Их соединила сирень.

Он ненавидит цветы. Но любит сирень. Они познакомились летним днем, на лавочке около большого куста. Именно тогда он ее и полюбил, ведь она их соединила. Эта сирень подарила все. Она любила сирень. Ее волосы пахли этим цветком, а ее любимым местом была эта лавочка под пахнущими гроздями. Он бы и дальше ненавидел сирень, если бы не она. Ее улыбка в его памяти сверкала, как волны на солнце, а волосы мягкие как пух. Этот запах придавал им особое очарование. Она стала для него всем. Каждое ее движение было хрупким и изящным, словно взмах крыла бабочки, он всегда боялся до нее дотронуться, боясь сделать больно. Нежная. Прекрасная. Удивительная. Он обожал ее. Все рухнуло слишком быстро. Она просто была больна. Ей оставалось слишком мало. Но он все равно оставался вместе с ней. И они вместе каждый день сидели на этой лавочке, глядя в небо и наслаждаясь теплом руки любимого. Они были на море, дожидаясь на песке рассвета. Гуляли под ливнем, забыв обо всем. Они сидели на склоне под деревом, наблюдая за караванами птиц. Смеялись на семейных вечерах вместе с ее родителями, пили чай и смотрели детские фото. Они перебирали шкаф с ее старыми вещами и находили много интересного. Они нашли пленочный фотоаппарат и сделали много фото. Нашли старую маленькую деревянную шкатулку. Она положила туда эти фото и отдала ему. Они собирали гербарий осенью, а на найденном желуде написали их инициалы. Они вместе забирались на крышу дома, свешивая ноги с края. Он помогал ей с алгеброй. Вместе засыпали перед учебником, а утром спеша собирали ее в школу, а он в институт. У нее на даче они посадили деревце. Зимой они согревали друг другу руки, а когда она забывала шарф, он давал ей свой. Она укутывалась в него посильней, пытаясь насладиться смесью его приятного запаха и несильным ароматом капитана Блэка, его любимых сигарет. Он был чаще вишневый. Она это обожала. Они играли в снежки и лепили снеговика. Когда им становилось холодно, они заходили в книжный магазин и рассматривали книги, украдкой их нюхая. Они вместе встречали Новый год. А затем у нее был день рождения. Он подарил ей те книги, что она хотела прочитать. Они были счастливы. Кажется, все произошло слишком быстро. Она легла в больницу. Все свободное время он проводил с ней, он готовил для нее ее любимые пирожки с картошкой и они вместе читали те книги. Они засыпали в обнимку, крепко сжимая руки. Он любил перебирать ее волосы в руках, так приятно пахнущие сиренью. Он любил смотреть в ее глаза, такие глубокие и пронзительные. Он бы никогда ее не бросил. Она была для него самым дорогим в его жизни. Он не хотел больше ничего. Только находиться с ней, касаться, обнимать, целовать в мягкие губы. Это закончилось. Вот, казалось, он лежит и обнимает ее, а теперь стоит на похоронах, смотря на нее, ее закрытые глаза, в которые он больше не взглянет. На ее губы, которые никогда не поцелует. Тело, которого никогда не коснется. Оно засыпано сиренью. Ее любимой. Он, обессилев, падает на колени, а по щекам текут слезы. Кожа от них становится неприятно мокрой и липкой, а глаза начинает щипать. Руки непроизвольно тянутся вытереть глаза. Крик вырывается их глотки, разрывая тишину. Чья-то рука ложится на плечо, утешая. Но это не поможет. Это слишком больно. Сейчас он хочет быть этой сиренью. Быть с ней. Его мир рухнул. Он ходит в институт только чтобы хоть малость отвлечься. Он слишком много курит. Будто его это утешит. Он часами сидит на этой лавочке, на том берегу, на склоне. Он перечитывает эти книги снова и снова, будто она опять с ним. Он пересматривает эти фото, роняя слезы на колени. Он ходит каждый день на кладбище. Он посадил рядом сирень. Ведь она ее так любила. Он говорит с ней обо всем. Он вспоминает. Он больше не может. Он готовит пирожки с картошкой, ставит на стол и не ест. Он их выбрасывает и снова их делает. И так повторяется каждый раз. Иногда он приходит к ее родителям. Они его полюбили, он стал для них родным и его вид делал им больно. Он иногда приходил посмотреть на то деревце, что они посадили. Он больше не мог. Он принес старую деревянную шкатулку, в которой были те фото, тот гербарий, что они собирали, тот желудь. Он закопал ее под сиренью, где она была похоронена. Он аккуратно закопал ее поглубже, чтобы ее никто не откопал. Медленно сел у могилы, ласково провел по земле, нежно улыбнулся. По его лицу прокатилась слеза. На следующее утро ее родители пошли на могилу, и нашли его там мертвым. Он не смог без нее. Не смог похоронить чувства, зарыть их так же, как и шкатулку. Он слишком любил ее. На его лице была улыбка, полная счастья. Он не любил цветы. Но он любил сирень. Ведь она их соединила. Соединила снова. И теперь навсегда.