуешь себя влюбленной? – без обиняков спросила Диана. - Я не знаю, - честно ответила я, - мне нравится находиться рядом с ним, нравится, что он делает меня счастливой, я улыбаюсь рядом с ним, мне с ним хорошо и комфортно, но что это значит для меня – я пока не разобралась. - Сколько процентов? – снова задала прямой вопрос Диана. - Шестьдесят пять, наверное, я пока только начала открываться ему и только начала подпускать его ближе, но иногда мне кажется, что расстояние между нами – километры, хоть находимся мы в метре друг от друга, но это моя вина. - Почему ты считаешь, что это твоя вина? – удивилась моя подруга. - Потому что я слишком долго воспринимала его как тренера, мне сложно разрушить эту стену, - пожала я плечами, - субординация, чтоб ее, - ответила я Диане. - Это единственная причина, которая беспокоит тебя? – уточнила она. - Да, это наверное больше всего меня беспокоит, - я вздохнула, - я вижу, что он готов сделать многое для меня, я вижу, что он смотрит на меня, как на девушку, а не на ученицу, но мой барьер сложно сломать, плюс к этому добавляется недоверие. - Ты ему не доверяешь? – нахмурилась Диана. - Я никому не доверяю после Нэйта, я боюсь довериться и получить еще один удар в спину, - объяснила я. - Но, ведь он не Нэйтан, мне кажется, что он доказал тебе свою преданность, - сказала мне Диана, - сколько он там тебя любит? - Если верить его словам, то года три уже, наверное, - ответила я. - Ну, так и чего ты боишься? Он любит тебя, несмотря на то, что ты его все три года динамила! – воскликнула Диана. - И что ты предлагаешь? Накинуть плащ на голое тело и мчаться к нему? – спросила я с сарказмом. - Я думаю, что тебе стоит отбросить предрассудки и уже перестать его водить за нос, - улыбнулась Диана, - но и твой вариант тоже ничего, вот он обрадуется, когда увидит тебя в таком виде на пороге. - Вот же! – засмеялась я, - ты же знаешь, что я так не поступлю никогда и что сказала я тебе это в шутку. - В каждой шутке есть доля правды, - ухмыльнулась она, - ты еще занимаешься с психологом? - Да, езжу к нему раз в неделю, я уже привыкла, что он помогает мне расставлять все на свои места, - ответила я. - Вот и обсуди с ним этот вопрос, пусть он поможет тебе преодолеть все твои внутренние барьеры, - почти в приказном тоне, сказала мне Диана, - и прекрати водить за нос бедного ДМ, мне его уже жалко. Парнишка любит тебя, а ты ерундой занимаешься, - укоризненно покачала головой Диана. - Парнишка? Да ему тридцать, какой же он парнишка? – спросила я и мы рассмеялись. На следующее утро я обнаружила у себя сообщение от Нэйтана про то, что мне идет толстовка с флагом его страны и была крайне удивлена этому, потому что я не разблокировала его контакты, но хорошо подумав я поняла, что это сделала Диана. Так мы начали перебрасываться сообщениями, хотя это было больше похоже не общение ранее не связанных близкими отношениями знакомых людей, он писал мне много, а я отвечала через раз и достаточно скудно, но это тоже помогло мне понять, что мое сердце остыло к нему. Говорят, что первая любовь бывает двух типов: та, которая не забывается никогда и та, которая проходит, словно наваждение. Не могу сказать, что мне было просто его разлюбить, но мне кажется, что я смогла и что теперь смогу общаться с ним, не доставляя себе дискомфорта. Я прислушалась к совету Дианы, решила обсудить проблему моих отношений с Даниилом Марковичем и мои беспокойства по этому поводу с моим психологом. Хоть мне было стыдно и неудобно говорить о таком, но я рассказала все о моих взаимоотношениях с Даниилом Марковичем без уверток и начиная с самого начала. Так как мой психолог – мужчина, то он пытался помочь мне именно с мужской точки зрения, а так как наши встречи свелись к одному посещению в неделю, то разбирал он со мной эту проблему несколько недель к ряду, попутно объясняя нюансы мужского мышления. Возможно это сыграло свою роль, и я уже не так сильно переживала о том, что границы между нами размоются, а может просто время и постоянное присутствие рядом со мной Даниила Марковича сделало свое дело, но с середины октября я не могла не улыбаться, едва задумавшись о нем. Знаете, эту