Some Things To Get Used To

Брюс был перегнут через кровать. Это была не та позиция, к которой он привык. Наоборот. Обычно это он нагибал кого-нибудь над кроватью. Это он обычно удерживал партнёра и брал то, что хотел. Но это… это тоже было не то чтобы совсем некомфортно. Имелось что-то… приятное… в том, чтобы находиться в подобном положении. В том, чтобы быть тем, кого ласкали и заваливали. В том, чтобы сосредотачиваться не на том, чего он хотел, а на том, что он получал. И прямо сейчас он получал скользящий в него третий палец. Брюс стиснул зубы, удерживая рвущийся из горла звук, и вжался лбом в матрас. Растяжение было саднящим, заполняющим и перемешивающим что-то в глубинах его существа. Что-то, заставляющее его член дёргаться от нужды, а бёдра – трястись от потребности сбежать. Мужчина позади него усмехнулся: – Ты даже не представляешь, насколько ты чертовски сексуален, когда так делаешь. – Делаю… ах… что? Пальцы продолжали двигаться в нём внутрь и наружу. Ленивое скольжение. – Когда пытаешься сдерживаться и не реагировать. Брюс обернулся, чтобы посмотреть через плечо. Посмотреть на человека сзади. Посмотреть на Кларка, расположившегося позади него и голым выглядящего так же уверенно, как и в костюме с плащом. Кларк встретился с ним взглядом и улыбнулся. Это была та же открытая дружелюбная улыбка, которую он демонстрировал, общаясь с полной комнатой репортёров или снимая котят с деревьев… и что-то в ней становилось причиной того, что Брюсом овладевало желание. Это не должно было его удивлять. В конце концов, если последние недели что-то и доказали, так это то, что Кларк был не настолько бойскаутом, как позволял Брюсу считать. – Ты… ммм… больной садистский ублюдок. Улыбка Кларка стала шире, и он немного сильнее толкнулся в Брюса пальцами. – Что ты сказал, Брюс? – Сила, давление, растяжение… и всё это задевало, но не нажимало на его простату. – Прозвучало не очень-то вежливо. Брюс вздрогнул и отвернулся, чтобы уткнуться лицом в постельное бельё и тяжело дышать: – Ебать… я… я… – Да, я тебя выебу, – голос Кларка звучал как обычно. Доброжелательно. Свободно. Практически как в процессе светской беседы. – Думаю, это только справедливо. Ты трахнул меня прошлой ночью. А сейчас утро. – Он двинул бёдрами вперёд, чтобы прижаться к заднице Брюса напряжённым стволом. – Теперь моя очередь. – Да. – Услышал Брюс собственный шёпот. – Да… Оказаться внутри Кларка в первый раз – это было самое эротичное переживание в его жизни. То, как Кларк двигался на его члене, как вскрикнул и кончил последовательными содрогающимся всплесками между их телами… это было больше того, к чему Брюс в принципе был в состоянии подготовиться. Кларк был больше всего, к чему Брюс мог быть готов. Это… это было больше… Брюс охнул, когда Кларк вытащил пальцы. Их отсутствие внутри него после такого насыщенного воздействия было почти болезненным. Он собирался выразить недовольство по этому поводу, когда ощутил ледяное прикосновение свежей порции смазки, расплескавшейся по его входу. Твёрдые изучающие пальцы Кларка скользнули вокруг и внутрь него с ловкостью, которая свидетельствовала о практике. Кларк повторил процедуру и запечатлел поцелуй на загривке Брюса, снова втолкнув в него пальцы, смачивая и раскрывая его с продуманным усилием. Брюс закусил нижнюю губу и попытался игнорировать приступ нервозности, который ощутил при переключении скоростей. Прямо сейчас. Кларк желал заняться с ним сексом – быть сверху – прямо сейчас. И это было хорошо. Более чем хорошо. Брюс хотел этого. Думал об этом, с тех пор как они впервые поцеловались – неуклюже и откровенно – пару недель назад. С тех пор как они затеяли эту странную новую штуку, состоящую из