Последствия сквозняка

       — Пей и не отнекивайся, — твердо сказал Джонни, протягивая в одной руке стакан, а в другой – две таблетки разного размера и цвета. Рейден, который даже и не собирался отнекиваться, послушно выполз из-под пледа, принял лекарства и запил их водой.        — Спасибо, — сказал он и громко закашлялся, закрывая рот кулаком. Из глаз брызнули рефлекторные слезы. Джонни угрюмо покачал головой.        — "Спасибо", — недовольно пробурчал он. — Чем ты думал, когда сидел всю рабочую смену под сквозняком?        — Я не подумал о последствиях, — честно ответил Рейден и снова скрылся под пледом. Да в самом деле. Кто ж подумать мог, что люди, оказывается, болеть умеют?        Победа над Кроникой вела за собой самые различные последствия. Копии воинов Земного Царства и Внешнего мира остались в этой временной линии, и каждому приходилось искать свое место в жизни. Китана стала Каном, Джейд вместе с Коталем и Баракой возглавили внешнемирскую армию. Шао Кан был брошен в темницу, туда же последовала Скарлет. Эррон Блэк и Кабал пропали без вести. Кунг Лао стал одним из глав ордена Белого Лотоса. Джакс, Соня и молодой Джонни Кейдж не особо изменили свои жизненные приоритеты: все они участвовали в спецоперациях, а последний еще успевал сниматься в фильмах, удивляя фанатов тем, как же ему удается так молодо выглядеть в пятьдесят шесть лет. В кланах Ширай Рю и Лин Куэй начался кризис в связи с гибелью великого мастера в одном клане и похищением с дальнейшим убийством почти всех воинов в другом. А Лю Кенг, ставший богом-защитником Земли, теперь был вынужден взвалить на свои плечи все соответствующие статусу обязанности. Старичкам же, для которых эта временная линия была родной, приходилось потесниться, чтобы дать дорогу молодым. Ревенанты были уничтожены Лю Каном, Джакс вернулся в отряд специальных сил, не в силах "просиживать штаны в четырех стенах", Джонни Кейдж тоже стал уже полноценным солдатом, оставив деятельность в Голливуде на совести младшего.        Множество вопросов вызывал Рейден. Теперь он стал обычным человеком, и возникала дилемма – а что, собственно, с ним делать? Ответ был очевиден – сделать его членом Белого Лотоса. Но Рейден, ко всеобщему удивлению, отказался от такой участи, аргументируя это тем, что другие члены ордена не смогут нормально воспринять трансформацию их божества в простого человека. Это может привести к элементарному расколу. Для специальных сил Рейден теперь тоже не представлял почти никакой ценности: он не умел владеть современным оружием, не был особо сведущ в военном деле и теперь даже телепортироваться не мог. Он оставался лишь консультантом, к которому обращались, если была необходима информация о мирах и их обитателях. Но на этом далеко не уедешь. Обычному человеку нужна крыша над головой и работа, чтобы не умереть с голоду. Впервые перед Рейденом возникла пугающая всякого смертного проблема – ему некуда было податься. Вероятно, ему бы пришлось пойти в монастырь или стать аскетом и жить где-нибудь в горах, но тут выручить растерянного новоспеченного человека поспешил старший Джонни Кейдж, забравший его жить к себе.        Сказать, что Рейден был удивлен такому раскладу событий – это ничего не сказать. Признаться, он вообще ни от кого помощи не ждал. Но на вопрос "почему?" Джонни просто ответил, что он не неблагодарная скотина, чтобы бросать в беде того, кто столько раз вытаскивал планету из задницы. Ответить на это было нечем. К тому же, Рейден догадывался, что Кейдж просто хотел, чтобы хоть кто-то был рядом. Гибель Сони сильно подкосила его, а присутствие молодой Сони из прошлого только еще сильнее добивало. Одиночество свело бы его с ума, и они с Рейденом могли бы просто помочь друг другу.        