Только ты можешь спасти меня

JFla - Let Me Love You & Faded Kill Paris ft. Royal - Operate(Illenium Remix) Мэвл - Поздно говорить Ondi Vil - Scars Хёнджин от злости кидает телефон в стену, от чего тот разбивается. Это мелочи, у него много денег, поэтому он запросто может купить новый. Единственное, что сейчас заполняет его мысли, это то, что как этот ублюдок посмел тронуть Сынмина. Он выбегает из тренировочного зала, нацепив на себя лишь толстовку. Со, конечно же, последовал за ним. Чанбин оповестил всех остальных, сейчас за ними едет ещё три машины, а где-то в далеке, ещё несколько его подчиненных и Хвана. Хёнджин сейчас зол как никогда. Он быстро направляется в логово Чхве. Завидев большое здание, и врываясь в него, к нему подошли охранники. — Зачем пришли? — Набить морду вашему чертовому главарю. — злобно проговаривет Хёнджин, охранник лишь усмехается на это и ведет их. Проходя коридор и спускаясь в подвал, Хван кинул эти слова: — Я зайду один, если через пять минут не выйду с Сынмином, можете заходить. Но думаю, что мне и две минуты хватит. Охранник уже давно ушел. Через примерно минут десять приедут остальные люди, чтобы так хорошенько подпортить Чхве настроение. Чанбин с остальными остались за огромной дверью, все были в оружии, осталось только ждать Хёнджина. Он пустил его одного потому что знал то, чего не знали другие. На вопросы ребят, он отвечал, что так надо. Все были неимоверно напряжены и злы. Зайдя, он увидел Чхве держащего нож, и Сынмина со связанными руками и ногами, всего в синяках. — О, ты вовремя, я уже хотел начать... — Ублюдок! — он бьет того в лицо. — Хёнджин. — он переводит взгляд на ослабшего Кима, а после ещё раз бьет. Чхве отшатывается и стирает рукой выступившую кровь. После гадко ухмыляется, вертя нож в руке. Хёнджин снова наносит удар, и снова, но в ответ ничего. Он продолжает яростно бить, тому достается, но падать он не собирается. В одно мгновение он подлетает к Хёнджину и задевает ножом его щеку, оставляя царапину, с которой начинает сочиться кровь. — Выпустил пар? Теперь моя очередь играть. — он снова атакует, Хван блокирует своим ножом, который только что достал. — Скотина, я отомщу тебе за это. — Хёнджин наносит удары ножом и задевает Чхве, а тот как ненормальный улыбается. — Думаешь я ничего не продумал? — Хёнджин вопросительно смотрит, а после дергается, когда со спины ему прилетает пуля в плечо. С темного угла выходит один из людей Чхве, с ружьем в руке. Хёнджин оборачивается попутно доставая пистолет, но тот снова стреляет, попадая в живот. Но на этом не всё, не успевая среагировать, он не замечает, как Чхве вонзил в него нож. — Пора бы научиться контролировать себя и продумывать свои действия, Джинни. — Хёнджин сгибается пополам. Он оседает на пол и снова пытается встать, но не получается. — Хёнджин! Нет! — Сынмин отмирает и начинает барахтаться в попытках освободиться. Чхве улыбается и подходит к Сынмину с тем же ножом и берет его за волосы. — Смотри, ведь больше ты его не увидишь. Сынмин начинает плакать. Хёнджин лежит истекая кровью и смотрит в ответ. Он улыбается и шепчет губами: — Я люблю тебя. Хван продолжал смотреть с доброй и сожалеющей улыбкой, а после начал медленно закрывать глаза. — Нет! Пожалуйста! За дверью слышались выстрелы. Сынмин сквозь пелену слёз видел Хёнджина, который уже отключился, а может и хуже. Почему, почему он не поверил ему и был так глуп? Дверь была выбита Чаном, а следом за ним зашел Феликс. Бан выстрелил в Чхве, а Феликс вырубил его помощника. После Ликс сразу побежал к Сынмину, освобождая его. К ним проник ещё один из подчиненных Чхве, и Чан занялся им, упуская тот момент, когда Чхве достал пистолет и направил его на Феликса. — Брось оружие. — командует внезапно появившийся Чанбин, направляя своё оружие на Чхве. — Какие же вы придурки. Думаете я дам вам так просто уйти? — он улыбается. Слышится рычание, и по прежнему звуки выстрелов и криков. — Блять, он выпустил псов. — вбегает Минхо, после собака вцепляется ему в руку. — Минхо! — Хан стреляет в пса, и бежит к своему парню. Чхве встает, держась за раненую ногу и по прежнему ненормально улыбаясь. — Феликс, это твоя вина. Сдайся ты мне, ничего бы этого не произошло, и твои друзья не были бы в