Goodbye

Хоронили Главного Аврора Поттера в закрытом гробу. Магловская взрывчатка это вам не милосердная, в общем-то Авада, тел не щадит. Прощание с героем проходило там же, где и будет он похоронен — в Годриковой Лощине. Проводить мистера Поттера в последний путь пришли многие, особенно выделялись рыжая мрачная супруга и рыдающие дети, окруженные почетным эскортом авроров в кроваво-алых мантиях. Если бы кто-то встал на седую от инея голову памятника Джеймса на их с семьей памятнике, он бы увидел, что сама толпа неожиданно хорошо организована. Справа от гроба молчаливые, спокойные консерваторы. Все мужчины, все чистокровные, все в черном, у всех одинаковые букеты белых лилий в руках. Напротив них стоят либералисты во главе с Джорджем Уизли, главным реформатором Визенгамота. Это куда более пестрая толпа, но их объединяет одно: они все своей властью в какой-то мере обязаны Герою. — Тот, кто убил Гарри, он не просто его враг. Он враг Британии! — Гермиона Грейнджер, глава Отдела Магического Правопорядка, шипела, как разъяренная выдра, тем самым приобретая еще большее сходство с собственным патронусом.— И я от лица всей Магической Британии говорю, что он будет наказан! — Гарри бы так и сказал, мол, Рон, поймай его там за меня, — вот у Рональда Уизли глотка была луженая. — И я поймаю. Не ради каких-то идеалов, а ради друга. Ради Гарри. Говорили многие. Говорил, хоть и немного, Кингсли Бруствер, ныне Министр Магии, и несмотря на объем его речи, она была спокойной и суровой, будто вырезанной на пуле. Говорил и Теодор Нотт, черный Визенгамотский насмешник. Он, в отличие от остальных, не надрывал голос — зачем? — чистокровному приличнее сотворить Сонорус. Героя, а вместе с ним и эпоху, провожали многие. Но ему это было уже не важно.