нежности, близости и неприкрытого сексуального желания. Но, по правде говоря, несмотря на его изначальные предположения, быстро стало очевидно, что у Кларка больше опыта с мужчинами, чем у него. Не то чтобы Брюс был девственником. До этого в анальном сексе он бывал и сверху, и снизу. Но анальный секс и мужчины вместе, как правило, были нехарактерны для его сексуального анамнеза, в то время как Кларк… Кларк же, очевидно, был в своей стихии. Кларку было комфортно. Кларк был… – Эй, – Кларк наклонился, чтобы мягко поцеловать Брюса в щёку. – Ты притих. Всё в порядке? – Да, – проскрежетал Брюс и приподнялся на локтях. – Да, я просто… готовлюсь. Краем глаза Брюс уловил проблеск усмешки Кларка. – О, ты готов, детка. – Пальцы Кларка согнулись внутри него. – Я мог бы вставить четвёртый палец, но мы же хотим, чтобы ты всё ещё что-нибудь чувствовал, когда я войду, верно? – Я бы не стал об этом беспокоиться, – проворчал Брюс. – Ты можешь засунуть в меня кулак, но я всё равно почувствую этот член. – Хм. – Кларк прижался к нему теснее. Каждая его часть была великолепно, прекрасно твёрдой. – Однажды я проверю эту теорию. – Пальцы выскользнули из Брюса. – А сейчас… В него начало проскальзывать кое-что ещё. Брюс старался изо всех сил, чтобы проглотить стон, когда Кларк входил в него в первый раз. Он делал это медленно. Дюйм за мучительным дюймом. Мучительным, не потому что Брюс был не подготовлен – он был – но потому что каждая часть него тряслась от нервического желания. Одновременно отчаянно пытаясь вытолкнуть Кларка и принять его глубже. Ощутить его глубже. И был жар, и было давление, и было что-то пульсирующее глубоко внутри. И был Кларк… Кларк, с вальяжным злоупотреблением суперсилой удерживающий его бёдра в неподвижности, Кларк, задыхающийся от желания и продолжающийся погружаться в него, Кларк, шепчущий ему на ухо… – Тебя в первый раз трахают, да? – Не совсем. – Не в последний, – пообещал Кларк и втолкнулся до конца. Брюс застонал и развёл ноги шире, раскрывая себя навстречу проникновению. – Хороший мальчик, – произнёс Кларк, словно говорить такое было для него совершенно естественно и нормально. Как будто это не было чем-то, предназначенным трахнуть мозг Брюса так же, как и все прочие части его тела. – Иди нахуй, – сумел прорычать Брюс в ответ. Кларк только улыбнулся. Той же самой улыбкой, которая была на его лице, с тех пор как они начали… а потом он отправил на хуй Брюса. Это было не грубо, но и не слишком нежно. Просто неуклонные упорядоченные толчки, которые задевали такие местечки внутри Брюса, о существовании которых он раньше и не подозревал. Брюс сжал руки в кулаки, упёрся лбом в предплечья и пытался не вздрагивать, когда его внезапно сверхчувствительный член начал вжиматься в угол матраса на каждом толчке. Каждую унцию энергии Брюс тратил на то, чтобы оставаться неподвижным и спокойным. Чтобы сдерживать звуки, которые угрожали безмолвию его губ, и красноречивые движения мышц, которые могли подсказать Кларку, как сильно он наслаждается происходящим. Кларк снова рассмеялся. На этот раз задыхаясь. Но всё же… всё же это был смех Кларка. Смех Супермена. По-дурацки неуместный звук, который, Брюс знал, теперь всегда будет напоминать ему об этом моменте, когда бы он ни услышал его вновь. Моменте, когда его впервые трахал Кларк Кент. – Ты опять это делаешь. – Ч-что? – Он был не в состоянии это выговорить. Его контроля не хватало, чтобы удерживать себя в неподвижности и разговаривать одновременно. – Пытаешься сдерживаться и не реагировать, – всё равно пояснил Кларк и вошёл глубже. Брюс застонал. Низко и глубоко. Это был первый совершенно несдерживаемый звук, вырвавшийся из его глотки. – Иди… нахуй. После этого