опасности. Но теперь вам от меня не отвязаться. Я уничтожу вас. А ты, будешь всему виной, будешь смотреть как все твои друзья умирают один за другим. Посмотрим сколько ты выдержишь. Феликс пытается скрыть дрожь, ведь он частично прав. Возможно стоило просто сказать? Тогда бы его друзья были в порядке. Тогда бы он не украл у них нормальную жизнь, которой ему самому не видать. В горле пересохло, а дрожь усиливается. Это он виноват. — Заткни свой паршивый рот, козлина. — Чанбин подходит к нему, попутно стреляя в руку где пистолет, после бьет в живот, а потом когда тот горбится, ударяет с ноги. — Феликс, не слушай его, помоги Сынмину и уходим. — Нам будет сложно выйти. Уджин сообщил, что немало наших повержено, а противники всё не кончаются. — говорит Чан. — Прорвемся. Хан, возьми Хёнджина, а я буду прочищать нам путь. Минхо, поможешь. Чан, прикрой сзади. Все выполняли свои поручения, по пути они встретили Уджина, и тот присоединился к ним. Те люди, что выжили, помогали своему главарю выйти. Чонин ждал снаружи. — А где Хёнсо нуна? — опомнившись спрашивает Ликс. — Она должна скоро выйти. — после слов Уджина, Хёнсо действительно выбежала из здания с несколькими людьми, но по ним также стреляли. Поэтому Уджин и Чан прикрыли их, давая возможность уйти. Рассевшись по машинам, ребята сразу направились в больницу к Джину. Повезло, что за ними не последовали. Каждому досталось, кроме Чонина, его они не взяли, слишком опасно, он ещё не готов. Сынмин плакал потому что Хёнджин продолжал истекать кровью, Чонин потому что очень переживал за брата, Хан потому что волновался за всех. Феликс сидел мрачнее тучи. Чан был за рулем. Минхо тяжело дышал после перестрелки, и из-за боли в руке. Лицо Чанбина вообще не выражало эмоций. Уджин сидел опустив голову. Хёнсо пыталась успокоить ребят, что не переставали плакать. Говоря, что всё будет хорошо, и что они почти приехали. Джин уже был готов. У Чана, Уджина, Хана, Феликса и Чанбина раны были незначительные. У Хёнсо была глубокая рана на руке. У Минхо кроме укуса собаки были лишь мелкие порезы и ссадины. Сынмин толком не дался обработать раны, как только Джин закончил, он сразу помчался к операционной где был Хван, и сидел ожидая результата. А Чонин успокаивающе поглаживал его по плечу это время. — Почему я такой дурак? Это из-за меня. — Ты не виноват, братик. — Я не поверил ему, разбил ему сердце, избегал его, не разговаривал. А всё из-за того, что боялся. Он говорил, что всё сделает для меня. Сказал, что умрет за меня, а теперь он тут. — Сынмин снова начинает плакать. — Если бы я только знал, что так обернется, если бы я только был смелее. Я ужасно себя вел. — Это не так. Врач выходит с операционной с уставшим лицом. Сынмин сразу же срывается, подходя к нему. — Пожалуйста, скажите, что с ним всё будет хорошо. — его голос дрожит, а с глаз текут слезы. — Пожалуйста, успокойтесь. — он тяжело вздыхает. — Мы сделали всё, что могли, он потерял много крови. Мы нашли подходящую и сделали переливание. Он счастливчик. И да, с ним всё будет в порядке. У Сынмина никогда сердце так сильно не билось, и он никогда так не нервничал, как сейчас. Единственное, что ему сейчас хотелось — это увидеть Хёнджина. — Когда я могу его увидеть? — Сейчас мы его переведем в обычную палату, но ему нужен покой. Вы сможете навестить его завтра. — Мне нужно сегодня, пожалуйста. — спустя две минуты упрашивания, Сынмину разрешили остаться с Хваном. — Минни, ты правда останешься тут? — спрашивает Хан, на что Сынмин кивает. — Хорошо, мы придем завтра. — говорит Ликс, обнимая друга. Попрощавшись и со всеми остальными, Сынмин тихо зашел в палату. Хёнджин был без сознания, и очнется наверное только завтра. Он подходит к кровати и смотрит на бледное лицо. Сынмин винит себя за то, что отстранился от Хвана. Теперь он находится здесь, потому что хотел защитить Сынмина. Он ложится рядом, снова ощущая тепло, такое привычное и родное. Сынмину уже плевать на то, что он мафиози, даже будучи им, он дарил Киму тепло, улыбку, смех, любовь, которую он отказывался принять. — Прости. Прости, что не поверил, я был так глуп. Прости, что избегал. Пожалуйста, очнись поскорее. — он снова плачет. Хёнджин с трудом открывает глаза, всё тело болит, а ещё что-то теплое лежит под боком. Он пытается приподняться, чтобы посмотреть что это, но резкая боль не дает ему это сделать. Сынмин чутко спал, поэтому сразу же проснулся. Он смотрел на Хвана и пытался понять, сон это или реальность. Хёнджин смотрел в ответ, не отводя взгляд. — Сынмин... — Прости...