goddess of madness

      Олимп — священная гора, место пребывания богов во главе с Зевсом. В связи с этим, греческих богов часто именуют «олимпийцами». На северном склоне находился город-святилище македонян — Дион, то есть город Зевса.

Дай мне самую сильную вещь, что есть у тебя

Это обычная, банальная любовь.       Казалось бы, безобидная шалость и что такого? Этому усатому старику лишь бы придраться и показать, какой он справедливый правитель. Ага, как же! Знаем мы о его справедливости. Лиса, будучи обвиняемой на небесном суде, гордо шествовала в направлении трона повелителя Олимпа. В его руках блестел лабрис, а по левую руку восседала Гера. За всем этим наблюдали и другие боги, решившие посетить суд надоевшей всем богини безумия. Лису всё это только веселило, а на устах то и дело мелькала сумасшедшая улыбка.       Гера — двуличная сука, что сейчас смеряла её таким же осуждающим взглядом. А не эта ли великая богиня активно пользовалась её услугами? А что же будет, если об этом прознает её муженек? Отчего-то Лиса усмехнулась, а когда дошла до вершителей своей судьбы отвесила шутливый поклон и громко засмеялась. Страшно ли ей? Ничуть. Они и сами пожалеют, что посмели отвлечь её от действительно чудных вещей. Глаза девушки выражали лишь озорство и с блеском глядели на правителей, сидящих несколько выше неё. — Лиса, ты же знаешь, почему ты здесь? — как гром среди ясного неба, раздался голос бога молний. — Понятия не имею. Может быть, вам стало скучно? Хотите развлечений? — Прекрати это безумие немедленно. Ты совершила преступление и должна понести наказание… — Безумие не имеет конца, повелитель. А я всего лишь делала то, что позволило бы мне повеселиться. Нынче так скучно, вы совсем не заботитесь о молодом поколении. — Немедленно прекрати эти пререкания, бессовестная богиня, недостойная места на Олимпе. Скучно? Хочешь веселья? — Жажду всем своим нутром, повелитель. — Тэхён, подойди. — К вашим услугам, Зевс. — Я готов вынести приговор: Лиса направится в обитель Тэхёна обучаться культуре смертных и виноделию. Надеюсь, что это усмирит её жажду к безумию. — Оу, усмирить безумие богини безумия. Как же глупо. Ну что же, Тэхён, покажи мне свой виноградник и, может быть, я покажу тебе безумие.

Я вишу на краю обрыва,

Но, лишь одно слово, и я улыбаюсь как дура.       Попав в этот пышущий зеленью сад, девушка невольно забыла, как дышать. Сердце, готовое вырваться из груди от быстрого перемещения отбивало своеобразный ритм. За всё время, что Тэхён и Лиса провели вдвоём, он не сказал ей ни слова. Такой странный бог. никогда раньше она его не видела, и наверное, это потому, что он особо не выделялся среди неброских белых одеяний и венков из различных лоз. Такой же скучный, как и всё окружающее. На самом деле, Ким не был уверен в том, как вести себя с ней. То, что он слышал из слухов — разительно отличалось от реальности. Говорили, что она безумна настолько, что с её лица не сходит сумасшедшая улыбка, а голос настолько отвратителен от безумного смеха, что хочется зажать её рот. Но ничего из этого не наблюдалось. Сейчас она казалась до ужаса обычной и совсем не отвратительной. Он невольно залюбовался её профилем, но был застигнут за этим, словно провинившийся ребёнок. — Пялиться на незнакомых людей некрасиво. — Совершать преступления некрасиво, а то, что делал я, довольно безобидно. — Вот ты, бог чего? За что отвечаешь? — Сил природы, вдохновения и виноделия. — И можешь ли ты противиться своей натуре? — В каком смысле? — Всем известно, что ты любитель выпить. Хочется ли тебе пить на самом деле или ты просто привык, что всё так и должно быть? — Не совсем понимаю, что ты хочешь до меня донести. — Я богиня безумия и оно у меня в крови. как можно противиться тому, что является частью тебя? Боги говорят, что люди глупы, а сами совсем недалеко ушли. — Не сравнивай нас с ними. — Почему же? Чем мы отличаемся? — Они ничтожны. Низменны. — А мы?        А что он мог ответить? Она говорила такие безумные вещи, но ещё большим безумием являлось то, что она права.

***

       Шло время, пролетали года, а Зевс так и не сменил гнев на милость и беловолосая богиня продолжала отбывать наказание в обители Тэхёна. Лет двадцать назад, она бы назвала это наказанием, но сейчас ей нравилось проводить с ним время. Когда он рядом, совсем не хотелось совершать необдуманные поступки, да и скучать не приходилось. В безумии в самом деле нет нужды, когда рядом есть тот, кто может утолить скуку, да и вино у него прекрасное. Наверное, за все время, проведенное у него, Лиса больше не была известна как безумная богиня, скорее, её сравнивали со спившейся и глупой женщиной. Да и плевать на тех, кто перемывал её кости, главное — ей хорошо. Постепенно дружба сменялась другим, неизведанным ранее чувством, отчего ей казалось, будто её выворачивают, а сердце совсем не хотело успокаиваться. Так происходило каждый раз, когда он был рядом. Невыносимо настолько, что когда-то и парень не выдержал и слился в поцелуе с богиней, что была олицетворением неизвестного ему безумия. даже то, как сплетались их языки напоминало умопомрачительный танец, а то, как резко она оттягивала его волосы не сравнится ни с чем. Её губы были слаще самого настоявшегося вина.       Всё так бы и продолжалось, если бы не война с царством Аида, отчего Тэхёна немедленно призвали на Олимп, а Лиса же, как осужденная осталась в заточении, не имея права даже вступить в бой. Это было невыносимо. Ждать его — настоящее безумие. Ладошки потели, а в голову то и дело приходили неправильные, плохие мысли, которые она тут же гнала прочь. Он обязательно вернётся и поцелует её ещё раз.