глупенькую улыбочку, когда влюбленная героиня какого-нибудь фильма с обожанием смотрит на того, кто ей нравится? Так вот, я часто ловила себя на том, что стала смотреть на него также и старалась отдергивать себя от этого. Перед поездкой во Францию на первый, для меня, в этом сезоне этап Гран-При, а я этом году я заявилась на этап Гран-При во Франции и на этап Гран- При в России, я была жутко напряжена и у меня не получалось расслабиться и настроиться на соревнования. В голове была каша и мне было страшно, а что там дальше? Вроде бы я приняла решения касательно моего будущего, так чего страшиться? А страхи лезли из-за всех щелей моего сознания, расползаясь, размножаясь и парализуя меня. Я боялась многого, я не смелая, как многие считают, я такой же человек, как и миллионы других, и страхи у меня были такие же, как и у других людей. Я боялась перемен, ведь завершение спортивной карьеры — это серьезная перемена, а еще в октябре, когда я ездила в Японию на открытый турнир в качестве представителя от команды Европы, мне предложили там работу по окончанию сезона и я вроде и решила принять это приглашение, но пока не дала своего однозначного ответа, обещая подумать до чемпионата мира. Я не решила для себя, хочу ли я этого, мне было очень страшно принять решение о переезде так далеко от дома, от родной и привычной культуры, но это, в тоже время, очень интересный опыт, от которого было бы глупо отказываться. Я никому об этом предложении не рассказала, оставляя себе возможность принять решение полностью самостоятельно, без давления на меня со стороны мамы или Даниила Марковича, которые будут однозначно против. И это тоже страшно. Страшно, что отныне я буду решать все сама, я уже не буду надеяться на тренера или на мою семью, я буду самостоятельной единицей, принимающей на себя всю ответственность от моих действий. А еще мне страшно полюбить, ведь если я полюблю, то это тоже отразиться на принятие мной решения, а я уже на грани того, чтобы влюбиться с Даниила Марковича. Восемьдесят пять из ста, вот его обновленный рейтинг и, честно говоря, скажи мне об этом кто-то год назад – я бы не поверила. Как много всего произошло за год, просто поразительно! Еще год назад я любила совершенно другого человека, а теперь у меня не осталось к нему и капли чувств, просто он стал моим коллегой, тем талантливым фигуристом, который, скорее всего, и выиграет предстоящую Олимпиаду, с которым мы здороваемся, но предпочитаем не нарушать границы личного пространства. И я уважаю его, как выдающегося спортсмена, но как мужчину – я его презираю до сих пор и думаю, что это не пройдет никогда, хоть я и не выказываю ему своего презрения. Последние четыре года моя жизнь похожа на телевизионное шоу, где есть взлеты и падения, любовь и ненависть, счастье и боль, обсуждение или осуждение чуть ли не каждого моего шага. За четыре года, как я вышла из юниорок, у меня не было и минуты, чтобы спокойно выдохнуть, я все время сталкивалась с трудностями и с испытаниями, и мне интересно, станет ли этот год исключением или нет? Думаю, что нет, ведь в этом году борьба за Олимпийскую путевку развернется ожесточенная и, как это у нас любят, все уже мысленно повесили медали разного достоинства на шеи спортсменов и меня нет в списке тех, на чьей шее красуется олимпийская медаль, меня списали и, возможно, мне будет проще выступать, являясь темной лошадкой. Вечером, накануне отъезда, я решила подольше задержаться на катке и постараться настроить себя на предстоящие соревнования, поэтому, сославшись на дела, отменила наш с Даниилом Марковичем, почти ежедневный, совместный вечер. Он часто приезжал к моему дому, так как он уходил с катка позже, чем я, и просил меня спуститься, и мы подолгу сидели в машине, разговаривая, или смотря фильмы, или распивая кофе. Это были очень уютные вечера, которые я так сильно любила, но сегодня мне нужно было настроить себя самостоятельно, в стенах любимого и такого родного катка, ведь завтра днем мы уже улетаем. Я включила музыку и начала импровизировать под лиричную песню о любви, и поняла, что сильно соскучилась по этому занятию, ведь последний раз я так отдавалась