Я..— Ким вновь начинает плакать. Хёнджин тянется рукой к его щеке, стирая влажные дорожки и нежно улыбаясь. После переносит руку на голову и гладит. Сынмин поддается вперед, касаясь губ Хвана своими. Сминая и кусая, а после зализывая. Хёнджин отвечает ему, зарываясь рукой в волосы, не сильно сжимая. Когда воздуха не хватает, Ким разрывает поцелуй, но не отстраняется, смотря прямо в глаза. — Прости, что не поверил. Я боялся. Но теперь всё будет по другому. — Я люблю тебя. — Хван улыбается, снова целуя Кима. — И я тебя. — Сынмин улыбается в ответ, утыкаясь ему куда-то в шею. Ребята приходят к двум часам, и застают такую картину: Сынмин сидит на Хёнджине, пытаясь его накормить. — Ну же, тут совсем чуть-чуть осталось. — Нет, в начале поцелуйчик. — Хван смеется, когда Сынмин становится красным. — Я уже целовал тебя, теперь доешь наконец. — смущенно говорит Ким и подносит ложку с супом к Хвану. Хёнджин смотрит на ложку, а после улыбается, притягивая Сынмина к себе и целуя. А потом, как ни в чем не бывало, берет ложку с супом в рот. — Вау. — слышится голос Чонина. Сынмин оборачивается назад и встречается с удивленными взглядами, краснея ещё гуще. После отворачивается, утыкаясь Хёнджину в грудь, чтобы хоть как-то скрыть смущение. — Так, рассказывайте. — говорит Джисон, усаживаясь на диванчик, стоящий напротив кровати. — Да тут толком рассказывать нечего. — говорит Хёнджин, улыбаясь и поглаживая Сынмина. — Вы теперь вместе? — спрашивает Минхо. — Малыш, мы теперь вместе? — Мин снова краснеет и слегка щипает Хёнджина, а тот смеется. — Я конечно хотел, чтобы вы подружились, но не думал, что всё зайдет так далеко. Но я рад за вас. — говорит Чонин, и слегка улыбается. — Вижу тебе уже лучше. — говорит Чанбин. — Всё благодаря ему, одно его присутствие заставляет меня чувствовать себя лучше. — Хёнджин не перестает улыбаться и нежно смотреть на Сынмина, а тот продолжает смущаться. Сынмин снова остался с Хёнджином в больнице, а остальные вернулись домой. Уже был вечер, Феликс лежал на кровати, смотря в потолок, а Чанбин что-то печатал в ноутбуке. — О чем задумался? Уже второй день ходишь мрачнее тучи. — Это я виноват. — Ты не виноват. — Нет виноват! — он резко встает с кровати. — Если бы не я, мои друзья не подверглись бы опасности. Хёнджин не был бы так ранен. — Это ещё не факт, что Хёнджин не был бы ранен. Он мафиози, и с ним это могло произойти и по другой причине. — А друзья!? Я подверг их опасности! Если бы я тогда сказал ему, этого бы не произошло. — Нет, после он бы просто убил тебя, а потом и твоих друзей, уж поверь мне. — А что мне тогда надо было сделать, чтобы не впутывать друзей!? — Ничего, ты сделал всё правильно. Твои друзья под защитой, даже обрели любовь. Джисон не раз говорил, что рад, что встретился с Минхо. — Но теперь они всегда будут в опасности, теперь им не видать спокойной жизни! — Чанбин встает и подходит к Ликсу. — Но они хоть раз жаловались на это? Нет? Так чего ты паникуешь!? — Чанбин срывается на крик. — Потому что я причина всех бед. Я не хочу чтобы кто-то из них пострадал. — голос Феликса становится тише и дрожит. — Ты не один, мы все вместе. Мы победим Чхве и всё будет хорошо. — Потом ты получишь оружие и деньги, и я тебе больше не буду нужен. — между ними повисает тишина, а после Феликс поднимает лицо, по щекам которого текут слезы. — Ты ведь ведешь себя так из-за сделки. Сам ведь говорил. Так почему ты пытаешься меня успокоить? Боишься, что я наврежу себе? Конечно, из-за чего же ещё. — он фальшиво улыбается. Чанбин подходит ещё ближе, обнимая Феликса. Тот бьет его по спине, но Со не отстраняется. — Прекрати себя так вести! — он снова кричит. Чанбин слегка отстраняется, но это не надолго. Он припадает к губам Феликса. Феликс не отвечает ему на поцелуй, лишь сжимает его рубашку на спине. Когда Чанбин отстраняется, Феликс толкает его и он падает на кровать, а сам Ликс покидает комнату. Сегодня он уже не вернется обратно.