Хотя, последний нуждался не просто в помощи, он, несмотря на житейскую мудрость и тысячи прожитых лет, абсолютно не умел существовать среди людей. Он не умел убедительно врать, не знал, как себя вести, не разбирался в бытовой экономике, обычная одежда смотрелась на нем как на вешалке, и вообще он был не приспособлен к жизни в жестоком человеческом обществе. Джонни взял на себя ответственность учить бывшего бога всем аспектам жизни в мегаполисе. И действительно это было будто лекарством от проблем. Воспитывая Рейдена и даже в какой-то степени заботясь о нем, Джонни на время забывал о терзающей сердце боли. Конечно, Кесси постоянно пыталась поддержать отца, но она уже взрослая девочка, у нее своя жизнь, и разговоры о Соне не приносили облегчения. А Рейден, не смея задевать рану, заставлял Джонни, скорее, не забыть о прошлом, а принять его и учиться жить дальше. Он не разговаривал с ним о прошлом напрямую, лишь вскользь, аккуратно, и каждый раз находил такие слова, которые заставляли задуматься. И Джонни искренне был ему благодарен, он действительно помогал подавить в себе скорбь, испытывать положительные эмоции. Несмотря на сложности, плюсов в совместном проживании с этим чудаком было больше, чем минусов.        Чудак этот, кстати, был совершено неприхотлив. Ел то, что дают, пытался готовить сам, добиваясь определенных успехов, всегда был хирургически аккуратен, мог носить всего лишь два-три комплекта одежды, меняя их для стирки, и никогда ни на что не жаловался. Через всего несколько дней после начала совместной жизни Рейден подошел к Джонни с просьбой о помощи в поиске работы. По его словам, он не собирался отягощать хозяина дома и хотел быть полезным, приносить хотя бы небольшой доход. Прошло чуть меньше месяца, и Рейдену удалось устроиться в небольшую библиотеку на окраине города. Джонни посчитал это большой удачей и очень хорошим выбором. С умениями Рейдена в общении с людьми и его навыками в какой-нибудь более "современной" деятельности такая профессия оказалась тем, что действительно ему подходило больше всего. Особенно учитывая его любовь к спокойствию, тишине и книгам.        Так и прошли четыре месяца совместной жизни человека и бывшего бога. Все шло довольно гладко со своими трудностями и успехами. И вот однажды во время смены в библиотеке было невероятно душно, поэтому Рейден без задних мыслей открыл все окна на проветривание и сел обратно на свое место читать книги абсолютно разного содержания. Так он и сидел под сквозняком до самого конца смены. В итоге его так продуло, что на следующий же день дом наполнился звуками кашля и шмыганья носом. У Рейдена началась лихорадка, его знобило, и болели суставы. Все его попытки встать с дивана, что служил ему кроватью, и пойти на работу Джонни нещадно пресек и позвонил в библиотеку, объясняя ситуацию. Кейджа невероятно возмутило такое легкомыслие компаньона. Всю смену сидеть под сквозняком!        Джонни отправился на кухню, поставил стакан в раковину и взглянул на дверцу холодильника, разглядывая прикрепленными магнитами записки. Там были в основном лишь различные магниты с изображениями достопримечательностей разных стран, но там еще была небольшая записка, которая оказалась здесь довольно смешным образом. Недавно, прийдя с работы, Рейден с немного растерянным лицом показал Джонни желтую бумажку, сложенную вчетверо. Внутри было написано: "Вы очень галантный, мистер Рейден. Жду вас в субботу в кафе «Луна» в 18:00", чуть ниже выведен номер телефона и крохотное сердечко в углу. Рейден сказал, что нашел эту записку на своем столе после того, как отлучился на короткое время, чтобы расставить книги по местам. Джонни в ответ присвистнул, прикрепил записку к дверце холодильника магнитом и поздравил его с первой поклонницей, на что Рейден смущенно отвел взгляд и произнес, что на самом деле за ним почти вся библиотека охотится, просто впервые его напрямую позвали на свидание. Джонни был ничуть не удивлен. Конечно, сразу же после появления в коллективе высокого, красивого и, самое главное, свободного мужчины другие работницы библиотеки тут же начали оказывать ему знаки внимания, устраивая за него своеобразную войну. Рейден же, который не привык к подобному вниманию, чувствовал себя максимально неловко, особенно когда кто-нибудь из работниц библиотеки или постоянных читательниц пытались как-нибудь невзначай коснуться его или заговорить о чем-то, не касающимся работы.        