***

       Так и произошло. Тэхён вернулся, армия Зевса победила адских существ, отправив их обратно в небытие. Не успела она обрадоваться, как тут же поняла, что любимого будто подменили там. Он больше не стремился проводить с ней время, старался как можно реже разговаривать, а когда богиня старалась наладить контакт — отвечал безразлично и незаинтересованно. Лиса отчаянно пыталась узнать, что произошло, но когда попалась под горячую руку бога виноделия, поняла, что никакой любви не было. Лишь она одна была влюблена? Что всё это, чёрт возьми, значит? Он же шутит? Не издевайся над матерью сумасшествия, иначе сам станешь сумасшедшим… В какой-то момент она перегорела. Она пыталась, честно пыталась вновь наладить контакт, вновь лежать посреди сада и есть виноград, подавая его другому, но видимо, ничего не будет как прежде. Это нужно было только ей, он не видел в этом нужды. Так зачем она будет стараться?        Вскоре слухи о разладе в обители дошли и до Олимпа, а сам Зевс решил, что двадцать пять лет заточения для безумной богини вполне достаточное наказание, поэтому отправил приказ об освобождении. Сейчас ей нужно время. Когда-нибудь и она должна была познать это чувство, боль от его потери, ненависть к любимому. Как же сладко делать больно той, кто когда-то сделал больно тебе, убив твоего сына? Очень сладко.        Даже освобождение не сделало её прежней. Боги были удивлены, когда на совете увидели не вечную ухмылку девушки, а вполне безразличное лицо обычного человека. Не было больше тех ироничных замечаний, а в зале не раздавался оглушительный и такой безумный смех, которого, признаться, не хватало. Когда совет закончился, к ней подсела Дженни, славящаяся у людей, как богиня любви. Когда-то они обе были очень дружны, пока Зевс не пригрозил последней изгнанием за дружбу с Лисой. Жестоко? Жестоко. — То, что я сейчас скажу, строжайшая тайна, которая связывает тебя, Тэхёна и Зевса, дорогая. Не спеши отправлять меня туда, куда ты любишь и просто дослушай. — Чем ещё меня можно удивить? — Помнишь, как ты наслала морок на Геракла и он убил всю свою семью? — Как такое можно забыть. Эта змея, Гера, попросила меня это сделать, а как дело дошло до разбирательств, первая же бросила меня в пасть к хищнику. — Этот самый хищник сейчас всячески пытается тебе отомстить. И Тэхён — часть этой безумной мести. — Ты говоришь о Зевсе? Что он задумал? — Двадцать пять лет назад он не случайно выбрал бога виноделия. Всё было заранее спланировано. С самого начала тебя отправили туда, чтобы Тэхён убил тебя, подсыпав что-то в вино, но он не смог и Зевс обрушил на него свой гнев, пригрозив, что изгонит его, как и мне когда-то. — То есть, ты хочешь сказать, что Тэхён не смог убить меня? — Он начал влюбляться, а когда осознал, было уже поздно. Он специально отдалился от тебя, дабы не попасть в ещё большую немилость. — Трус. — Как и я и я искренне извиняюсь.

***

       Информация, данная подругой побудила на дальнейшие действия, но когда Лиса оказалась у таких привычных дверей обители, Тэхён открыл дверь, будучи пьяным. Когда она попыталась поговорить, он лишь безжалостно ранил её словами, утверждая, что она — низкий бог, недостойный не то что его, а даже самого Аида. Обидно ли слышать такое от дорогого человека? Не то слово. Сердце так и сжималось от боли, а самолюбие говорило захлопнуть его рот навсегда, дабы он не мог говорить такие мерзости в её сторону. Что же, ты сделал свой выбор.

Это тёплое дрожание, этот яркий страстный трепет,

Он похож на рай, но, ты можешь и не попасть туда. Словно обезумевшая она схватила заколку из своих волос и пронзила им сердце бога, чьи глаза выражали отчаяние, смешанное с болью. Осознав, что произошло, на глазах образовались слёзы и захотелось взвыть, как раненый зверь. — Прости, я не хотела. Не умирай, ты не можешь, останься со мной, просто будь прежним, прошу. — Лиса, это я должен просить прощения. Я не должен был отталкивать тебя, ведь искренне любил. Надеюсь, что ты будешь счастлива в своём безумии.        Когда глаза остались закрыты, а грудь больше не вздымалась от дыхания, тогда на смену безумию пришло отчаяние. Что на неё нашло? Как жить дальше? В чём искать смысл, если вот он, смысл её жизни, лежит бездыханно на её руках. Она уже и не помнит, как взяла всё ту же заколку и безжалостно вонзила её в свою же грудь. Алая кровь смешалась с кровью бога виноделия. Отныне они связаны навечно. Отныне они вместе и Зевс не посмеет им помешать. — Я тоже тебя люблю.