во власть музыке еще в прошлом декабре, когда моя жизнь, как мне тогда казалось, летела под откос. Но сейчас все иначе, а значит мне не надо выплескивать свою боль, сейчас я могу просто наслаждаться моментом. - Я так и знал, что ты сегодня тут останешься, - сказал Даниил Маркович, когда я уже собиралась уходить, - врушка из тебя никакая, - улыбался он. - Вы же сегодня раньше хотели уехать? Я думала, что уже одна тут, - я пожала плечами. - Когда ты сказала, что занята, я решил заскочить сюда, у меня много нерешенных дел, а времени на них совершенно нет, - он взял мою салфетницу и решил проводить меня до раздевалки. - А как Вы узнали, что я тут? – спросила я, делая глоток воды. - Услышал музыку,- пояснил он. - Это плохо, если Вы слышали, то и охранник может услышать, - я сморщила нос, - когда я сюда пришла, свет уже был выключен, полагаю, что в здании уже никого не было. - Не беспокойся, скажу, что это я тебе велел тренироваться так поздно, - мы выключили свет и пошли по темному коридору. - Может, Вы включите фонарик, у меня телефон разрядился, - попросила я, потому что было так темно, хоть глаз выколи. - Я свой телефон оставил в кабинете, - извиняющимся тоном сказал он и взял меня за руку, - держись за меня и ступай осторожно, - попросил он меня и я кивнула, а потом поняла, что он этого не увидит, - ну и как, настроилась? - Да как вы узнали, что я пришла настраиваться? Признайтесь честно, Вы – ясновидящий? – спросила я со смехом. - Нет, я просто слишком хорошо тебя знаю, ты когда переживаешь из-за чего-то всего задерживаешься либо на катке, либо в зале, - просто ответил Даниил Маркович. - Это мило, - не удержалась я. - Что мило? – задал мне вопрос он. - То, что Вы все обо мне знаете, - хорошо, что в коридоре темно и он не видит, как я заливаюсь краской, - а настроилась я или нет узнаем после этапа, - я вздохнула, - как жаль, что Вы с нами не едете, - я поджала губы. - Привыкла, да, что я всегда рядом? – спросил он. - Да, - честно ответила я, - это первый этап на моей памяти, на который я еду без Вас и мне от этого так грустно, - я вздохнула, - не хочу ехать без Вас, - мы остановились, - что такое? – едва успела спросить я, как почувствовала на своих губах легкий поцелуй. - Прости, - тут же извинился он, а у меня сердце забилось где-то в горле, - когда ты так говоришь, трудно себя сдерживать, - оправдывался он, а мы все еще стояли в паре миллиметров друг от друга, и хоть в коридоре было слишком темно, чтобы видеть друг друга, но мы могли чувствовать и я ощущала на своем лице его дыхание, - ты даже ругаться не будешь? – кажется, он был удивлен, но я не ответила на эту его фразу, а вместо этого поцеловала его и уже совсем не мимолетно. Я откинула все мысли, все «за» и «против» и просто разрешила себе поступать так, как я хочу, а сейчас я хотела именно этого и кажется, мое сердце ликовало. - Вы спросили, не буду ли я ругаться, такой ответ Вам подойдет? – спросила я, прекращая его целовать. - Более чем, - ответил он и снова целуя и крепко прижимая меня своим телом к стене, которую он нащупал в темноте. Сколько прошло времени с нашего с ним последнего поцелуя, два года? Да, это очень долгий срок, поэтому неудивительно, что мы будто хотели напиться друг другом и целовались так неистово, что это только распаляло нас, но если я и потеряла все остатки здравого смысла и была готова к большему даже в этом темном коридоре, то Даниил Маркович этот здравый смысл все-же не потерял. - Женская раздевалка прямо за этой дверью, - тихим, хриплым голосом произнес он мне и я поняла, каких же усилий ему стоило перестать целовать меня. - Да, - все, что могла сказать я в тот момент. - И тебе пора домой, - он все еще пытался отдышаться - Ага, - это больше было похоже на томный выдох, чем на слово, наверное так рассудил и мой тренер, который снова начал меня целовать. - Не испытывай меня, - попросил он, в промежутках между поцелуями. - Кто кого еще испытывает, - выдохнула я ему в губы и, казалось, еще чуть-чуть и мы оба сойдем с ума. Мы были не в силах оторваться друг от друга, так и продолжая стоять в темном коридоре, тесно прижавшись друг к другу, и целоваться.