Признаться, Джонни не понимал, почему его компаньон так шугается женщин. В силу неопытности? Не знает, что вообще надо делать с женщиной? Или его в принципе романтика не интересует? Хотелось спросить об этом, но как-то было неловко. Он еще не научился видеть в Рейдене не могущественного бога, а простого смертного, такого же, как и он, а может, даже и еще проще.        — Апчха!        Громкий чих будто разбудил Джонни, и он вышел обратно в гостиную. Рейден был замотан в толстый цветастый плед с головой, словно куколка какой-нибудь бабочки. Как он там дышит? Кейдж подошел к нему и легонько постучал по его голове костяшкой пальца.        — Ну-ка, вылезай, пещерный гризли.        Из-под пледа сначала показалась белая макушка, а потом сверкнули серые глаза с вопросительным мутноватым взглядом. Лицо Рейдена было очень бледным, что Джонни не нравилось. Он нахмурился, наклонился к нему и коснулся губами лба. Горячий. Кейдж отстранился, достал телефон из кармана и начал листать список контактов, пытаясь отыскать номер врача. Он его, вроде, по имени записал. Как его там звали? Томас или Тайлер?..        — Ты только что поцеловал меня?        Вопрос оказался настолько неожиданным и странным, что Джонни резко забыл о том, почему держит телефон в руке.        — Чего? — он повернул голову к Рейдену, который озадаченно смотрел на него.        — Я знаю, что люди целуют тех, кто им истинно дорог. Кого они любят.        Взгляд любопытных серых глазищ, поблескивающих от света настенного светильника, словно ожидал ответа, не было понятно, улыбается ли Рейден или нет, потому что плед скрывал половину лица. Джонни тупил пару секунд, а потом негромко рассмеялся.        — О боги, ты чего? Я просто мерил температуру. Градусник, до сих пор найти его не могу, пропал куда-то.        Рейден прищурился, словно пытаясь понять, врет ли он, но потом громко закашлялся и сию же секунду нырнул под плед.        — Понятно. Прости, если смутил, — сказал он абсолютно спокойно. Джонни снова посмотрел на телефон, подумал немного, сунул его обратно в карман и снова направился на кухню.        Смачивая в прохладной воде чистое полотенце, он хихикнул от забавной мысли: а может, его компаньон вообще предпочитает мужчин? Мало ли, всякое бывает. Конечно, ничего такого за все знакомство с ним Джонни не замечал, но из Рейдена раньше даже простейшие эмоции типа радости или раздражения вытянуть было нереально. Так что кто знает, что за мысли скрывались под тоу цзынь и шляпой.        Джонни вернулся в гостиную, снова вынудил друга выползти из своего укрытия и положил компресс ему на лоб, отчего Рейдену, кажется, стало чуток лучше. Он сонно улыбнулся и без слов благодарно пожал Кейджу руку. Какой странный жест для подобной обстановки, подумал тот, но что уж сказать, Рейден весь был ходячая странность.        Ближе к вечеру ему стало хуже. Начался бред, температура еще подскочила, на вопросы Джонни он отвечал вяло и порой несвязно, словно спал и бормотал во сне. Нельзя было даже разобрать слов, Рейден говорил то на японском, то на китайском, то на каком-то еще неизвестном языке, но иногда можно услышать имена и обрывки не связанных между собой фраз. Только через часа два бред прошел, больной задремал, и Джонни получил свободу передвижения, потому что все это время его просто не отпускали – Рейден вцепился в его руку как клещ и не позволял даже подняться с дивана, постоянно бормотал про опасность и врагов снаружи. Причем при сопротивлении он так больно сдавливал пальцы, что ничего не оставалось, кроме как сидеть рядом и ждать, когда друг сам успокоится.        Наконец, когда все окончательно улеглось, Джонни убрал компресс, сходил на кухню, чтобы сполоснуть его прохладной свежей водой, вернулся и уже хотел положить полотенце Рейдену на лоб, но, подумав, наклонился и снова коснулся его губами. Без изменений. Нет, зря все-таки он не вызвал врача. Услышав немного хриплый из-за больного горла вздох, он отстранился от лица компаньона и увидел, что серые глаза смотрят на него. Все так же туманно и рассеянно, но с каплей осознания происходящего.        — Ты... мерил температуру? — тихо спросил Рейден и немного шмыгнул носом. Джонни кивнул.        — Ну да. Ты весь горишь. А что такое?        Кейдж наблюдал за тем, как лицо друга медленно меняет выражение на задумчивое, даже озадаченное.        — Поцелуй меня.        Что, простите?        Джонни кашлянул от удивления и уставился на Рейдена так, словно он резко превратился в инопланетянина. А тот был так спокоен, будто просто попросил принести воды.        — Э-э... а тебе зачем?        Рейден отвел взгляд, размышляя, и слегка пожал плечом, заставляя плед легонько зашуршать.        — Мне интересно, — ответил он просто и честно, снова глядя на Джонни. — Я читал книгу, где рассказывалась история людей, которые полюбили друг друга. И поцелуй там описывается как нечто особенное. Я пришел к выводу, что люди придают этому жесту очень серьёзное значение. И мне хочется узнать, почему.        Ну ничего себе. Старше Земли, знает больше, чем все люди на планете, и не разбирается в таких простых вещах, как человеческие взаимоотношения? Хотя, когда у него было время на то, чтобы изучать амурные дела...        "А, собственно, что тебе мешает попросить кого-нибудь из тех женщин, что на тебя запали? — подумал Джонни, разглядывая темные крапинки в глазах напротив. — Даже договорить бы не успел, как половина библиотеки тебе бы на шею кинулась!" Но он не стал, конечно, говорить этого. С какой-то ​стороны он даже видел логику. В принципе, а кого еще просить о чем-то подобном, как не того, кому доверяешь?        Джонни прикинул немного. Если посудить, чего тут плохого? Просто выполнит просьбу друга. Это как целоваться с партнёршами на съемках. Только тут, эм, партнер. Но будто бы разница есть.        — М-м-м... Ладно, — неуверенно промычал Кейдж, не успев адекватно принять решение. — Ты просто... делай, что я говорю, и все.        — Для этого необходимо совершать какие-то​ действия? — заинтересованно спросил Рейден, и Джонни нахмурился, собирая мозги в кучку. Целоваться с бывшим богом грома. Дожили. Кому скажешь – не поверят.        — Да, можно и так сказать. Кхм.        Он положил компресс на журнальный столик у дивана и взглянул на друга. Рейден лежал неподвижно, сверкая любопытным взглядом, и ожидал его действий.        Первый поцелуй – это нечто особеное, его запоминаешь на всю жизнь. Джонни решил, что надо сделать это как можно лучше, чтобы друг не разочаровался в этой такой простой, но приятной вещи. Авось, он переймет некоторые трюки и опробует на какой-нибудь из барышень, что любят ему записки на стол кидать. Конечно, не самый лучший вариант демонстрировать лобзание болеющему компаньону, но Кейдж понял, что потом он вряд ли решится все-таки согласиться на такую сомнительную авантюру. Он сказал Рейдену немного приподняться и сесть, оперевшись спиной о подлокотник дивана, чтобы было удобнее, снова взглянул ему в глаза и легко вздохнул.        Камера, мотор.        Джонни протянул руку и зарылся пальцами в белые волосы, спутавшиеся и слегка мокрые из-за жара, чувствуя, как к лицу приливает кровь. Было так стыдно и неловко, что даже возникла мысль наклониться и шепнуть Рейдену на ухо какую-нибудь тупую шутку, чтобы слиться с ситуации. Но раз уж начал, то надо уже доводить дело до конца.        — Закрой глаза.        Просьба была выполнена, что послужило разрешением для дальнейших действий. Джонни поднял свободную руку, и большой палец легко и медленно провел по тонким губам. Рейден вздрогнул, и рука отстранилась.        — Все нормально? Мне прекратить?        — Нет, — раздалось тихое бурчание. — Все в порядке.        Кейдж скользнул взглядом по лицу друга, спокойному, умиротворенному и все такому же бледному, закрыл глаза и осторожно коснулся его губ своими. Даже на поцелуй это было мало похоже, именно что прикосновение, будто проба, маленький тест. Губы у Рейдена оказались мягкими, сухими и чуток дрожащими. Джонни мягко провел ладонью по его щеке, чуток приоткрыл рот, не отстраняясь, вдохнул и теперь уже поцеловал по-настоящему. Прижался к губам с легким напором и почувствовал, как Рейден тоже немного приблизился, словно повторяя его действия. Будто он учился, впитывая получаемую информацию для дальнейшего использования.        