Брюс, похоже, потерял способность контролировать издаваемые им звуки. Они изливались с его губ. Тихие стоны, рыки, вздохи не-совсем-боли, которые не делали ничего, чтобы замедлить размеренные безжалостные удары члена внутри него. Только когда Кларк вломился особенно глубоко, Брюс произнёс слово, которое всё изменило: – Еб… Кларк… При звуке своего имени Кларк замер… и затем его руки оказались на Брюсе. Одна приподняла его бёдра под новым замечательным углом, а другая опустилась между лопаток и вдавила Брюса лицом в матрас. Теперь Кларк входил быстрее. Почти чересчур быстро. Скольжение его ствола натирало края входа. Но это было в точности то, что требовалось Брюсу. Брюс кончил без единого дополнительного прикосновения. Излился на матрас под собой в серии яростных судорог, которые, казалось, только вынуждали его, неспособного шевельнуться, насаживаться активнее. Кларк не сильно от него отстал. Брюс осоловело моргнул, ощутив, как Кларк содрогнулся и заполнил его в несколько завершающих беспорядочных движений бёдер. Раньше Брюс никогда не кончал без прикосновений. Его никогда ещё так не выдаивали… не говоря уже о том, чтобы это делал кто-то настолько большой, как Кларк. Это ощущение сбивало с толку… или сбивало бы, если бы его мозг функционировал достаточно хорошо, чтобы регистрировать ощущения. Всё, на что Брюс был способен прямо сейчас, это тяжело дышать, сжаться и дёрнуться, когда Кларк осторожно вышел. – Эй. – Матрас качнулся, когда Кларк уселся позади него. – Это было хорошо? – Ага, – сумел выдавить из себя Брюс. – Хорошо. Потому что, знаешь, Брюс, порой тебя немного сложно прочитать. Я… я не всегда уверен насчёт тебя. – И я не всегда уверен насчёт себя, – пробурчал Брюс. Заставшая врасплох вспышка честности, которую он не собирался выдавать. – Но я… ты делаешь со мной такие вещи… По его волосам прошлась рука. – Хорошие вещи? – Хорошие. – Брюс поднял голову. – Удивительные вещи. – Пугающие вещи. Но Брюс не мог удержаться и не тянуться за ними. Потому что, несмотря на годы тренировок, ему никогда не удавалось достичь значительных успехов в области самоконтроля. Особенно когда он оказывался лицом к лицу с тем, чего желал. Кларк лежал рядом с ним, выглядя – какое разочарование – прекрасно. Его волосы не растрепались, кожа не покрылась испариной… единственным свидетельством их взаимодействия был остаточный запах секса. И невероятное обнажённое тело Кларка, удовлетворённо раскинувшееся на простынях. Кларк улыбнулся ему… и Брюс поцеловал эту улыбку. Эту совершенно невинную улыбку, с которой Кларк спасал котят с деревьев, произносил речи в ООН и втрахивал Брюса в матрас. Улыбку, которая была настолько неприметной, но при этом настолько кларковой, что Брюс понимал, что узнает её, где угодно. Улыбку, которая в последние несколько месяцев каким-то образом вынуждала его позволять Кларку задерживаться допоздна… и потом ещё позже… и ещё позднее. Кларк застонал и притянул Брюса ближе, углубляя поцелуй. Поцелуй был сухим. Безыскусным. Губы тёрлись о губы. Язык скрёб по языку. – Ночью, – проскрипел Брюс, когда их губы разъединились. – Моя очередь. Глаза Кларка сверкнули: – А завтра утром? – Всё ещё моя очередь. Кларк приподнял бровь. – Твоя очередь, – уточнил Брюс, – наступит, когда я скажу. – И когда это будет? – Когда я скажу. Кларк рассмеялся и снова прижался к его губам в мимолётном поцелуе. Из-за этого что-то внутри Брюса, что более глубокий поцелуй не затронул, затрепетало. Что-то ободряющее и ужасающее. – Ты такая сволочь, – выдохнул Кларк ему в рот. – Привлекательная, но всё равно сволочь. – Хм. – Брюс встал на ноги и выпрямился поёжившись. Он ответил, не глядя Кларку в глаза: – Ты к этому привыкнешь.