Нельзя сказать, что происходящее было неприятно.        Ритм в груди медленно нарастал, а в голове начали крутиться странные рассуждения о том, правильно ли вообще то, что творится сейчас? Джонни отмахнулся от всех этих мыслей. Ничего особенного и уж тем более страшного не происходит.        Аккуратный нажим на подбородок – Рейден послушно приоткрыл рот, позволяя углубить поцелуй, и шумно выдохнул в чужие губы. Джонни чисто случайно поймал его дыхание, однако в голове все равно возникла мысль, что, черт подери, это начинает... нравиться?        Ну охренеть теперь.        Почувствовав, как его языка неуверенно касается чужой язык, Рейден удивленно поднял брови, но не стал прерывать процесс и постарался повторить действия Джонни, отчего тот коротко вздрогнул. У Рейдена жар, и целовать его было горячо во всех смыслах этого слова. Он неумело пытался отвечать, дыхание его становилось частым и громким, и Джонни почувствовал, что ему уже сложновато сдерживать рвущийся из горла едва слышный стон. Он обхватил ладонями ​его лицо, порывисто, но осторожно, и краем сознания понял​, что куда-то все далековато зашло для показательного поцелуя.        Неожиданно он почувствовал, как в его плечи вцепились крепкие пальцы, и Рейден быстро отстранил Кейджа от себя. Тот сначала немного опешил, подумав, что он что-то сделал не так, но тут его друг отвернул от него лицо и зашелся громким кашлем. Кашель этот оказался таким сильным, что рука непроизвольно легла на грудь от боли. Джонни пришел в себя, почесал затылок и отсел чуть подальше.        Он подумал, что сейчас он должен чувствовать себя предателем, идиотом и извращенцем, но почему-то всего этого не было. Он испытывал лишь что-то вроде волнения, удивления и смущения, но никак не презрение к себе или стыд. Ничего особенного не произошло, снова сказал себе Джонни. Это был обычный поцелуй. Ну ладно, не обычный, а довольно приятный и, что уж скрывать, жаркий. Но планета от этого не взорвалась, даже погода за окном не изменилась. Тогда зачем переживать?        Когда кашель наконец прекратился, Рейден вернулся в исходное положение и задумчиво посмотрел на Джонни, касаясь своих губ пальцами и медленно проводя по ним, как это делал друг, отчего тот шумно потянул носом воздух.        Черт возьми, не делай так, будь добр.        — Спасибо, — сиплым от кашля голосом произнес Рейден и отвел взгляд в сторону. — Теперь я верю, что писатели не врут.        — А ты реально умеешь делать комплименты, — хохотнул Джонни. — Не зря на тебя вешается больше женщин, чем на меня за всю мою жизнь.        Повисло неловкое молчание. Рейден думал о чем-то своем, отключившись от всего вокруг, а Джонни просто не хотел его отвлекать. Черт возьми, как же это все было странно. Взрослый мужик учит целоваться другого взрослого мужика. А что было бы, если бы Рейден прочитал какой-нибудь эротический роман? От этой мысли Кейдж невольно хихикнул, заставляя друга посмотреть на него с непониманием. Поймав этот взгляд, Джонни поскреб ногтями щеку.        — Я это так... Не бери в голову, — он взглянул на часы, и удивленно заметил, что уже довольно поздно. — Сейчас принесу тебе воды лекарства запить.        Он поднялся с дивана и зашел на кухню, уже на автомате выполняя все действия. Все еще на губах чувствовался чужой жар, руки помнили мягкость белых волос. Неловко было признавать это, но это был чертовски приятный поцелуй. И вопрос возникал: а что бы было, если бы Рейден не закашлялся? Они бы до сих пор целовались? Или все могло еще куда-то зайти, хотя, казалось бы, дальше уже некуда?        Да уж. Ну ты и чертов извращенец, Кейдж.        Джонни взял в руку стакан с теплой водой и направился уже в гостиную, но остановился, глядя на холодильник. Подумал немного, подошел к нему, сорвал с дверцы прикрепленную магнитом записку, смял ее и швырнул в мусорное ведро.        Наверняка Рейден не запомнил номер в ней. Ну и прекрасно.